Почему у Запада получилось?

http://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/1069202/1069202_300.jpgК ПОСТИЖЕНИЮ ХХ ВЕКА: Домкрат – это широко известное и распространённое такое чудо техники, с помощью которого человек может поднять и держать на весу такую тяжесть, которую абсолютно не мог бы поднять и тем более держать сам по себе.

Важно для нашей темы отметить, что простейший из домкратов – в отличие от лошади или трактора, не имеет собственной силы, сверх и плюс человеческой силы.

Домкрат многократно умножает силу человека – при этом не черпая никакой энергии ниоткуда, кроме как из мускульной силы самого человека. Он добивается такого волшебного эффекта за счёт особой системы приложения и распределения человеческой силы.

ХХ век в развитых странах (кое-где ещё и XIX не кончился) – это, ироничными словами классика говоря, «стремительный домкрат» человечества.

На протяжении многих тысячелетий (что и породило тягостный многовековой застой) власть и её подданные на любой территории находились в однозначных и очевидных отношениях. А именно: подданные кормили власть от трудов своих, за что власть их защищала (или не защищала в обмороках преступной должностной халатности).

Иначе человек и вообразить себе не мог! Как может царь кормить подданных?! Это же бред- скажут многие. Царь один, а подданных много. К тому же царь не работает, а подданные работают. Чего царь может дать подданным сверх того, что сами же подданные и произвели?!

Царь «кормилец» – или для придворных дармоедов, или только в том смысле, что он как военный предводитель, организует защиту полей, огородов, верстаков и станков, на которых производятся трудом подданных материальные блага.

Человек – «гражданин» в том смысле, что живёт за оГРАДой (слово «гражданин» подчёркивает, что человек получает от государства) и «подданный» в том смысле, что подаёт подать (слово «подданный» подчёркивает, зачем человек-гражданин нужен в ограде государства-крепости).

Так и повелось испокон, что царь, бояре (боле-ярые), дворянство – воины и защитники земли, а остальные – её даров и благ обработчики.

В этой схеме, казалось бы, ничего нельзя изменить – как нельзя, по закону сохранения энергии, увеличить силу человека, не привлекая энергии извне. Но мы не зря же начали говорить о домкрате – устройстве, который никакой силы, кроме человеческой, не привлекает, а грузы поднимает – для человеческих рук немыслимые!

Нам очень хорошо (в подробных описаниях самых солидных авторов) известна жизнь рабочего или крестьянина 1900 года. Она если и лучше жизни простолюдина из 900 года, то ненамного.

Мы мало знаем о жизни народа в 900-м году, но из того, что мы знаем от 1900-м годе, мы можем уверенно утверждать: сильно хуже быть не может в принципе, потому что ХУЖЕ НЕКУДА. Если человек сидит на предельном физиологическом уровне выживания – из самого этого факта вытекает, что его предки жили не хуже: хуже они бы просто померли, и его не родили.

Для 90% населения даже Европы (не говоря о мире) тысячелетие с 900 до 1900 можно считать потерянным. А до него и предыдущее тысячелетие, и третье, и пятое…

Человек многого добился на заре истории, но потом застрял в крайней нищете.

Что с этой бедой делать – придумал только ХХ век. Все предыдущие века если и повышали чуть-чуть уровень жизни, то в буквальном смысле слова, «в тысячу лет по чайной ложке».

Кое-какие технические новшества с 900 по 1900 года (по сравнению с ХХ веком более чем скромные) немного повышали продуктивность труда и плодовитость нивы. Но это тут же нивелировалось приростом населения: там, где вместо одного колоса научились выращивать два – там вместо 100 человек впроголодь стало выживать 200 человек впроголодь.

+++

Самая главная проблема для человечества на протяжении многих тысяч лет – это ПОТРЕБИТЕЛЬСКОЕ ОТНОШЕНИЕ ВЛАСТИ К НАРОДУ.

Оно шло не только от злобы (хотя и от злобы тоже), но ещё и от невообразимости, невероятности другого. Как ни называй правителя – царь, король, спикер, президент – он в любом случае может только взять у народа. А дать народу ничего не может. Чтобы что-то кому-то дать – он вынужден сперва что-то у кого-то взять.

Так возникло примитивное общество (годы жизни: ??? до н.э. – 1917 н.э.) со свободными поисками свободного труда и налогообложением этого свободно прилагаемого труда.

Когда либералы нам говорят, что такое общество «новое» – они врут. Это старое общество, самое старое из всех, какие знает история (старше его только человеческие стада каменного века).

Жизнь в таком архаическом обществе была (и остаётся) очень суровой, жестокой, рискованной. В этом убедились все, кто прошёл через ад наших 90-х, перечеркнувших наследие ХХ века для мировой цивилизации. Свободно прилагаемый труд предполагает случайность выживания. Нашёл куда приложить труд с выгодой для себя – выжил. Не нашёл точки приложения – или попал в убыточный труд – и кранты…

Государство может в таком обществе помочь калекам, ущербным, или особо заслуженным (хотя и это не всегда делает). Но здоровому и полноценному человеку государство в таком обществе помочь ничем не может.

Нет у государства ничего, кроме того, что снято в виде податей и поборов с людей, успешно нашедших точку приложения для своего свободного труда.

Поэтому и начинаются разговоры, что государство должно «не мешать» труду. Обычно и они бесполезны, ибо как не мешать? Налогов не брать? Или разбой не регулировать? Получается, что государство ставит себе задачу мешать труду по минимуму, а о том, чтобы ПОМОЧЬ ТРУДУ – нет и речи.

Нельзя же всерьёз думать, что взять налоги с одного полноценного гражданина и дать их другому столь же полноценному есть справедливое или верное решение! Государство не помогает труду, потому что ему НЕЧЕМ помочь. Оно старается не мешать труду там, где у него получается НЕ МЕШАТЬ.

+++

Кратко говоря, государство в либеральном обществе свободно, произвольно прилагаемого людьми труда – подобно человеку, который пытается поднимать тяжести без домкрата.

Что-то он, конечно, поднимет, но чтобы поднять и держать на весу легковую, и тем более грузовую машину – не может быть и речи. Маневрируя налогами, правитель может немного помочь неудачникам в этом обществе, но тем самым он «обстрижёт» точки роста, ухудшит положение тех, кто нашёл удачные точки приложения труда.

Например, в 1666 году королева Англии Елизавета издала указ: погребать мертвых только в шерстяной одежде. За нарушение этого указа был установлен штраф: 5 фунтов стерлингов. Это была одна из первых мер ПЛАНОВОЙ ЭКОНОМИКИ, или зародыш Госплана в Европе. Государство плановыми методами (в системе Госплана план не любое расписание будущих действий, он имеет силу закона) помогало со сбытом продукции своей шерстяной промышленности.

А до этого, ещё в 16-м веке в Англии был установлен рыбный день, один день в неделю, в который королевским указом велено было кушать только рыбу. Королева хотела поддержать рыбаков Англии, откуда черпал кадры британский военный флот. Так было запущено плановое производство рыбных блюд – вместо свободы потребления введена обязательность потребления, чтобы сбыт из удачи торговца стал гарантией.

Такие плановые меры западных государей не терпели свободы цен. Если ты принуждаешь покупать что-то законом, то потребитель не может просто уйти без покупки, как при свободе торговли. Следовательно, продавец может назначить любую, самую грабительскую цену, опираясь на силу принуждения. Принудительный сбыт невозможен без твёрдых цен, со свободными ценами он взорвёт и убьёт общество.

+++

Краткий вывод: госрегулирование нельзя вводить по частям, кусками, сегментами. Оно должно вводиться целиком и сразу, чтобы не убить общество диспропорциями. А поскольку это очень тяжело и технически, и психологически, до 1917 года все меры госрегулирования были скорее курьёзами, чем продуманной стратегией, вроде английских «рыбного дня» или «шерстяных похорон».

В ХХ веке перед капстранами встаёт нелёгкий выбор: или быть уничтоженными идущей красной волной, или кардинально изменить роль государства.

А именно: из нахлебника и рэкетира стать (как Госплан в СССР) – СНАБЖЕНЦЕМ широких народных масс.

Это не просто другая задача – это диаметрально противоположная прежней задача.

Вот представьте, что в каком-то городе не хватает пресной воды. Её в город доставляют бочками, вёдрами, кувшинами и продают за деньги. Задача власти-нахлебника оседлать торговлю водой (она же власть – кто с ней поспорит!) и продавать воду самой. Став хозяйствующим субъектом, власть заинтересована в двух вещах, как и любой выгодополучатель:

- Чтобы вода стоила как можно дороже;
- Чтобы её было поменьше, дабы ажиотаж вокруг воды не утихал.

А раз так, то наша воображаемая власть, торгующая водой (а хотите – можно подставить воздух!) начинает ограничивать поставки воды (воздуха?) в город, регулирует цены так, чтобы в карманах горожан не оставалось много «лишних» монет.

Ведь всякий коммерсант хочет, естественно, чтобы как можно больше денег покупателя перекочевали к нему! Идеал – если все деньги. Так, чтобы вышел человек из лавки налегке, отдав коммерсанту всю денежную наличность, какую имел…

+++

Теперь смотрите, какая «петрушка»: в России революция, торговцев водой (или воздухом) убили. Ваши подданные посматривают на вас косо – а не сделать ли с вами как в России? Тогда и воды (воздуха) можно станет привести в город побольше, и стоит она будет дешевле…

Вы хотите выжить – и ставите задачу переродиться в СНАБЖЕНЦА. Вы, например, организуете великие работы по строительству акведуков для великого водопровода, который вообще уничтожит саму торговлю водой.

Это уже совершенно иная конфигурация экономики: ваша задача теперь не выкачать деньги из карманов подданных, а наоборот, закачать их туда…

+++

Октябрьская революция в России – в корне изменила и власти, и порядки в Европе и США. Если вам не нравится слово «социализм» (на которое у многих аллергия, слово замарано троцкистами и прочими дегенеративными леваками) – вот вам слово «Новый Курс», придуманное Кейнсом и Рузвельтом…

Рузвельт, вытаскивая США из гуманитарной катастрофы свободной рыночной экономики – придумал «Новый Курс», чтобы не говорить слово «социализм». Но никого из современников не обманул, как ни старался. Правая пресса и консерваторы постоянно упрекали Рузвельта в… насаждении социализма.

Рузвельт оправдывался: мол, он спас капитализм и предотвратил социальные потрясения. Крупные частные американские корпорации, акулы рынка, главным образом через Верховный суд, добивались (и не без успеха) отмены целого ряда социальных законов «Нового курса».

Но суть видна, как на ладони: чтобы вытащить общество из ада «Великой Депрессии», стоившей США в 30-е годы не менее 7 млн граждан, умерших от голода (не считая иных пострадавших) – Рузвельтом стали широко внедряться новые виды государственного регулирования. Теоретиком «Нового курса» стал знаменитый экономист и большой друг СССР Дж. М. Кейнс.

Кейнс очень интересно спорил с советскими плановиками. Он говорил, что альтернативы Госплану нет (естественно), но, с его точки зрения, в СССР слишком торопятся. Мол, нельзя перейти из рыночного хаоса к тотальному планированию так быстро, как этого хотят нетерпеливые советские друзья.

Нужно долго и основательно готовить техническую, информационно-вычислительную, психологическую, законодательную базу для полного планирования (которое у Кейнса – такой же безусловный идеал, как и у Косыгина, но только в более отдалённой перспективе).

Кейнс женился на русской девушке Лидии Лопуховой, ученице великого Дягилева. Он неоднократно бывал в СССР, живо интересовался строительством новой, социалистической экономики, критиковал вопиющие дефекты рыночной системы.

Кейнс и не скрывал, что именно посещения Советской России в мировой экономический кризис 1929-1933 гг. натолкнули его на идеи госрегулирования рыночной экономики и на жёсткую критику, как он писал, «пороков капитализма».

+++

Несмотря на ад кромешный американского голодомора 1929-33 годов и очевидный успех кейнсианства, часть «республиканцев» до конца оставалась в оппозиции политике Рузвельта, мотивируя очень «чубайсово»: она противоречит интересам бизнеса. Более реалистичная часть республиканского актива чем дальше, тем всё больше поддерживала «Новый курс».

В годы рыночной реакции в США многие экономические программы «Нового курса» (такие как программа трудоустройства безработных) были свернуты. Но большинство нововведений Рузвельта, например, программа социального страхования, Федеральная корпорация по страхованию вкладов и Комиссия по ценным бумагам и биржам действуют до сих пор. Собственно, они регулируют на рынке всё – не давая рынку стать развернуться в то, чем он изначально является – прирождённого убийцу.

+++

В XX веке США сползли в глубочайший кризис по совершенно очевидной причине: некоторое регулирование экономики и социальных отношений в этой стране (т.н. эра прогрессивизма) сменилась в 1920-х годах (президенты-республиканцы Гардинг и Кулидж) оголтелой рыночной истерией. США вернулись в самые дикие времена политики laissez-faire[1]. Этим они и вынянчили великую депрессию и голодомор, как в змею в инкубаторе.

Конечно, такой чудовищной дикости, как у нас при Ельцине, Гайдаре, Кудрине, Улюкаеве – даже в 20-е годы в США не было.

Человеку, обманутому этими негодяями-разрушителями придётся несколько раз прочитать кое-какие фразы у американских историков У.Бинкли или Р. Шеррила, а прочитав – усомниться, правильно ли вы перевели с английского. Но они действительно сообщают вам:

«Правительство Кулиджа установило предельно низкие закупочные цены на сельскохозяйственное сырье, подлежащее использованию в промышленности, и предельно низкую заработную плату рабочим, занятым в промышленности»[2].

Понимаете, правительство президента Кулиджа, самого отчаянного энтузиаста свободной рыночной экономики[3], ВСЁ ЖЕ устанавливало и цены на сельхозсырьё, и зарплату в промышленности!

А ведь иначе и быть не может – понимаем мы с вами, нигде, кроме инфернального зазеркалья ельцинско-гайдаровских «реформ»!

Если власть не установит хоть какие-то ориентиры в ценовой и зарплатной политике – начнётся запредельный шантаж частными собственниками неимущих сограждан. Тех неимущих и малоимущих, для которых отсутствие зарплаты означает скорую и неминуемую смерть!

К началу 30-х годов мировая красная революция казалась неизбежной даже её врагам. Россия дышала Америке в затылок: в США следовали один за другим голодные походы, демонстрации, другие формы протеста. В таких условиях на очередных президентских выборах 1932 г. победил Франклин Делано Рузвельт…

+++

Рузвельт, понимая, что переход к тому или иному варианту технологического социализма неизбежен, решил за весь Запад (почему Запад и устоял в ХХ веке): раз чего-то нельзя избежать, нужно попытаться его возглавить.

США выходят из Великой Депрессии, широко используя опыт сталинского СССР в своих условиях. Что непосредственно и напрямую Рузвельт и Кейнс взяли у Сталина (и даже не скрывали этого)?

Рузвельтом по советскому примеру был запрещен вывоз золота за границу, проведен конфискационный обмен золота на бумажные деньги. Затем Рузвельт делает свой Госплан: «Национальную администрацию восстановления промышленности».

Вся промышленность США была разделена на 17 отраслей, деятельность каждой отрасли регулировалась составленными в срочном порядке нормативными актами, определявшими квоты выпускаемой продукции, распределение рынков сбыта, цены, условия кредита, продолжительность рабочего времени, уровень зарплаты и т. д. Неужели не видите под маской советских министерств?

Администрация регулирования сельского хозяйства наделялась правом регулирования цен на продукцию сельского хозяйства. Правительственные программы помогали там также строительству школ, дорог, лесопосадкам и расширению лесных угодий, находящихся в федеральной собственности.

В частности, в штате Теннесси в 1933 г. администрация Рузвельта организовала финансирование программы строительства дамб с целью предотвращения наводнений, использования водных источников для производства электроэнергии и модернизации беднейших ферм. Пенсионные программы правительства, покрывавшие не только фермеров, но и городскую бедноту, мелких лавочников и торговцев, введенные при президенте Ф. Рузвельте, действуют до сих пор.

Борьба с безработицей возлагалась на Управление общественных работ. Безработных направляли в создаваемые специальные организации, занимавшиеся в плановом режиместроительством и ремонтом дорог, мостов, аэродромов и т. д.

Проведение «Нового курса» потребовало мобилизации значительных денежных ресурсов, которые оказались в распоряжении правительства Рузвельта: он просто конфисковал силой у банкиров половину их капиталов, мотивировав так: «чтобы вы могли сохранить за собой вторую половину».

Впервые в общефедеральном масштабе легализовалась деятельность профсоюзов. При этом запрещалось уголовное преследование трудящихся за создание профсоюзов и участие в легальных забастовках; предприниматели обязывались заключать с профсоюзами коллективные договоры и не принимать на работу лиц, не состоящих в профсоюзах, подписавших коллективный договор (вводился так называемый принцип закрытого цеха); признавалось право на забастовки, если нарушались предписания закона. Для контроля за выполнением закона создавалось Национальное управление по трудовым отношениям.

+++

В 1935 г. в США открыто скопировали сталинский советский закон о пенсиях, явившийся первым в истории США общефедеральным нормативным актом такого рода. Создавалось Управление по социальному страхованию.

Россия заставила Рузвельта ввести пособия по безработице, оказание государственной помощи престарелым, слепым и детям из нуждающихся семей. Появились субсидии федерального правительства органам здравоохранения штатов.

Трудно поверить – но до Рузвельта НИЧЕГО ВЫШЕПЕРЕЧИСЛЕННОГО в США, как и вообще на Западе не было!

Можно отметить и широкую гос-поддержку культуры, связанную с пониманием, что рыночное общество враждебно высокой культуре. Появились аналоги советских союзов – писателей, композиторов и т.п.

+++

Так у экономистов появился свой «домкрат» – аналог домкрата у механиков.

Сочетание таких инструментов, как наука, техника и планирование, организация коллективных работ, немыслимых «мелкой серией» у частника, проектное развитие – в итоге позволили власти кормить народ.

Раньше это казалось невозможным – а в ХХ веке стало казаться невозможным обратное: человек получает значительную часть бытовых благ от государства, хотя у государства нет никаких источников благ, кроме труда этого же самого человека! Но за счёт науки и планирования государство даёт человеку то, что он сам по себе никогда не смог бы выработать.

Государство, которое всю историю было источником вычетов, поборов – превратилось для рядового гражданина в молочную реку с кисельными берегами!

Жить в нём стало выгоднее, чем удрать на необитаемый остров, где никто не облагает налогами (а почему, вы думаете, англичане бежали в Америку, Австралию, Африку и на самые разные острова? Что им дома не сиделось?)

+++

Нужно ли говорить, что ни одной детали «Нового Курса» США не ввели первыми, и все детали – только после появления и апробации в СССР аналогичных постановлений? Оттого современное рыночное мракобесие глобалистов-либералов – угроза не только России, но и всему человечеству.

В XXI веке вернуть государство от роли снабженца населения к роли нахлебника, труд от гарантированного приложения к свободному поиску – такое же мракобесие, как, например, попытки перейти от земледелия к собирательству.

В ХХ веке враги СССР говорили так: «не нужно нам тут советских агентов, мы сами, без русских построим справедливое общество». О цивилизационном откате на века назад – в ХХ веке никто и не думал. То, что мы имеем сегодня – РЕВАНШ ЭНТРОПИИ, месть зверя человечеству за попытку сделать его человеком.

Мыслители всех направлений не учли силы и глубины животного, зоологического начала в строении человека. Они не могли вообразить, что пассивная антиэнергия – энтропия – способна взять реванш разложения над конструкторами и созидателями. Таков ответ на вопрос: почему у Запада получилось?

У него получилось выстоять в ХХ веке – потому что он успешно симулировал строительство общества всеобщего благополучия и справедливости, заимствовав и адаптировав инструменты СССР. Потом Запад выбрал момент для реванша зверя – опираясь на низшие инстинкты, наиболее архаические элементы в человеке.

«Человечество, рационально хозяйствуя, накопило жирок – так давайте-ка его пощиплем, раздербаним, расхитим!». «Сарынь на кичку!»…

Человека во всём мире РАСТЛИЛИ МАРОДЁРСТВОМ, то большим, как у олигархов в приватизацию, то мелким, как у несунов с закрывающегося завода. Человека убаюкали сказками, что «цивилизация большая, от твоего воровства у неё не убудет, ложкой реку не вычерпаешь»…

Реванш дикого капитализма как в СССР, так и на предельно социализированном в ХХ веке Западе – стал возможен потому, что люди в массе воровство полюбили больше созидания.

Они самораскрытие, самореализацию стали видеть не в созданном, а в стащенном; «умение жить» не в созидании систем жизни, а в их пожирании и растаскивании.

Рабочие обуржуазились, буржуазия же напротив, охамела. «Служители муз» из служителей превратились в «альфонсов». «Хранительницы очага» стали промышлять тушением очагов. Человек в целом вместо культурного роста – стал искать себе культуру-карлика, подгоняемую под его недоразвитость.

Поэтому у Запада получилось вначале выдержать натиск, отразить «мировую революцию», казавшуюся в 30-е годы неизбежной- а потом перейти в контрнаступление, по итогам которого любой западный интеллектуал может сказать, да уже и говорит:

- Целились отравленной пулей в Россию, попали в цивилизацию…