Жизнь за «Союз». Невыполнимая миссия космонавта Комарова
16 марта 1927 года родился советский космонавт, дважды Герой Советского Союза Владимир Комаров.
Самый старшийИмя первого космонавта Земли Юрия Гагарина известно всему миру. На долю его товарища по первому отряду советских космонавтов Владимира Комарова выпало трагическое первенство — он стал первым в истории человеком, погибшим при совершении космического полета.
Сегодня космические корабли семейства «Союз» считаются самыми надежными в мире. Но их доведение до совершенства давалось потом и кровью — не в переносном, а в самом прямом смысле.
Комаров, отправляясь в полет на «Союзе-1», был практически уверен, что он закончится неудачей. В первом отряде космонавтов Комаров был наиболее технически подготовленным специалистом и понимал, что корабль «сырой». Но также ясно ему было и то, что у его товарищей справиться с этой техникой шансов еще меньше.
Владимир Комаров был старше коллег из первого отряда космонавтов — он родился в Москве 16 марта 1927 года. Когда началась война, ему было 14, и, как все сверстники, он рвался на фронт сражаться с фашистами. В 1943 году Владимир поступил в 1-ю Московскую спецшколу ВВС. Окончил ее Комаров в июле 1945 года, когда война уже завершилась. Выпускников школы отправили учиться дальше. В 1949 году Владимир Комаров окончил Батайское военное авиационное училище имени Анатолия Серова и был направлен для прохождения службы в Грозный, где базировался авиаполк истребительной авиационной дивизии ВВС Северо-Кавказского военного округа.
«Работа с новой техникой»В 1952 году Комарова, уже обзаведшегося семьей, перевели в город Мукачево Закарпатской области, в 486-й истребительный авиаполк 279-й истребительной авиадивизии 57-й воздушной армии.
В середине 1950-х летчик решил продолжить образование, поступив Военно-воздушную академию имени Жуковского. После окончания академии Комарова распределили в Государственный Краснознамённый НИИ ВВС, где он стал летчиком-испытателем.
Вскоре в ГК НИИ ВВС приехала комиссия, которая запросила для ознакомления личные дела летчиков. Комарова вызвали на беседу и предложили «работать с новой техникой». Комаров согласился и вскоре был вызван для прохождения нового этапа отбора.
В Центральном военном научно-исследовательском авиационном госпитале медики были безжалостны, отсеивая кандидатов с малейшими отклонениями в здоровье. Некоторых не только не пускали к работе с «новой техникой», но и запрещали дальнейшую работу в авиации.
Комаров был признан годным и 7 марта 1960 года был зачислен в списки войсковой части 26266, которая впоследствии станет известной как Центр подготовки космонавтов.
Среди 20 человек, составивших первый отряд советских космонавтов, Комаров был самым старшим — ему исполнилось 33 года. За плечами был большой опыт летчика-истребителя, академия, работа летчика-испытателя. Инженерам с Комаровым работалось легче всего, поскольку его знания позволяли быстрее вникать в техническую сторону дела.
«Восток» становится «Восходом»Однако в шестерку тех, кто готовился к первому полету, Комаров не вошел. Больше того, стоял вопрос об исключении его из отряда — врачи нашли отклонения в работе сердца. Его отстранили от тренировок на полгода. Но упрямый Комаров поехал в Ленинград, в Военно-медицинскую академию, где прошел новое обследование у лучших специалистов, и получил заключение — «пики» на кардиограмме, взволновавшие медиков Центра подготовки космонавтов, появляются не у больных, а как раз у хорошо тренированных людей. Ему снова разрешили тренироваться.
Опыт и знания Комарова потребовались в 1964 году, когда было решено впервые запустить корабль с экипажем из трех человек.
Перед главным конструктором Сергеем Королевым такую задачу поставил лично советский лидер Никита Хрущев.
Сделать это было чрезвычайно трудно. Принципиально новый корабль находился на стадии проектирования, поэтому необходимо было модернизировать одноместный «Восток».
Для Королева ничего невозможного не было — «Восток» стал «Восходом». Для экономии места в кабине, которого было катастрофически мало, пришлось отказаться от скафандров. Экипажу первого трехместного корабля предстояло отправиться на орбиту в легких тренировочных комбинезонах.
«Неужели всё кончено и экипаж вернулся из космоса без царапин?»Командиром «Восхода-1» стал Владимир Комаров, в экипаж вошли инженер Константин Феоктистов и врач Борис Егоров.
Корабль успешно стартовал 12 октября 1964 года и после суточного полета совершил благополучную посадку.
Экипаж космического корабля «Восход-1» (слева направо): Константин Феоктистов, Владимир Комаров и Борис Егоров.
Свидетели вспоминали, что Королев, получив доклад о посадке, произнес: «Неужели всё кончено и экипаж вернулся из космоса без царапин? Никогда бы никому не поверил, что из „Востока“ можно сделать „Восход“ и трём космонавтам слетать на нём в космос».
Пока «Восход-1» был на орбите, в Москве произошел «дворцовый переворот», и космонавты, улетавшие при Никите Хрущеве, докладывали об успехе уже Леониду Брежневу.
Королев ценил Комарова. После полета «Восхода-1» он несколько раз предлагал ему перейти на работу в КБ, но Комаров, ставший инструктором-космонавтом и работавший с новичками, предпочел остаться в отряде космонавтов.
В это время набирала обороты «лунная гонка». Корабль, ныне известный как «Союз», разрабатывался первоначально для советской пилотируемой лунной программы. Работы по проекту шли тяжело, а в январе 1966 года на операционном столе умер Сергей Королев. Советская космонавтика лишилась своего «мозга» и «мотора».
Почти невыполнимое заданиеСоветское руководство подгоняло новых руководителей космической программы. Несмотря на то, что три первых беспилотных пуска «Союзов» прошли частично или полностью неудачно, было принято решение о пилотируемом запуске.
Причем планировался сразу качественный прыжок вперед. Стартовать должны были два корабля, которым надо было состыковаться на орбите, после чего два космонавта из одного корабля должны были в скафандрах перейти на борт другого.
Конструктор Василий Мишин, сменивший Королева, оспаривать мнение политического руководства не решался. Старт «Союза-1» был назначен на 23 апреля 1967 года, «Союза-2» — на 24 апреля.
Владимир Комаров с женой и дочерью.
Комаров с лета 1966 года готовился к полету на «Союзе-1». Он все видел и все понимал. Но как летчик-испытатель, как самый опытный в отряде, отступить не мог.
Незадолго перед полетом он посетил своего друга, лежавшего в больнице. В разговоре Комаров спокойно сказал: «Процентов на девяносто полет будет неудачным».
Родные вспоминали: Владимир Михайлович привел в порядок все свои дела, заставил жену научиться водить машину, на 8 марта подарил ей роскошный сервиз, заметив: «Будешь потом принимать гостей».
16 марта 1967 года Комарову исполнилось 40 лет. Поверье гласит, что этот юбилей праздновать нельзя, но космонавт три дня принимал в своей квартире родных и друзей.
На кинокадрах предстартовой съемки видно, что Комаров предельно сосредоточен и почти мрачен. Несмотря на всю тяжесть предстоящего полета, сдаваться он не собирался.
Драма на орбите«Союз-1» успешно стартовал с Байконура ночью 23 апреля 1967 года. Но на орбите почти сразу начались большие проблемы.
Не раскрылась одна из двух панелей солнечных батарей, корабль стал испытывать дефицит электроэнергии. Все попытки раскрыть ее к успеху не привели. Был план запустить «Союз-2» с экипажем в составе Валерия Быковского, Алексея Елисеева и Евгения Хрунова, после чего космонавты в скафандрах должны были вручную попытаться раскрыть солнечную батарею.
Государственная комиссия после совещания решила — слишком большой риск. Комаров получил приказ завершать полет и возвращаться на Землю. Но тут возникли новые проблемы — отказали датчики ионной ориентации. Оставался только один шанс: сориентировать корабль вручную, соразмеряя пространственное положение «Союза» с Землей. При этом требовалось не допустить серьезных отклонений корабля при полете над ночной стороной планеты.
К такой ситуации космонавтов не готовили, и специалисты на Земле полагали, что шансов на успех у Комарова минимум.
Но космонавт сумел сделать невозможное и «Союз-1» начал спуск с орбиты.
Когда службы наблюдения подтвердили, что корабль идет на посадку и даже сообщили расчетное время приземления, в Центре управления полетами начали аплодировать. Казалось, и в этот раз обошлось.
«Через час раскопок мы обнаружили тело Комарова среди обломков»Владимир Комаров сделал все возможное, но то, что произошло дальше, он не был в состоянии изменить. На заключительном участке приземления произошёл отказ парашютной системы: парашют на высоте 7 км (при скорости около 220 м/с) не смог вытянуть из лотка основной парашют; при этом успешно вышедший на высоте 1,5 км запасной парашют не наполнился, так как его стропы обмотались вокруг неотстреленного вытяжного парашюта основной системы.
Спускаемый аппарат «Союза-1» врезался в землю со скоростью около 50 м/с. Выжить при этом ударе у космонавта шансов не было. Поврежденные емкости с пероксидом водорода спровоцировали сильнейший пожар, который уничтожил спускаемый аппарат.
Из дневника руководителя подготовки первого отряда космонавтов генерала Николая Каманина: «Через час раскопок мы обнаружили тело Комарова среди обломков корабля. Первое время было трудно разобрать, где голова, где руки и ноги. По-видимому, Комаров погиб во время удара корабля о землю, а пожар превратил его тело в небольшой обгорелый комок размером 30 на 80 сантиметров».
Недостаток конструкции парашютной системы мог погубить и «Союз-2», отняв жизни четырех советских космонавтов. Отмена старта спасла жизни Быковского, Елисеева и Хрунова.
Позднее появлялись «подробности» о том, что Комаров якобы перед смертью кричал в эфире проклятия в адрес советского руководства и плакал. Это ложь. Последний доклад космонавта с орбиты был штатным и спокойным. Успел ли понять Владимир Комаров, что погибает, мы никогда уже не узнаем — магнитофон, записывавший то, что происходило на борту, сгорел в пожаре.
Вдова Валентина Комарова, космонавты Алексей Архипович Леонов и Павел Иванович Беляев (слева направо) во время возложения венков к могиле летчика-космонавта СССР Владимира Михайловича Комарова.
Большая ценаКомаров стал первым среди космонавтов дважды Героем Советского Союза и первым, кому звание Героя было присвоено посмертно.
Есть страшная фотография, сделанная в морге перед кремацией останков космонавта. Ее сделали для того, чтобы представить высшему руководству подтверждение невозможности прощания с телом погибшего и необходимости немедленной кремации.
«Открыли гроб, на белом атласе лежало то, что еще совсем недавно было космонавтом Комаровым, а сейчас стало бесформенным черным комком. К гробу подошли Гагарин, Леонов, Быковский, Попович и другие космонавты, они печально осмотрели останки друга. В крематорий я не поехал. При кремации присутствовали генерал Кузнецов и космонавты», — писал в дневнике генерал Каманин.
26 апреля 1967 года урну с прахом Владимира Михайловича Комарова после торжественной церемонии прощания замуровали в Кремлевскую стену.
Родные и близкие у могилы Героя Советского Союза Летчика-космонавта СССР Владимира Комарова во время похорон.
Дочь космонавта Ирина вспоминала в интервью «МК»: «В выданном свидетельстве о смерти в графе «причина» было указано: обширные ожоги тела; место гибели: город Щелково.
У мамы от возмущения срывался голос: «Какое Щелково? Какие ожоги тела, если от тела ничего не осталось?». Она показала это свидетельство Гагарину: «Юрочка, и кто мне поверит, что я вдова космонавта Комарова?». Гагарин побледнел, пошел «наверх» разбираться… Вскоре маме принесли другой документ, где уже значилось: «трагически погиб при завершении испытательного полета на космическом корабле «Союз-1».
После катастрофы «Союза-1» пилотируемые полеты в СССР были прерваны на полтора года, конструкция корабля дорабатывалась, состоялось еще шесть беспилотных пусков. Программа, которую должен был выполнить Комаров, была осуществлена лишь экипажами «Союза-4» и «Союза-5» в январе 1969 года. Корабль «Союз» в итоге стал надежной и проверенной машиной. Надежность которой была оплачена жизнью Владимира Комарова.
