Сводки от ополчения Новороссии 15 февраля 2017

Стороны конфликта в Донбассе достигли соглашения об отводе запрещенных вооружений до 20 февраля, сообщил в среду журналистам спецпредставитель ОБСЕ Мартин Сайдик.

«Благодаря сегодняшнему труду господина Апакана (Эртугрул Апакан — глава Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине — ред.) было достигнуто соглашение об отводе всех вооружений, запрещенных минскими договоренностями, до 20 февраля», — сказал Сайдик.

Читайте также: МОЛНИЯ: На Украине ввели чрезвычайное положение (+ВИДЕО)

Пресс-служба Управления Народной милиции ДНР обнародовала репортаж из Старомихайловки, которую в ночь с 10 на 11 февраля обстреляли украинские каратели.

«Прилетело ночью, в полпервого. Мы спали. Вылетели окна, побило крышу. Забор снесло», — рассказывает военкорам Республики один из местных жителей.

Военные безошибочно определяют калибр мины — 120 мм, применение таких боеприпасов запрещено Минскими соглашениями. Обстрел велся со стороны позиций украинских войск под Красногоровкой. Этот факт подтверждают и сами жители поселка.

«В полдевятого вечера начался обстрел со стороны Красногоровки. Мы с сестрой сразу спрятались в подвал. Полтора часа там просидели, прилеты не прекращались. В 22.03 мы услышали прилет в дом. Прибежал сосед и забрал нас к себе», — рассказывает жительница Старомихайловки.

Она уточняет, что это уже седьмой «прилет» снаряда противника в их двор. 

Стоит подчеркнуть, что позиций военнослужащих НМ ДНР поблизости, разумеется, нет.

Корреспондент Al Jazeera побывал на передовой в деревне Зайцево, где в настоящее время идут бои между украинскими силовиками и бойцами армии ДНР. Последние утверждают, что защищают свои семьи, свой мир и свои культурные ценности, сражаясь против фашизма: по словам ополченцев, многие вооружённые группировки на стороне Киева ничем не отличаются от нацистов, с которыми их деды воевали более 70 лет назад.

Позиции украинской армии близко. «Солдаты противника в 350 метрах отсюда, — говорит этот боец. — При любом движении сразу обстреливают, поэтому, пожалуйста, пригнитесь и двигайтесь быстро».

Передовая линия проходит по самому центру деревни Зайцево.

Чарльз Стратфорд, корреспондент Al Jazeera: Почти год назад мы вели репортаж из этой деревни со стороны позиций украинских войск. Солдаты армии самопровозглашенной Донецкой народной республики утверждают, что ситуация с тех пор значительно ухудшилась. По их словам, украинские силовики не оставляют попыток прорваться через серую зону.

Обе стороны винят друг друга в недавнем обострении конфликта.

Эти люди называют себя народным ополчением или армией ДНР. По их словам, уровень подготовки ополчения сейчас выше, чем когда-либо прежде, и сейчас они получают деньги за свою службу. Несмотря на доказательства, Россия всегда отрицала любое вмешательство в конфликт в Донбассе и не признаёт даже военную подготовку этих людей.

«Украинцы пытались наступать несколько раз, но потерпели неудачу, — говорит этот боец. — Но всё уже не так, как было в 2014-м, когда мы были ополчением. Сейчас мы — армия».

Люди здесь утверждают, что они защищают свои культурные и языковые права.

«Мы православные русские, русскоговорящие жители Донбасса, — говорит этот командир. — Мы не признаём украинское правительство и хотим говорить здесь на родном языке. Я защищаю свою семью, свой мир и свою идентичность».

В декабре украинские войска захватили город в десяти километрах отсюда. Ополченцы утверждают, что вооружённые группировки, воюющие на стороне украинской армии, ничем не отличаются от нацистов, против которых воевали их деды во Вторую мировую войну более 70 лет назад.

«Я сражаюсь за русских против фашизма, — говорит этот человек. — Нашим предкам пришлось пережить фашизм, чтобы защитить будущие поколения наших детей, и я не хочу, чтобы моё поколение испытало то же самое снова».

Украинское правительство называет их террористами, но они утверждают, что защищают свои культурные, исторические и языковые права и что они продолжат их защищать — с Россией или без неё.

Читайте также: Трамп ожидает, что Россия вернет Крым и займется деэскалацией в Донбассе

Чарльз Стратфорд, Al Jazeera, Зайцево, самопровозглашённая Донецкая народная республика.

Дата выхода в эфир 14 февраля 2017 года.

Начальник Донецкого высшего общевойскового командного училища генерал Михаил Тихонов: «Воспитываем людей Чести, настоящих профессионалов».

В период «относительного затишья» (постоянных обстрелов и провокаций со стороны ВСУ), когда судьба ЛДНР решается на самом высоком политическом уровне — республики готовы ко всему. Одним из ответов на внешние вызовы является подготовка высокомотивированных кадровых офицеров, профессионалов, не уступающих в качестве и объёме знаний выпускникам лучших военных заведений ведущих стран. Задача, поставленная военспецам политическим руководством ДНР, успешно решается. Известный военкор ополчения Геннадий Дубовой беседует с начальником ДонВОКУ — Донецкого высшего Общевойскового командного училища Михаилом Тихоновым, участником войн в Афганистане и Новороссии.

— Михаил Геннадиевич, поскольку сегодня, 15 февраля, отмечается очередная — 28-я годовщина вывода советских войск из Афганистана — первый вопрос о той войне. Что Вам, непосредственному участнику, запомнилось на той войне?

— В ряды ВС СССР я призывался из Харькова, срочную службу проходил в Керкинском погранотряде, сводная группа которого вошла в Афганистан ещё 16 апреля 1980 года. Служил с 1985 по 1987 гг. Ведение войны заключалось в том, что мы контролировали 150 км. границы Советского Союза и охраняли стратегические объекты на территории Афгана. Пресекали нарушения госграницы, так как погранслужба в соседнем государстве полностью отсутствовала. Знали всех бандитов на подконтрольной территории, исполняли свой долг.

Что запомнилось? Не умею красочно рассказывать. Много чего было: и колонны обстреливали, и коридоры делали, и банды уничтожали. Там по-другому всё происходило, чем здесь. Если сформулировать главное отличие, то здесь война локальная, внутригосударственная, гражданская. Там — война полномасштабная: если банда боевиков заходила на контролируемую нами территорию, начиналось наступление противника, естественно, принимались все возможные меры для его уничтожения всеми видами оружия. У нас на вооружении были БМП, БТР, вертолёты, но, если требовалось оружие потяжелей плюс авиация — обращались к командованию 40-й армии, совместными действиями проводили операции. Из нашего отряда в то время погибло 22 человека…

— Афганские полевые командиры и рядовые «духи», воевавшие против ограниченного контингента Советских войск в ДРА с 1980 по 1989 оценивают воинские качества «шурави» весьма высоко, порой восторженно. Американцев же и прочих вояк Северного Альянса, вторгшихся в Афганистан в 2001-м, как бойцов в грош не ставят. Вам приходилось беседовать с пленными «духами», какое оставили они впечатления и как тогда к нам относились?

— Мне трудно ответить. Были мы молодые, чувство страха почти отсутствовало, энергии в избытке, в бой рвались, о нюансах, о том, как оценивает нас противник, не думали. Интересовала нас только победа. Самый плотные контактный бои были во время операции у кишлака Мардиан в северной провинции Фарьяб, и, особенно, в кишлаке Джангаль-Арык. В последнем нужно было окружить и уничтожить бандформирование Ахмада Пахлавона. В кишлак высадилась десантно-штурмовая группа с задачей выдавить «духов» на нас — Керкинский погранотряд, сорвбозов и царандойцев (правительственные афганские войска и полиция, наши союзники). За две недели банду мы уничтожили, только шестерым удалось уйти в Пакистан, с собой они вынесли и главаря — Пахлавона.

— Перейдём к делам здешним. Когда для Вас началась нынешняя война, в каком подразделении начинали и в каких боях принимали участие?

— В 1988-м, после службы в Афганистане уехал на курсы повышения квалификации в Конотопскую кадрированную дивизию, получил звание лейтенанта запаса. Потом трудился на гражданских поприщах, но случился Майдан, вторжение карателей, и, как тысячи других, я не мог остаться в стороне. Служить республике начал в апреле 2014 года, в подразделении «Оплот». Имея определенные навыки, довёл подготовку ополченцев до уровня настоящих военнослужащих, через три месяца уже командовал батальоном. В каких боях участвовал «Оплот» все в ДНР знают: основные вехи — Еленовка, Шахтёрск-Снежное, Аэропорт, Углегорск.

Тяжелее всего было, пожалуй, в Еленовке в августе 2014-го. Задачу взять этот населенный пункт нам не ставили (хотя и не запрещали, если определённым образом сложатся ситуация), требовалось убедительно сымитировать наступление. Но, как почти всегда, планируется одно, получается другое. Семь дней потратили на эту операцию, заходили со стороны посёлка Славное и по Мариупольской трассе. Тогда бойцам недоставало опыта, взаимодействие между подразделениями оставляло желать лучшего. В том бою принимала участие миномётная батарея Отдельной артбригады «Кальмиус» и бронегруппа под командованием майора с позывным Фергана.

Первое столкновение у блок-поста, первый штурм — по причине отказа орудий нашей бронетехники — сорвался, уничтожить прикрывавший б/п украинский танк нам не удалось. Привели технику в порядок и — из БМП стали с танка противника сбивать навесное оборудование. Чудом снаряд из 30-мм орудия влетел в пулемётное отверстие возле ствола украинского Т-64 — результат впечатлил: разорвало панцер в клочья, башня на вражеские позиции улетела; там паника, каратели — наутёк, а со стороны Славного уже подходила наша бронегруппа под командованием всем известного комбата Дизеля (он тоже тогда был в «Оплоте»). Ворвалась наша броня на блокпост, картина: четыре заведенных БМП, личного состава ВСУ и след простыл. Все, кто мог обращаться с трофейной техникой — на ней же двинулись дальше, в Еленовку. Несколько наших групп, пользуясь моментом, проскочили на бронированных «Уралах» за посёлок и вступили в бой уже в районе выездного блокпоста у поворота на Докучаевск. Штурм провели похвально, закрепились, а тут докладывают: «С перепугу ВСУ все вокруг территории оставили». На наши позиции встала «Пятнашка», а мы вторым батальон заняли Докучаевск.

— Почему тогда дальше не пошли, ведь уникальная была возможность практически без сопротивления двигаться на юг и взять Мариуполь до принятия политического решения об остановке наступления?..

— Причина одна: нехватка личного состава, невозможно было имеющиеся силы растянуть для занятия такой территории. Когда я уже был командиром Пятой бригады, протяжённость нашей линии обороны составляла 124 км., а для бригады оптимален отрезок от 20 до 40 км., можете представить, что было бы при дальнейшем на территорию противники — бреши в обороне.

— Осмысливая сейчас промежуточные, предварительные итоги войны, какие Вы могли бы выделить самые ключевые моменты, благодаря которым республика вопреки страшному превосходству противника состоялась?

— Республика состоялась благодаря небывалому взлёту русского патриотизма жителей Донбасса, вере в лучшее будущее. Все бои 2014 года были очень жестокими… Примеров множество. Вспомните хотя бы н.п. Залёное в Иловайском котле, который четыре раза переходил «из рук в руки». До этого сражение в Шахтёрске, когда ВСУ вклинились в наши боевые позиции, разрезав их на три части. Тогда, после удара по городу авиацией, местные ребята, осознав нависшую над нашей землей опасность, пришли к нам в окопы, массово вступали в ополчение. Это и был ключевой, переломный момент: если бы тогда противнику удалось взять Шахтёрск и перерезать стратегическую трассу к российской границе — могла случиться катастрофа. После успешных боёв за Шахтёрск и другие населённые пункты в том районе ополченцы окончательно поняли, что могут побеждать врага при многократном его превосходстве.

— Вопрос неприятный, но необходимый. Многие бойцы и командиры были представлены к заслуженным наградам, потом оказались в других подразделениях или ушли со службы, наград не получив. Хотя случается, награждают порою тех, кто в боях не замечен… Такая несправедливость в условиях войны страшно демотивирует, подрывает боевой дух, работает на руку противнику. Как Вы ранее в бригаде, а теперь в военном училище решаете эту проблему?

— Насчёт наград — да, есть некоторые упущения. Вспомните, вступая в 2014 году в любое формирование — в Славянский батальон, в «Оплот» или «Восток» не все правильно называли свои имена и фамилии, многие их до поры скрывали, чтобы обезопасить близких. Пользовались в основном позывными, учёт личного состава оставлял желать лучшего.

В случае ранения — увозили бойца и — никто толком не знал, кто он и откуда. Это первая проблема. Вторая — часто при переходе из подразделения в подразделение новые командиры уклонялись от решения проблем, связанных с бумажной волокитой, отсылали бойцов к прежним командирам, а те-либо погибли, либо не желали заниматься бывшими подчиненными.

Сейчас дисциплина в войсках наводится, выстроены механизмы отчётности, упущения такого рода устраняются. При Министерстве обороны создана соответствующая комиссия, которую возглавляет замминистра Сергей Великородный. Порядок прост: участник боевых действий подаёт рапорт о тех или иных событиях, подтвержденных тремя свидетелями, и — возможность награждения рассматривается членами комиссии.

— Ещё один рядовых бойцов и простых граждан волнующий вопрос — откуда вдруг столько возникло полковников? Все помнят: в начале войны нам катастрофически не хватало кадровых офицеров; ополченцы учились на ходу, за навыки военные платили кровью, в командиры выбивались по таланту и очевидным заслугам. Ныне многие из них, если не погибли, то тем или иным причинам не у дел, хотя служить готовы. При этом люди с военным образованием, в начале войны из сражающейся насмерть республики благополучно уехали. Возвращаться стали уже после основных сражений, в 2015-м… за званиями и должностями?

— В этом, на мой взгляд, не стоит искать политической подоплёки: причины — кадровые и технические. Когда мы организовывали училище, я думал, что будет очень большая проблема в преподавательском составе и, честно говоря, этого побаивался. Но, когда люди узнали о том, что мы создаём ДонВОКУ к нам стали приходить очень хорошо подготовленные, квалифицированные бывшие офицеры-пенсионеры. По возрастной категории и опыту службы — полковники и подполковники в отставке. Кадровые проблемы мы решили.

В целом по армии республики очень большой набор был в 2015 году, не хватало среднего офицерского звена. Последние 1,5 года кадровая политика предусматривает приём на офицерскую должность только людей с высшим образованием. Когда формировался Корпус, людям с высшим образованием звания присваивались по максимуму, здесь есть некоторые упущения. Если говорить о тех, кто вернулся в республику уже после активных боевых действий и получил звания, то в училище таких нет категорически.

— Как создавалось Донецкое высшее общевойсковое командное училище?

— 29 июня 2015 года появился Указ Главы ДНР Александра Захарченко о создании на базе уничтоженного при Украине Донецкого высшего военно-политического училища инженерных войск и войск связи имени генерала армии А. А. Епишева нового, республиканского учебного заведения. Получив назначение на пост начальника ДонВОКУ, я пригласил сюда своих замов по Пятой бригаде, которой до этого командовал, и мы сразу же начали наводить порядок в казармах и учебных помещениях, определились со штатной структурой и подготовкой к вступительным экзаменам.
Первое время нашим курсантам предоставил проживание бывший тогда здесь военный лицей, через год мы сделали ремонт казарменных и учебных помещений на три курса. Сейчас готовим помещения для четвертого курса и батальона обеспечения. Всё в соответствии с Уставом ротного хозяйства. Помогали и помогают местные бизнесмены и простые, неравнодушные граждане.

— В ДонВОКУ за основу взяты российские методики обучения?

— Мы совместили российскую систему военного обучения и программу обучения Донецкого государственного университета. Раньше училище за четыре года готовило инженеров по различным специальностям, а сейчас выпускаем управленческий персонал. Программа рассчитана на пять лет обучения, выпускники пятого курса — общевойсковики: командиры взводов мотопехотных, разведывательных, танковых подразделений, а также замполиты по работе с личным составом.

— Курсанты проходят практику в бою? Сейчас уникальная ситуация, позволяющая решить вечную проблему высшего образования — оторванности теории от практики и полученные в аудитории знания сразу подкреплять боевым опытом…

— У нас много курсантов, которые принимали участие в боевых действиях, даже награждённые есть. Их главная боевая задача — усвоить всё, что дают им преподаватели, творчески сочетать теоретические знания с поученным в боях опытом. Также разрабатываются программы повышения курсов квалификации для командиров разных уровней, которые без военного образования за годы войны доказали свой военный талант. Министерство обороны в этом заинтересовано.

В первые дни сопротивления нацистскому режиму в Киеве в ряды ополчения стали люди Идеи и Чести. И наша задача сейчас — хранить эту традицию, отбирать среди молодёжи и воспитывать именно людей Чести. Они должны стать костяком офицерского корпуса, тогда, несмотря на численное превосходство противника — республика будет непобедимой. Текст Кодекса Чести Русского Офицера у нас во всех аудиториях, он обязателен для курсантов как руководство к действию. Будущих офицеров ВС ДНР отбираем и воспитываем по формуле: «Авторитет приобретается знанием дела и службы. Важно, чтобы подчиненные уважали тебя, а не боялись. Тот, кто ничего не боится, более могуществен, чем тот, кого боятся все».

На смену Мотороле, Гиви и другим должны прийти командиры столь же мотивированные, талантливые и с образованием, соответствующим самому высокому мировому стандарту. Воспитываем людей Чести, настоящих профессионалов, способных в любых условиях защитить исторический выбор народа республики.

Читайте также: Взрыв на заводе в Донецке произошёл из-за артобстрела ВСУ, есть погибший (+ВИДЕО)

Интервьюировал Геннадий Дубовой