Доклад С.Ю. Глазьева, помощника Президента

Полная версия доклада помощника президента РФ в Казани о том, как России перейти из хвоста в ядро прогресса

«ТУТ ПУТЬ, КОТОРЫЙ ЕС ПО СНЯТИЮ ТРАНСГРАНИЧНОГО БАРЬЕРА ПРОШЕЛ ЗА 50 ЛЕТ, МЫ УСПЕШНО ПРЕОДОЛЕЛИ В 10 РАЗ БЫСТРЕЕ»

Тема заявлена как евразийская интеграция, под этим понимается несколько политико-экономических инициатив. Самая известная из них и сформированная как межгосударственное образование с наднациональным органом управления — это Евразийский экономический союз, который включает в себя наряду с Россией Беларусь, Казахстан, Киргизию и Армению.

Но этим евразийская интеграция не исчерпывается, более того, смысл наших усилий по созданию ядра евразийской интеграции на постсоветской территории может быть раскрыт только в более широком контексте глобальных экономических изменений, о которых я бы хотел сегодня поговорить.

Поделюсь с вами рядом гипотез, которые выдвигает наша наука относительно долгосрочных тенденций глобального экономического развития. После владивостокского экономического форума в оборот вошел термин «большая евразийская интеграция». Это продолжение линии нашего президента на формирование общего глобального пространства, сотрудничество на евразийском материке.

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005b/pic/1703/16glz48.jpg

Перспективы общего экономического пространства от Лиссабона до Владивостока (слайд №48)

Сначала мы предлагали ЕС участвовать вместе в создании (См. слайд №48. Перспективы общего экономического пространства от Лиссабона до Владивостока.)гигантского экономического пространства от Лиссабона до Владивостока. Вы помните эту форму, которую Владимир Владимирович со своими коллегами обсуждал.

История пошла по другому пути: столкнувшись с конфронтацией со стороны западных партнеров, мы сегодня активнее развиваем восточное направление нашей геоэкономической стратегии, и в настоящее время под концепцией Большой Евразии понимается, во-первых, сочетание двух инициатив: нашей — Евразийский экономический союз, и китайской — экономический пояс нового «Шелкового пути». И, работая в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), мы постепенно формируем новую архитектуру глобальных экономических отношений.

Я не буду вас утомлять рассказом о том, что такое Евразийский экономический союз, я думаю, все хорошо понимают, где мы находимся на этом пути: мы создали общий рынок товаров и услуг, капитала и труда, у нас работает наднациональный орган, который обеспечивает функционирование этого рынка, — Евразийская экономическая комиссия. К 2024 году мы завершим формирование единого экономического пространства, которое будет в себя включать не только общий рынок товаров, услуг, капитала и труда, но также согласованную промышленную политику.

Надеюсь, появится общая научно-техническая политика, будет реализована общая стратегия формирования единого транспортного рынка, единого энергетического рынка, сформируется единый финансовый рынок. В общем, этот план детально прописан, он выполняется неукоснительно, и здесь мы можем сказать (См. слайд №45. Хронология формирования интеграционных структур.), что тут путь, который ЕС по снятию трансграничного барьера прошел за 50 лет, мы успешно преодолели в 10 раз быстрее.

Хронология формирования интеграционных структур (слайд №45)

Вместе с тем возникает такой простой вопрос: а для кого мы строим этот общий рынок товаров и услуг? Если для российских товаропроизводителей, то это понятно и требует определенных приоритетов, нашей определенной позиции в освоении евразийского экономического пространства. Если мы не будем иметь такую стратегию и будем плыть по течению, то вполне возможно, что этот общий рынок будет заполнен импортными товарами и для нашей собственной экономики существенной пользы не принесет.

Периодическая смена мирохозяйственных укладов (слайд №2)

«СЕЙЧАС МЫ КАК РАЗ ПРОХОДИМ НИЗШУЮ ТОЧКУ КОНДРАТЬЕВСКОГО ЦИКЛА»

Ситуация весьма противоречивая, и для того чтобы нащупать правильные ориентиры для развития, я начну свое сообщение с информации о последних разработках, которые мы ведем в Российской академии наук относительно долгосрочных тенденций экономического развития.

Здесь (См. слайд №2. Периодическая смена мирохозяйственных укладов.) представлена схема длинных циклов развития экономики, которая состоит из двух взаимосвязанных процессов на технологическом уровне. Во-первых, это смена технологических укладов, которая сопровождается длинными кондратьевскими волнами, у которых цикл колебания составляет в среднем 50 лет, делящимися на две части: фаза подъема — я об этом позже скажу, где сформировавшийся новый технологический уклад растет с темпом 20 – 25% в год и генерирует импульсы для экономического роста по всей экономике в целом (в период повышательной фазы кондратьевского цикла темпы развития среди стран-лидеров достигают 5 – 6%).

И понижательная фаза цикла, которая сопровождается депрессией и структурной трансформацией экономики. Сейчас мы как раз проходим низшую точку кондратьевского цикла, когда старый технологический уклад уже не обеспечивает экономический рост.

Посткризисный подъем связан с комплексом принципиально новых технологий, ядро которых составляют нано-, биоинженерные и информационно-коммуникационные технологии (См. слайд №3. Структура нового (VI) технологического уклада.).

Структура нового (VI) технологического уклада (Слайд №3)

Но еще больший интерес и новизну представляют более длинные циклы (100 – 120 лет), они в литературе по-разному называются, ввел их в оборот известный итальянский банкир Джованни Арриги, который назвал их циклами накопления капитала (жизненный цикл системы институтов, обеспечивающих воспроизводство капитала в глобальном масштабе).

Мы их назвали мирохозяйственными укладами, подчеркивая, что ритм этих длинных столетних циклов задает система институтов, как раньше говорили в марксистской традиции, «система производственных отношений».

Забытая сегодня в наших вузах марксистская теория исторического материализма сегодня на самом деле продолжает жить. Правда, в современных формах мы вынуждены отказаться от линейной простой схемы смены социально-экономических формаций, когда вслед за феодализмом — капитализм, потом социализм, потом коммунизм. К сожалению, история опровергла такую простую картину исторического прогресса.

Вместе с тем не наступил и конец истории, как это нам пытались доказать американские политологи. Вы знаете книжку Френсиса Фукуямы «Конец истории», который после распада Советского Союза поспешил заявить, что наконец-то сложился универсальный глобальный экономический порядок, его можно назвать либеральной глобализацией, где доминирующее положение занимает транснациональная корпорация, а национальные государства уходят в прошлое и вместо государственных институтов рынок регулируется глобальными механизмами воспроизводства капитала, в центре которых, если разобраться, лежит механизм эмиссии мировых денег со стороны федеральной резервной системы США.

ФРС снабжает американские корпорации безграничным источником дешевого кредита, поэтому ничего удивительного в том, что в этой либеральной глобализации доминируют американские транснациональные корпорации, их доля составляет порядка 70%, остальные 20% приходятся на их сателлитов европейских и японцев.

То есть сложился такой механизм воспроизводства глобального капитала за счет эмиссии доллара, евро, йены и фунта, подпитывающего западный капитал, безграничная экономическая экспансия. И нашим западным коллегам казалось, что все на этом кончилось, что мир уже перешел к глобальному империализму, где в дальнейшем все будет унифицироваться, национальные государства будут отмирать, и, в конце концов, появится международный регулятор.

Американцы пытались, пользуясь финансовым кризисом, создать прообраз такого регулятора, это так называемая группа финансовой стабильности при странах «Двадцатки». Сейчас они пытаются за пределами ВТО построить большие трансокеанские зоны свободной торговли — трансатлантическую и транстихоокеанскую.

«МЫ НАЗЫВАЕМ ЭТО НОВЫМ МИРОХОЗЯЙСТВЕННЫМ УКЛАДОМ»

Но в действительности мир переходит к принципиально новой системе производственных отношений. Мы сегодня видим эту сформированную систему в Китае, которая показала чудеса экономической эффективности. До этого она отрабатывалась и в нашей стране, и в Японии, и в Корее, то есть это не только чисто китайская новелла. То, что китайцы реализовали, — социалистический строй вместе с рыночной экономикой, это предложение «теории конвергенции», которую наши ученые из Академии наук СССР отрабатывали с американскими коллегами с 60-х годов.

Еще 60 лет назад известный русский социолог и философ Питирим Сорокин предвидел появление этой новой системы производственных отношений. Мы называем это новым мирохозяйственным укладом, новой системой институтов, которая бы сочетала в себе прогрессивные элементы социализма и капитализма.

Китайское экономическое чудо построено как социалистический вариант, отталкиваясь от государственной собственности при сохранении социалистической идеологии, но при широком развитии рыночных отношений. Японское экономическое чудо сформировалось на частной основе, но при руководящей роли государства, где государство контролировало все без исключения финансовые потоки и следило за тем, чтобы деньги шли в те направления, которые нужны для развития экономики.

Аналогичным образом создавалось экономическое чудо в Южной Корее. Мы видим воспроизводство китайской модели во Вьетнаме, некоторую смешанную модель в Малайзии, видим элементы социалистического планирования, которые сегодня показывают прекрасные результаты в Индии, которая вышла в мире на первое место по темпам экономического роста.

То есть на наших глазах вместо либеральной глобализации сформировался новый социально-экономический строй и новый мирохозяйственный уклад в том смысле, что институты организации производства экономики и финансов в этой системе дают и новую модель международного экономического сотрудничества. Эта модель отличается от либеральной глобализации тем, что государства сохраняются. Вы, наверное, обратили внимание, что на последние встречи «Двадцатки» в Китае китайский лидер подчеркнул значение национального суверенитета.

Новый мирохозяйственный уклад признает национальный суверенитет, признает национальные интересы каждого государства, исходит из принципа равноправного и взаимовыгодного сотрудничества, где страны формируют коалиции и создают общие экономические пространства исходя их своих национальных интересов. В этом принципиальное отличие евразийской интеграции от европейской и американской.

Евразийский экономический союз мы строим как ограниченное по функционалу объединение, где, в отличие от ЕС, не планируется создавать общий парламент, универсальную политическую систему, одинаковую для всех, где сохраняется специфика национального административного, уголовного законодательства, мы не лезем даже в налоговую систему и систему управления государственным долгом и не ставим в настоящий момент задачу формирования общей валюты.

Мы интегрируем наше экономическое пространство в той части, в которой вся страна видит свое преимущество, заинтересована в совместном сотрудничестве, и наши главы государств, ограничивая сферы евразийской интеграции чисто развитием экономики в части функционирования общего рынка товаров, услуг, капитала и труда, сознательно допускают конкуренцию юрисдикции.

В отличие от ЕС, у нас нет планов унифицировать налоговую систему, хотя это дает относительное конкурентное преимущество Казахстану, где уровень налогообложения в полтора раза ниже, чем у нас и в Беларуси. Тем не менее именно Беларусь наиболее активно использует возможности Евразийского экономического союза, поскольку вся промышленность Беларуси завязана на наш общий рынок.

Так же мы строим взаимоотношения с нашими партнерами по ШОС, с Китаем, в том числе пытаемся совместными усилиями вырабатывать крупные инфраструктурные объекты, где наше гигантское экономическое пространство могло бы функционировать как единое целое за счет крупных и международно значимых магистралей. И, конечно, Татарстан, находящийся в центре евразийского экономического пространства, здесь имеет колоссальное преимущество.

«ТАТАРСТАН ГОРАЗДО БОЛЬШЕ СООТВЕТСТВУЕТ ПРИНЦИПАМ НОВОГО УКЛАДА, ЧЕМ ТО, ЧТО МЫ ВИДИМ НА ФЕДЕРАЛЬНОМ УРОВНЕ»

Но обращаясь, кстати, к экономической модели Татарстана, я должен сказать, что республика гораздо больше соответствует принципам нового мирохозяйственного уклада, чем то, что мы видим на федеральном уровне. Новый мирохозяйственный уклад отличается от примитивных концепций рыночного фундаментализма тем, что здесь стратегическое планирование сочетается с рыночной самоорганизацией, это две стороны одной медали.

Государственное целеполагание сочетается с частной предпринимательской инициативой, и вообще государство в интегральном мирохозяйственном укладе занято прежде всего гармонизацией интересов, оно не пытается навязать всем хозяйствующим субъектам директивный детальный план, как это было в Советском Союзе, но вместе с тем оно строит такие правила игры и формирует такие инструменты регулирования, при которых частная предпринимательская активность ведется в интересах всего общества.

Это кардинально отличается от американоцентричной модели, в хвост которой мы пытаемся встроиться уже 20 лет. В американоцентричной модели все решают деньги и главный смысл производственно-экономической деятельности — максимизация прибыли. В новом мирохозяйственном укладе главный смысл хозяйственной деятельности — максимизация общего блага.

Если в модели либеральной глобализации главная задача, которую реализует международный валютный фонд, заключается в снятии национальных границ, чтобы американский капитал мог свободно вращаться по всему миру, эксплуатируя национальные экономики, то в модели интегрального мирохозяйственного уклада евразийская интеграция ставит перед собой задачи максимизации темпов экономического роста и подъема общественного благосостояния, повышения эффективности производства.

Это две совершенно разных модели: в США господствует финансовая олигархия, тень которой витает над нами, в то время как в новом азиатском цикле накопления, или в новом мирохозяйственном укладе, строятся стратегические планы развития на 20 – 30 лет вперед, осваиваются горизонты новых технологических траекторий, и именно этот подход доказывает свою большую эффективность по сравнению с предыдущим мирохозяйственным укладом.

Это проявляется не только в темпах экономического роста в странах, которые первыми осваивают новый мирохозяйственный уклад, это проявляется и в качестве их экономического развития. Китай сегодня вышел на первое место не только по объемам производства, но и по экспорту высокотехнологической продукции. Нет никакого сомнения, что инженерная и научная мысль Китая, Индии, Кореи сможет сформировать собственный центр воспроизводства научно-технического прогресса и занять лидирующее место в глобальном экономическом развитии.

Сопоставление ряда показателей ядра американского и азиатского циклов накопления капитала, процент от мирового (слайд №51)

«АМЕРИКАНЦЫ ВОЙНУ ЗА ДОМИНИРОВАНИЕ В МИРЕ УЖЕ ПРОИГРАЛИ»

Перед нами стоит задача подключения к этому новому центру глобального экономического роста. Для нас главная проблема заключается в том, что мы, неправильно выбрав стратегию реформ, встроились в хвост уходящего поезда, который сегодня пришел в тупик. Как бы американцы сегодня ни пытались сохранить глобальное лидерство, войну за доминирование в мире они уже проиграли, они уже производят в полтора раза меньше, чем Китай в общем объеме.

Темпы экономического роста у них близки к нулю, в то время как Китай, Индия, Вьетнам и другие страны нового экономического центра растут на 6 – 7% в год (См. слайд №51. Сопоставление ряда показателей ядра американского и азиатского циклов накопления капитала, процент от мирового.).

Американская властвующая элита пытается сохранить свое доминирование в мире за счет развязывания гибридной мировой войны, где мы стали главным центром и предметом американской агрессии. Это проявляется не только в экономических санкциях и в прямых враждебных для России действиях на сопредельных территориях, в оккупации Украины, которая сегодня полностью контролируется американскими спецслужбами, в попытках подорвать наш евразийский интеграционный процесс.

Ни для кого не секрет, что переворот на Украине и попытки аналогичных переворотов в других странах, которые формируют Евразийский экономический союз, были проведены Вашингтоном, в первую очередь чтобы не допустить развития евразийской интеграции. Об этом прямо говорила нынешний кандидат в президенты США Хиллари Клинтон, когда была секретарем госдепа.

Американцы видят в Евразийском союзе возрождение Советской империи, они не хотят понимать, что евразийская интеграция строится на совершенно других принципах — не на принципах политического диктата, а на принципах экономического взаимовыгодного сотрудничества, абсолютно добровольно и в строгом соответствии с нормами ВТО.

Они развивают эту гибридную войну для того, чтобы усилить свои конкурентные преимущества, хаотизировать те пространства, которые не контролируют, попытаться восстановить контроль над нашей страной, благодаря этому они хотят восстановить контроль над Средней Азией, который у них был в начале 90-х годов, усилить свой контроль над ЕС и тем самым сдержать темпы роста Китая.

Из этого, однако, ничего не получится, потому что в мировой динамике есть свои законы. Циклы, которые представлены на картинке (См. слайд №2. Периодическая смена мирохозяйственных укладов.), прослеживаются почти пять столетий, и смена мирохозяйственных укладов — это смена всей системы экономических институтов, которая регулирует воспроизводство капитала.

Мы сейчас переживаем закат имперского мирохозяйственного уклада, который сформировался по итогам Второй мировой войны в виде двух мировых империй с центром в СССР и США. Сейчас этот мирохозяйственный уклад достиг пределов роста, та модель глобальной либерализации в однополярном мире, которую мы получили, буксует, американская финансовая система перенапряжена огромной пирамидой государственного долга.

Обама, когда начинал свой президентский срок, обещал сократить госдолг США, а сейчас он вырос в два раза, и они ничего с этим не могут сделать, потому что у них вся финансовая модель строится по принципу финансовой пирамиды.

Для того чтобы обеспечить воспроизводство своей гегемонии в мире, им нужно все больше и больше печатать долларов, которые пока еще мир усваивает, но Китай уже отказался от наращивания валютных резервов в долларах, я думаю, что скоро другие страны последуют его примеру. То есть американская финансовая экономическая система работает с очень низким коэффициентом полезного действия и распадается под грузом колоссальных противоречий, связанных с финансовыми пирамидами не только госдолга, но и деривативов.

«ЖИЗНЬ В ЯДРЕ МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ГОРАЗДО ЛУЧШЕ, ЧЕМ В СТРАНАХ ПЕРИФЕРИИ»

Переход с одного мирохозяйственного уклада на другой является всегда очень сложным и болезненным процессом, до сих пор он сопровождался мировыми войнами. Первая и Вторая мировые войны ознаменовали переход от колониального мирохозяйственного уклада, где в мире доминировали европейские империи и людьми торговали как живым товаром, к современной модели социального государства, крупного транснационального капитала и крупных международных хозяйственных систем.

Англичане пытались сохранить лидерство в начале ХХ века, потом в середине ХХ века, но у них ничего из этого не получилось, хотя две мировые войны, развязанные во многом английской геополитикой, разрушили практически всю Европу, принесли огромный вред человечеству, но не помогли англичанам сохранить свою великую империю.

Точно так же гибридная война, которую сегодня развязывают США, не позволит им сохранить доминирование в мире, потому что сложился новый мирохозяйственный уклад, более эффективный, который уже трансформирует большую часть экономического пространства, и, по нашим прогнозам, к 2030 году основная экономическая активность будет вестись в странах Азии, где мы имеем все шансы войти в ядро стран нового мирохозяйственного уклада. Не плестись в хвосте, как мы сейчас плетемся, за американоцентричной системой, а войти на равных с Китаем, с Индией, с Японией, с Кореей в ядро нового мирохозяйственного уклада.

Жизнь в ядре мировой экономической системы гораздо лучше, чем в странах периферии. Страны, которые находятся на периферии, теряют свои невоспроизводимые богатства, вынуждены мириться с низким уровнем жизни, потому что неэквивалентный внешний экономический обмен высасывает из стран периферии ресурсы в пользу стран ядра за счет интеллектуальной ренты, за счет эмиссии мировых валют, как мы, встроившись в хвост американской системы, потеряли начиная с момента распада Советского Союза, если брать все постсоветское пространство, порядка $2 трлн., вывезенных из бывшего СССР в Америку и Европу через офшорные зоны.

При этом мы потерли миллионы специалистов, массу идей, то есть мы попали в ловушку неэквивалентного внешнеэкономического обмена, выбраться из которого можно, только формируя вместе с передовыми странами новые элементы системы организации производства в экономике, которые нам знакомы в форме стратегического планирования, в форме гибкой денежной политики, когда деньги не являются самоцелью, а являются инструментом обеспечения экономического роста, где бизнес и государство совместно планируют долгосрочное направление развития.

Бизнес берет на себя обязательства расширять производство, его модернизировать, повышать эффективность, а государство — создавать соответствующие макроэкономические условия, включая обеспечение долгосрочного кредита.

«ВОСПРОИЗВОДСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА ОХВАТЫВАЕТ УЖЕ ПОЛОВИНУ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ВВП ПЕРЕДОВЫХ СТРАН»

Я сейчас перейду к более конкретным вопросам формирования новой экономической политики исходя их глобальных закономерностей экономического роста. Мы должны обратить внимание на то, что мир переживает не только революцию с точки зрения системы институтов и формирования нового мирохозяйственного уклада, он переживает еще и технологическую революцию.

На этой картинке (См. слайд №4. Смена технологических укладов.) изображена схематически смена технологических укладов, каждая из которых представляет собой крупный комплекс взаимосвязанных технологически производств. Они тут условно названы по ключевому товару, который проникает везде в экономике.

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005b/pic/1703/16glz4.jpg

Смена технологических укладов (слайд №4)

Новый технологический уклад уже виден, он растет с темпом 35% в год, это темп комплекса нано-, биоинженерных, информационных, коммуникационных технологий. Он революционизирует не только экономику, но и социальную сферу. Самой большой отраслью экономики становится здравоохранение, затем образование и наука.

Вместе воспроизводство человеческого капитала охватывает уже половину использования ВВП передовых стран, и это накладывает определенные требования к системе государственного регулирования и планирования, потому что эти отрасли нуждаются в долгосрочной финансовой политике, точно так же как и сама смена технологических укладов требует усилий государства по стимулированию инвестиций в принципиально новое производство. Мы переживаем, как я сказал, фазу смены технологических укладов, на этой схеме (См. слайд №5. Жизненный цикл технологического уклада.) показана заштрихованным столбцом.

Здесь вы видите два графика. Нижний график — это собственно смена технологических укладов, мы присутствуем сейчас в фазе родов нового технологического уклада, а наверху этим фазам соответствуют колебаниям длинных волн Кондратьева, то есть экономика передовых стран выходит из депрессии, на базе новых технологий начинается экономический подъем, и для отстающих стран, к числу которых мы, к сожалению, сегодня относимся, здесь открывается шанс опережающего развития.

Жизненный цикл технологического уклада (Слайд №5)

Поэтому стратегия, которую мы пропагандируем в Академии наук, — это стратегия опережающего развития на основе стимулирования роста производств нового технологического уклада, которые имеют высокую динамику, которые обеспечивают многократное повышение эффективности производства и, естественно, повышение его конкурентоспособности.

«ТЕОРЕТИЧЕСКИ У НАС ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРОРВАТЬСЯ НА НОВУЮ ДЛИННУЮ ВОЛНУ БЕЗ РИСКОВ ВСЕОБЩЕЙ МИЛИТАРИЗАЦИИ»

Учитывая, что новый мирохозяйственный уклад носит в основном гуманитарный характер, роль государственных расходов здесь хоть фундаментальна, но недостаточна, чтобы обеспечить его быстрый подъем.

Обычно, когда меняются технологические уклады, государство старается стимулировать новые технологии за счет увеличения расходов на НИОКРы, за счет стимулирования инвестиционных, инновационных проектов. Но в рамках либерально-демократической модели, в которой живут западные страны, государству не очень-то разрешается вмешиваться в экономику — только в интересах национальной обороны и безопасности, поэтому вплоть до последнего времени смена технологических укладов шла через гонку вооружений.

Предыдущий такой период имел место в 70-е годы прошлого века, где посредством доктрины «Звездных войн» в Америке было создано ядро микроэлектронного информационно-коммуникационного технологического комплекса, которое обеспечило потом рост отрасли на 20 – 25% ежегодно вплоть до последнего времени.

Сейчас, учитывая, что самой большой отраслью становится здравоохранение, роль военных расходов в генерировании спроса на продукцию нового технологического уклада гораздо меньше, чем была раньше, поэтому теоретически у нас есть возможность прорваться на новую длинную волну без рисков всеобщей милитаризации, как это было в 70-е годы и в 30-е годы прошлого века.

«СНАЧАЛА АВАНСИРУЕТСЯ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ ЗА СЧЕТ ЦЕЛЕВОЙ КРЕДИТНОЙ ЭМИССИИ, ЗАТЕМ НАЧИНАЕТСЯ ПОДЪЕМ В НОВЫХ ПРОИЗВОДСТВАХ»

Ответом на этот вызов стало принципиально новое явление в макроэкономической политике передовых стран. Называется оно денежно-промышленной политикой. С помощью управляемой кредитной эмиссии ведущие страны мира сегодня накачивают экономику деньгами для того, чтобы бизнес, научно-инженерное сообщество имели возможности экспериментировать со своими идеями. Конечно, коэффициент полезного действия в такой политике невысок и значительная часть денег зависает в финансовых пирамидах, но фактом остается то, что во всех странах мира…

Вот вы видите (См. слайд №6. Ключевые ставки центральных банков, в процентах.), здесь слева у нас немножко «съелись» Соединенные Штаты по процентным ставкам, но там процентные ставки тоже сегодня отрицательные в реальном выражении, имеются в виду ставки, проценты по которым Центральный банк впрыскивает деньги в экономику.

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005b/pic/1703/16glz6.jpg

Ключевые ставки центральных банков, в процентах (слайд №6)

Вообще говоря, только в сознании наших нынешних монетаристов бытует мнение, что деньги должны быть обеспечены золотовалютными резервами или еще какими-то материальными благами. На самом деле в основе денежной системы практически всех стран «Двадцатки» лежат фиатные деньги, обеспеченные долгами государства и бизнеса. И эти фиатные деньги эмитируются в таких масштабах, которые необходимы для воспроизводства экономики. Безгранично.

Наш Центральный банк ведет прямо противоположную политику. Если во всех ведущих странах мира процентные ставки, по которым кредит впрыскивается в экономику, отрицательны и близки к нулю, у нас они вдвое выше рентабельности производственной сферы, что блокирует финансовую возможность даже простого воспроизводства капитала. Соответственно, вы видите на правой картинке, что предприятия производственной сферы в ведущих странах мира имеют возможность брать кредиты под 4 – 5%, наращивать производство без каких-либо ограничений. Нам такую возможность сегодня закрыли.

Динамика ВВП в зависимости от ставки Банка России (слайд №7)

Как только наш Центральный банк начал поднимать процентные ставки, вы видите, экономика пошла вниз (См. слайд № 7. Динамика ВВП в зависимости от ставки Банка России.). Чем выше процентные ставки, тем ниже темпы экономического роста. Это связано с тем, что кредит в современной экономике играет роль механизма авансирования экономического роста и прежде всего на базе новых технологий. Не случайно американский экономист Йозеф Шумпетер еще 60 лет назад называл процентную ставку налогом на инновацию.

Если мы хотим получить новые виды деятельности, нам нужно их сначала прокредитовать. Поэтому сначала авансируется экономический рост за счет целевой кредитной эмиссии, затем начинается подъем в новых производствах и денежно-промышленная политика, которая сегодня проводится ведущими странами мира и обеспечивает то самое оживление экономической активности на базе нового технологического уклада, который мы наблюдаем.

Сегодня ежегодно эмитируется примерно $1 трлн., имеются в виду доллар, евро, йена, фунт. И объем денежной массы ведущих стран мира, как вы видите (См. слайд №10. Прирост денежной массы в 2007 – 2015 годах, разы.), увеличился с момента начала перехода к новому технологическому укладу, ознаменовавшемуся финансовым кризисом, многократно.

Количество долларов в мировой финансовой системе выросло почти в 5 раз за 8 лет, йены — в 3,5 раза, в 1,5 раза увеличился объем евро, а в России количество денег в рублевой зоне сократилось. То есть наш Центральный банк проводит прямо противоположную политику той, которая ведется ведущими странами мира в целях стимулирования экономического роста на основе нового технологического уклада. Соответственно, росла и денежная масса во всех странах, кроме России.

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005b/pic/1703/16glz10.jpg

Прирост денежной массы в 2007 – 2015 годах, разы (слайд №10)

У нас денежная масса в настоящий момент падает по двум причинам. Во-первых, это экономические санкции, которые довольно сильно ударили по тем отраслям экономики, которые кредитовались из-за рубежа. Поскольку ЦБ РФ длительное время у нас держит высокие процентные ставки, значительная часть предприятий ушла кредитоваться за рубеж.

Соответственно, после того как были введены экономические санкции, мы потеряли $200 млрд., которые были возвращены иностранным кредиторам, а вслед за этим Центральный банк начал сокращать и внутреннее предложение денег. То есть вместо того чтобы замещать внешние кредиты внутренними, он пошел по пути повышения процентных ставок. И в целом мы видим, что реальный прирост денежной массы — номинальный минус инфляция — начиная с 2008 года фактически отсутствует.

*

Окончание следует.

Источник.