Сводки от ополчения Новороссии 30 ноября 2015

Это боятся вспоминать. О подобных случаях вы, скорее всего, услышите лишь в памятные даты.

Чаще всего люди стараются забыть об ужасном происшествии и жить дальше. Но я считаю, что мы не имеем права предавать забвению невинные жертвы гражданской войны.

Кровавое лето 2014-го. Свист мин, взрывы, разрушения, уничтоженные достопримечательности, сводки с фронта, погибшие военные и гражданские, очереди за гуманитаркой и водой — всё это было характерно для августа того года…

Для дончан было привычно засыпать и просыпаться под взрывы и залпы тяжелых орудий. Активная фаза была в самом разгаре. Украинская армия наступала на силы ополчения.

По всем украинским телеканалам ведущие сообщали о грядущем разгроме «тэрорыстив» и «сэпаратыстив». Вот-вот и Вооруженные силы Украины возьмут столицу Донецкой Народной Республики. В большей мере бои проходили в северной и западной окраинах города.

Украинская армия держала Донецкий Аэропорт и оттуда посылала снаряды в мирные кварталы. Но даже в это непростое время, Калининский район считался одним из самых безопасных. Люди из линии фронта перебирались сюда, чтоб остаться в живых.

23 августа, молодая семья Коваленко отдыхала во дворе. За небольшим столиком недалеко от подъезда сидели Александр и Ирина Коваленко. Рядом играла их старшая дочь.

Было примерно 15:00, когда первая мина просвистела над ними.

Глава семейства прокричал:«Все в дом!». У них было всего 5 секунд, чтоб успеть спрятаться в подъезде. Когда до спасительного убежища оставалось всего пара шагов, в дом прямым попаданием влетела следующая мина. Отец был ближе всех к входу, мать — рядом с лавочкой у подъезда, 12-летняя дочь рядом с парковкой у дома. Они так и остались там.

В этот день было суждено умереть и младшей дочери четы Коваленко. Осколки достали малютку, когда она была в подъезде. Ей было всего 6 лет и меньше чем через месяц она собиралась пойти в первый класс.

По жестокой иронии, мина попала именно в их квартиру. На тот момент там находились бабушка и дедушка. Удивительно, но пожилые люди выжили. Не иначе как чудом, это назвать нельзя. Их прижало разрушенными стенами, но спасатели вовремя успели вытащить их из-под завалов и они остались живы.

Находясь в шоковом состоянии, дедушка давал интервью военным журналистам. Не понимая, что происходит, он рассказывал как всё произошло. Недалеко от них лежали трупы. Эксперты узнавали у местных, как звали погибших. Пожилой мужчина услышал имя своего сына. Он спросил у стоящего рядом соседа: «Это они про Сашку?».

На что мужчина сквозь слезы ответил: «Нет твоего Сашки больше!». Дальше интервью продолжал давать сосед:«У него было две малышки. За что?!!!». Мужчину уже было не остановить. Слезы текли ручьем. Горе было общим. Минометный обстрел забрал жизни четырёх человек.

23 августа 2014-го года вся семья Коваленко была убита.

С тех пор прошло чуть больше года. Выжившая бабушка вернулась в разрушенную квартиру, восстанавливает её и собирается продолжать жить. Последствия рокового августовского дня практически убраны. Физические раны затянулись, но душевные — никогда.

Ежедневно я прохожу мимо этого дома. Каждый раз вспоминаю об этой трагедии. И напоминанием выступает не столько квартира, как рядом стоящая небольшая детская горка.

На первый взгляд ничего особенного. Абсолютно обычная горка. В ней нет ничего примечательного. Я так же не сразу обратил на неё внимание, но после того, как я присмотрелся, у меня на душе заскребли кошки.

Маленькие ранки на горке, где раньше катались дочери Ирины и Александра Коваленко, напоминают о том страшном происшествии.

Рубцы, которые никогда не затянутся, а останутся на всю жизнь. Они будут напоминать о непрожитых жизнях. О том, что малышка так и не надела большие белые школьные банты, не услышала, как прозвенел её первый звонок, никогда не получила свою первую пятерку, не узнала каково быть первоклассницей.

Не стоит забывать военные преступления, совершенные украинскими солдатами.

Украинская сторона пыталась дестабилизировать ситуацию в городе. Для этого они запускали свои диверсионные группы, но правильным будет их называть террористическими. Потому что между диверсией и терактом есть огромное различие. Диверсанты уничтожают военную технику, снабжение военных, казармы и военные объекты. В данном же случае, это был теракт, потому что рядом не было блокпостов, расположений ополчения, их техники или чего-то подобного.

Украинские власти пытались добиться эффекта устрашения мирного населения Донецкой Народной Республики, чтоб люди испытывали страх и не могли чувствовать себя в безопасности даже в тыловых районах.

Что примечательно, после этих событий через несколько дней, тогда — премьер ДНР, а ныне — Глава Республики Александр Захарченко объявил о контрнаступлении сил ополчения на позиции ВСУ.

В Донбассе подобных историй сотни, если не тысячи. О них ни в коем случае не стоит забывать.

Понимаю, что забыться куда проще и жить дальше.

Но мы должны помнить, какую цену заплатили жители Республики, чтоб больше никогда не быть под властью нацистов. Эти люди не должны быть забыты.

Эту жертву мы будем помнить всегда!

Денис Григорюк

Предлагаем вашему вниманию интервью с министром обороны ДНР Владимиром Кононовым. Вопросы задавал замполит батальона «ХАН» капитан Аржан.

Разрешите представить Вам необычного собеседника. Я взял интервью у легендарной, другого слова и не подыщу, личности — у министра обороны Донецкой Народной Республики Кононова Владимира Петровича.

Человека, которому в марте прошлого года сказал бы кто, — быть тебе через время генералом, героем нарождающейся молодой Республики, — воспринял бы это как злую шутку, не более того. Уверяю Вас, ни одной гадалке в мире не придет в голову такая история, даже в горячечном бреду. Но чудеса в жизни иногда случаются. И то, что казалось за пределом разума, начиная с апреля 2014 года, стало неумолимой силой накатываться как снежный ком на нашего героя. Любой другой под грузом ответственности, которая свалилась на Кононова, сломался бы.

Здесь же произошел обратный эффект — чем сильнее гнула судьба будущего генерала, чем тяжелее становились обстоятельства, казавшиеся кому — то непреодолимыми, тем крепче становилась воля у этого удивительного человека. Мой земляк, коренной дончанин, долгожданный первенец в обычной шахтерской семье, человек несгибаемой воли, презирающий смерть во всех ее проявлениях, высеченный словно из камня, нет из гранита, о который волнами уже больше года разбивается ненависть, окрашенная в «жовто — блакитные» цвета — вот кто для меня, в первую очередь, товарищ Кононов.

Более часа мы общались с Владимиром Петровичем наедине. О чем — спросите Вы? Да все о том же, о тех же проблемах, которые волнуют человечество со времен мироздания — о войне и мире. И не было на свете более важной для него персоны, чем я, более важного дела в жизни, чем общение со мной. И так, поверьте, министр относится к каждому делу, за которое берется. Иначе и быть не может!

В одной из коротких пауз, когда мой собеседник мыслями возвращался в те лихие дни, дни героической обороны Славянска, я на секунду почувствовал себя его адъютантом, словно вышедшим на сцену киногероем знаменитой ленты 30 — х годов прошлого века с ставшей, поистине легендарной, крылатой фразой — «Тихо, граждане! Чапай думать будет!».

Ненароком, я вернул в прошлое этого человека, увидел всю гамму эмоций на его челе. Это не было интервью в ее чистом виде. Я словно сидел в кинотеатре. Перед моими глазами появлялись сполохи страшных разрывов от смертоносных снарядов. Я видел первые неприятельские танки, первые самолеты, несущие в своем чреве погибель всему живому. Проносилась на мысленном экране первая трусость, первая смерть, вернее бессмертие, в которое шагнул близкий товарищ нашего героя.

Сожженная дотла Семеновка, полуразрушенный Славянск, горе и смерть сотен и тысяч людей, вся вина которых состояла лишь в том, что они хотели жить так, как жили столетиями их пращуры. Вся гамма человеческих эмоций предстала перед моим взором в словах моего собеседника. Я на минуту ощутил себя тем бойцом, который, не выдержав многочасовых обстрелов и бомбежек, побежал с поля боя, поддавшись общей панике. И остановил меня только властный окрик командира, выскочившего из окопа навстречу смерти. Его грозный вид заставил таких как я повернуть назад и под свинцовым градом пуль занять покинутые позиции.

Прошли сутки с момента моей встречи с министром. Пишу эту статью, а перед глазами, как в калейдоскопе, меняется облик моего собеседника. То он в образе командира, ставшего таковым на этой войне, поднимающий в атаку своих бойцов, то в образе политрука, смогшего спасти положение в самый критический момент, подчинив, благодаря силе своего интеллекта, людей, потерявших, образно говоря, «голову» во время жестокого боя.

Кто Вы, товарищ Кононов, в чем Ваша сила, где черпаете вдохновение на героические поступки?

Как мог человек, родившийся в небольшом шахтерском поселке Горское Луганской области., в далеком 1974 году,имеющий за плечами абсолютно мирную профессию, за неполный год превратиться в легендарного полководца?

Товарищ генерал — майор, разрешите обращаться к Вам сегодня не как к министру обороны, а как к обычному человеку, интересному собеседнику. Так проще общаться, не сковывая себя уставом и субординацией.

Согласен. Давайте, валяйте свои вопросы, — улыбаясь, дал «добро» на дружескую беседу Кононов.

Хорошо. Владимир Петрович, скажите, пожалуйста, что для Вас значит слово «Родина», в чем секрет этого словосочетания и почему, на ваш взгляд, люди идут на смертный бой, не задумываясь, когда речь заходит о ее защите?

Вон Вы как зашли. Всех вначале интересует — где родился, крестился, учился. А Вам сразу душу наизнанку выверни. Ладно, слушайте, на Ваш вопрос отвечать и легко и просто. Легко потому, что с этим словом связано детство, тепло рук моей мамы, отцовская крепкая мозолистая рука, младшие братья, которых нужно было взять под свою защиту, наконец.

Я быстро повзрослел и моя Родина в детскую пору и далее, в отрочество, вмещалась в улицу, по которой сам ходил в школу, а затем вел туда своих братишек. Чуть старше стал, и Родина как бы расширялась, укрупнялась. Теперь ее просторы увеличились до проходной шахты, куда мальчишкой бегал встречать своего отца. Родина у каждого своя. Поэтому, собравшись в единый коллектив, каждый из нас бьется, не щадя живота своего, за ее маленькую частицу. Но, сложи все в единое цело и получим то, что во все времена означало краткое, емкое — «мое Отечество».

Ваши родители живы, они с Вами?

Да. Благодарю судьбу, что смерть под бомбежками прошла рядом, опалила слегка своим пламенем, но, слава Богу, обошла стороной. В прошлом мама — работник отдела кадров одного из предприятий. А отец — шахтер, инвалид 2 — й группы.

Позади отрочество, юношество. Надвигалась, неумолимо, взрослая жизнь. Но я смотрю на Вас сейчас и вижу недюжинную силу, не растраченную с возрастом…

Все потому, что с 9 — ти лет властно в мою жизнь вошел спорт, точнее сказать — борьба дзюдо, ставшая до войны смыслом всего бытия, профессией.

Вы оканчивали…

Догадываюсь, о чем хотите спросить. Да нет же! После окончания школы (1992 год — ред.) поступил в Славянский авиационный технический колледж гражданской авиации. Специальность самая что ни на есть, мирная, это предваряя

Ваш следующий вопрос о моем военном образовании Я — авиационный техник — механик по обслуживанию авиационных двигателей и планеров. Однако, при колледже была военная кафедра и по ее окончании, пройдя полный курс подготовки, вышел за стены учебного заведения не только с дипломом о высшем образовании, но и с погонами офицера запаса.

И Вы, насколько я наслышан, человек, имеющий черный пояс по борьбе дзюдо (3–й дан — ред.), известный на весь Донбасс борец, конечно же,- улыбаюсь, — пошли работать на авиационный завод.

Мой собеседник рассмеялся и уже более серьезно ответил:

— нет, конечно. Я для себя выбор сделал давно — мое призвание педагогика, если хотите. Вот воспитанием талантливой молодежи через занятия спортом, точнее борьбой дзюдо, и занялся на профессиональной основе после окончания колледжа. Мой тренерский стаж составляет почти 20 лет.

Внушительный срок и серьезное занятие для настоящего мужчины.

Горжусь делом, которому посвятил большую часть своей жизни.

Перед войной Вы были…

Старшим тренером Донецкой области среди молодежи и юношества до 23 лет.

Как Вы оказались в ополчении?

12 апреля 2014 года были назначены соревнования по борьбе дзюдо в столице нашей области Донецке, посвященные Дню Космонавтики. Ребята выехали со мной, хотя я изрядно простудился, с мыслями только о победе — иных задач у моих воспитанников никогда не стояло. Когда узнаю от своего младшего брата, что в родном Славянске начинаются волнения, народ стал подниматься против произвола незаконной власти, воздвигшей себя на престол вследствие государственного переворота. Созвонился с друзьями и уже на следующий день, оставив ребят на своих помощников, вернулся домой и, обмотав больное горло шарфом, вооружившись длинной палкой (первое мое оружие), стоял уже на блок — посту возле стен Славянского СБУ.

Что Вы тогда чувствовали — тревогу за судьбу своих близких, важность стремительно нарастающих событий, а может быть, причастность к ним, круто меняющим всю Вашу жизнь?

Почувствовал, что пришло время активных действий по защите Донбасса от стремительного распространения коричневой чумы по всей Украине. Необходимо было воспрепятствовать этому. Я мужчина. Всю жизнь учил молодых ребят не только приемам боевого самбо и дзюдо, но, самое главное, полученные знания применять для защиты людей, оказавшихся в беде. Понял, что сейчас моя Родина ждет и от меня помощи.

Когда же Вы взяли в руки автомат?

17 апреля украинские силовики предприняли первую попытку войти в город. Вот в этот день и взял в руки автомат с единственной целью — не пустить врага в Славянск. Какое ни какое оружие у нас уже было, даже бронетехника. Помните ребят с 25-й аэромобильной бригады, которые, накануне получив преступный приказ Турчинова (на тот момент — и. о. президента Украины — ред.), вошли на шести единицах бронетехники в Краматорск, но после переговоров с местными жителями, перегнали свою «броню» к нам в Славянск и передали местным силам самообороны. Я потом столкнусь с этой бригадой в Шахтерске, но там будут уже совсем другие «герои».

Помню, Владимир Петрович. Турчинов на следующий день, как раз 17 — го, обвинил бригаду во всех смертных грехах и с формулировкой: — «за трусость и сдачу оружия», предпринял попытку ее расформировать.

Лучше бы он сделал это — меньше бы греха взял на свою душу, меньше бы людей погибло с обеих сторон.

Вы уже понимали, что наступают грозные времена, что начинается пожар гражданской войны?

Нет. Мы все тогда были наивными. Казалось нам, прогоним непрошенных гостей, Киев одумается, низложит самозванцев и я вернусь домой, к своей работе, которой посвятил большую часть своей жизни.
 
А в итоге, держите оружие, по сей день…

Да, история не знает сослагательного наклонения. Но, если бы меня спросили сейчас — вернуть все назад, пошел бы ты снова в ополчение? Ответил бы, не задумываясь ни секунды, да. Не жалею, что на алтарь победы (а она будет обязательно за нами, ибо ведем войну справедливую, защищая свои дома, свои семьи) поставил свою судьбу, собственную жизнь.

Славянск. Его оборона стала форпостом для всего Донбасса…

Считаю, что мы, обороняя город, выиграли время для подъема народных масс по всему Донбассу.

Как по мне, Славянск для нас — словно Смоленск для Москвы в далеком 41 — м. Спас все сопротивление, не позволил в зародыше убить протестное движение на нашей с Вами Родине.

Именно так!

Значит жертвы, первые жертвы бойцов народного ополчения…

Были не напрасны. Мы там, в Славянске, умирая от ран, позволили землякам собраться с силами, дабы дать отпор агрессору. Вооруженный до зубов враг, используя против нас авиацию, танки, в течение 3 — х месяцев, представляете, не мог овладеть городом, защитники которого изнывали от жажды, голода, нехватки боеприпасов. Полураздетые, слабо вооруженные, но сильные духом люди, стояли насмерть.

Что изменилось в Вашей судьбе после Славянска?

Война меняет все — образ жизни, мировоззрение. Она обнажает то низменное, что есть в людях. Но она, в то же время, и раскрывает в самом обычном на вид человеке его героическое эго, вознося на пьедестал не вымышленных, а настоящих героев. Я приобрел много совершенно новых друзей, готовых за меня, как и я за них, пожертвовать собой, ни на секунду не задумываясь.

А в военном плане — судьба забросила в Шахтерск, где Вашего покорного слугу назначили командиром БТГР. Последовал приказ, и его необходимо было выполнять.

Раскройте, пожалуйста, для несведущих, что значит у военных людей словосочетание «БТГР»?

Это, если хотите, кулак из различных подразделений, созданный командованием для решения отдельных оперативно — тактических задач. В данном конкретном случае — для обороны города, с последующим нанесением по врагу стремительного упреждающего удара. А расшифровывается просто — сводная батальонная тактическая группа.

Под Вашим подчинением…

Оказались, помимо моих полутора рот, отдельные подразделения батальона «Кальмиус», бронегруппа батальона «Оплот». Мне были переподчинены отдельные соединения Шахтерской дивизии, часть казаков войска Донского, две роты комендантского полка.

Ваша стремительная карьера впечатляет. Что в ней главное? 

Главное — уметь брать на себя ответственность за принятое решение, за жизни людей, которые тебе доверяют,

которых ты обязан, при необходимости, отправить на верную смерть во имя спасения тысяч других.

А карьера? Смотрели фильм моей молодости «Блокада» по роману Чаковского?

Это один из любимейших моих фильмов о войне…

Так вот, должны помнить замечательную сценку из этого фильма, когда один из героев, дайте вспомнить… лейтенант Горелов… Точно!  Тоже вспомнили? Он смог вывести свою часть из окружения, сохранив людей и знамя части. На вопрос же от старшего офицера: — Чем командовали,- последовал лаконичный ответ — взводом, ротой, батальоном. После нового вопроса: — За какие подвиги такое быстрое продвижение, — ответил, этот смертельно усталый человек, с поразившей меня неприкрытой болью — Немец помог. Ротного убили — стал ротным. Комбата убило — стал комбатом.

И Вы…

Так или примерно так обстояло дело и со мной.

Вы, абсолютно не военный человек, за сравнительно короткий срок сумели себя настолько проявить, что возникает, невольно, следующий вопрос — почему , в свое время, не пошли по военной стезе, не поступили в военное училище, например?

Человеческие ресурсы до конца не выяснены учеными умами, не раскрыты в полном объеме их предельные возможности. Да и мы не всегда в молодости делаем правильный жизненный выбор. А жалеть?

Впервые, за время нашей беседы, министр обороны, пусть на очень короткое время, задумался.

— Пожалуй, нет. Все в этой жизни, в судьбе каждого из нас, предопределено.

Что было дальше?

Дальше?.. Отстояли Шахтерск, где мне здорово помог северный сосед, командир Снежнянского гарнизона Великородный Сергей Николаевич. Мы совместными усилиями разгромили, помните, в начале разговора я упоминал о них, 25-ю аэромобильную бригаду украинской армии и, не давая опомниться врагу, уничтожили его ударные группировки в районе Тореза, с одной стороны, и в районе Саур — Могилы с другой. Затем началось стремительное освобождение городов и поселков. Был освобожден, к примеру, Миусинск…

Я слышал, что Великородный…

Да, находясь во главе своего штурмового подразделения, этот боевой офицер, первым в Республике, стал полным георгиевским кавалером.

Два легендарных командира стоят во главе министерства обороны Республики. Два генерал — майора, боевые товарищи, дружба которых скреплена боями, радостями побед, горечью поражений…

Вот тут Вы неправы. Не хвалюсь, хочу только одного — правды и справедливости. На сегодняшний день на моем счету 37 успешных операций и заданий и ни одного проигранного сражения.

Какого числа Вас назначили министром обороны?

11 августа досрочно присвоили звание подполковника и поручили исполнять обязанности министра. А 14 числа Народным Советом утвердили в этой должности.

Товарищ генерал, помните свой первый приказ? Он связан был с боевыми действиями, или с какими иными делами.

Вспомните то горячее время. Каждый день, каждый час мог решить судьбу той или иной операции. А первый приказ был о выдаче БК для доставки под Иловайск, а также выдвижение артиллерийского подразделения в район Харцызска для предотвращения окружения Иловайска с последующей задачей — занять населенный пункт Троицко — Харцызск.

Да, горячие деньки тогда были…

Еще какие! Шесть раз враг окружал город, обороняемый нами, тем не менее, все его попытки были деблокированы.

Владимир Петрович, понимаю, что задам сейчас Вам неудобный вопрос. В целом, геройство было массовым, и под Шахтерском, и в Иловайске…

Вы имеете в виду вопрос о предательстве? К сожалению, не перевелись еще Иуды среди людей. Во все времена, во всех войнах, были те, кто хотел выжить за счет других и, спасая свою шкуру, шли на предательство. А были и такие, кто за деньги готов был продать даже свою родную мать.

Столкнулся с этим и я. Мы подозревали, что идет «слив» информации. Создавалось такое впечатление, что противник смотрит в наши секретные карты. После тяжелых боев, избегая окружения, пришлось оставить населенные пункты Грабское, Грузско — Зорянское. Враг вошел в Зеленое…

Ситуация была критическая. Несли большие потери, в первую очередь, подразделения войска Донского. Когда же переломили ситуацию и отогнали врага, то случайно наткнулись на документы, брошенные неприятелем в одном из оставленных им штабов.

Среди вороха бумаг, не сожженных в панике врагом, обнаружили те из них, которые изобличали двух мерзавцев, служивших казаками в войске Донском. Шел подробнейший доклад некоему майору СБУ Тельмановского района о месте дислокации наших войск, блок — постов, секретов…

Чем воевать и бить противника приходилось, товарищ генерал?

Отбитым в бою оружием, брошенной на поле боя военнослужащими украинской армии бронетехникой. Мы стояли насмерть, отступать нам было некуда. Ведь это наша земля! Враг же при первой опасности бросал целехонькую технику и был таков. Он храбрый — когда десять к одному. Когда же силы выравнивались на каком — то участке фронта, либо он узнавал о прорыве наших войск с заходом ему в тыл, то все — начиналась паника, бросалась исправная техника, и происходил панический отход, вернее, позорное бегство. Мы, таким образом, захватили огромное количество бронетехники и припасов к ним в Миусинске, Иловайске, и, особенно, в Дебальцево, где подсчитать все оставленное силовиками на армейских складах не представлялось возможным.

За неполные шесть месяцев Вы прошли путь от рядового ополченца до генерала армии ДНР. Кстати, товарищ генерал — майор, а генерал — майором стали то когда?

3 октября прошлого года мне присвоили это высокое воинское звание.

А когда Глава Республики вручил Вам Звезду Героя? Не спрашиваю за что, ибо Ваш боевой путь, одержанные громкие победы над врагом как в бытность службы полевым командиром, так и на посту министра обороны, говорят сами за себя.

Да, Вы правы. По совокупности — за операции по разгрому врага, за освобожденные города. А награду из рук Верховного Главнокомандующего получил через три дня, 6 октября.

Сейчас относительное затишье, перемирие. Что дальше?

Дальше? Дальше будем крепить обороноспособность нашей молодой Республики. Регулярная армия ДНР на добровольных началах состоялась. Необходимо ежедневно повышать свой профессиональный уровень от министра до рядового бойца. Быть готовым в любую минуту стать на защиту завоеваний нашей страны. Нельзя предать память наших погибших товарищей.

Кстати, товарищ министр. А когда пришла идея переформатировать ополчение в армию, настоящую регулярную армию?

28 июля, прямо в окопах под Шахтерском. Встретился там, будучи еще командиром батальона, с Александром Владимировичем (Захарченко А.В. — на тот момент командир бригады «Оплот» — ред.). Обсуждая моменты взаимодействия, не сговариваясь, пришли к однозначному выводу — путь к нашей победе лежит только через объединение разрозненных очагов сопротивления, различных добровольческих подразделений в единую армию с жестким единоначалием. Без этого немыслима современная война во всех ее проявлениях.

Пора с «махновщиной» кончать! Это как в государстве. Разбей его на отдельные княжества, и врагу не составит большого труда каждое из них, по отдельности, уничтожить. Вопрос только во времени. Что и происходит с бывшими советскими союзными республиками, многие из которых де — факто настолько зависимы от Запада, что являются по сути уже скорее вассалами, нежели государствами.

Мне, как впрочем, уверен, и Вам, людям нашего поколения, огромной трагедией стало падение такого мощного колосса, как Советский Союз.

Соглашусь с Вами. Благодаря идиотизму, иного слова и не подберу, кучки негодяев, собравшихся в Беловежской пуще, Великая страна распалась на десятки мелких политических образований.

Правит же миром страна, которую называю, не иначе как, «сборной солянкой» (Соединенные Штаты Америки — ред.), которая напичкана, как бочка селедкой, современным ядерным оружием. И противостоит этой «солянке» в мире лишь одна Россия, а форпостом в этой борьбе выступает Донбасс.

Понимаю Вашу мысль. Мир стоит перед непростым выбором — что делать дальше. Война в Донбассе, Сирии, Ираке, Ливии… Миллионы беженцев, захлестнувших Европу.

Вы правильно все сказали, — грустно улыбнулся министр, — и все же главное, на сегодня, не навредить. Ведь на кону миллионы человеческих жизней. Любая ошибка, любой неверный шаг и мир может погрузиться в хаос, рухнуть в бездну. Наступит конец цивилизации…

Владимир Петрович, давайте сменим тему разговора. Расскажите мне, кто Ваш тыл, кто ждет Вас дома?

Жена, дочь.

Ваша супруга, кто она? Нежная, робкая женщина, с тревогой ждущая своего Героя, своего Воина у домашнего очага? Или…

Или. Как бы это ни звучало высокопарно, но она, прежде всего, моя боевая подруга, и лишь затем уже законная жена. В ночь с 4 на 5 июля прошлого года при отходе из Славянска, где мы выполнили поставленную командованием задачу,родной мне человек, каковым, несомненно, является жена, получил тяжелое ранение.

Значит, Вашей супругой была пролита кровь за свободу и независимость нашей Родины? Как она себя чувствует сейчас и что с дочерью?

Спасибо, все хорошо. Рана зажила. А дочь? Настеньке уже 10 лет. Она умница — занимается дзюдо. Изучает английский язык…

Пошла по стопам отца, — улыбаюсь. — Прекрасно. А Ваши братья? Знаю Вас у матери трое?

Средний по возрасту тоже в армии. А младшему запретили даже думать об этом. Хватит на семью два военных. Младший пусть занимается налаживанием мирной жизни. Сейчас для восстановления экономики Республики нужны люди. Много людей — «рабочие руки», «инженерные умы».

Владимир Петрович, уже час как мы с Вами беседуем. Вы первый раз бросили взгляд на часы. Спасибо Вам за то время, что Вы уделили мне…

Кононов стремительно встал из — за стола, давая понять, что разговор окончен. Привычно одернув китель, подал мне руку и мы обменялись крепким рукопожатием. Прощаясь, я направился к двери, а за моей спиной, впервые с момента нашего общения, я услышал металлические нотки в его голосе при начавшемся разговоре по телефону, услышал скорее даже не сам разговор, а его обрывки: — «…что значит, не успеваете? Выполнить и доложить…». Министр обороны вернулся к исполнению своих прямых должностных обязанностей. Тихонько прикрывая дверь, пожелал я Вам, товарищ генерал, удачи во всех Ваших делах.

Шагая не спеша к своей машине, я думал о том, что нет, и не может быть в истории человечества ужаснее, страшнее вещи, чем война, бессмысленное на ней убийство человеком себе подобного. И, все же, парадокс жизни состоит в том, что именно такие экстремальные условия и выдвигают из среды, на вид ничем не примечательных людей, выдающихся личностей, каким, несомненно, является мой недавний собеседник. Герой войны, уверен, и в мирное время будет востребован Вооруженными Силами Республики. Опыт, накопленный за этот год, стоит иных десятилетий.

Да и война еще не окончена, лишь затаилась на время. Враг накапливает силы, перебрасывает к линии разграничения, зафиксированные Минскими договоренностями, все новые войска, военную технику. Ненависть ко всему русскому, а значит и к нам, жителям Донецкой Руси, со стороны нынешних киевских властей, не знает границ. А мы, связанные обязательством перед своим народом, клятвой, данной на верность ему, должны не только выстоять, но еще и освободить, оккупированный фашиствующими молодчиками, Донбасс. Этого требуют люди, этого требует родная Земля, этого требует наша совесть.

Товарищ министр, вы правы, не время нам предаваться отдыху. Таков был Ваш ответ на вопрос о Вашем хобби. Я принял его и понял Вас. Однако, уверен, обязательно в будущем наступят времена и для занятия любимым делом. Времена, когда Вы займетесь, наконец, разведением бойцовых собак. Возьмете в руки бильярдный кий, а затем, в кругу своих близких друзей помянете всех тех, кто не дожил до Великой Победы. Пока же, в Ваших руках автомат и Ваше место в боевом строю.

Ну а страна, в которой мы жили еще два года назад, взявшая курс на переписывание истории и, предавшая забвению своих героев, просто обречена. У нее нет будущего, у нее есть только постыдное настоящее.

Поэтому, друзья мои, надо строить новое государство, государство без злобы и ненависти, на принципах равных прав и свобод всех граждан, населяющих ее. Верю, что именно такой станет наша Республика.

А что же наш герой, кто он в будущем? Я не умею заглядывать в иные миры, в иное измерение. Но представить себе могу внука нашего министра (его не может не быть у этого храброго человека), который с трепетом слушает рассказы своего деда о суровых военных годах в истории нашей страны. Время позднее, пора ложиться спать. Комнаты померкли во мгле, и лишь затаившаяся на мгновение детская

тень, скользнула в узкий проем приоткрытой двери, где в ближнем шкафу висит всегда наглаженный парадный мундир со сверкающими орденами и медалями. Распахнута створка бельевого шкафа, напряженная мордашка с любопытством, в который уже раз, бросает взгляд на мерцание в потемках медали «Золотая Звезда». Что ждет тебя, молодая поросль Республики? Какие далекие страны ты посетишь, о каких далеких звездах ты будешь мечтать? Очень хочу, чтобы в этой бесконечной, безмерной галактической круговерти, ты нашел себя. А путеводной Звездой станет для тебя дедовская, вошедшая в историю как первая Звезда Героя Донецкой Народной Республики. И имя этой Звезде уже есть — Царь.

Замполит батальона «ХАН» капитан Аржан