Сводки от ополчения Новороссии 29 октября 2015

Минобороны ДНР фиксирует присутствие семи украинских экстремистских формирований на линии соприкосновения в Донбассе.

Об этом сегодня на брифинге в пресс-центре заявил заместитель командующего корпусом министерства обороны ДНР Эдуард Басурин.

«Хочу отметить, что мы неоднократно обращали внимание на присутствие националистических батальонов на линии соприкосновения.

В данном случае мы имеем подтверждение о нахождении таких подразделений, как отдельной штурмовой роты „Карпатская Сич” из состава „Легиона Свободы”, „Днепр 1”, Днепр 2», «Азов», «Львов», «Донбасс», «Айдар»», — перечислил замкомкорпусом.

Басурин подчеркнул, что в населенных пунктах и на блокпостах по-прежнему фиксируются факты мародерства и разбоя со стороны членов указанных группировок.

«Это свидетельствует о том, что определенные круги в высших эшелонах власти Украины по-прежнему проводят курс, направленный на геноцид собственного народа и уничтожение жителей Донбасса», — резюмировал представитель Минобороны ДНР.

Украинская сторона в этот раз выполнил свои обязательства по обмену пленными. Об этом заявила представитель ЛНР в рабочей подгруппе Контактной группы по гуманитарным вопросам и обмену пленными Ольга Кобцева, комментируя состоявшийся сегодня обмен.

Ранее сегодня у подконтрольного киевским силовикам города Счастье ЛНР, ДНР и Киев произвели обмен пленными, в ходе которого представители Республик передали украинской стороне девять человек, Киев освободил 11 заключенных.

«Украина выполнила свои предварительные договоренности. Они привезли именно тех людей, которые были согласованы по списку», — сказала Кобцева.

Ранее уполномоченный представитель ЛНР на переговорах в Минске Владислав Дейнего сообщил ЛИЦ, что одним из результатов встречи участников подгруппы по гуманитарным вопросам Контактной группы 27 октября стала договоренность о проведении 29 октября обмена пленными.

Изначально обмен планировалось осуществить еще 16 октября, однако он был сорван по вине украинской стороны. Как заявила тогда представитель ЛНР в рабочей подгруппе Контактной группы по гуманитарным вопросам и обмену пленными Ольга Кобцева, подобные действия Киева говорят о нежелании Украины выполнять Комплекс мер по выполнению Минских соглашений.

Процедура обмена военнопленными между ДНР, ЛНР и Украиной по формуле «11 на 9» началась в городе Счастье на территории Луганской Народной Республики, сообщает корр. ДАН с места события.

На месте проведения обмена находятся уполномоченный по правам человека ДНР Дарья Морозова (на фото), представитель рабочей группы по гуманитарным вопросам от ЛНР на переговорах в Минске Ольга Кобцева, сотрудники Международного Комитете Красного Креста.

В настоящий момент Морозова и Кобцева обсуждают детали обмена с представителями украинской стороны, которые прибыли несколько минут назад. Как сообщила Морозова, с украинской стороны в обмене участвует глава «Общественной рады» при СБУ Иван Рудяк.

Процесс идет на нейтральной территории, куда представители ДНР и ЛНР доставили соответственно четверых и пятерых украинских пленных.

Напомним, что в прошлый раз обмен пленными между ВСУ с одной стороны и ДНР и ЛНР с другой планировался 16 октября, однако он не состоялся.

Обмен пленными в формате «всех на всех» и амнистия участников конфликта на Донбассе предусмотрены Комплексом мер по выполнению Минских соглашений от 12 февраля.

По последним данным аппарата омбудсмена ДНР, украинской стороной удерживается 458 военнослужащих, 563 политических заключенных и 199 гражданских лиц, которые не имеют к конфликту на Донбассе никакого отношения.

Леся. Лисенок из Лисичанска. Хрупкая русоволосая девушка, совершенно не выглядящая на свои тридцать четыре. Воюет с прошлого лета.

Многих спасла. Многих пришлось потерять. О своем погибшем командире «Дэне», который спас 12 своих бойцов ценой собственной жизни, Лисенок рассказывает в интервью корреспонденту «Русской весны».

— Дэнчик — это мой боевой командир. Мне сложно его без слез вспоминать. Это был очень хороший человек. Ну как тут слова подобрать? Я не знаю. То, что он жизнь готов за своих отдать, это сразу видно было. Ну, многие были готовы. А Дэнчик отдал.

Как мы познакомились? Ну, это было еще когда мы Лисичанск пытались удерживать.

Тяжело тогда было со снабжением очень. В окопе 50 человек. Не хватало носков, трусов, даже еды. Ну что такое 50 человек? Накорми их попробуй, да? И вот Денчик, он всегда суетился за вот это, потому что считал, что у ребят должно быть все.

А я на второй день пришла. Попала к нему на высотку. Вижу — парнишка хромает. Говорю: че ты хромаешь? А он в зимних берцах, при том, что на дворе июль месяц. «А ну снимай берцы».

Он снимает, а у него на одной ноге 8 язв, а на другой 12. Он без носков. То есть, вот ты представь: кто-то наживается на металле, который вывозит от нас к противнику, а у нас человек в зимних берцах и без носков. Достали мы ему на следующий день и носки, и кроссовки.

Я сама ему ноги лечила. Воды было мало, но я готова не попить, понимаешь, чтобы ноги помыть человеку в таком случае. И Дэнчик так меня заметил. Назначил старшей на высотке.

Подошло 18 июля. Дэнчик тогда пришел с разведки. Он сказал: «Мы знаем их лежбища, знаем, где стоят враги. Нам просто нужно разрешение на то, чтобы мы ударили чем-то тяжелым, нам нужно что-то тяжелое. Мы их накроем и пойдем вперед, мы отобьем те города, которые оставили». Вот.

А результат вечером он сам не свой пришел в 12 часов ночи и сказал: «Стоим и ждем наступления. И твоя задача — вывести ребят, вывести живыми. Увидела противника на нашей позиции — уводи ребят. Даже неважно есть у вас боекомплект или нет».

Мы тогда уже знали, что будут бить по нашей высотке. Эффект «ножницы» это называется. Они пристреливались по нам, и это было все заметно. Дэнчик это все просчитал и меня пришел предупредил. Говорит, завтра будут бить по вам. Утром будет бой.

Тогда мы с Дэнчиком еще о семьях своих говорили. У него жена была беременная. В этом году ребенок родился. Родился, а папы уже нет… Так вот. Значит, говорит он: завтра отстоим бой, возьмем увольнительные, заберем твою дочку и отвезем к моей жене. Будет твоя маленькая у меня дома, ты за нее переживать не будешь.

Понимаешь, человек на передовой. И вот за это переживает. Зачем бы ему нужна была моя дочь? Мои проблемы, да? А у него просто сердце за каждого из бойцов болело.

И вот 19-е, утро. Я выкопала телефон — мы их на ночь закапывали. Вставляю батарею, чтобы узнать время, отправляю себе смс. А еще не проснулась, на блиндаже сижу в тапочках… Все, что я успела прочитать это — 19.07. и 9.09. Смска пришла, и сразу по нам полетели первые снаряды. Я в окоп.

Телефон разобрала, спрятала. По нам чем только не били — и кассетными снарядами, и всякими.

Прибежал старшина и начал кричать: «Никому не поднимать головы из окопа». Я говорю: «А че ты тут бегаешь?».

Зушка отработала один раз и затихла. Это было минут пять, максимум — семь. Мы поняли, что казаки перекрыли огонь минометов, потому что начали крыть по минометам противника. Они прикрыли нас. И вот тут мы смогли уже вылезти из окопа и просто увидеть вообще, что происходит.

А происходило вот что. Выехал БТР на нашу позицию. Один с одной стороны, другой сбоку заходил. И танк подъезжал. Ну, танк мы еще не видели, а БТРы, которые вокруг нас кружили, мы уже видели. Это были поля пшеничные, все впереди нас. Ну, конечно, дали бой. Сделали, что смогли. У каждого было патронов на 15 минут боя. Отстояли мы два часа, продержались там, на нашей высотке. Нас было пять человек: один ПК, один снайпер и три автоматчика. Все. Ну, противника разозлили — это понятно.

Видим, значит, на нашей позиции танк, а у нас нет патронов. Пацаны такие: что будем делать? Я говорю: «У меня есть штык-нож. Сейчас танк сюда подъедет, и мы ему что-нибудь, ну, выкрутим». А я смотрю они всерьёз это воспринимают, да, рты пооткрывали. Я кричу: валим отсюда!

Потому что ну вообще больше вариантов нет. Тем более, что у меня был приказ вывести ребят живыми. Не хотелось оттуда уходить, не хотелось сдавать эти позиции.

Если бы нам пришла вовремя помощь, мы могли бы там стоять до сих пор. Вовремя помощи не подошло. Много кто убежал. Нельзя обвинять этих ребят, понимаешь. Потому что ладно мы на высотке, а по ним уже танки заходили и давили их, тут уже деваться было некуда. Внизу оставались ребята, которых просто расстреливали в окопах, потому что у них совсем боекомплекта не осталось. А те, кто пытались вылезти, их просто давили танками. То есть, из окопа вылезти было нельзя.

И Дэнчик, который уже уползал в зеленку, он не смог этого видеть. Просто не смог видеть этого. Хотя мог спастись.

Он знал, что в главном блиндаже есть РПГ и «шмели» — то, что может противостоять технике. И он вылез из «зеленки» и пополз к главному блиндажу. Когда ребят раскатывали танками, он взял РПГ, выпрямился и пошел против танка. Один. Отвлекал технику на себя.

Ему снарядом снесло полголовы. Но танк на него отвлекся. Подъехал к нему, танкист вылез и выстрелил ему в оставшуюся часть головы.

Благодаря этому ребята успели уйти, понимаешь? Пока танк на Дэнчика отвлекся, они из окопа выползли — и в зеленку. Двенадцать человек их тогда спаслось. И только один, Серега Малой, вернулся к Дэнчику. Пытался РПГ вытащить у него из рук. Но Дэнчик… тело тогда уже захолодело. Не получилось вытащить.

Это нелегко. Пойти против техники вот так выйти лоб в лоб, против железной вот этой арматурины…

Я его в жизни не забуду. Он очень добррый человек был.

Анна Долгарева, спецкор «Русской Весны» в ЛНР