Новая книга. Два мира

Эта история была показана мне моим Учителем во время обучения. В моем разуме возникало объемное знание о жизни человека, находящегося на краю сил добра и зла. Примерное по подобному сценарию проходит обучение всех, кто желает Вечности больше всего остального.
Приятного чтения!

Машина не заводилась. Он крутил и крутил стартер, а она, как назло, всё никак не хотела подать свой собственный голос.

Уже вечерело, выходные закончились, и надо было ехать в город: завтра рано утром вставать, на работу, ребёнка - в садик, а машина всё никак не хотела бурчать: чувство ответственности ей было, видимо, неведомо. Олег крутил и крутил стартер, жена Наташа задумчиво смотрела в летнюю даль, взглядом провожая угасающий закат, дочка уже мирно сопела на заднем сиденье, и даже шум стартера ей не мешал.

Дед махнул рукой:

- А, умерла, так умерла, езжай на моей, завтра вечерком приедешь поменяться, вылазь.

- Деда, но с ней же всё хорошо ещё днём было, ну чего она так, а?

- Завтра посмотрю, соседа, вон, приглашу, мы с ним вместе и разберёмся. Сосед был знатный выпивоха, но в машинах соображал: всю жизнь проработав водителем на молочной ферме, понимал машины с полуслова, – и они его слушались, как коровы доброго пастуха.

Перенеся Полинку в дедов старенький сорок первый «Москвич», Олег завёл машину с полоборота. Наташа задумчиво, не торопясь, села на переднее сиденье, и они поехали.

Старенький «Москвич» был нетороплив, как и его владелец, но работу свою знал хорошо, да и светил прилично. Выехав с просёлочной дороги на асфальт, загудел шинами, поймал ветер и степенно понёс заспанных пассажиров в расплавленный от жары город. Наступило утро нового дня.

Олег работал в городской больнице травматологом. Наташа – в городской администрации, выписывала бесконечные бумаги и ездила по делам шефа – важного толстяка с пышными усами. Отношения Олега с женой не ладились уже давно. И дело даже не каких-то спорах или ссорах, нет. Мировоззрение. Они были словно люди из разных миров.

Он улыбчивый, весельчак, балагур и всегда с открытым сердцем. Она - довольно расчетливая, с оценивающим взглядом, симпатичная и с удовольствием ловящая на себе мужские взгляды, стройная и молодая. Когда-то, где молодость пьянила головы, и хотелось любви, он пленил её своим обаянием. Тогда и появилась дочка, Полинка. Но прошло совсем немного времени, и оба поняли, что они совсем разные. Наташа почувствовала это первой и, с тревогой по ночам прижимаясь к мужу, думала о будущем. Будущее ничего хорошего им не сулило. Денег особенно нет, квартирка мужа мала, перспектив роста очень мало, а жить охота… Олег же был энтузиастом и верил, что все моря по плечу. Но любовь жены как-то быстро улетучилась и оставила место грусти. Жаль. А хотелось совсем иного.

...Жара плавила асфальт, и в палатах стояла невыносимая духота, – и это несмотря на настежь открытые окна. Смена, обычно кончавшаяся в 4, тянулась до бесконечности, и в три он взмолился. Его отпустили. Быстро забрав Полинку из садика, рванул за город, к деду в деревню, откуда этой ночью уезжал с такой неохотой. Только набрав скорость, Олег почувствовал облегчение от жары: ветер унёс прочь духоту и жар, и запахи степи начали кружить голову. Шёл июль.

Дед встретил радостно. Он недолюбливал Наташу за её излишний снобизм, а вот Полинке был рад всегда. Прадед и правнучка удивительно находили общий язык, понимая друг друга с полуслова.

Дед начал незаконченный разговор первым:

- А что она, твоя Наташка, на развод сама подала или надоумил кто?

- Дед, она ж юрист, там их в отделе советчиков много.

Да, ситуация была не весёлая. Развод – это вообще не весело, и даже неугомонный балагур и юморист Олег в последнее время как-то мало стал улыбаться, почти перестал шутить и часто уходил в себя, переставая замечать окружающих.

- Внучок, ну, не переживай ты так, не одна она баба на свете, сыщется исшо. Так-то оно так, но вот Полинка… ребёнок не знал о грядущем разводе, о том, что папа больше жить с ними не будет, – на этом настаивала очень расчётливая Наташа, решившая купленную на совместные с Олегом деньги квартиру и квартиру своих родителей обменять на шикарную, уже присмотренную квартиру в самом центре Новороссийска, с видом на море и двумя туалетами. Олегу в этой новой Наташиной идее места не нашлось. Так что переезд к деду в деревню казался уже неотвратимым. Это не беда, дом справный: все удобства и до города рукой подать, но вот с Полинкой… ребёнок очень был привязан к отцу и прадеду, и такого поворота событий совершенно не ждал.

- Ну да будет тебе, Олежа, ну будешь на выходные Полинку-то брать, Наташка - девка молодая, видная, ещё погулять хочет, будет тебе отдавать внучку-то мою, куда ж она денется?

В этих словах и интонациях деда звучала надежда и даже немного уверенность: он не то что хорохорился, просто знал жизнь. «Да, дед прав: так оно и будет и много мы не потеряем» – подумал Олег. На том разговор и закончился.

Жара уже спала, и в тени акации воздух, напоенный её ароматом, был даже слегка смолянистым, но уже не давящим. Так было хорошо… если бы не Натальины заморочки, жизнь вообще казалась бы чудом в этот дивный летний вечер.

Сосед пришёл как по расписанию. Раньше в колхозе их отпускали с работы перед вечерней дойкой, что была в восемь вечера. И начиная с семи тридцати мужики начинали тихо квасить. За многие годы эта привычка до того въелась в мозг, что иначе Василич и поступить не мог: ровно в семь тридцать рука сама, вне его воли, тянулась к стакану и горло начинало вполне естественно першить.

Несделанная машина всё ещё стояла в тени черешен, днём жара была такая, что вылезти на солнце и пройти лишние шаги было невозможно. Но сейчас, когда вечер начинал окутывать магией запахов, и солнце уже позволило ходить не страдая от его палящих лучей, самое дело было заняться машиной, чтобы за делом и вином обсудить последние мировые новости.

Открыли капот.

- Сосед, пробуй заводить.

Дед сел за руль Олегова старенького «фольксвагена гольф три», поёрзал для острастки, повернул ключ в замке зажигания… и машинка тут же завелась.

- Сосед, ты зачем меня звал? У тебя же машина работает как новые часы фирмы «Слава»!

- И вправду, Василич! Это дело надо бы обмыть.

Погрустневший было Василич при слове «обмыть» встрепенулся, весь как- то приосанился, в глазах его засверкали озорные огоньки.

- А что, и вправду, почему бы и не обмыть? Она ж завелась? Завелась! Таки обмоем это дельце!

Наблюдая за этой сценкой, Олег шутливо подумал, что машинка его просто очень не любит Наталью и очень любит эту деревню и вчера просто не захотела отсюда уезжать. Впрочем, он был солидарен с машиной и сегодня решил остаться здесь.

Следующая глава >>