Сегодня выходной день, и мы не будем злоупотреблять временем читателя. Предложим лишь отрывок из объёмной статьи Молодёжной аналитической группы.

С иллюстрацией. Она сама по себе крайне интересна и поучительна. По ней легко вычислить… коэффициент ограбления России эмитентами доллара, иены, фунта или шв. франка.

Скажем, исходя из реальных золотых запасов, фунт стерлингов переоценен по отношению к рублю в… 16,6 раза, а евро – аж в 52 раза!

Оценка, конечно, грубая, но она по крайней мере позволяет увидеть тенденцию. Тенденцию к явной недооценке рубля.
http://inance.ru/wp-content/uploads/2014/12/public-energostandart-kurs-zoloto-19-1024×715.jpg
Мы уже не говорим о соотношении рубля/ин. валюты, если брать в расчёт реальные богатства соответствующих стран. Земля, лес, вода, полезные ископаемые, уровень образования рабочей силы, число предприятий и пр. Вместо этого нам показывают т.н. ценные бумаги, по которым стоимость предприятия может в любой день измениться в несколько раз – в зависимости от действий спекулянтов на рынке.

А теперь, собственно, отрывок из объявленной статьи.

…Однако, мы можем использовать сложившееся положение, подобно тому, как действует дзюдоист, сделав эти негативные свойства нашей финансовой системы её плюсами.

Небольшой объём денежной массы сделает выгодным для нас курс нашей валюты при введении иного стандарта обеспеченности денежной единицы, о чём мы уже говорили в предыдущих своих статьях, посвящённой этой теме. Картину хорошо иллюстрирует показанная выше таблица.

Обратите внимание, как сильно «задран» курс у выделенных красным валют по отношению к другим. Эти валюты как раз и являются «резервными», обладающими правом эмиссии, коим правом, при текущем стандарте обеспеченности долларовой системы, они распорядились подобно нашим законодателям — перенесли издержки и долги в будущее, вместо того, чтобы изменить саму систему обеспечения валют.

Поэтому даже, если проводить политику увеличения денежной массы, продукция, полученная в результате технологически и организационно успешно проведённой модернизации, будет обладать столь высокой себестоимостью производства, что её будет невозможно продавать на мировом рынке. Нужны иные правила финансовой системы.

Понятно, что Минфин, Минэкономразвития, Счётная палата, соответствующие комитеты Госдумы и обслуживающие их деятельность институты РАН и консалтинговые фирмы обладают ресурсами, позволяющими построить более сложные модели и провести оценку перспектив развития на их основе.

Однако они, в отличие от Информационно-аналитического Центра, обязаны не только получить реальные прогнозы, но и выработать жизненно состоятельные рекомендации о том, как сформировать такой финансовый климат, чтобы успех модернизации стал неизбежным. Однако, похоже, они решают какие-то иные задачи…

КТО НАСТОЯЩИЕ ХОЗЯЕВА?

Исторически реально управление многоотраслевым хозяйством на Западе — монопольное занятие кланов, образующих трансрегиональную банковскую корпорацию. Её деятельность стоит вне демократических процедур государств, поскольку де-факто она иерархически выше в системе общественного управления, чем государственность как общефедеральная, а тем более и региональная.

А юридически банковская деятельность рассматривается, как один из видов частного предпринимательства на основе принципа частной собственности. Западному многопартийному государству свойственно не интересоваться частной деятельностью налогоплательщиков.

Большинству же обывателей просто невдомёк, что в полной невольничьей зависимости от банковского частного предпринимательства, монопольно-корпоративно контролирующего глобальные потоки инвестиций, оказались и государства, включая и «великие державы», руками которых эта система финансовых колоний была создана, и все живущие в них прочие частники, кроме самих банкиров.

С. Кургинян в связи с этим высказал следующее:

Проще говоря, в западных демократиях кланы финансовой «аристократии» — единственная реальная партия, хотя и не зарегистрированная юридически, но властная потому, что не имеет концептуальных неопределённостей.

Она обладает прежде всего благораспределительной властью, от которой зависят, как невольники, так и все производители благ и политики-управленцы во всех политических партиях, участвующих в демократических процедурах. Все партии — пешки банковских кланов, либо реальная оппозиция банковской корпорации, претендующая осуществить иные концепции в управлении обществом.

В таких условиях все демократические процедуры вырождаются в систему общественной канализации политической активности дилетантов, лезущих в сферу управления жизнью общества без знаний и навыков (Партия! Дай порулить!). Она нисколько не затрагивает благораспределительной основы полновластия партии банковских кланов.

Многопартийность в России в настоящее время — иного типа. В стране нет кланов, действующих в преемственности поколений в сфере кредитного управления экономикой, представляющих легитимную трансрегиональную банковскую корпорацию Запада.

До 1991 года организацией многоотраслевого производства под вывеской КПСС занималась партхозноменклатура. И делала она это средствами отличными от банковского управления.

Пришедшие на смену партийно-государственной дисциплине КПСС политические партии России не имеют теоретических знаний и практических навыков управления многоотраслевым производством, ни способом распределения кредитов под процент (банковско-корпоративная концепция), ни налогово-дотационным способом (концепция однопартийно-государственной дисциплины).

Но при каждом из этих способов экономическая стратегия должна быть определена по целям производства и средствам их достижения, а также по социальным «издержкам». Стратегия «вложись туда — не знаю куда; произведи то — не знаю что; продай тому — не знаю кому» — созидательно неработоспособна: она средство разрушения всего и вся.

Определённость должна быть в статистическом смысле, а не в директивно-адресном и персональном. Директивно-адресная определенность и персональная определенность в экономике и в политике — это только средство реализации концепции, но не сама концепция, выражающая себя в статистике массовых явлений в обществе.

Пост-КПСС-ные партии в России придерживаются взаимно исключающих одна другую книжно-пустых концепций-вывесок: «капитализм»-«социализм»; либо придерживаются разных мнений о путях перехода к ним из нынешнего хаоса и о юридическом оформлении итогов реформ «абсолютизм — конституционная монархия — президентская или парламентская республика — диктатура одной партии — беспартийная советская власть». Во всех них ещё может молчаливо присутствовать власть мафий, причем не одной, а многих, в том числе и банковская.

Семье простого человека жить и работать в монархо-социалистической капиталистической республике на принципах диктатуры демократии крайне неудобно. В России это известно по крайней мере со времен военных поселений Аракчеева. Тот тоже хотел «как лучше», а получилось «как всегда»: дело завершилось бунтом, потому что мужикам и в те времена больше одной партии, пребывающей у государственной власти, было не прокормить.

Больше одной — всего одной партии, но приверженной определённой концепции, не прокормить и нам. Однако, чтобы сыта и обустроена была не только политическая «элита», партия реальной власти должна быть действительно общенародной, а не международной, даже если её полновластие де-факто будет де-юре выглядеть, как многопартийность. Главное — это концептуальная определённость.