Историческая мечта Запада – создать РУССКУЮ ПУСТЫНЮ

***

http://rusrep.ru/images/blog/10005049.jpeg?rand=5522По подсчетам выдающегося русского историка В.О. Ключевского, великорусская народность в период своего формирования – с 1228 по 1462 г., то есть всего-то за 234 года, – вынесла 160 внешних войн и нашествий.

А за четыре с половиной века – с 1018 по 1462 г. – Русь вынуждена была выдержать 250 войн и нашествий.

Все то время, когда, например, та же Англия жила относительно спокойной жизнью – последнее нашествие норманнов на Британские острова состоялось в 1054 г. – и забавлялась то турнирами рыцарей, то разбоем Робин Гуда, то крестовыми походами, то очередными убийствами своих венценосцев, Русь провела в войнах и нашествиях, подвергаясь неслыханному насилию и разграблению.

К примеру, только за последнюю четверть XIII в. одни татары свыше 15 раз предпринимали крупные военные походы на Северо-Восточную Русь, из которых три имели характер подлинных нашествий. В XVI в., например, Московия вынужденно воевала на западе и северо-западе против Речи Посполитой, Ливонского ордена и Швеции 43 года, большую часть из которых – кряду.

И при этом ни на один год не прерывала борьбы с наседавшими на ее южные, юго-восточные и восточные границы татарскими ордами. В XVII в. Россия вынуждена была воевать 48 лет, в XVIII столетии – уже 56 лет, а в целом, на протяжении пяти веков, то есть с XIII по XVIII в., а по большому-то историческому счету на протяжении всего второго от Рождества Христова тысячелетия состояние мира для России было исключением, но жесточайшим правилом – война!

Из трех веков – XVI, XVII и XVIII вв. – России пришлось провоевать без малого полтора столетия или, если точно, 147 лет! Кому еще в мире выпадала столь горькая участь только за право Быть?!

В сравнении с той же Англией получается весьма невеселая картина. Перейдя под знамена кальвинизма в канун установления своей монополии морских путей сообщения как к прологу к сколачиванию будущей империи и зарождению протестантского капитализма, Англия более пяти веков прожила без внешних войн и нашествий.

Вынужденная же клинком отстаивать свое право на жизнь крещеная и православная Русь пять веков, а по большому-то историческому счету и того более, провела в войнах, прежде чем окончательно установила свою глобальную, более или менее гарантированную монополию заселения в сочетании со своей же монополией пути сообщения.

Но при этом оказалась "…отброшена назад на несколько столетий, и в те времена, когда цеховая промышленность Запада переходила к эпохе первоначального накопления, русская ремесленная промышленность должна была вторично проходить часть того исторического пути, который был преодолен до Батыя" (Рыбаков Б.А. Ремесло Древней Руси. М., 1948. С. 780-781).

Единожды сложившись, эта чрезвычайно трагическая особенность истории нашей Родины вплоть до наших дней оказывает свое исключительно негативное воздействие. Ведь порочность отставания шла не только рука об руку с военными проблемами отстаивания своей независимости. Не только ими же резко усугублялась.

Хуже того. Резко негативно сказываясь на системе организации войск и качестве их вооружения еще во времена Дмитрия Донского, она превратилась в порочный круг тотального отставания русского государства. Причем в такой, преодоление которого, тем более перед лицом бурно прогрессировавшего западного мира, было возможно только путем взрывного, запредельного перенапряжения сил общества и государства для размыкания этого круга.

Так вынуждены были поступать Дмитрий Донской, иначе Куликовская битва была бы последней в истории России, а ее самой более не существовало бы. Так же вынужден был поступить и Петр Великий, обстоятельствами и историей едва ли не физически принужденный посягнуть даже на церковное имущество и переливать колокола в пушки – умные сразу признали его правоту, а идиоты до сих пор лают на Петра I.

Так же вынужден был поступить и Сталин, которому мнивший себя "гением мирового пролетариата" и искренне исповедовавший бред о том, что-де "учение Маркса всесильно, потому что верно", Ленин в строгом соответствии с этим же бредом оставил дымящееся пепелище на месте некогда цветущей империи! От "измов" подобная практика преодоления такого порочного круга ни в коей мере не зависит. Обычно ими прикрывают истинное положение дел.

Эта трагическая особенность не осталась незамеченной Западом. Впоследствии она стала одной из главнейших целей ожесточенного религиозно-цивилизационного противоборства Запада с Россией. То есть превратилась в постоянно действующую глобальную стратегическую цель. Как необходимость приложения непрерывных усилий для отбрасывания России на каждом этапе ее истории далеко назад в своем развитии по всем показателям, не давая ей передышки.

Особенно же для самого радикального нарушения обязательных для каждой страны и государства накопительных процессов как основы процветания. Чтобы ни при каких обстоятельствах рано или поздно могущие быть достигнутыми количественные результаты ни в коем случае не переросли бы в качественные. Чтобы на каждом этапе своей истории Россия начинала бы процессы накопления с нуля, а то и с отрицательных величин, то есть с долгов.

Чтобы в результате она непрерывно и насильственно впихивалась бы в непролазное болото тотального отставания по всем параметрам, пока окончательно не утонет в нем, а на поверхности иссохшего величественного родника русской жизни не образуется "РУССКАЯ ПУСТЫНЯ".

Потому-то Русь-Россия и расширялась исключительно в силу все того же соображения Безопасности – когда совершенно мирным путем, когда военным, но всегда во главе угла стояла именно Безопасность, а не стремление к захвату как таковому. Эта особенность России давно подмечена.

(Например, прусский посланник в Петербурге Сольмс писал своему королю Фридриху II: "Все Екатерининские войны ведутся русским умом". Вести же войны русским умом испокон веку означало действовать, как говаривал еще Петр Великий, елико возможно, "лаской, а не жесточью".

Так, после завоевания Крыма Екатерина II решила осмотреть новые владения. И вот там, в Крыму, произошло уникальное. На одной из дорог лошади внезапно понесли и быть бы трагедии неминуемо, если бы крымские татары, которые сопровождали ее в качестве охраны, не легли на пути взбесившихся лошадей и мужеством своей бесстрашной отваги не предотвратили бы, казалось, уже неизбежное несчастье! Вы только вдумайтесь в суть случившегося!

После кровопролитной войны за Крым свою личную охрану Екатерина II доверила вооруженным представителям только что завоеванного народа, к тому же совершенно иной веры! И именно они предотвратили гибель своей новой владычицы! Это стало возможным не только в силу традиционно и справедливо превозносимой дальновидной мудрости Екатерины II, но и прежде всего потому, что ее войны действительно велись русским умом, в которых даже применение оружия не означало захвата как такового. Применение оружия всегда сопровождалось, а нередко и упреждалось действиями "лаской, а не жесточью".

Но даже после применения оружия действовать русским умом означало прежде всего проявление искреннего уважения к незыблемости монополии заселения народа завоеванной территории. Только так возможно было гарантированно ожидать взаимного уважения такого народа к России, что, собственно говоря, крымские татары и продемонстрировали в описанном выше случае.

Искренне жаль, что сложившееся было взаимное уважение оказалось нарушено во время Великой Отечественной войны, когда многие представители крымских татар, поддавшись гитлеровской пропаганде, стали сотрудничать с оккупантами и действовать против Красной Армии.

Естественно, что государство незамедлительно ответило в соответствии с суровыми законами военного времени, которые не зависят от всякого рода "измов". Потому как действительно никому не дано безнаказанно нарушать Высший Закон, тем более в тяжелое военное время. Но еще более жаль, что такое наказание не было снято с целого народа вовремя).

И действительно оно так и было в Истории, чему в немалой степени способствовали и чисто географические обстоятельства. Потому как оно могло происходить и происходило в действительности не в силу какого-то корыстного, тем более злого умысла, а только по соображениям Безопасности. Именно этим объясняется то обстоятельство, что ее расширение происходило только до естественных преград.

То есть до морей и океанов, в том числе и в одинаковой степени в целях равноправного общения с внешним миром посредством морских коммуникаций, до непреодолимых для врагов гор и горных хребтов или до границ ареалов иных миров и цивилизаций. Именно так, то есть сугубо по соображениям Безопасности, Россия стала в итоге единственной в мире единой, трансконтинентальной, евразийской державой.

Потому-то, в отличие от других великих держав, Россия и довела до III тысячелетия неденационализированными все те народы, которые по разным причинам и разными путями и методами были интегрированы в ее состав.

Так или иначе, но при любых обстоятельствах обеспечение Безопасности России в любом из этих случаев опиралось на уважительное отношение к безопасности монополии заселения интегрированного народа и его элиты. Невзирая ни на какие изгибы и перегибы этого основополагающего принципа, его реализация на практике, тем более если она была тщательно продумана, неминуемо приносила свои положительные плоды.

Но даже тогда, когда этот принцип нарушался, а это имело место и при царизме, и в советское время, и сейчас, то тем не менее в любом из этих случаев совершенно нетрудно обнаружить мотив безопасности. Даже в тех случаях, когда по соображениям Безопасности монополия заселения некоторых народов временно лишалась своей территориальной основы, власть тем не менее не допускала денационализации этих народов, сохраняя за ними право хотя бы на культурную автономию, не говоря уже о последующей их реабилитации и возвращения на земли исторического проживания.

Такова наиглавнейшая и принципиальнейшая особенность нашей Родины: в основе созидания, бытия и процветания России лежит именно и только Безопасность!

Именно в этом смысле ее исторический путь и является классикой пути Востока, особенно континентального. И, собственно говоря, именно поэтому-то в абсолютном большинстве случаев России удается, с тем или иным успехом, находить общий язык с Востоком!

И еще об одной, едва заметной в толще минувших веков, но тем не менее имеющей столь же исключительное геополитическое значение детали. Хотя и в зачаточном по тем временам виде, но тем не менее проблема Безопасности изначально носила явный цивилизационный характер. Ведь кровавое "знакомство" восточных славян с прорывавшимися на Запад гуннами, готами и прочими степняками было не чем иным, как прямым столкновением зачатков будущих цивилизаций Запада и Востока: те оседлые, эти кочевники!

Так оно и пошло впоследствии. Основополагающее и абсолютно непримиримое противоречие между Западом и Востоком (Россией прежде всего) – это не только беспрецедентно принципиальный, непримиримый антагонизм между Агрессией и Безопасностью, но и в абсолютно равной степени принципиально непримиримое, антагонистическое противоречие сугубо цивилизационного характера.

Не случайно поэтому, что даже столь разные по своему значению звезды российской культуры – А. Пушкин и П. Чаадаев – хотя и в разных формулировках, но абсолютно точно выражали одну и ту же исторически обоснованную мысль.

А.С. Пушкин: "Поймите же, что Россия никогда не имела ничего общего с остальною Европою, что история ее требует иной мысли".

П.Я. Чаадаев: "Мы не Запад… у нас другое начало цивилизации".

У России настолько иное начало цивилизации, что действительно требуется не просто другая, а четко выверенная историческими фактами принципиально иная мысль.

Те же причины, что безальтернативно привели пращуров к мысли о необходимости слияния всех племенных союзов в один союз, а затем безальтернативно вынудили их занять также и круговую оборону, слившись воедино, привели также и к тому, что Русь осознанно избрала единственный возможный вариант будущей государственности – самодержавие!

Потому как в условиях круговой обороны, опирающейся на все силы и ресурсы союза союзов, выбор формы власти предрешен самой целью, ради которой племенные союзы объединились. Соображения Безопасности практически безальтернативно выдвинули в повестку дня вопрос о безусловной централизации власти и ее единоначалии. И вопрос этот был решен однозначно в пользу самодержавия.

Таким образом, централизация, единоначалие и неминуемое их последствие – беспримерно высокий уровень политической дисциплины всех классов и сословий тогдашнего общества, иначе круговая оборона с опорой на все силы и ресурсы союза союзов невозможна, – явились суровым ответом и пращуров, а затем и самой Москвы на исторический вызов.

"Необходимость централизации, – подчеркивал такой борец с самодержавием, как А.И. Герцен, – была очевидна, без нее не удалось бы ни свергнуть монгольское иго, ни спасти единство государства. События сложились в пользу самодержавия. Россия была спасена. Она стала сильной, великой…" (Герцен A.M. Сочинения. М., 1956. Т. 3. С. 403-404).

За многие столетия самодержавие претерпело различные изменения по форме и названию, но, заметьте, не по сути! Никому не дано безнаказанно нарушать Высший Закон, тем более когда это касается сути основы державы.

Но здесь же сокрыта и великая "ахиллесова пята" России. Осознанно соглашаясь с выбором самодержавия как единственной формы власти, могущей гарантировать Безопасность каждого и всех, народ (народы) добровольно согласился (согласились) и с доминированием обязанностей перед государством вместо прав.

Так вот, беда в том и заключается, что испокон веку верховная власть в России абсолютно персонифицированная и от специфики личностных характеристик конкретной персоны слишком многое зависит в судьбе государства и общества. Хорошо, если сия персона денно и нощно думает и эффективно заботится о державе и ее народах.

Но дело-то в том, что выстраданное веками кровавой борьбы за физическое выживание народа самодержавие как система обеспечения Безопасности всех и каждого так же, как и любая монополия, подвержено коррозии со стороны алчности. Если, так сказать, в научных понятиях, то, пожалуй, придется обратиться к не столь уж и популярным ныне К. Марксу и Ф. Энгельсу.

По их мнению, "вместе с возможностью удерживать товар как меновую стоимость или меновую стоимость как товар пробуждается алчность" (в поэтическом понимании прошлого, например, древнеримского поэта Вергилия – пробуждается "auri sacra fames", то есть "проклятая жажда золота"). Власть – товар, ее возможности – меновая стоимость.

Итоговый вывод понятен, надеюсь, без подсказки. Но это та самая алчность, которая ставит под угрозу исчезновения в Небытии тот самый народ, за безопасность которого власть вроде бы отвечает. Хуже того. В ситуации, когда Олимпом власти в государстве, созданным не просто по соображениям Безопасности, а именно в тех самых конкретных условиях, что были описаны выше, овладевает алчность в виде "LIBIDO DOMINANDI" – "страсти к властвованию", общество сталкивается как с деспотизмом, так и с разгулом коррупции, являющейся экономическим вариантом проявления "LIBIDO DOMINANDI".

Дуэт же деспотизма и коррупции автоматически ведет к разрушению государства и уничтожению народа.

 Деспотизм же, к слову сказать, характерен и для демократии. Однако "демократия… не нарушая своих принципов… может сочетать в себе все виды гнета политического, религиозного, социального. Но при демократическом строе деспотизм становится неуловимым, так как он распыляется по различным учреждениям, он не воплощается ни в каком одном лице, он вездесущ и в то же время его нет нигде; оттого он как пар, наполняющий пространство, невидим, но удушлив, он как бы сливается с национальным климатом. Он раздражает, от него страдают, на него жалуются, но не на кого обрушиться.

Люди обыкновенно привыкают к этому злу и подчиняются. Нельзя же сильно ненавидеть то, чего не видишь. При самодержавии же, наоборот, деспотизм проявляется в самом, так сказать, сгущенном, массивном, самом конкретном виде.

Деспотизм тут воплощается в одном человеке и вызывает величайшую ненависть" (Палеолог М. Царская Россия накануне революции. – М., 1991 (репринт 1923 г.). С. 145, 146).

Вот ее-то очень легко эксплуатировать в разрушительных целях – ведь когда национальное и социальное объединяются с персонифицированной ненавистью религиозного (идеологического) экстаза, то возникают подземные толчки такой небывало чудовищной мощи, что походя крушат не только самые могущественные империи, но даже цивилизации и эпохи.

То же можно и нужно сказать о коррупции. Коррупция в условиях самодержавия – ярко персонифицирована и потому легко вызывает всеобщую ненависть. В условиях демократиии же источником коррупции является режим власти, на помощь которой приходит, как это ни парадоксально, описанный выше деспотизм в условиях демократии.

Едва только – к концу первого тысячелетия от Рождества Христова – завершилось еще и религиозное оформление цивилизаций, то основополагающее, глобальное, принципиально непримиримое, антагонистическое противоречие между Западом и Востоком (Россией) приобрело еще и все черты геополитического противоборства религиозно-цивилизационного характера и таким оно остается поныне.

В 1018 г. произошел первый серьезный раунд геополитического противоборства религиозно-цивилизационного характера – консолидированные силы католического Запада в лице объединенного саксонско-венгерско-польского войска под предводительством известного польского бандита, но князя, а впоследствии еще и короля – Болеслава Великого, – напали на Русь и захватили Киев.

Однако самым главным во всей этой истории является иное – то, что на тысячелетие вперед предрешило особую специфику проявления геополитического противоборства религиозно-цивилизационного характера между Западом и Русью.

Ведь это нападение произошло в буквальном смысле "по горячим следам" Крещения Руси! Спустя всего двадцать девять лет после официально признаваемой даты Крещения – 988 г.! То есть уже тогда прельстивший Запад девиз "Дранг-нах-Остен" обрел ярко выраженную религиозно-цивилизационную окраску геополитического характера! Все второе тысячелетие глобальный геополитический бандитизм Запада против России будет именно такой и в таком же виде перекочует даже в третье. (Едва ли кто-либо задумывался над тем, что выбор стратегических целей по гитлеровскому "Плану Барбаросса" был предопределен именно этим.

Все три стратегических направления имели не просто цель – определенные города. Каждый из них являл собой определенный символ в истории развития цивилизации и государственности Руси. Ленинград, то есть Санкт-Петербург, находится в непосредственной близи от праматери Русской цивилизации – Ладожской, Москва – символ Русского централизованного государства и соответствующей ему цивилизации Руси, Киев – символ цивилизации и государственности Киевской Руси!

Эти цели символизировали собой кровавое геополитическое противоборство религиозно-цивилизационного характера. Главари нацистского режима во главу угла всех целей своего нападения на Советский Союз ставили продвижение далеко на Восток "сущности Европы". А какова она, эта самая "сущность Европы", мы уже знаем – АГРЕССИЯ!).

Но с тех же самых пор и без того до крайности специфичное геополитическое противоборство религиозно-цивилизационного характера между Западом и Русью обрело еще одну черту.

Тогда же сложилась и особо уникальная из-за своей феноменальной подлости "традиция" Запада нападать на Русь в период либо уже начавшихся, либо в канун крутых цивилизационных изменений в ее судьбе, в том числе и тех, что либо прямо, либо исподволь провокационно инспирировались самим Западом.

Если хотя бы бегло схематизировать обстоятельства, например, всех крупнейших столкновений Руси с Западом, то без труда увидим все доказательства наличия у Запада именно этой подлейшей "традиции", которая пустила слишком уж глубокие корни. Всякий раз, когда гибли предшествовавшие формы русской государственности, без труда можно обнаружить то или иное "содействие" Запада.

Но точно так же и у истоков неизбежного на новом витке истории ренессанса русской цивилизации и государственности, тем более если они изначально были сориентированы на новые фундаментальные принципы, опять можно обнаружить прямое (нередко и силовое) или косвенное "содействие" (если это было выгодно) или противодействие (если это было невыгодно) Запада.

 Вспомните историю XX в. Двукратное разрушение государства происходило в буквальном смысле на пороге новой эпохи не только в ее развитии и цивилизации, но и в целом земной цивилизации. К примеру, так называемая февральская революция 1917 г. произошла не только в канун уже ни у кого не вызывавшей сомнения феерической победы России в Первой мировой войне, но и прежде всего как превентивно ликвидирующая грядущее объективное возвышение России над всем миром в качестве закономерно обретающей статус мирового центра державы.

Собственно говоря, Запад для того и развязал ту войну, чтобы не допустить такого развития событий. И Вторую мировую войну в ускоренном темпе развязывали и усиленно провоцировали Гитлера на нападение на СССР прежде всего именно по этой же причине.

В свою очередь и крушение СССР произошло в буквальном смысле на пороге новой эпохи в развитии не столько транспортных коммуникаций, в которой ведущая роль принадлежала бы Советскому Союзу, сколько в мировой цивилизации.

То есть совершенно мирным путем глобальная монополия путей сообщения в мире объективно перешла бы в руки СССР со всеми вытекающими отсюда глобальными последствиями (Речь идет об экранопланах, эпоху которых открыл именно Советский Союз.

Воплощенный в них сплав высших достижений отечественной науки давал СССР неоспоримые преимущества как в военной сфере, поскольку на многие порядки повышал уровень мобильности едва ли не всех родов войск, так и в гражданской. Особенно в сфере экономически очень эффективного транспорта.

Ведь в современном мире колоссальнейшую роль играет даже не столько сам торговый оборот, сколько его скорость. А экранопланы, в частности транспортные, с блеском решали эту задачу, да так, что во многие порядки могли повысить скорость оборота мировой торговли. Не говоря уже о сугубо транспортных выгодах и многом другом). Кстати сказать, то же самое имело место и в начале XX в.

Как обязательный атрибут вселенского бандитизма Запада, всегда имело место его освящение испокон веку обагренными кровью людской католическим крестом и прочими "общечеловеческими ценностями", даже если на знаменах тех, кого в этих целях привлекал Запад, были начертаны отнюдь не христианские символы и уж тем более не резюме знаменитых десяти библейских заповедей! Как началось это с нападения на Киевскую Русь, так и продолжается до сих пор – меняются лишь формы да степень подлости, с которой Запад по-прежнему идет на это.

Возьмем, к примеру, историю Куликовской битвы. Историческое и геополитическое значение той славной Победы не только в инициации ренессанса русской государственности в форме зарождения основ будущего Русского централизованного государства. Ее особое значение еще и в том, что она была одержана не над Золотой Ордой, и даже не над Мамаевой Ордой как таковой, а над наемными войсками под предводительством, если использовать современную терминологию, одного из крупнейших (естественно, по меркам тех времен) агентов военно-стратегического влияния Запада – все того же Мамая!

Не являясь чингиситом (то есть потомком Чингисхана), но всего лишь крымским темником, то есть предводителем расквартированного в Крыму 10-тысячного военного отряда, Мамай узурпировал власть в Крымской Орде – провозгласил себя ханом. По принципу "фифти-фифти" – т.е. наполовину инициативно, наполовину не без прямого воздействия на него ниже указываемых сил – стал исполнителем воли полномочных представителей средневекового аналога современной Америки – Генуи.

Между тем в руках последней (наряду, правда, с Венецией) была сосредоточена едва ли не вся мировая торговля того времени (особенно по оси Запад – Юг и Запад – Восток). Генуэзский "доллар" того времени – золотой цехин, а также католический крест и внушительные, по-европейски вооруженные боевые отряды – генуэзская пехота – были проводниками политики Генуи в Крыму.

Ее колонии с центром в Кафе (современная Феодосия) появились фактически во исполнение буллы римского папы о крестовом походе против подвергшейся тогда нашествию Батыя Руси еще в самом начале XIII века. Мамай осуществил свое нашествие не только вопреки воле хана Золотой Орды Тохтамыша, но и самой политики Золотой Орды в отношении Руси, поскольку преследовал цель ее подчинения своей личной власти, ради чего намеревался даже поселиться на Руси и разрушить православные храмы, чего Орда никогда не делала.

Естественно, что в случае победы Мамая окатоличивание Руси подразумевалось как само собой разумеющееся, как, впрочем, и то, что захваченная им Русь должна была стать торговой колонией Генуи, – генуэзцы изначально поставили это условием своей помощи Мамаю, выторговав себе соответствующие права.

Именно поэтому-то на Куликовом поле вместе с Мамаем в битве участвовала и генуэзская пехота как передовой отряд объединенного антирусского фронта Запада, простиравшегося тогда от Балтийского до Черного моря: на севере – шведы и крестоносцы, в центре – поляки, Литва и крестоносцы, на юге – сам Мамай.

В союзе с Мамаем было и Великое княжество Литовское, объединенное 80-тысячное войско которого под командованием князя Ягайло должно было принять участие в Куликовской битве. Однако то ли нарочно – в расчете на то, что обессиленные стороны не смогут противостоять натиску войск Ягайло, имевшего прямое задание безальтернативно на тот момент окатоличившегося Запада окатоличить избравшую путь Православия Русь, – то ли по иным причинам, но Ягайло припозднился на 12 дней.

Однако участие в битве он все-таки принял, самое что ни на есть подлое "участие" – напал на обоз с ранеными в ходе битвы новгородскими воинами и вырезал всех! Таков вот был союз этих двух шакалов против Руси!

Ну а после сокрушительного поражения в той битве Мамай нашел убежище, естественно, все у тех же генуэзцев в Кафе (Феодосия), откуда вновь и опять-таки на их же средства попытался взять реванш, выступив в 1381 г. в очередной поход против Руси. И вновь потерпел еще более унизительное поражение, на этот раз от самого Тохтамыша, который решил проучить зарвавшегося узурпатора ханской власти, как полагается.

В поисках очередного убежища Мамай вновь сбежал к своим покровителям – генуэзцам, однако на этот раз алчные торгаши попросту прикончили своего агента влияния, посчитав это неким возмещением вложенных в этого авантюриста громадных по тем временам средств. Что ж, шакалу – шакалья смерть!..

Вся дальнейшая история взаимоотношений Руси-России с Западом протекала именно в этом, обозначенном указанными выше вехами, русле. Абсолютно ничем не отличается и современность. Ибо в основе этой истории и современности основополагающее, глобальное, принципиально неустранимое, антагонистическое геополитическое противоречие религиозно-цивилизационного характера между АГРЕССИЕЙ – как сущностью ЗАПАДА – И БЕЗОПАСНОСТЬЮ – как сущностью и базовой ценностью РОССИИ!

С этим связана еще и такая "традиция" особой подлости Запада, как беспрерывное разыгрывание "русской карты" в мировом пасьянсе. То ей придают вид "русской угрозы" (в XX в. – "большевистской", а затем и "коммунистической" и, наконец, "советской угрозы"), то вид решающего козыря, но всякий раз Россия платит за это океанами крови людской и неисчислимыми иными потерями.

Когда же Россия пытается избежать такого поворота событий, то ее начинают обвинять в некоем коварстве, или, того не чище, что имеет место быть в наше время, в нарушении "демократии" и "прав человека".

Ну что еще можно ожидать от Запада?! Запад – он и есть Запад, итить его…

***

Из книги А.Б. Мартиросяна "ЗА КУЛИСАМИ МЮНХЕНСКОГО СГОВОРА. КТО ПРИВЁЛ ВОЙНУ В СССР?".