Айвазовский и деньги

Известный художник-маринист Иван Константинович Айвазовский, он же Ованес Гайвазян (Гайвазовский), имел весьма странную биографию. Головокружительная карьера, влиятельные знакомства, контакты с англофилами того времени... Кому нужны были картины мариниста, если учесть, что фотографий в то время ещё не было?

В советское время учили, что «декабристы» на Сенатской площади были первыми революционерами, которые разбудили Герцена для того, чтобы тот бил в «Колокол», просвещал неразумный народ и звал Русь к топору. Считалось, что революционеры стремились сделать жизнь в России комфортной и демократичной, сытой и богатой.

Вы верите в это? Вы верите в то, что Рокфеллеры, Ротшильды и Варбурги вкладывали свои нажитые непосильным трудом деньги в процветание России? А где же логика?

Давайте ненадолго окунемся в недавнюю историю нашей страны и присмотримся к некоторым известным личностям несколько иначе, чем это обычно принято. Возможно, при более внимательном взгляде высветятся и другие стороны их многогранной деятельности.

В этой статье я предлагаю поближе познакомиться с такой знаменитостью, как всемирно известный художник-маринист Иван Константинович Айвазовский. Весь мир до сих пор восхищается его картинами, на которых запечатлена морская стихия, остановленная на мгновение рукой этого великого мастера.

Известно, что Айвазовский был одним из самых плодовитых и богатых художников своего (да и не только своего) времени. В чем же причина его такой знаменитости и богатства? Только ли в его таланте? Возможно, причина такого его успеха кроется и в том, что он оказывал услуги, изображая на картинах то, о чем его просили щедрые заказчики? А кто и о чем его просил – это уже интересно!

Кто-то из вас удивится и возмутится такому моему предположению и вслед за героем А.П.Чехова воскликнет: «Такого не может быть, потому что такого не может быть никогда!» Мы же привыкли к тому, что Айвазовский – это певец морской стихии и побед русского военно-морского флота!

И все же давайте разберемся, однако…

Краткая официальная биография И.К.Айвазовского

Иван Константинович Айвазовский родился в Феодосии (Крым) в 1817 году, умер там же в 1900 году (82 года). Он был третьим сыном разорившегося торговца, и все его детство (как пишут биографы) прошло в нужде и лишениях.

С детства Ивану Айвазовскому везло на встречи с хорошими людьми. Местный городской архитектор Я.Х.Кох и губернатор Тавриды А.И.Казначеев помогли поступить в Таврическую гимназию в Симферополе. А в 1833 году влиятельные столичные вельможи способствовали его зачислению без экзаменов в императорскую Академию художеств в Санкт-Петербурге и обучению за счет государственной казны.

Учителями Айвазовского были М.Н.Воробьев, Ф.Таннер и А.И.Зауервейд. После конфликта с французским живописцем Ф.Таннером в 1838 году Иван Айвазовский был отправлен в родную Феодосию на два года для написания морских пейзажей, «состоя под особым наблюдением Академии». В том же году Айвазовский принял участие в военно-морском походе отряда русских кораблей под командованием Николая Раевского к берегам Кавказа.

В 1840 году Айвазовский для продолжения обучения отправляется в Европу, где сразу становится известным художником. Его картину «Неаполитанский залив» высоко оценил английский художник-маринист Джозеф Тернер, а картину «Хаос» приобрел глава Ватикана Папа Григорий XVI.

Айвазовский объездил почти всю Европу, бывая в некоторых странах неоднократно. Продажи картин и персональные выставки приносили ему хороший доход. К концу заграничной поездки в паспорте Айвазовского насчитывалось 135 виз.

В 1844 году (на два года раньше срока) Айвазовский возвратился в северную столицу. Академия художеств присвоила ему звание академика «по части живописи морских видов» и наградила его орденом Святой Анны 3-й степени. Также он получил звание первого живописца Главного морского штаба с правом ношения мундира Морского министерства.

Весной 1845 года Айвазовский в составе экспедиции географа адмирала Ф.П.Литке отправился в длительное морское путешествие по Средиземному морю (Греция, Малая Азия, Турция). Из этого похода художник привез множество карандашных набросков, в том числе виды Константинополя и его окрестностей.

А уже осенью 1845 года, отказавшись от службы в столице, Айвазовский отправляется в родную Феодосию, где приступает к строительству собственного дома в итальянском стиле. В мае 1846 года художник с размахом отметил десятилетний юбилей своей творческой деятельности. Три дня гуляла вся Феодосия, а в бухту для приветствия юбиляра вошла эскадра под командованием В.А.Корнилова.

Айвазовский очень много путешествовал. Он часто бывал в Петербурге, Москве и других городах России, неоднократно посещал Европу. В 1868 году он отправился на Кавказ и в Закавказье, а в 1869 году – в Египет, на открытие Суэцкого канала. В возрасте 77 лет Айвазовский решился на путешествие в Америку, где в разных городах устраивал свои выставки картин.

Несколько раз Айвазовский посещал Константинополь, где ему удалось получить от турецкого султана Абдул-Азиза большой заказ на изображение видов Босфора. Для султана он написал 40 работ, за что и был награжден высшим турецким орденом «Османие» (Nishani Osmani).

Женат Айвазовский был дважды. Первая жена, Юлия Яковлевна Гревс, портрет которой он никогда не писал, родила Ивану Константиновичу четверых детей. Однако их союз не сложился с самого начала, супруги долгое время жили раздельно, отношения их были враждебными. В 1877 году по настоянию Айвазовского Эчмиадзинский синод расторг их брак. Второй раз в 1882 году в возрасте 65-ти лет Айвазовский женился на 25-летней Анне Саркизовой и прожил с ней до конца своих дней.

В 1865 году Айвазовский открыл в Феодосии «Общие художественные мастерские» (филиал Петербургской академии художеств), из стен которых вышли такие художники, как Константин Арцеулов, Михаил Латри, Алексей Ганзен, Лев Лагорио и другие.

В 1888 году Айвазовский организовал строительство водопровода в Феодосии из Субашского источника, который принадлежал ему лично. Хотя за пользование водопроводом горожанам нужно было платить, но из фонтана на Новобазарной площади воду можно было пить бесплатно.

Таковы, вкратце, основные этапы жизненного и творческого пути великого русского художника Ивана Константиновича Айвазовского.

А теперь самое интересное

Начнем с того удивительного факта, что за всю свою долгую жизнь Айвазовский написал колоссальное количество картин, официально более шести тысяч, и организовал свыше 120 персональных выставок!

Такие великие мастера художественной кисти, как Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонарроти, Рафаэль Санти, Сандро Боттичелли, Александр Иванов, писавший картину «Явление Христа народу» двадцать лет, и многие другие «нервно курят».

Идем далее.

Официальные биографы утверждают, что Айвазовский вышел из бедной армянской семьи и только благодаря своему таланту вознесся к славе и богатству.

А так ли это?

Напомню несколько интересных фактов из биографии Айвазовского. Известно, что изначально Иван Константинович Айвазовский звался Ованесом Гайвазяном (Гайвазовским). И только в 1841 году он становится Иваном Константиновичем Айвазовским.

Его отец Геворг Гайвас (1771–1841) провел детство в Южной Польше, недалеко от Львова. После ссоры с родственниками (крупными землевладельцами) Геворг перебрался в Валахию (Молдавия), а оттуда в Крым, где в Феодосии стал управляющим местным рынком. Известно, что до присоединения Крыма к России на феодосийском рынке в течение столетий торговали рабами.

Существует версия и о турецких корнях Ованеса Гайвазовского. Недаром, бывая в Стамбуле, Иван Константинович иногда посещал невольничий рынок, и как-то у него даже вышел конфликт с местной властью.

Обратим внимание еще на то, что в княжестве Феодоро, существовавшем в XIII-XV веках в Крыму, правил византийский аристократический род Гаврасов.

Так что не был Ованес бедным и незнатным. Достаточно взглянуть на его портрет в молодом возрасте (вылитый Пушкин) и почитать воспоминания современников о его отношении к окружающим.

Интересно, что первый ученик-копировальщик Айвазовского, который во многом повторил путь своего учителя, Лев Феликсович Лагорио (1826-1905), происходил из семьи аристократического генуэзского рода. Его отец, Феликс Лагорио (1781-1857), был торговцем-негоциантом, вице-консулом Королевства Обеих Сицилий и, естественно, масоном.

Айвазовский, обучаясь в Академии художеств в Петербурге, вел довольно замкнутый образ жизни. Друзей у него было мало, он избегал шумных и веселых компаний. Сверстники отвечали ему тем же. И, видимо, заносчивым характером Айвазовского объясняется его конфликт с преподавателем Ф.Таннером, из-за чего Ованеса по личному указанию царя хотели исключить из Академии. Француз характеризовал Айвазовского как человека неблагодарного и непорядочного.

Приведу еще одно воспоминание современника. Перед первой поездкой в Европу Айвазовский на месяц останавливался в Петербурге, на квартире своего однокурсника Василия Штернберга, где также жил украинский поэт Тарас Шевченко. В автобиографической повести «Художник» Тарас Шевченко дал нелестную характеристику Айвазовскому. Его удивила заносчивость и скрытность Айвазовского, который не хотел близко общаться и показывать свои картины, написанные в Крыму. За границу Штернберга провожала толпа друзей, а Айвазовского никто.

Проживая у Штернберга в течение месяца, Айвазовский решал свою финансовую проблему. За крымские картины Академия предлагала 4 тыс. рублей. Айвазовский же вместе со своим учителем А.И.Зауервейдом считали, что если бы такие картины написал иностранец, то ему заплатили бы 20 тыс. рублей. А тогда это были очень большие деньги. Но в этот раз Айвазовскому не удалось выбить желаемую сумму.

Обратите внимание на то, что Айвазовский стал знаменит только после выезда за границу. В столицах Европы как по команде стали восхищаться творчеством молодого дарования и хорошо оплачивать его картины. Темы картин Айвазовского, согласитесь, не отличались большим разнообразием и оригинальностью. Он старался подражать стилю своего любимого художника-романтика Сильвестра Щедрина (1791-1830).

В России ситуация была другой. Романтизм в живописи уходил в прошлое, уступая дорогу реализму. Художник А.А.Иванов говорил о том, что Айвазовский создает себе славу газетной шумихой, И.Н.Крамской, В.Гаршин презирали заказные картины Айвазовского, а А.Бенуа считал, что маринист находится вне общего развития русской пейзажной школы. Большинство современников художника называли его стиль сказочным и наивным, примитивным и лубочным.

Айвазовский разработал свой метод написания картин: обычно он писал по памяти и очень быстро. Ему было достаточно несколько часов, максимум дней, и потом к своим творениям Иван Константинович уже, как правило, не возвращался.

Воистину скорописец, а не живописец!

Приведу несколько интересных случаев из первой заграничной поездки Айвазовского.

Удивительно, но специально для встречи с молодым Айвазовским из Англии приезжал всемирно известный художник-маринист Джозеф Тернер. Они уединялись и подолгу о чем-то разговаривали, и их беседы были не только об искусстве. Однако содержанием этих бесед со своими заграничными друзьями (Штернбергом, Гоголем, Боткиным, Панаевым) Ованес не делился.

В Италии Айвазовский поддерживал дружеские отношения с такой темной личностью, как К.А.Векки, который был адъютантом Джузеппе Гарибальди. Народный же герой Италии, в свою очередь, бывал в Крыму.

Невозможно не упомянуть о странном эпизоде, приключившемся с Айвазовским (о нем он сам упоминал). В декабре 1842 года Иван Константинович должен был ехать на выставку в Париж вместе с К.А.Векки, который именно в это время куда-то пропал. Пришлось Айвазовскому одному отправляться в путь. В Генуе в конторе дилижансов он случайно (?) познакомился с молодой женщиной, австрийской полькой графиней Потоцкой. Опять же чисто случайно они ехали в одном дилижансе, беседуя о политике. В Милане же они хорошо провели время вдвоем.

«Ну и что тут такого?!» – усмехнетесь вы. Многие мужчины хотели бы проехаться в дилижансе с польской графиней и провести с ней время, осматривая Миланский собор. Ведь Айвазовскому всего 25 лет, он богат и не женат.

Не возмущайтесь. Самое интересное произошло потом. Графиня бесследно исчезла, зато объявился некий господин Теслецкий, который (со слов К.Векки) хотел вызвать Айвазовского на дуэль, защищая честь графини. Однако, появившийся К.Векки как-то уладил этот конфликт.

Уважаемый читатель, а не похоже ли это на классическую «сладкую ловушку»? Вы спросите: «Зачем и кому это было нужно?» А затем, чтобы у Айвазовского не пропало желание оказывать кому нужно определенные услуги. Не зря же К.Векки так активно набивался в друзья к Айвазовскому (и не только к нему), писал о нем хвалебные статьи. А вот с художником А.Ивановым К.Векки подружиться не удалось.

Возможно, недоверчивый читатель, вы считаете, что все это домыслы и конспирология? Может быть, а может и не быть!

О поездках Айвазовского в Англию тоже известно немного. С кем он там встречался и о чем беседовал? Может быть, виделся с родственниками графа Михаила Семеновича Воронцова (1782-1856), наместника Новороссии и Крыма. Это его, тогда еще губернатора, Александр Пушкин, находясь в ссылке в Кишиневе, а затем в Одессе (1820-1824), высмеивал за англоманию. Айвазовский неоднократно встречался с графом Воронцовым и писал по его заказу картины, которые тот отсылал в Лондон якобы своей сестре.

После возвращения из-за границы Айвазовский развил бурную деятельность по написанию картин и организации персональных выставок. Его первый ученик Лев Лагорио делал копии картин и рассылал заказчикам. В дальнейшем функции курьера и организатора стал исполнять сын сестры Айвазовского Левон Георгиевич Мазиров (Мазирян).

И все же возникает логичный вопрос: «Откуда в Европе и России так резко возросло число любителей марин Айвазовского?» Другие же художники-маринисты, как европейские, так и российские, такой славой не пользовались. К примеру, Боголюбов Алексей Петрович (1824-1896) состоял так же, как и Айвазовский на службе Морского ведомства, но таких «степеней известных» достичь не смог. Боголюбов очень критично относился к творчеству Айвазовского.

Возможно, ответ на вопрос заключается в том, что Айвазовский оказался в нужное время и в нужном месте. Ованес родился и постоянно проживал в Крыму. Важно также, что он был первым живописцем Главного морского штаба и ему были известны некоторые секретные сведения. Невозможно не упомянуть о комичном случае, когда Айвазовский убеждал командира корабля в том, что он (Айвазовский) лучше знает устройство этого корабля.

Айвазовский имел право беспрепятственно писать морские виды Крыма (и не только), и власти должны были содействовать ему в этом. Другими словами, у него было официальное разрешение на написание, например, боевых кораблей в севастопольской бухте, портов, береговых укреплений и т.д.

Изображения военных объектов были секретны. Известно, что при перевозке картин в Петербург, изображавших некоторые эпизоды морского похода боевых кораблей на Кавказ в 1838 году, Айвазовский предпринимал меры предосторожности, которые от него требовало руководство Академии. Наиболее известная картина этого похода – «Десант Н.Н.Раевского в Субаши».

В начале 1853 года Айвазовский сделал первую попытку открытия в Феодосии художественной школы. Он хотел, чтобы школа обладала официальным статусом (имела гербовую печать), но была бы в своей деятельности относительно независимой от Академии. Для содержания школы нужно было выделить из казны 3 тысячи рублей серебром. Царь в финансировании отказал, и школу не удалось открыть.

Стоит напомнить, что художественную школу Айвазовский пытался открыть перед началом Крымской или Восточной войны (1853-1856). Видимо, спрос на картины Айвазовского и их копии сильно вырос. А как вы оцениваете то, что во время Крымской войны Иван Константинович отправлял свои картины на Лондонскую выставку, в столицу страны-агрессора?

Если же еще учесть, что Айвазовский основным методом обучения считал копирование картин, то начинают терзать смутные сомнения. Кому понадобилось такое большое количество копий картин Айвазовского? Кому нужны были многочисленные изображения береговых линий, укреплений, портов Крыма?

Опять же по настоянию своей жены Юлии Гревс Айвазовский в начале 1853 года решил заняться археологией. С чего бы это? 31 апреля 1853 года Иван Константинович получил разрешение для археологических раскопок в Крыму от министра уделов Л.А.Перовского. Раскопки продолжались до 1856 года, то есть до окончания Крымской войны. Министр Л.А.Перовский следил за раскопками и требовал отчета о результатах.

Обратите внимание на то, что не сам же Иван Константинович с женой перекопал 80 курганов и нашел могилу хана Мамая, хотя современные археологи считают, что могила Мамая находится в другом месте. Ведь при таком большом объеме земляных работ нужны были помощники. О них мы ничего не знаем. Неужели это были пьяные портовые грузчики?

Через несколько лет подобная история повторилась с другим любителем-археологом, Генрихом Шлиманом, успешным коммерсантом, занимавшимся поставками серы, селитры, свинца, олова, железа и пороха для нужд русской армии во время Крымской войны, в конце которой он стал миллионером.

Возникает опять же логичный вопрос: не благодаря ли господину Шлиману и ему подобным защитники Севастополя так остро нуждались в порохе, орудиях, стрелковом оружие? Да практически во всем, что было необходимо для успешной обороны города?

Затем в солидном возрасте и по неведомым провидению причинам Шлиман вдруг решил заняться археологией. Генриха обуяла страсть к поиску мифологической гомеровской Трои. Известно, что раскопки Трои (Хисарлика) Шлиман вел недалеко от русско-турецкого театра боевых действий.

Однако, не только научный мир, но и сам Шлиман был не уверен в том, что ему удалось найти легендарную Трою. Каждый раз, когда русско-турецкий конфликт обострялся, у Шлимана появлялись сомнения: Трою ли он откопал? И он каждый раз возвращался, прихватив помощников, и в течение тринадцати лет копал, копал и копал…

Однако, вернемся к Айвазовскому.

Готовясь к штурму Севастополя, англичане и их союзники основательно укрепились в Балаклаве, где построили железную дорогу и провели телеграф для связи с метрополией. Британские войска долго (целый год) не решались пойти на штурм, так как у них не было достаточной информации о состоянии обороны Севастополя. Возможно, и таинственные помощники-археологи помогали им в сборе этой информации.

Известно, что Айвазовский неоднократно бывал в осажденном Севастополе и хорошо знал ситуацию изнутри, делал многочисленные зарисовки, со многими беседовал, во многое вникал. Дело дошло даже до того, что адмирал В.А.Корнилов официально издал приказ о принудительной высылке Айвазовского из города (якобы для сохранения жизни художника). А, может быть, для того, чтобы не мешал и не лез везде?

Айвазовский сам же в письме к министру Л.А.Перовскому писал о том, что он находился в Севастополе для сбора самых подробных сведений, и это ему удалось. Для кого же Айвазовский собирал сведения? Для адмиралов Главного морского штаба России, которые были почему-то не в курсе дел? И почему отчитывался перед министром уделов Л.А.Перовским?

Несколько слов нужно сказать о первой жене Айвазовского Юлии Яковлевне Гревс. Она была дочерью английского штабс-капитана, который находился на русской службе. Джеймс (Яков) Гревс был лютеранином из Шотландии и служил личным врачом царя Александра I. После смерти (отравления?) Александра I в 1825 году в Таганроге Джеймс Гревс бесследно исчез. Нужно отметить, что Александру I стало плохо после того, как он побывал в гостях в Алупке у графа М.С.Воронцова. Через полгода та же участь постигла жену Александра I Елизавету Алексеевну.

А как вам, терпеливые читатели, такой вот поступок Айвазовского?

Сразу после окончания Крымской войны, в ноябре 1856 года, Айвазовский отправился на выставку в Париж, то есть поехал во вражескую страну. В феврале 1857 года он был принят Наполеоном III и тогда же стал кавалером французского ордена Почетного легиона. За что же такие почести после окончания войны гражданину враждебной страны? Неужели за изображения водной глади?

Кстати, в Париже Айвазовский встречался с итальянским композитором Джоаккино Антонио Россини (1792-1868). Но судя по воспоминаниям самого Айвазовского, встреча была какая-то натянутая. Как будто Россини выполнял порученное ему дело и рад был побыстрее исчезнуть.

На выставку в Париже к Айвазовскому приходил Жан-Жак Пелисье (1794-1864). Чем же знаменит этот человек, спросите вы? А тем, что в Крымской войне он был командующим французскими силами под Севастополем. Жан-Жак сообщил Айвазовскому, что он рад будет привести на выставку своих хороших друзей, обладающих тонким художественным вкусом. И об этом вспоминал сам Айвазовский! Чем же картины Айвазовского заинтересовали командующего Жан-Жака и его друзей-эстетов, тонко чувствующих музыку морской стихии?

Подведем итоги

Приходится признать, что Иван Константинович Айвазовский (Ованес Гайвас) не был большим патриотом родины. Интересы России у него не стояли на первом месте. Хотя, как посмотреть? Он же не был русским, а был, так сказать, польско-турецким армянином. Несомненно, у него на первом месте были интересы армян и Армении. А также слава и деньги! Причем деньги и награды он брал у всех.

В России Айвазовский сделал блестящую карьеру и дослужился до чина тайного советника, был окружен почестями и уважением, хотя коллеги по цеху его жестко критиковали. Завидовали, наверное, его богатству и связям. Айвазовский был членом многих европейских Академий художеств и кавалером орденов и наград.

Изучая биографию Айвазовского, обнаруживаешь, что без помощи влиятельных особ таких, как А.И.Казначеев, М.С.Воронцов, Н.Ф.Нарышкина, В.А.Башмакова (внучка А.Суворова), художник С.Тончи и других, талант Ивана Константиновича не достиг бы таких высот. А для чего же некоторые из этих великосветских вельмож старались помочь бедному художнику, только ли из-за любви к искусству? Сомнительно.

Нужно помнить, что в середине XIX столетия резко обострились отношения России и Англии, а также и то, что в высшем сословии России было много англофилов. К примеру, упомянутый выше граф Михаил Семенович Воронцов, чьи родственники проживали в Англии. Да и в самом правительстве и окружении царя хватало тех, кто трудился в интересах туманного Альбиона.

Фотография тогда только зарождалась, а для успешного ведения боевых действий в Крыму нужно было хорошо знать местность. Вот выбор и пал на Айвазовского. И было видно, что его торопили, время поджимало.

Еще раз взглянем на начало карьеры Айвазовского. Талантливого мальчика хотели послать на учебу сразу же в Европу. Однако, сделать это не удалось. Но зато получилось устроить Ованеса без экзаменов в Академию художеств в Петербурге и обучать за государственный счет с пенсией в 3 тыс. рублей в год. Недоучившегося в Академии двух лет Айвазовского отправили в Феодосию для «снятия морских видов».

Из-за границы Айвазовский вернулся также раньше срока на два года. Мог бы и остаться там надолго, как это делали многие художники. Но тяга к Крыму была, видимо, сильнее.

Обратим внимание на то, что он первым в России стал делать персональные выставки. Спрос был настолько большим, что даже Айвазовский при всей своей скоростной манере написания картин не успевал за ним. И у него были помощники-копировальщики и курьеры.

Вот и получается, что ради денег Айвазовский мог поторговать интересами России. Хотя говорить о том, что Иван Константинович был ненавистником России вряд ли правильно. Если европейцы платят за картины в несколько раз больше, чем в России, то почему бы и не продаться? Тем более, что англофильское окружение подталкивает к этому, а европейцы очень просят и хорошо благодарят за услуги.

Айвазовский служил мамоне, а не искусству. Об этом говорили современники художника, которые не могли понять, почему на такие примитивные и однообразные морские пейзажи такой большой спрос. А все просто оказывается. Кто платит, тот и заказывает музыку. Серьезные заказчики платили не за талантливое изображение воды, а за те морские виды, которые им были необходимы.