Не допустить нового Чернобыля

Упрямство нынешних киевских властей угрожает безопасности ядерных объектов Украины

Планы компаний из Соединенных Штатов заключить соглашение с Украиной о поставке топливных элементов для АЭС вызвали беспокойство в Московском центре Всемирной ассоциации операторов атомных электростанций. Представители Общественной палаты, Минпромторга, Минприроды, МЧС, Минобороны, Ростехнадзора, Росатома, Академии наук и Института географии РАН собрались в Госдуме на заседание экспертного совета при Комитете ГД по промышленности для того, чтобы обсудить все возможные риски, связанные с этим намерением двух стран.

Ради объективности на заседание пригласили членов зарубежных экологических организаций, но те не пришли. «С большим огорчением я узнал, что представители сети международных экологических структур не почтили нас своим присутствием. Речь идет о Гринписе и Всемирном фонде дикой природы. И мне кажется, это не случайно, потому что участники экспертного совета в своих выступлениях могут коснуться вопросов, затрагивающих стык политических, экономических интересов и вопросов безопасности», – сказал первый заместитель председателя Комитета по промышленности Госдумы Владимир Гутенев.

Обеспокоенность нашей страны планами США и Украины в атомной сфере обусловлена несколькими причинами. В первую очередь тем, что есть негативный опыт попыток американских специалистов внедриться на объекты АЭС, построенные российскими компаниями.

Так, в 1993 году в силу политических обстоятельств тендер на достройку атомной станции Темелин в Чехии, которая сначала создавалась по российским технологиям, выиграла американская компания Westinghouse Electric. «Она также получила право на поставку ядерного топлива. В ходе эксплуатации возникли серьезные технические проблемы, в том числе массовая разгерметизация тепловыделяющих сборок (ТВС). За это время было выявлено 67 негерметичных ТВС. Если я вам скажу, что в активной зоне реактора находится 163 ТВС, то вы можете себе представить масштаб проблемы», – поделился старший вице-президент ОАО «ТВЭЛ» Василий Константинов.

Не допустить нового Чернобыля

В 2005 году оператор станции – чешская компания CEZ объявила тендер на поставку ядерного топлива, и ТВЭЛ выиграл конкурс. Более того, CEZ для ускорения замены всего американского топлива в 2009 году приняла беспрецедентное решение о полной досрочной выгрузке американских ТВС и заменила топливо на российское. Чтобы представить уровень опасности, который возникает при установке иностранных топливных сборок на АЭС российского дизайна, Константинов рассказал о рисках, возникающих при некачественной эксплуатации реакторов. Первый уровень – это незначительные механические повреждения при плановой загрузке и выгрузке топлива. Они проявляются наиболее быстро, приводят к проблемам при перегрузочных операциях ядерного топлива. На втором этапе происходит разгерметизация ТВС с выходом активности в теплоноситель. Результат может проявляться в широком временном диапазоне – от одного месяца до трех лет.

«Третий этап – это формы изменений или изгиб ТВС в активной зоне. Он самый опасный и проявляется на горизонте пять-шесть лет эксплуатации. Опасен потому, что при потере формы ТВС стержни аварийной защиты не могут падать в активную зону или их падение затруднено. Собственно, это может привести к серьезной аварии», – считает вице-президент ОАО «ТВЭЛ». По его словам, ситуация на АЭС Темелин была доведена до второго уровня приведенной квалификации и только срочные меры чешского оператора по замене топлива помогли прекратить развитие нештатной ситуации.

Это не единственный случай возникновения побочного эффекта от использования американского ядерного топлива на АЭС российского дизайна. Прецедент был и на Украине, которая располагает самым крупным парком наших реакторов: четыре станции, 15 энергоблоков. Атомная энергетика играет стратегическую роль в экономике страны, обеспечивая почти половину всей выработки электроэнергии.

«С 2004 года все украинские энергоблоки были переведены нами на эксплуатацию нового топлива – кассеты типа ТВС-А. В 2010-м ТВЭЛ и украинская национальная атомная энергогенерирующая компания (НАЭК) «Энергоатом» подписали долгосрочный контракт, действующий до конца срока эксплуатации энергоблоков, то есть приблизительно до 2042 года. Несмотря на это, Westinghouse и НАЭК заключили договор на поставку американского топлива ТВС-W. Соглашение предусматривало обслуживание трех энергоблоков в течение пяти лет. То есть в общей сложности речь идет о 15 перегрузках», – сообщил Василий Константинов.

Он отметил, что американское топливо не обладало необходимой референтностью и не имело соответствующей лицензии. Кроме того, отсутствовало обоснование безопасной эксплуатации российских и американских топливных сборок в смешанных активных зонах. «Решение о подписании контракта принималось на основании отдельного указа президента Украины. В соответствии с этим контрактом в 2010–2011 годах на два энергоблока Южно-Украинской атомной станции (ЮУАЭС) установили три перегрузочные партии американских топливных сборок. Летом 2012 года появилась информация о выявленных дефектах ТВС-W. В частности, обнаружили повреждения решеток 35 американских ТВС. В них были как незначительные замятия, так и отсутствие фрагментов конструкции. Ряд технических вопросов к топливу Westinghouse возник в ходе планового ремонта ЮУАЭС в 2013 году», – рассказал Константинов.

Он обратил внимание на то, что на неоднократные обращения российской стороны украинцы хранили молчание. Даже главный конструктор реакторной установки ВВР-1000 ОКБ «Гидропресс» так и не получил официальной информации об эксплуатации американского топлива в смешанных активных зонах. И самое главное – отсутствовали данные о влиянии на российское топливо. «При этом можно предположить, что в отличие от нас специалисты Westinghouse имели возможность изучить информацию об эксплуатации российского топлива. В связи с выявленными дефектами топлива Westinghouse национальный ядерный регулятор Украины принял решение о запрете на загрузку свежего американского топлива и на расширение его эксплуатации за пределами третьего блока Южно-Украинской АЭС», – добавил вице-президент ТВЭЛ.

Из трудной ситуации специалисты ЮУАЭС вышли благодаря российским коллегам. ТВЭЛ в экстренном порядке изготовил внеплановые партии ТВС для замещения всего американского топлива. На сегодня оно выгружено из второго блока и осталось только на третьем. Там эксплуатируется 66 кассет, 26 из них – четвертый год. Они будут выгружены в конце текущего года.

«Сегодня на Украине имеют место проблемы при перегрузочных операциях ядерного топлива. Но главная сложность в том, что при нештатном поведении американского топлива на украинских АЭС возникают серьезные репутационные риски для российской атомной отрасли. Мы это прекрасно понимаем, потому что в первую очередь будут говорить: во всем виноваты наши реакторы. Уже сегодня имеются попытки переложить ответственность на нас. Например, в июне 2013 года вице-президент Westinghouse Майкл Кест комментировал причины дефектов американского топлива на Южно-Украинской станции и заявил, что сборки его компании были повреждены только потому, что топливо ТВЭЛ существенно гнется и сталкивается с другими сборками внутри реактора. При этом российское ядерное топливо без проблем многие годы эксплуатируется на Украине, а проблемы АЭС почему-то стали возникать только после дозагрузки к нему американских кассет», – удивился Константинов.

Отметим, что аналогичные проблемы при использовании ядерного топлива от Westinghouse не раз возникали и в других странах. В частности, на словенской станции Кршко и финской Ловииса, вследствие чего эти страны вынужденно отказались от услуг американского производителя. После известных политических событий руководитель украинского надзорного органа, который отвечает за безопасную эксплуатацию атомной энергетики, был отправлен в отставку. И тотчас национальный оператор АЭС продлил топливный контракт с Westinghouse до 2020 года. «Как вы помните, он был до 2015-го. При этом новый руководитель украинского регулятора согласовал концептуально решение о продолжении эксплуатации доработанной конструкции американских топливных кассет. Его предшественник запретил загрузку свежего топлива в реакторы, а нынешний планирует сотрудничество с американцами. Множество фактов и совпадений говорит о политически мотивированных решениях Украины в отношении этого сотрудничества», – считает Василий Константинов.

Экономические выкладки безжалостны. Убытки НАЭК «Энергоатом» от недавних аварий на ЮУАЭС из-за американского топлива составили порядка 175 миллионов долларов. Нынешняя сделка с Westinghouse оценивается примерно в 100 миллионов. Неизвестно, откуда нынешняя Украина намерена взять такие деньги, ведь американское топливо на 30 процентов дороже российского.

АЭС – заложницы политики

Контракты с Westinghouse чреваты и другими проблемами. «Два года назад ТВЭЛ начал программу по движению к нулевому уровню отказа ядерного топлива. В ней участвуют российские, болгарские, чешские операторы АЭС, а также специалисты с Украины. Программа распространяется на российское топливо, которое будет загружаться в западные реакторы. По итогам ее выполнения мы планируем достичь уровня эксплуатации реакторов только с герметичными топливными сборками. Вместе с тем использование американского топлива на Украине может повлиять на целевые результаты программы», – высказал опасение Константинов.

Вторую проблему сформулировал Владимир Гутенев: «Если вдруг вместо российских сборок на Украину придут американские, куда будут девать отработанное ядерное топливо (ОЯТ)?». Ясности в этом вопросе нет. Представитель Минприроды Татьяна Зейналова заявила, что в настоящее время действует порядок ввоза с Украины российского ОЯТ. В соответствии с контрактами 1998 года каждый ввоз определяется отдельным соглашением. Имеется 418 постановлений правительства, согласно которым ввоз в Российскую Федерацию ОЯТ должен сопровождаться отчислением части средств на реабилитацию радиационно-загрязненных территорий. «Кроме того, существует жесткий запрет на ввоз в РФ отработанного ядерного топлива из иностранных государств. Есть только возврат топлива, которое мы туда поставили. Возврат осуществляется на временное хранение либо на переработку. Но с Украиной, хочу отметить, действует договор временного хранения и переработки с последующим возвратом топлива на ее территорию», – пояснила Зейналова.

По информации Константинова, американцы не используют замкнутый топливный цикл, то есть никогда не забирают свое ОЯТ обратно. Поскольку ввоз в Россию чужого ядерного топлива запрещен, Украина пытается решить вопрос с помощью американцев. Для этого американо-британский консорциум фирм Holtec и BNFL уже несколько лет пытается построить там хранилище для ОЯТ.

К слову, крупное хранилище ядерных отходов (каким Украину видели и видят ее западные друзья) начало создаваться еще при президенте Ющенко, когда тот пустил к себе Westinghouse. Подтверждением служит то обстоятельство, что свои обязательства по строительству централизованного хранилища отработанного ядерного топлива для нужд АЭС Украины консорциум Holtec – BNFL так и не выполнил. Известно, что около двух тысяч тонн этих отходов до сих пор находится в так называемом мокром хранилище, созданном еще в 1986 году. «Когда они завершат его строительство, это вопрос к киевским властям. В любом случае американское топливо будут оставаться на Украине. А где гарантии безопасности? Это же угроза терроризма, грязные бомбы, в общем, не только украинская проблема», – пояснил Константинов.

Значительной проблемой остается ответственность за безопасную работу американских топливных сборок на украинских АЭС с российским дизайном. Кстати, роза ветров над ЮУАЭС направлена не на Россию, а на Польшу, в район Кракова. В МАГАТЭ есть основополагающий принцип, согласно которому ответственность за работу АЭС должна нести та страна, на территории которой находится энергообъект. Владимир Гутенев пытается вразумить украинских коллег с помощью федерального канцлера Германии Ангелы Меркель. «Она имеет большие возможности воздействия на нынешнюю киевскую власть, в принципе может порекомендовать ей в рамках МАГАТЭ провести детальную оценку рисков, связанных с попыткой использовать американское топливо. Если российские эксперты об этом говорят с большой тревогой, то к этому надо прислушаться», – заявил депутат.

В доказательство он привел такую статистику: на семь тысяч часов работы динамика автоматической остановки из-за критического состояния АЭС в 2012 году по миру составляла 0,46, а в России – 0,21. В 2013-м этот коэффициент в мире был 0,49, у нас – 0,28. «Цифры свидетельствуют о кратном превышении показателей работы российских АЭС в надежности над мировыми, являются красноречивым доказательством того, что мнение наших экспертов по вопросу безопасности украинских АЭС обязательно должно быть услышано», – уверен Гутенев.

Председатель подкомитета по законодательному обеспечению использования атомной энергии Владимир Поцяпун считает маловероятным то, что украинские коллеги смогут повлиять на власти и склонить их к принятию взвешенного решения. «Мы один народ, особенно атомщики. Мы одного воспитания и образования. Если дойдет до того, что кто-то заставит их применять опасные технологии или материалы, то люди должны писать докладные записки и уходить. Но один раз я ошибся. Меня спрашивали журналисты, перестанет ли Украина подавать воду по Северо-Крымскому каналу. Я сказал, что если они адекватны, то не откажутся от денег, но они отказались», – сожалел Поцяпун.

Член совета Общественной палаты Иосиф Дискин предложил обратиться к академику Евгению Велихову с просьбой провести срочные экспертные консультации с коллегами из Европы в области эксплуатации ядерных электростанций. Он намерен разослать обращение в страны Центральной и Восточной Европы, чтобы потом не было пустых разговоров о том, кого предупредили, а кого нет. «Надо бить в колокола. Я убежден, что далеко не все в Европе довольны американским своеволием по поводу Украины. Я бы рекомендовал устроить на Парламентской ассамблее Совета Европы соответствующие слушания и там донести нашу крайнюю озабоченность происходящим. Для этого, может быть, следует просить о чрезвычайном сборе соответствующего профильного комитета Совета Европы», – предположил Иосиф Дискин.

Алексей Казаков