«Безденежье» для науки напоминает саботаж

С корреспондентом газеты «Адыгея сегодня» мы побеседовали о пресловутой реформе Российской Академии наук, что вызвала такой резонанс в нашем обществе.

Образование есть важнейшая составляющая воспитания человека и гражданина. И попытки бесконечных «реформ» этой сферы, наряду с желанием «реформировать» науку заставляют крепко задуматься о конечной, то есть истинной цели наших «реформаторов».

http://nstarikov.ru/new/wp-content/uploads/2013/08/bu78.jpg

Источник: газета «Адыгея сегодня» №8 (7- 13 августа 2013 г.)

«Граждане России активно обсуждают реформы в науке и образовании — одна сменяет другую. И каждая шокирует общество. Кажется, реформам, как совершенству, нет предела.  Но если обратиться к Большой Советской Энциклопедии, реформа — это «преобразование, не уничтожающее основ существующей социальной структуры». А теперь назовите мне хотя бы одну современную образовательную реформу, которая бы не то что улучшала, не подрывала бы основ общества. Глядя на наши реформы, у любого здравомыслящего человека возникает вопрос: зачем надо было реформировать то, что и так хорошо работало?

По стопам Петра.

— Реформа Российской Академии наук, задуманная Минобром, ставит точку на детище Петра I. Но, может, она оправдывает себя с экономической точки зрения?

— А как можно подходить с одной меркой к разным сферам человеческой деятельности? Эффективность науки не всегда может оцениваться звонкой монетой. Понятно, что менеджерам от образования просто необходим от науки денежный эквивалент, желательно в краткосрочной перспективе. Обратимся к истории: как можно измерить деньгами изобретение в Советском Союзе атомного оружия, первое испытание которого прошло в 1949 году?

А как  измерить в  купюрах полёт Юрия Гагарина в космос? Разве он принёс какую-то ощутимую денежную выгоду? Но зато как поднялся дух народа, как вырос авторитет страны! А ведь между полётом Гагарина в космос и работой учёных есть прямая связь. Это конкретные учёные кропотливо и долго работали над тем, что в результате принесло стране высочайший статус и уважение мирового сообщества. А государство не жалело на это денег. Поэтому подход к академии наук только с точки зрения финансов в корне неверный.

Если мы хотим оставаться государством, которое, по меньшей мере, себя уважает, реформа Академии наук не должна идти в том виде, в котором её предлагает министерство образования. Кстати, об этом недвусмысленно заявил президент страны, которому на этапе внесения проекта в Госдуму удалось фактически изменить «идеологию» этой реформы.

— Так, может, науке сразу надо было ориентироваться на бизнес?

— Это бизнес должен ориентироваться на научные изыскания, а не наоборот! Потому что серьёзные разработки требуют глобальных капиталовложений, при долгосрочной работе они и окупаются  в десятки раз больше. Я полностью согласен с Жоресом Алфёровым, который дал следующую оценку реформе Российской академии наук: «Реформа РАН — это полнейшее безобразие! Чтобы выжить, российской науке нужна только одна вещь — востребованность бизнесом и обществом».

Для лучшего понимания возьмём пример из нашего прошлого: представьте, что учёные Советского Союза разработали технологию, позволяющую летать в космос. Но государство не выделило средств на строительство ракет, другого оборудования, подготовку космонавтов и другое по причине того, что в бюджете нет денег. И вот учёные десятков научно-исследовательских институтов, которые работали над данным проектом, просто не в состоянии проверить и понять, полезно ли данное открытие, нужны ли дополнительные расчёты и исследования. Если промышленность не будет выпускать образцы, наука не двинется дальше. И вот тогда она в денежном выражении действительно станет абсолютно неэффективной. Поэтому нужно российскую науку поддерживать финансово, не бояться вкладывать в неё деньги.

За талантом не постоим.

— Если у нас талантливые учёные работают над полезными для страны открытиями, то где же они? 

— В России есть масса учёных с интереснейшими разработками. Но эти разработки не применяются в реальности. И дело не в отсутствии денег, а в нежелании участвовать в воплощении полезных для России научных идей. Такое надуманное «безденежье» попахивает откровенным саботажем. Потому что когда нано-технологии возглавляет Анатолий Чубайс, главная задача которого — процветание Соединённых Штатов Америки, то России можно забыть о развитии этой отрасли. Ведь не секрет, что учёные, которые через эту структуру пытаются продвинуть свои разработки, через некоторое время получают очень выгодные предложения американских компаний.

— Не потому ли, что следуя приказу Минобра, успешность вуза будет определяться одним критерием: числом его выпускников, уехавших за границу?

— Даже не знаю, что здесь можно сказать. Каждый раз, когда министр Ливанов открывает рот или подписывает какую-то бумагу, получается либо гадость, либо глупость. Думаю, пора ставить вопрос неэффективности не вузов России, а самого министра Ливанова и его команды. Что, собственно, эффективного он сделал? Отработал ли он свою зарплату? Моё глубокое убеждение: не отработал, а потому давайте его «оптимизируем», проще говоря, сократим. От этого российские образование и наука только выиграют.

Без «европадения».

— Против введения ЕГЭ с его коррупционными скандалами выступали лучшие педагоги страны. Не помогло. Сейчас деятели искусства выступили против оптимизации культуры, проще говоря, увольнений. Тоже мимо. России так не нужны образование и культура?

— Коррекция в образовании и культуре нужна. Но она должна быть очень осторожной и плавной. Тем же, кто проводит перечисленные вами реформы в образовании, не то что образование и культура не нужны, им родная страна глубоко безразлична. Главная их цель — своими реформами нанести максимальный ущерб России. Это и непрекращающиеся вопросы приватизации, и новые выкрутасы в сфере ЖКХ,  упразднение РАН. Слова хорошие, красивые — цели абсолютно противоположные. Сегодняшняя западная экономика при всём комплексе проблем, которые на неё свалились, вкладывает огромные деньги в социальную сферу: науку, образование, культуру, здравоохранение. Население накачивают деньгами, чтобы поддерживать, как говорят либеральные экономисты, платёжеспособный спрос. В России же всё предлагается делать наоборот: сократить расходы на науку, образование, культуру. И ни в коем случае не повышать зарплаты, потому что это, якобы, приведёт к инфляции.

— Мы мечтаем о евроинтеграции. Слова «евроремонт», «евростиль», «евродизайн» прочно вошли в нашу жизнь как показатели высшего качества. А о своих ценностях забыли?

— Забываем. Сравните: советская система образования была классической и готовила всесторонне развитого человека, первоклассного специалиста. Западная система образования готовит потребителя, который имеет фрагментарное представление о мире. С 90-х и мы отставили классику, Болонская система у нас активно внедряется. Но плоды её вряд ли удовлетворят мыслящую Россию.

Какая евроинтеграция? Посмотрите на карту! Это Европа может думать об интеграции в Россию, но не наоборот. Хотя бы по той простой причине, что половина нашей огромной державы находится в Азии. Как можно евроинтегрировать, например, Калмыкию или Кавказ? Насадить в Адыгее, Башкирии и Алтае «евроценности», проведя для начала гей-парады? Это по многим причинам, слава Богу, невозможно. Европа с её греховными «ценностями» сегодня быстро теряет свою экономику. Поэтому для нас сейчас главное — не допустить, чтобы европейцы решали свои проблемы за наш счёт».

(Скачать номер газеты «Адыгея сегодня»)

http://nstarikov.ru/new/wp-content/uploads/2013/08/adygeya.jpg