Как начиналась эра ядерного шантажа

После смерти в апреле 1945 года президента США Франклина Рузвельта его пост занял вице-президент Гарри Трумэн. Он был информирован о секретных работах по созданию атомной бомбы. Перспектива появления у США супероружия породила среди новой американской администрации надежду на то, что война может быть завершена в результате атомной бомбардировки. В таком случае Трумэн и его ближайшее окружение предпочли бы обойтись без участия СССР в войне с Японией, но уверенности в том, что атомная бомба будет создана в ближайшее время, не было. И заинтересованность в выполнении Советским Союзом данных в Крыму обязательств о вступлении в войну сохранялась.

Трумэн исходил из того, что именно «вступление СССР в войну окончательно убедит японское правительство в неизбежности полного разгрома». Стремясь получить по возможности точную дату объявления  Советским Союзом войны Японии, он направил в Москву в качестве своего личного представителя Гарри Гопкинса. 28 мая 1945 года Сталин сообщил Гопкинсу и американскому послу Авереллу Гарриману: «Советская Армия будет полностью развернута на маньчжурских позициях до 8 августа».

О том, что привлечение СССР к разгрому Японии являлось для США вопросом решенным, свидетельствуют американские секретные планы режима оккупации японской территории. По этим планам страна должна была быть расчленена на четыре оккупационные зоны – американскую, советскую, английскую и китайскую. Советские войска должны были занять обширную территорию японской метрополии, включавшую северный остров Хоккайдо и весь северо-восток основного острова Японии Хонсю. Считалось, что расчленение Японии на зоны значительно ослабит бремя организации оккупационного режима и позволит Соединенным Штатам сократить численность необходимых для этого войск.

Вместе с тем намерение отстранить СССР от послевоенного урегулирования в Восточной Азии не давало Трумэну покоя. Когда к лету 1945 года поступили сведения, что работы по созданию атомного оружия вступили в завершающую стадию, в американской администрации возобладало стремление скорейшим образом нанести атомные удары по Японии, опередив вступление СССР в войну. Трумэн, вопреки желанию Черчилля, сознательно затягивал проведение встречи лидеров трех держав в Берлине, надеясь к началу Берлинской (Потсдамской) конференции иметь готовую атомную бомбу для политического давления на СССР. Вашингтон рассчитывал, что атомная бомба «поможет сделать Россию сговорчивой в Европе». Известно высказывание Трумэна по этому поводу: «Если бомба взорвется, что, я думаю, произойдет, у меня, конечно, будет дубина для этих парней».

Однако многое зависело от этого «если». На проходившем 18 июня совещании представителей высшего командования США был подтвержден курс на сохранение плана «Даунфол» – высадка американского десанта на Кюсю 1 ноября 1945 года и в центральные районы Хонсю весной 1946 года. При этом американские генералы продолжали настаивать на обязательном привлечении СССР к разгрому Японии. Опыт кровопролитных боёв за острова Иводзима и Окинава убеждал их, что японцы будут сопротивляться отчаянно. Военный министр США Генри Стимсон в памятной записке Трумэну от 2 июля 1945 года писал: «Начав вторжение, нам придется, по моему мнению, завершать его даже ещё более жестокими сражениями, чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесем огромные потери и будем вынуждены оставить Японию».

Готовясь к Потсдамской конференции, американцы испытывали противоречивые чувства. С одной стороны, уповая на скорое обладание атомной бомбой, они уже гораздо меньше желали участия СССР в войне с Японией, а с другой – не могли отказаться от помощи Советского Союза, ибо уверенности в том, что атомная бомба положит конец войне, не было.

В ходе конференции президент США прямо заявил, что «США ожидают помощи от СССР». В ответ Сталин сказал, что «Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа».

Прибыв в Потсдам, Трумэн с нетерпением ждал результатов испытания бомбы. Краткая телеграмма об успешном взрыве была вручена президенту вечером 16 июля. В ней сообщалось, что результаты испытания «удовлетворительны и даже превзошли ожидания». Через несколько дней, 21 июля, из США поступил подробный письменный отчет об испытательном взрыве близ авиабазы Аламогордо в пустынном районе штата Нью-Мексико.

Трумэн немедленно поделился новостью с Черчиллем, который пришел в восторг. Черчилль заклинал Трумэна: «Вы больше не имеете права колебаться. Только таким образом мы можем избавить человечество от войны. Мы можем добиться капитуляции Японии прежде, чем Россия вступит в войну на Дальнем Востоке». Об «избавлении человечества от войны» говорил политик, который в то время разрабатывал со своими генералами военный план «Немыслимое» – план нападения на СССР сразу после победы над гитлеровской Германией.

Встал вопрос о том, в какой форме сообщить о новом оружии Сталину. По согласованию с Черчиллем Трумэн после заседания 24 июля неофициально проинформировал главу советской делегации о том, что в США разработано оружие огромной разрушительной силы. При этом слова «атомная бомба» произнесены не были. Вопреки ожиданиям Сталин внешне не проявил интереса к полученной информации и на последующих заседаниях к этому не возвращался. У Черчилля даже сложилось впечатление, что «дядюшка Джо не понял значения сделанного ему сообщения».

Однако всё обстояло наоборот. Сталин отреагировал обескуражившим союзников образом именно потому, что всё прекрасно понял. Советское правительство давно располагало данными о том, что в США ведутся работы по созданию атомного оружия и тоже вело работы такого рода.

Маршал Советского Союза  Г.К. Жуков так рассказывал о реакции Сталина на сообщение Трумэна: «Вернувшись с заседания, И.В. Сталин в моем присутствии рассказал В.М. Молотову о состоявшемся разговоре с Г. Трумэном. В.М. Молотов тут же сказал: «Цену себе набивают». Сталин рассмеялся: «Пусть набивают. Надо будет переговорить с Курчатовым об ускорении нашей работы».

Я понял, что речь шла о создании атомной бомбы. Тогда уже было ясно, что правительство США намерено использовать атомное оружие для достижения своих империалистических целей с позиции силы. 6 и 8 (9. – А.К.) августа 1945 года это подтвердилось на практике: американцы без всякой к тому военной необходимости сбросили две атомные бомбы на мирные густонаселенные японские города Нагасаки и Хиросиму». Как видно из этого отрывка, в Потсдаме в отличие от Ялты уже начинали дуть ветры холодной войны.

Стремление правительства США устранить СССР от участия в победе над Японией проявилось при опубликовании 26 июля 1945 года Потсдамской декларации, в которой содержались условия капитуляции Японии перед США, Великобританией и Китаем. Декларация призывала японское правительство немедленно капитулировать и предупреждала, что «иначе Японию ждет быстрый и полный разгром».

Советская делегация в Потсдаме получила в день подписания декларации лишь её копию – «для сведения». Отвечая на просьбу министра иностранных дел СССР В.М. Молотова несколько повременить с опубликованием декларации, госсекретарь США Джеймс Бирнс заявил, что «это желание уже невозможно выполнить». Оправдывая эту позицию, он сказал: «Президент не передал этой декларации раньше, так как Советский Союз не находится в состоянии войны с Японией». На заседании 28 июля Сталин не преминул высказать свое неудовольствие. При оглашении адресованной советскому правительству японской ноты о посредничестве в переговорах о перемирии он заявил: «Хотя нас не информируют как следует, когда какой-нибудь документ составляется о Японии, однако мы считаем, что следует информировать друг друга о новых предложениях».

В первом пункте Потсдамской декларации, к которой затем присоединился и Советский Союз, было заявлено, что «Японии дается возможность окончить эту войну». Однако японское правительство не пожелало воспользоваться предоставленной ему возможностью, проигнорировав Потсдамскую декларацию. Занятая  японским правительством позиция затягивала окончание войны.

В точном  соответствии с обещанием, данным в Крыму, ровно через три месяца после капитуляции Германии правительство СССР 8 августа 1945 года объявило Японии войну. И именно это, а не атомные бомбы окончательно вынудили японское правительство и лично императора Хирохито капитулировать. Это отдельная тема, к которой мы ещё вернемся.