Памяти Нины Андреевой
https://www.perunica.ru/uploads/posts/2016-04/1461185858_9832f402b0f17a373b219a7235e41348136729.jpg
Памяти Нины Андреевой. Одной из тех, кто открыто выступал против предательского курса Горбачева, который привел к развалу страны.
Переполох в стане ренегатов и псевдоплюралистов
…13 марта 1988 года. Не помню уже, в силу каких обстоятельств, я задержался дома дольше обычного. Неожиданный звонок.
– Это Мартыненко.
– Здравствуйте, Константин Матвеевич.
– Вы читали «Советскую Россию»?
– Всегда читаю. В первую очередь. Но сегодняшний номер еще не приносили. А что случилось?
– Сегодня в «Советской России» опубликована статья «Не могу поступаться принципами» какой-то Нины Андреевой. Я на всякий случай купил в газетном киоске и для вас экземпляр. Сильнейшая статья. Прочитаете – сами убедитесь.
– Спасибо! Скоро буду в университете.
Заинтригованный этим звонком, поспешил на свою кафедру, тогда еще называвшуюся кафедрой научного коммунизма. И получил из рук Константина Матвеевича обещанную «Советскую Россию».
Посмотрел и… ахнул: «Вот так статья! На целую полосу. Видно, стоящая. Чикин (главный редактор) абы что в номер не поставит. Да еще на целую полосу».
…С первых строк стало ясно: статья бьет в цель по главным направлениям и проблемам сегодняшней политической жизни. И бьет не просто смело, но и умело: защищает все ценности социализма, советский строй, советскую жизнь, все этапы советской истории. Особенно (что очень важно!) – сталинский. Бьет по недругам социализма, по антисоциалистическим, антикоммунистическим ублюдкам, которых выбросили на гребень волны «перестройки», – гласность, плюрализм и прочие горбачевско-яковлевские «штуковины», отравляющие сознание советских людей ложью, клеветническими измышлениями и бранью в адрес КПСС, ее истории, социализма и всего самого сокровенного, что он дал стране, народу.
Причем делает это автор умно. Он приводит в статье несколько «постулатов» Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева – о задачах перестройки и демократизации общества, КПСС, о совершенствовании социализма. А затем убедительно на фактах показывает, что противники социализма, антикоммунисты всех мастей и оттенков, паразитируя на гласности и плюрализме, идут вразрез с целенаправленными установками руководства КПСС и ее Генерального секретаря, намеренно дезориентируют людей, порождая у них неверие и беспокойство, боль и тревогу за судьбы КПСС, социализма, нашей великой и могучей Советской Отчизны.
…Пробежав по диагонали статью, я решил, что её надо вечером спокойно и внимательно еще раз прочесть. И сразу решил: надо немедленно написать отклик о статье и послать его в редакцию «Советской России» и автору.
В тот же вечер два варианта отклика были готовы: небольшой в несколько слов – для телеграммы; более обстоятельный – письмом по почте.
На второй день повстречался (или созвонился) с несколькими смелыми и принципиальными учеными – преподавателями общественных наук с предложением прочесть статью Нины Андреевой, и, если считают необходимым и возможным, подписать заготовленные мною тексты телеграммы и письма в её поддержку. Всех, кому звонил, я познакомил с ними.
Но не тут-то было. Примерно из двадцати ученых, которых я хорошо и давно знал и в которых был уверен, лишь пять-семь твердо высказались «за». Они заявили: «Можете подписать и отправить телеграмму и письмо от своего и нашего имени».
Стало ясно: подставляться никто не хочет. Ну и что ж, что напечатала «Советская Россия», главный редактор которой член Бюро ЦК КПСС по Российской Федерации, а газета – орган ЦК, Верховного Совета и Совета Министров РСФСР. А вдруг Чикин дал статью без согласия генсека? И такое может быть…
Не стал я ни на кого давить. Решил подписать сам, указав, что мою позицию, мои оценки и выводы разделяют многие ученые. Отправил и письмо, и телеграмму.
…Не прошла неделя, как в нашей «Советской Кубани» – органе крайкома КПСС и крайисполкома, появилась статья Владислава Филимонова, моего старого друга и товарища по работе в редакции туапсинской городской газеты и в комсомоле.
В этой статье содержалась беспощадная критика Нины Андреевой и содержания ее статьи. При этом автор замечал, что многих в крае она сбила с толку, вызвала недоумение у одних, одобрение у других, возмущение у третьих.
Написал В. Филимонов и о том, что один, хорошо известный в крае профессор истории, собирал подписи среди ученых-обществоведов краснодарских вузов под письмом, заготовленным им, одобряющим статью Нины Андреевой.
Фамилию он не назвал: то ли пощадил старого друга, то ли, скорее всего, редактор газеты, посоветовавшись с крайкомом, ректоратом и парткомом университета, решил «не рекламировать» мой поступок, мое отношение к статье Нины Андреевой. Но я и сегодня рад своей причастности к ней…
…«Советская Россия» в своем номере, посвященном полувековому юбилею газеты, 1 июля 2006 года по поводу публикации письма Нины Андреевой справедливо писала:
«13 марта 1988 года на страницах „Советской России“ было опубликовано письмо Нины Андреевой „Не могу поступаться принципами“. В тот момент никто даже не мог и подумать, что размышления ленинградской преподавательницы химии о ходе перестройки в СССР, о великом советском прошлом, о знаковых для советского общества фигурах и событиях не просто вызовут широкий общественный резонанс, но и станут крупным политическим событием, вехой в истории не только нашей газеты, но и Коммунистической партии, да и страны в целом.
Чего стоит хотя бы тот факт, что газетная публикация стала единственной темой обсуждения на Политбюро ЦК КПСС, сам текст определенные силы объявили манифестом „консерваторов“ и враждебных перестройке сил, а против опубликовавшей письмо „Советской России“ была развязана настоящая травля.
Буквально через несколько недель после публикации вокруг письма Нины Андреевой уже наросло множество лжи, политических мифов и легенд. Сегодня, спустя восемнадцать лет, мало кто уже точно представляет себе содержание знаменитого письма. А потому, по многочисленным просьбам, мы воспроизводим его текст, который особенно интересно почитать нынешними глазами, оценить с позиций сегодняшнего дня, насколько правы оказались автор письма и газета, его напечатавшая, в своих тревогах, сомнениях и оценках почти двадцатилетней давности»
Потому и решил поместить письмо Нины Александровны Андреевой в этой своей книге, – в «Приложении».
* * *
Вернемся в весну 1988 года…
СМИ антисоциалистического направления, да и многие коммунистические издания, «верноподданные» Горбачеву и Яковлеву, по их категорическому требованию, повели ураганный огонь по Нине Андреевой и редакции «Советской России». Их команда была безапелляционной и беспощадной: «Никакой поддержки статье и редакции! Уничтожить гадину!»
Все те, кто был солидарен с Ниной Андреевой, одобрял ее статью, были поименованы «ниноандреевцами», «врагами перестройки».
А ведь статья Нины Андреевой была реакцией на безбрежный и мутный поток антисоветских, антисоциалистических публикаций и телепередач. В стране установилась диктатура средств массовой информации антисоциалистического толка, жестокий пропагандистский террор.
Множество раз, до публикации статей Нины Андреевой, члены Политбюро ЦК обращали внимание генсека на публикации и теле– радиопередачи откровенно враждебного к советскому строю, и считали необходимым повлиять на ведущуюся дискредитацию КПСС, Советской власти, социализма, советской истории. Но Горбачев, Яковлев, Медведев не обращали на эти возмущения никакого внимания.
Что касается А. Яковлева, то он даже изобрел тезис, объясняющий и оправдывающий такой дикий, злобный разгул «демократических» СМИ. Он утверждал, что печать и телевидение являются всего лишь зеркалом, отражающим жизнь такой, какая она есть. В этом он видел главную задачу СМИ.
Но как только появилась статья Нины Андреевой, осуждающая антиисторические, антисоветские публикации и действия, Горбачев, Яковлев и Медведев сразу же обнаружили в ней «опасность» для «демократии», «рвали и метали» по поводу автора и редакции «Советской России», всех тех, кто стоит за ними.
А. Яковлев был уверен, что эта статья – дело рук Лигачева, но явных фактов о его причастности у него не было.
Однако СМИ сделали все, чтобы именно мнение о причастности Лигачева к публикации статьи Нины Андреевой воцарилось в обществе.
«Архитекторам» перестройки тот «плюрализм», какой исповедовала Нина Андреева, оказался недопустимым, незаконным, крайне опасным для перестройки. Такова цена «гласности» и «демократии», «нового мышления» и «плюрализма», провозглашенных ими.
24 марта 1988 года на заседании Политбюро, после завершения обсуждения вопросов повестки дня, Горбачев поднял вопрос о статье Нины Андреевой в «Советской России» «Не могу поступаться принципами». Он обратился к членам Политбюро: «Читали?»
Ответы были разные: «Кто – читал, кто – не читал или читал невнимательно».
Вот что записал в своем дневнике В. И. Воротников:
Горбачев повел речь о том, что «эта статья не простая. Она носит деструктивный характер, направлена против перестройки. Не ясно, как она появилась в газете. Кто смотрел, или нет, ее в ЦК? Насколько меня информировали, смотрели, – подчеркнул Горбачев, – даже, мол, после опубликования рекомендовали обсудить статью в партийных организациях. Что же это такое?!»
(Он все более накалял обстановку. У многих товарищей, в том числе и у меня, – недоумение, чем вызван такой эмоциональный всплеск. Только ли материалами статьи как таковыми или ситуацией вокруг статьи, поддержкой её тезисов кем-то из руководства ЦК.)
«Давайте обсудим. Нельзя накапливать недопонимание, – продолжал Горбачев, – на нас лежит огромная ответственность, меня взволновала не только статья, а реакция некоторых товарищей, вроде кто-то признал эту статью как своего рода эталон. С этим я согласиться не могу».
Вот такими словами Горбачев предварил обсуждение. Признаться, я был несколько озадачен. Почему такие резкие оценки, необычная взволнованность, напор? Потом стало понятно, что дело не только в статье, хотя, конечно, и она несла в своих выводах характер, контрастирующий с проводимой Горбачевым линией перестройки. Дело было в том, чтобы, во-первых, гласно и резко поставить «на место» Лигачева, учитывая его «причастность» к появлению статьи. Во-вторых, а может, и, во-первых, выступить всеми средствами массовой информации, в том числе в «Правде», в поддержку перестройки по Горбачеву, ударить по все более громким в последнее время голосам критики, по тем, кто сомневался, туда ли мы ведем перестройку, не отошли ли от ранее провозглашенной линии консерваторы, как называл их Горбачев.
Был или нет до Политбюро у него разговор с Лигачевым, – не знаю.
Реакция Лигачева – смягчить ситуацию: «Да, статья была в ЦК, написана не вчера. У редактора Чикина лежала несколько дней. Он советовался. Ему сказали – решай сам. Никаких установок никто не давал. Редакция сама решила напечатать. Что касается обсуждения в парткомах, то здесь также ЦК не вмешивался. Отметаю всякие домыслы на этот счет. Что касается содержания статьи, то с ней можно согласиться или нет. Да мало ли у нас сейчас публикуют не только противоречивых, но и провокационных, лживых клеветнических материалов».
Подал реплику и я: «Статью смотрел, правда, прочел „по диагонали“. Давайте не накалять страсти. Почему сразу такая реакция? Какая-то шоковая ситуация складывается. Надо всем прочитать внимательнее и потом обсудить. Верно, нельзя ее обойти молчанием, но надо спокойно и глубоко разобраться в статье и ситуации вокруг нее. Мне неизвестна предыстория ее публикации, а также то, что были какие-то поручения и обсуждения статьи. Мы уже давно решили дать свободу публикации редакциям».
Моя миротворческая реплика только подлила масла в огонь. Горбачев «завелся»: «Нельзя так спокойно реагировать на эту подстрекательскую статью. После февральского Пленума идут дискуссии. Я выступил там по идеологическим вопросам – с согласия Политбюро. Статья же направлена против перестройки, что можно, мол, обойтись и без нее! Если и мы так думаем, то надо все менять? Так ведь выходит!»
После реплик некоторых других членов Политбюро решили пока на этом остановиться. Почитать. И завтра обсудить обстоятельно.
25 марта. Заседание Политбюро. Продолжение обсуждения статьи Нины Андреевой. Для анализа статьи Горбачев предоставил слово Яковлеву, и он сделал примерно двадцатиминутный разбор статьи…
Основываясь на вчерашних оценках Горбачева, Яковлев еще более резко, буквально по пунктам «разбил» базу и выводы статьи, показал ее вред для перестройки. Как неприкрытую попытку обелить прошлое, стремление, опираясь на Маркса, Ленина, обосновать неприемлемость ряда перестроечных новаций и т. д. Яковлев считал, что «такая» статья не должна была появиться в печати. (А как же – плюрализм?!) Что необходима публичная реакция, ответ Андреевой. «И вообще, заявил он, есть ли в жизни такой автор – Нина Андреева? Уж больно хлестко написана статья».
Горбачев подал реплику: «В Ленинграде есть химик Нина Андреева. Если она автор, то кто ей помогал?» (Вот даже такие были учинены розыски в духе худших времен. Для «демократии» – всё дозволено).
Но вернемся к заседанию Политбюро.
После информации Яковлева выступил Рыжков: «Период сейчас ответственный и сложный. Наш принцип – не уходить от острых и трудных вопросов, анализировать и решать их… Я считаю, что поддаваться панике по поводу какой бы то ни было статьи недопустимо. Что же мы призываем зажать всё?..» (Жест в сторону Яковлева.)
Чебриков: «Настроения в обществе разные… В прессе всего много. Есть хорошие, есть плохие публикации, есть кощунственные спектакли – „Брестский мир“, где образ В. И. Ленина искажен. Партийная печать втягивается в групповщину… Мы не вправе шарахаться из стороны в сторону…»
Воротников: «Я повторю то, что говорил вчера. Редакция вправе печатать что считает нужным и отвечать за это. Мы давно отошли от просмотра и согласования в ЦК и Политбюро всяких материалов. Но беспокоит такая нервная реакция на статью…»
Медведев: «Восприятие происходящего в стране и его отражение в прессе не может быть однозначным. Это естественно, так же как и стремление обсудить, поспорить. Это и есть социалистический плюрализм мнений. К этому надо привыкать и способствовать тому, чтобы он приводил к желаемым результатам. Но вести дело правдиво, честно, искренне, без злорадства и передергивания. В статье не нашлось ни одного слова о перестройке по существу. Просматривается негативное отношение к ней. Она отражает позицию догматических, консервативных сил. Нужно дать аргументированный ответ в печати».
Долгих: «Все мы за перестройку – альтернативы нет. Но дискуссии неизбежны, от этого не уйти…»
Никонов: «Да, статья необычная… Но ведь сколько негативных материалов другого плана в печати, оплевывается все святое, и молчим…»
…Лигачев на этот раз не проронил ни слова.
Горбачев: «О статье. Сама по себе она могла быть. Но как она появилась? Ведь это попытка подправить Генсека и решения февральского Пленума. Кто здесь инициатор? Или редактор, или кто-то его вдохновляющий. Автор не способен ее написать. Я уверен… (Вот так считал Горбачев). Нужен ответ в „Правде“. Всё, что сегодня сказано, надо связать во всем контекстом, не обелять культ личности… Выходит, что все было хорошо, нужна ли была перестройка. Не слишком ли далеко ушли мы в демократии и гласности. Вот о чем речь в статье. Отступление от линии перестройки – самое большое предательство. Так стоит вопрос. Великое счастье, что мы участвуем в ней…» (В. И. Воротников. «А было это так…» Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. М. 2003, с. 228–233).
Как видим, мнения о статье разделились. С резким осуждением её выступили Яковлев, Медведев, Шеварднадзе, Горбачев. Но большинство членов Политбюро пыталось «остудить» горячие головы и ввести разговор в русло нормальной дискуссии.
Обратимся к воспоминаниям Е. К. Лигачева: «За все годы перестройки это был единственный случай, когда на заседании Политбюро обсуждалась статья, опубликованная в прессе…
Должен сказать, что заседания Политбюро обычно проходили в раскованном стиле. Шел непринужденный обмен мнениями, и даже в случае разногласий общая атмосфера не нарушалась… Однако в этот раз все было иначе. Обстановка установилась очень напряженная, нервная, я бы даже сказал, гнетущая.
Дело еще в том, что некоторые члены Политбюро и секретари ЦК, обмениваясь мнением перед заседанием, весьма позитивно оценивали статью Нины Андреевой – именно в плане диалектического отношения к истории. К тому же ее письмо было помещено в газете под рубрикой „Полемика“, а это значит, выражало волю лишь одного из возможных подходов, не носило категоричного, установочного характера. Поэтому мнения о нем высказывались такого рода: хорошо, что на фоне всеобщего очернительства прозвучал и другой голос – это проявление гласности, демократизма.
Однако с началом обсуждения сразу стало ясно, что впервые за все годы перестройки на заседании Политбюро вдруг возобладал не рассудительный, а … расправный стиль. Тон задал Яковлев, который в крайне резких выражениях обрушился на письмо Нины Андреевой и газету „Советская Россия“.
Яковлев гневно громил Нину Андрееву именно за те мысли, которые в недавнем прошлом отстаивал сам… когда он возглавлял Отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС. Тогда, не зная устали, Яковлев прославлял марксизм-ленинизм и социализм, буквально предавая анафеме капитализм. Он считал, что борьба с буржуазной идеологией во всех „даже привлекательных проявлениях не допускает компромисса. Никаких уступок“. И еще. Яковлев писал: „Сегодня приходится часто встречаться с активными попытками ревизионистов объявить марксистский классовый подход к социальным явлениям односторонним, „дополнить“ или заменить его абстрактным, „общечеловеческим“… Абстрактная неклассовая постановка вопросов о социализме, демократии, гуманности, свободе выражает в сущности интересы буржуазии… Опыт убедительно свидетельствует, что именно последовательная классово-пролетарская позиция – и лишь она – несет в себе прогрессивное содержание, наполнена созидательным смыслом“.
Теперь тот же самый Яковлев вывернулся наизнанку, стал „идеологом приоритета общечеловеческих ценностей“…
– Нет, – пишет далее Е. К. Лигачев, – статью Нины Андреевой не обсуждали и не критиковали, её казнили… из неё сделали жупел…
Как это понимать? Что за „двойной стандарт“? Применительно к антисоветским публикациям неизменно срабатывал принцип плюрализма, а… просоветская статья была подвергнута яростной травле…
Были сдвинуты политические акценты. Главной опасностью для перестройки был объявлен консерватизм, а антикоммунизму, сепаратизму и национализму была открыта широкая дорога…
Представить невозможно, сколько пережила Нина Андреева.
…Однажды в ЦК на совещании руководителей средств массовой информации писатель В. В. Карпов, обращаясь к Горбачеву, задал вопрос: „Когда же прекратится травля Нины Андреевой? Что, она не имеет право на свое мнение? Поймите, ведь она к тому же женщина!“
Вопрос остался без ответа… Как и множество таких же вопросов, содержащихся в письмах, поступавших в ЦК в адрес того же Горбачева, в редакцию „Советской России“, в другие газеты. Все они тоже остались без ответов…
„Охота на ведьм“ пошла прямо-таки ужасающая. Носила детективный, следственный характер. На следующее же утро после заседания Политбюро в редакцию газеты „Советская Россия“ внезапно нагрянула из ЦК КПСС комиссия, которая принялась изучать подлинник письма Нины Андреевой, всю технологию его подготовки к печати, тщательно допрашивала на этот счет сотрудников редакции. Кстати, само появление комиссии было обставлено в „лучших“ традициях прошлого. Главному редактору позвонили из ЦК, предупредив о намерении направить в редакцию проверяющих. Но едва он успел положить трубку телефона, как эти проверяющие уже вошли к нему в кабинет. Оказывается, они уже ждали в приемной. Этот „классический“ прием преследовал цель не дать „замести следы“, как говорится, „схватить с поличным“. Однако „заметать“ и „хватать“ было нечего…
„Советской России“ категорически запретили публикацию писем в поддержку Андреевой, заставив давать только осуждающую её почту…» (Е. К. Лигачев. «Предостережение». М. 1999, с. 180–187).
…5 апреля 1988 года в «Правде» была опубликована редакционная статья, которая готовилась при активном участии Яков лева, с благословения Горбачева. В этой «правдинской» публикации, являвшейся реакцией на статью Нины Андреевой в «Советской России», шла речь о «нарастании сопротивления перестройке», «о врагах перестройки». Статья Нины Андреевой объявлялась «манифестом» консерваторов, противников перестройки.
Публикация в «Правде» была написана в «расправном» стиле по отношению к Нине Андреевой и редакции «Советской России»… Бывший главный редактор «Правды» В. Г. Афанасьев с горечью говорил: «Выкрутили руки, заставили поставить в номер, сроду не прощу себе это». (Е. К. Лигачев. «Предостережение». М. 1999, с. 186).
Какая же это «гласность»? Какой «плюрализм»?
Такова была цена «демократического» словоблудия Горбачева, Яковлева, Медведева и иже с ними…
https://biography.wikireading.ru/268934 – цинк
Ушедшая сегодня Нина Андреева, одна из тех, кого в поздней КПСС без всяких скидок можно назвать настоящий коммунистом. Но ее пророческое предупреждение не было услышано, расплата за что наступила очень скоро.
Мир праху достойному человеку и гражданину.
Памяти Нины Андреевой. Одной из тех, кто открыто выступал против предательского курса Горбачева, который привел к развалу страны.
Переполох в стане ренегатов и псевдоплюралистов
…13 марта 1988 года. Не помню уже, в силу каких обстоятельств, я задержался дома дольше обычного. Неожиданный звонок.
– Это Мартыненко.
– Здравствуйте, Константин Матвеевич.
– Вы читали «Советскую Россию»?
– Всегда читаю. В первую очередь. Но сегодняшний номер еще не приносили. А что случилось?
– Сегодня в «Советской России» опубликована статья «Не могу поступаться принципами» какой-то Нины Андреевой. Я на всякий случай купил в газетном киоске и для вас экземпляр. Сильнейшая статья. Прочитаете – сами убедитесь.
– Спасибо! Скоро буду в университете.
Заинтригованный этим звонком, поспешил на свою кафедру, тогда еще называвшуюся кафедрой научного коммунизма. И получил из рук Константина Матвеевича обещанную «Советскую Россию».
Посмотрел и… ахнул: «Вот так статья! На целую полосу. Видно, стоящая. Чикин (главный редактор) абы что в номер не поставит. Да еще на целую полосу».
…С первых строк стало ясно: статья бьет в цель по главным направлениям и проблемам сегодняшней политической жизни. И бьет не просто смело, но и умело: защищает все ценности социализма, советский строй, советскую жизнь, все этапы советской истории. Особенно (что очень важно!) – сталинский. Бьет по недругам социализма, по антисоциалистическим, антикоммунистическим ублюдкам, которых выбросили на гребень волны «перестройки», – гласность, плюрализм и прочие горбачевско-яковлевские «штуковины», отравляющие сознание советских людей ложью, клеветническими измышлениями и бранью в адрес КПСС, ее истории, социализма и всего самого сокровенного, что он дал стране, народу.
Причем делает это автор умно. Он приводит в статье несколько «постулатов» Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева – о задачах перестройки и демократизации общества, КПСС, о совершенствовании социализма. А затем убедительно на фактах показывает, что противники социализма, антикоммунисты всех мастей и оттенков, паразитируя на гласности и плюрализме, идут вразрез с целенаправленными установками руководства КПСС и ее Генерального секретаря, намеренно дезориентируют людей, порождая у них неверие и беспокойство, боль и тревогу за судьбы КПСС, социализма, нашей великой и могучей Советской Отчизны.
…Пробежав по диагонали статью, я решил, что её надо вечером спокойно и внимательно еще раз прочесть. И сразу решил: надо немедленно написать отклик о статье и послать его в редакцию «Советской России» и автору.
В тот же вечер два варианта отклика были готовы: небольшой в несколько слов – для телеграммы; более обстоятельный – письмом по почте.
На второй день повстречался (или созвонился) с несколькими смелыми и принципиальными учеными – преподавателями общественных наук с предложением прочесть статью Нины Андреевой, и, если считают необходимым и возможным, подписать заготовленные мною тексты телеграммы и письма в её поддержку. Всех, кому звонил, я познакомил с ними.
Но не тут-то было. Примерно из двадцати ученых, которых я хорошо и давно знал и в которых был уверен, лишь пять-семь твердо высказались «за». Они заявили: «Можете подписать и отправить телеграмму и письмо от своего и нашего имени».
Стало ясно: подставляться никто не хочет. Ну и что ж, что напечатала «Советская Россия», главный редактор которой член Бюро ЦК КПСС по Российской Федерации, а газета – орган ЦК, Верховного Совета и Совета Министров РСФСР. А вдруг Чикин дал статью без согласия генсека? И такое может быть…
Не стал я ни на кого давить. Решил подписать сам, указав, что мою позицию, мои оценки и выводы разделяют многие ученые. Отправил и письмо, и телеграмму.
…Не прошла неделя, как в нашей «Советской Кубани» – органе крайкома КПСС и крайисполкома, появилась статья Владислава Филимонова, моего старого друга и товарища по работе в редакции туапсинской городской газеты и в комсомоле.
В этой статье содержалась беспощадная критика Нины Андреевой и содержания ее статьи. При этом автор замечал, что многих в крае она сбила с толку, вызвала недоумение у одних, одобрение у других, возмущение у третьих.
Написал В. Филимонов и о том, что один, хорошо известный в крае профессор истории, собирал подписи среди ученых-обществоведов краснодарских вузов под письмом, заготовленным им, одобряющим статью Нины Андреевой.
Фамилию он не назвал: то ли пощадил старого друга, то ли, скорее всего, редактор газеты, посоветовавшись с крайкомом, ректоратом и парткомом университета, решил «не рекламировать» мой поступок, мое отношение к статье Нины Андреевой. Но я и сегодня рад своей причастности к ней…
…«Советская Россия» в своем номере, посвященном полувековому юбилею газеты, 1 июля 2006 года по поводу публикации письма Нины Андреевой справедливо писала:
«13 марта 1988 года на страницах „Советской России“ было опубликовано письмо Нины Андреевой „Не могу поступаться принципами“. В тот момент никто даже не мог и подумать, что размышления ленинградской преподавательницы химии о ходе перестройки в СССР, о великом советском прошлом, о знаковых для советского общества фигурах и событиях не просто вызовут широкий общественный резонанс, но и станут крупным политическим событием, вехой в истории не только нашей газеты, но и Коммунистической партии, да и страны в целом.
Чего стоит хотя бы тот факт, что газетная публикация стала единственной темой обсуждения на Политбюро ЦК КПСС, сам текст определенные силы объявили манифестом „консерваторов“ и враждебных перестройке сил, а против опубликовавшей письмо „Советской России“ была развязана настоящая травля.
Буквально через несколько недель после публикации вокруг письма Нины Андреевой уже наросло множество лжи, политических мифов и легенд. Сегодня, спустя восемнадцать лет, мало кто уже точно представляет себе содержание знаменитого письма. А потому, по многочисленным просьбам, мы воспроизводим его текст, который особенно интересно почитать нынешними глазами, оценить с позиций сегодняшнего дня, насколько правы оказались автор письма и газета, его напечатавшая, в своих тревогах, сомнениях и оценках почти двадцатилетней давности»
Потому и решил поместить письмо Нины Александровны Андреевой в этой своей книге, – в «Приложении».
* * *
Вернемся в весну 1988 года…
СМИ антисоциалистического направления, да и многие коммунистические издания, «верноподданные» Горбачеву и Яковлеву, по их категорическому требованию, повели ураганный огонь по Нине Андреевой и редакции «Советской России». Их команда была безапелляционной и беспощадной: «Никакой поддержки статье и редакции! Уничтожить гадину!»
Все те, кто был солидарен с Ниной Андреевой, одобрял ее статью, были поименованы «ниноандреевцами», «врагами перестройки».
А ведь статья Нины Андреевой была реакцией на безбрежный и мутный поток антисоветских, антисоциалистических публикаций и телепередач. В стране установилась диктатура средств массовой информации антисоциалистического толка, жестокий пропагандистский террор.
Множество раз, до публикации статей Нины Андреевой, члены Политбюро ЦК обращали внимание генсека на публикации и теле– радиопередачи откровенно враждебного к советскому строю, и считали необходимым повлиять на ведущуюся дискредитацию КПСС, Советской власти, социализма, советской истории. Но Горбачев, Яковлев, Медведев не обращали на эти возмущения никакого внимания.
Что касается А. Яковлева, то он даже изобрел тезис, объясняющий и оправдывающий такой дикий, злобный разгул «демократических» СМИ. Он утверждал, что печать и телевидение являются всего лишь зеркалом, отражающим жизнь такой, какая она есть. В этом он видел главную задачу СМИ.
Но как только появилась статья Нины Андреевой, осуждающая антиисторические, антисоветские публикации и действия, Горбачев, Яковлев и Медведев сразу же обнаружили в ней «опасность» для «демократии», «рвали и метали» по поводу автора и редакции «Советской России», всех тех, кто стоит за ними.
А. Яковлев был уверен, что эта статья – дело рук Лигачева, но явных фактов о его причастности у него не было.
Однако СМИ сделали все, чтобы именно мнение о причастности Лигачева к публикации статьи Нины Андреевой воцарилось в обществе.
«Архитекторам» перестройки тот «плюрализм», какой исповедовала Нина Андреева, оказался недопустимым, незаконным, крайне опасным для перестройки. Такова цена «гласности» и «демократии», «нового мышления» и «плюрализма», провозглашенных ими.
24 марта 1988 года на заседании Политбюро, после завершения обсуждения вопросов повестки дня, Горбачев поднял вопрос о статье Нины Андреевой в «Советской России» «Не могу поступаться принципами». Он обратился к членам Политбюро: «Читали?»
Ответы были разные: «Кто – читал, кто – не читал или читал невнимательно».
Вот что записал в своем дневнике В. И. Воротников:
Горбачев повел речь о том, что «эта статья не простая. Она носит деструктивный характер, направлена против перестройки. Не ясно, как она появилась в газете. Кто смотрел, или нет, ее в ЦК? Насколько меня информировали, смотрели, – подчеркнул Горбачев, – даже, мол, после опубликования рекомендовали обсудить статью в партийных организациях. Что же это такое?!»
(Он все более накалял обстановку. У многих товарищей, в том числе и у меня, – недоумение, чем вызван такой эмоциональный всплеск. Только ли материалами статьи как таковыми или ситуацией вокруг статьи, поддержкой её тезисов кем-то из руководства ЦК.)
«Давайте обсудим. Нельзя накапливать недопонимание, – продолжал Горбачев, – на нас лежит огромная ответственность, меня взволновала не только статья, а реакция некоторых товарищей, вроде кто-то признал эту статью как своего рода эталон. С этим я согласиться не могу».
Вот такими словами Горбачев предварил обсуждение. Признаться, я был несколько озадачен. Почему такие резкие оценки, необычная взволнованность, напор? Потом стало понятно, что дело не только в статье, хотя, конечно, и она несла в своих выводах характер, контрастирующий с проводимой Горбачевым линией перестройки. Дело было в том, чтобы, во-первых, гласно и резко поставить «на место» Лигачева, учитывая его «причастность» к появлению статьи. Во-вторых, а может, и, во-первых, выступить всеми средствами массовой информации, в том числе в «Правде», в поддержку перестройки по Горбачеву, ударить по все более громким в последнее время голосам критики, по тем, кто сомневался, туда ли мы ведем перестройку, не отошли ли от ранее провозглашенной линии консерваторы, как называл их Горбачев.
Был или нет до Политбюро у него разговор с Лигачевым, – не знаю.
Реакция Лигачева – смягчить ситуацию: «Да, статья была в ЦК, написана не вчера. У редактора Чикина лежала несколько дней. Он советовался. Ему сказали – решай сам. Никаких установок никто не давал. Редакция сама решила напечатать. Что касается обсуждения в парткомах, то здесь также ЦК не вмешивался. Отметаю всякие домыслы на этот счет. Что касается содержания статьи, то с ней можно согласиться или нет. Да мало ли у нас сейчас публикуют не только противоречивых, но и провокационных, лживых клеветнических материалов».
Подал реплику и я: «Статью смотрел, правда, прочел „по диагонали“. Давайте не накалять страсти. Почему сразу такая реакция? Какая-то шоковая ситуация складывается. Надо всем прочитать внимательнее и потом обсудить. Верно, нельзя ее обойти молчанием, но надо спокойно и глубоко разобраться в статье и ситуации вокруг нее. Мне неизвестна предыстория ее публикации, а также то, что были какие-то поручения и обсуждения статьи. Мы уже давно решили дать свободу публикации редакциям».
Моя миротворческая реплика только подлила масла в огонь. Горбачев «завелся»: «Нельзя так спокойно реагировать на эту подстрекательскую статью. После февральского Пленума идут дискуссии. Я выступил там по идеологическим вопросам – с согласия Политбюро. Статья же направлена против перестройки, что можно, мол, обойтись и без нее! Если и мы так думаем, то надо все менять? Так ведь выходит!»
После реплик некоторых других членов Политбюро решили пока на этом остановиться. Почитать. И завтра обсудить обстоятельно.
25 марта. Заседание Политбюро. Продолжение обсуждения статьи Нины Андреевой. Для анализа статьи Горбачев предоставил слово Яковлеву, и он сделал примерно двадцатиминутный разбор статьи…
Основываясь на вчерашних оценках Горбачева, Яковлев еще более резко, буквально по пунктам «разбил» базу и выводы статьи, показал ее вред для перестройки. Как неприкрытую попытку обелить прошлое, стремление, опираясь на Маркса, Ленина, обосновать неприемлемость ряда перестроечных новаций и т. д. Яковлев считал, что «такая» статья не должна была появиться в печати. (А как же – плюрализм?!) Что необходима публичная реакция, ответ Андреевой. «И вообще, заявил он, есть ли в жизни такой автор – Нина Андреева? Уж больно хлестко написана статья».
Горбачев подал реплику: «В Ленинграде есть химик Нина Андреева. Если она автор, то кто ей помогал?» (Вот даже такие были учинены розыски в духе худших времен. Для «демократии» – всё дозволено).
Но вернемся к заседанию Политбюро.
После информации Яковлева выступил Рыжков: «Период сейчас ответственный и сложный. Наш принцип – не уходить от острых и трудных вопросов, анализировать и решать их… Я считаю, что поддаваться панике по поводу какой бы то ни было статьи недопустимо. Что же мы призываем зажать всё?..» (Жест в сторону Яковлева.)
Чебриков: «Настроения в обществе разные… В прессе всего много. Есть хорошие, есть плохие публикации, есть кощунственные спектакли – „Брестский мир“, где образ В. И. Ленина искажен. Партийная печать втягивается в групповщину… Мы не вправе шарахаться из стороны в сторону…»
Воротников: «Я повторю то, что говорил вчера. Редакция вправе печатать что считает нужным и отвечать за это. Мы давно отошли от просмотра и согласования в ЦК и Политбюро всяких материалов. Но беспокоит такая нервная реакция на статью…»
Медведев: «Восприятие происходящего в стране и его отражение в прессе не может быть однозначным. Это естественно, так же как и стремление обсудить, поспорить. Это и есть социалистический плюрализм мнений. К этому надо привыкать и способствовать тому, чтобы он приводил к желаемым результатам. Но вести дело правдиво, честно, искренне, без злорадства и передергивания. В статье не нашлось ни одного слова о перестройке по существу. Просматривается негативное отношение к ней. Она отражает позицию догматических, консервативных сил. Нужно дать аргументированный ответ в печати».
Долгих: «Все мы за перестройку – альтернативы нет. Но дискуссии неизбежны, от этого не уйти…»
Никонов: «Да, статья необычная… Но ведь сколько негативных материалов другого плана в печати, оплевывается все святое, и молчим…»
…Лигачев на этот раз не проронил ни слова.
Горбачев: «О статье. Сама по себе она могла быть. Но как она появилась? Ведь это попытка подправить Генсека и решения февральского Пленума. Кто здесь инициатор? Или редактор, или кто-то его вдохновляющий. Автор не способен ее написать. Я уверен… (Вот так считал Горбачев). Нужен ответ в „Правде“. Всё, что сегодня сказано, надо связать во всем контекстом, не обелять культ личности… Выходит, что все было хорошо, нужна ли была перестройка. Не слишком ли далеко ушли мы в демократии и гласности. Вот о чем речь в статье. Отступление от линии перестройки – самое большое предательство. Так стоит вопрос. Великое счастье, что мы участвуем в ней…» (В. И. Воротников. «А было это так…» Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. М. 2003, с. 228–233).
Как видим, мнения о статье разделились. С резким осуждением её выступили Яковлев, Медведев, Шеварднадзе, Горбачев. Но большинство членов Политбюро пыталось «остудить» горячие головы и ввести разговор в русло нормальной дискуссии.
Обратимся к воспоминаниям Е. К. Лигачева: «За все годы перестройки это был единственный случай, когда на заседании Политбюро обсуждалась статья, опубликованная в прессе…
Должен сказать, что заседания Политбюро обычно проходили в раскованном стиле. Шел непринужденный обмен мнениями, и даже в случае разногласий общая атмосфера не нарушалась… Однако в этот раз все было иначе. Обстановка установилась очень напряженная, нервная, я бы даже сказал, гнетущая.
Дело еще в том, что некоторые члены Политбюро и секретари ЦК, обмениваясь мнением перед заседанием, весьма позитивно оценивали статью Нины Андреевой – именно в плане диалектического отношения к истории. К тому же ее письмо было помещено в газете под рубрикой „Полемика“, а это значит, выражало волю лишь одного из возможных подходов, не носило категоричного, установочного характера. Поэтому мнения о нем высказывались такого рода: хорошо, что на фоне всеобщего очернительства прозвучал и другой голос – это проявление гласности, демократизма.
Однако с началом обсуждения сразу стало ясно, что впервые за все годы перестройки на заседании Политбюро вдруг возобладал не рассудительный, а … расправный стиль. Тон задал Яковлев, который в крайне резких выражениях обрушился на письмо Нины Андреевой и газету „Советская Россия“.
Яковлев гневно громил Нину Андрееву именно за те мысли, которые в недавнем прошлом отстаивал сам… когда он возглавлял Отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС. Тогда, не зная устали, Яковлев прославлял марксизм-ленинизм и социализм, буквально предавая анафеме капитализм. Он считал, что борьба с буржуазной идеологией во всех „даже привлекательных проявлениях не допускает компромисса. Никаких уступок“. И еще. Яковлев писал: „Сегодня приходится часто встречаться с активными попытками ревизионистов объявить марксистский классовый подход к социальным явлениям односторонним, „дополнить“ или заменить его абстрактным, „общечеловеческим“… Абстрактная неклассовая постановка вопросов о социализме, демократии, гуманности, свободе выражает в сущности интересы буржуазии… Опыт убедительно свидетельствует, что именно последовательная классово-пролетарская позиция – и лишь она – несет в себе прогрессивное содержание, наполнена созидательным смыслом“.
Теперь тот же самый Яковлев вывернулся наизнанку, стал „идеологом приоритета общечеловеческих ценностей“…
– Нет, – пишет далее Е. К. Лигачев, – статью Нины Андреевой не обсуждали и не критиковали, её казнили… из неё сделали жупел…
Как это понимать? Что за „двойной стандарт“? Применительно к антисоветским публикациям неизменно срабатывал принцип плюрализма, а… просоветская статья была подвергнута яростной травле…
Были сдвинуты политические акценты. Главной опасностью для перестройки был объявлен консерватизм, а антикоммунизму, сепаратизму и национализму была открыта широкая дорога…
Представить невозможно, сколько пережила Нина Андреева.
…Однажды в ЦК на совещании руководителей средств массовой информации писатель В. В. Карпов, обращаясь к Горбачеву, задал вопрос: „Когда же прекратится травля Нины Андреевой? Что, она не имеет право на свое мнение? Поймите, ведь она к тому же женщина!“
Вопрос остался без ответа… Как и множество таких же вопросов, содержащихся в письмах, поступавших в ЦК в адрес того же Горбачева, в редакцию „Советской России“, в другие газеты. Все они тоже остались без ответов…
„Охота на ведьм“ пошла прямо-таки ужасающая. Носила детективный, следственный характер. На следующее же утро после заседания Политбюро в редакцию газеты „Советская Россия“ внезапно нагрянула из ЦК КПСС комиссия, которая принялась изучать подлинник письма Нины Андреевой, всю технологию его подготовки к печати, тщательно допрашивала на этот счет сотрудников редакции. Кстати, само появление комиссии было обставлено в „лучших“ традициях прошлого. Главному редактору позвонили из ЦК, предупредив о намерении направить в редакцию проверяющих. Но едва он успел положить трубку телефона, как эти проверяющие уже вошли к нему в кабинет. Оказывается, они уже ждали в приемной. Этот „классический“ прием преследовал цель не дать „замести следы“, как говорится, „схватить с поличным“. Однако „заметать“ и „хватать“ было нечего…
„Советской России“ категорически запретили публикацию писем в поддержку Андреевой, заставив давать только осуждающую её почту…» (Е. К. Лигачев. «Предостережение». М. 1999, с. 180–187).
…5 апреля 1988 года в «Правде» была опубликована редакционная статья, которая готовилась при активном участии Яков лева, с благословения Горбачева. В этой «правдинской» публикации, являвшейся реакцией на статью Нины Андреевой в «Советской России», шла речь о «нарастании сопротивления перестройке», «о врагах перестройки». Статья Нины Андреевой объявлялась «манифестом» консерваторов, противников перестройки.
Публикация в «Правде» была написана в «расправном» стиле по отношению к Нине Андреевой и редакции «Советской России»… Бывший главный редактор «Правды» В. Г. Афанасьев с горечью говорил: «Выкрутили руки, заставили поставить в номер, сроду не прощу себе это». (Е. К. Лигачев. «Предостережение». М. 1999, с. 186).
Какая же это «гласность»? Какой «плюрализм»?
Такова была цена «демократического» словоблудия Горбачева, Яковлева, Медведева и иже с ними…
https://biography.wikireading.ru/268934 – цинк
Ушедшая сегодня Нина Андреева, одна из тех, кого в поздней КПСС без всяких скидок можно назвать настоящий коммунистом. Но ее пророческое предупреждение не было услышано, расплата за что наступила очень скоро.
Мир праху достойному человеку и гражданину.
История не имеет сослагательного наклонения ,но чему-то должна учить.
Вот она роль прессы,СМИ-Чикин рискнул напечатать письмо и все могло бы пойти по другому руслу,как в Китае:
“..”В отсутствие Горбачева на заседании Политбюро председательствовал Лигачев – и он предложил коллегам обсудить статью ленинградской большевички. Сам Лигачев не скрывал, что солидарен с идеями Андреевой. Члены Политбюро высказывались с жаром – и все поддерживали Андрееву. Воротников, Чебриков, Соломенцев. Дельная, правильная, своевременная статья! Слово взял и Громыко. Осторожный, избегавший конфликтов с руководством Громыко четко высказался в поддержку статьи Нины Андреевой. Он тоже не мог поступиться принципами… Они долго терпели художества Горбачева и вот, наконец, решились на противодействие. Громыко видел, что большинство обитателей Ореховой комнаты одобряют публикацию Андреевой – значит, это не оппозиция, это воля большинства, а Брежнев перед ней всегда пасовал. Они не намеревались снимать с должности Горбачева, как Молотов сотоварищи в июне 1957-го. Но Громыко рассчитывал, что Горбачев не пойдет против большинства, в котором числились и второй человек в партии Лигачев, и энергичный, влиятельный Воротников, и он, Громыко, старейшина партийного ареопага. Одобрив статью Нины Андреевой, они надеялись на корректировку курса, на приведение реформ в андроповское или, если угодно, дэнсяопиновское русло. ”
П.С. я помню прочла в Правде уже про это и то же осуждала Нину А. хотелось перемен,как сегодня их хотят в РБ и хотели в 20104 в Киеве.
Результаты почему-то обратные желаниям толпы ,а вот тем, кто это просчитывает и планирует всё и попадает в ручки,что-то падает с их стола в руки шустрых.
Судьба этой женщины свято верующей в коммунизм достойна уважения ,сегодняшние все копеечные коммунисты.Здесь на ЯП была Люся со своей четкой позицией,она напоминает её.
Таких ошибок со СМИ ,чтобы вырвалось такое письмо ,больше не допустит власть.
Подставная тётка.
Но сумела монетизировать ИЗВЕСТНОСТЬ.
Денег заработала.
А вот Терешкова сидит тихо.
Ей и так всё ДАЛИ ))
ты помешан на монетизации всего и вся ,сказывается долгая жизнь с хохлами.Как раз она пострадала по жизни ,её исключили отовсюду-из партии,лениградского технологического,подвергли абструкции ,но она продолжала писать книги.Это сегодня время ,где всё продается и покупается,смотри Хабаровск.
Она кстати стала генсеком одной из многочисленных ком. ПАРТИЙ ))
Ты это……..розовые очки сними и изучи её РЕАЛЬНУЮ жизнь.
а что не так-из рабочей семьи ,отец погиб,с детства отличница,институт,НИИ ,препод в институте.Такие из низов могли быть искренними,а дальше все -неизвестность, внизу есть коммунисты штучные ,но кому они интересны.Перестройка была нужна ,но не перекачка всех российских активов в одни руки и карманы ,хранящие их в оффшорах и для пользования которыми пришлось тратить млрд,т.е выкупать своё же.Многие прозрели только к старости,но Россия вернулась в мир и это здорово.
Бедненькая. А я думаю, чтойта ты все говоришь говоришь ?
Препод значит. Бедненькая.
“из низов могли быть искренними” – не могли быть, а и были, и есть. Людей с честью и совестью не волнует карьера – “дальше все – неизвестность”. Она же разбудила ГКЧП, далее из тех же искренних и Путин вырос – послушайте первую речь – при передаче ему власти… Я подумала тогда – наконец – пришёл тот кто сломает хребет этой “химере капитализма”. А в момент ГКЧП многие-многие понимали что ГКЧП правы по большому счёту. Но уж больно власть конца социализма хлипкая была, поддалась на пряники… И вообще низами называть лучших людей – это чистая спесь…
Нине Андреевой – почет и уважение! Принципиальная и смелая была женщина. Своей статьей она разорвала пелену, которой обволакивали народ перестройщики-предатели, разворошила их осиное гнездо и напугала их до смерти. Ведь если бы советские люди очнулсись от наваждения, которое денно и нощно навевали на них перестроечные СМИ, тогда горбачево-яковлевым пришел бы конец. Поэтому с их стороны последовала внешне необъяснимая, очень жесткая реакция на статью. Трусишки перестраховались.
Многие горбачевцы давно ушли в мир иной, но сама меченая жаба до сих пор наблюдает то, что сотворила с нашей некогда великой страной.