Вирусный глобализм.

Пандемия сработала на руку транснациональным элитам, но лишь отодвинула кризис капитализма.

Пандемия COVID-19 продолжает развиваться, и тенденции, проявившиеся на ее начальной стадии, обрели контрастность. Страны, считающиеся самыми передовыми, страны западной цивилизации, практически все, за редким исключением в лице Канады, Швеции и Норвегии, оказались наиболее уязвимыми перед инфекцией. При этом в той же Швеции никаких серьезных ограничений, сопоставимых по масштабу с тем, что имеет место в Италии, Германии и Испании, не вводилось. Не слышно о массовом карантине в Канаде и в Норвегии. Может, там он и введен, но СМИ об этом молчат, что само по себе выглядит странно. Хотя, казалось бы, именно передовые страны Запада, имеющие наиболее развитую медицину, должны были быть способны успешнее остальных противостоять распространению инфекции. Эти и другие странности пандемии коронавируса заставили предположить, что ее факт определенные и очень влиятельные силы использовали в интересах достижения конкретных геополитических и политических целей.

Это прежде всего провалившие проект глобализации, начавшийся в средине 90-х годов прошлого века, транснациональные элиты, занимающие командные высоты главным образом в финансовой сфере, а также заявивший себя как реальная самостоятельная геополитическая сила после провала глобализации национальный капитал, преимущественно сосредоточенный в сфере реального производства.

Важнейшим фактором, заставившим эти силы пойти на такие радикальные меры, какие приняты ныне в странах Запада, является неизбежно приближающаяся новая волна обострения глобального кризиса. О том, что это должно наступить в 2020 году, еще год назад предупреждало руководство МВФ. При этом указывалось, что по глубине и охвату всех сфер жизни общества эта волна превзойдет все ранее известное и вызовет рецессию мировой экономики, по силе значительно превосходящую печально знаменитую Великую депрессию 30-х годов прошлого века, ставшую одним из главных факторов, вызвавших Вторую мировую войну. Возрождение «Красной идеи» в западном мире (в качестве частных примеров можно привести «Желтые жилеты» во Франции и «красных конгрессменов» в США) на этом фоне выглядит для мировых и национальных элит очень опасным признаком, дающим основания опасаться за возможность им выживания, поскольку в условиях ожидаемого кризиса «Красная идея» может овладеть основной массой населения. А уж лидеров из левых организаций, в том числе и радикальных, способных возглавить «покрасневшее» население, найдется достаточно. И, похоже, что перед взором нынешних элит во весь свой гигантский рост встал жуткий призрак Великой Октябрьской социалистической революции, способной выйти далеко за пределы одной страны.

Европу загоняют в долги.

В этих условиях как для транснациональных, так и для элит, отражающих интересы национального капитала, было необходимо предпринять экстренные меры по заблаговременной подготовке к надвигающемуся «кризисному цунами». Транснациональные элиты, чтобы выжить и сохранить свое влияние в мире после провала проекта глобализации, под давлением наступающего национального капитала (самая страшная для них потеря – это США, контроль над которыми они в значительной мере утратили в результате победы Дональда Трампа) должны стремиться к снижению суверенитета национальных государств в пользу наднациональных органов власти, прежде всего финансовой. При этом, учитывая расстановку сил в мире, они могли рассчитывать только на усиление контроля над странами Европы и, отчасти, России. Остальные страны для них либо недостижимы, как, например, Китай, либо неинтересны в силу технологической отсталости или удаленности от центра мировых событий. Достичь этой цели транснациональные элиты могут, только вогнав эти страны в огромные долги перед международными финансовыми организациями, которые и контролируют. В условиях пандемии сделать это можно легко – остановить производство в результате установления неизбежного в условиях пандемии карантина и, тем самым, вынудить страны пойти на заем у международных финансовых структур огромных средств на преодоление пандемии и ее последствий, а также надвигающейся волны глобального кризиса.

“Это становится мощным детонатором социальных конфликтов и нестабильности, поскольку носит духовный характер – мы выше всего ставим Родину, а они – свой карман”

Другим важным фактором обеспечения мирового доминирования транснациональных элит является возможность контроля состояния населения планеты, влияния на него с использованием на данном этапе финансовых и информационно-психологических инструментов. Такая возможность в современных условиях технически вполне осуществима – надо обеспечить, как сегодня говорят, «цифровизацию» жизнедеятельности общества. Хорошо известно, что все национальные подсистемы «цифрового общества» опираются на мировую Сеть. А она контролируется, если так можно выразиться, «мировым IT-сообществом», ключевыми составными частями которого является и спецслужбы национальных государств (прежде всего США), и официально оформленные мощные частные IT-организации, такие как, например, Майкрософт, Фейсбук и им подобные. Эти компоненты в той или иной мере контролируются транснациональными элитами. Тут стоит вспомнить, что именно IT-сообщество США продолжает оставаться в своей массе в оппозиции к Трампу. В этих условиях «цифровизация» жизни общества создает идеальные условия для контроля граждан разных государств и их элит со стороны глобалистов. Соответственно появляется возможность и непосредственного целенаправленного влияния на жизнь общества. Соответствующие воздействия финансового и информационного характера с использованием возможностей «цифрового общества» могут оказываться как на отдельную личность, так и на целые социальные слои. Детальное знание состояния личности или социального слоя позволяет достигать высокой эффективности таких воздействий, даже если они будут весьма ограничены по массовости, а значит, и чрезвычайно скрытны. Уверения властей, что они смогут защититься от такого контроля, свидетельствуют либо о некомпетентности лиц, это утверждающих, либо об их злонамеренности. Ведь информация в СМИ о том, что в том или ином банке хакеры крадут персональные данные миллионов граждан или проникают в военные сети и изымают из них секретные документы, регулярно появляется в СМИ.

Из сказанного следует, что транснациональные элиты должны стремиться как можно в большей мере останавливать производство, прежде всего в наиболее мощных странах Запада, а также максимально ускоренными методами внедрять системы электронного контроля над обществом. Если внимательно проанализировать сводки борьбы с пандемией, то можно заметить – оба направления реализуются в полном объеме. Так, попавшим в наиболее сложную ситуацию с эпидемией коронавируса странам Европы (в частности, Италии и Испании) руководство Евросоюза и более благополучных в эпидемиологическом и экономическом отношениях стран ЕС отказывает в реальной помощи, предлагая брать в долг у МВФ и иных международных финансовых организаций. При этом ответственные представители Еврокомиссии констатируют, что всем странам Европы придется идти на очень большие заимствования для того, чтобы преодолеть пандемию и ее последствия, а также надвигающуюся волну глобального кризиса. Если изучить эти высказывания, а также оценки авторитетных экономистов, то неизбежно приходишь к выводу о том, что после этих потрясений в значительной мере экономический суверенитет практически всех стран Европы будет утрачен.

Одновременно в интересах борьбы с нарушителями карантина (режима самоизоляции и прочих ограничений) в передовых странах мира вводится система контроля за передвижениями граждан. В этом отношении используется опыт Китая, которому удалось в кратчайшее время создать такую систему на уже имеющейся основе. Далеко не везде такая основа есть, но в ряде стран система контроля создается с использованием QR-кодов, в том числе, судя по сообщениям наших официальных СМИ, и в России. Одновременно ведется интенсивная работа по исключению из оборота бумажных денег и документов с переходом на чисто электронный финансовый и документооборот. Создаются единые базы данных о гражданах той или иной страны. Пандемия дала качественно новый толчок этим процессам – вынужденный переход на работу в режиме удаленки, на онлайн-покупки и прочее, заставляет людей принимать реалии цифровизации жизни, как благо. При сохранении этих тенденций цифровизация общества может достигнуть такой степени, когда «транснационалы» уже через несколько лет смогут непосредственно оказывать эффективные управляющие воздействия на общества разных стран, минуя их официальные органы власти.

Национальные элиты Запада готовятся к кризису.

Таким образом можно сделать вывод, что на данном этапе транснациональные элиты успешно продвигаются к достижению своих текущих целей. А что же национальные элиты? Они покорно идут в русле политики «транснационалов», которые объективно являются их противниками? Нет. Национальные элиты тоже в рамках этих действий решают свои задачи по подготовке к приближающемуся цунами глобального кризиса. Сегодня на первый план у них вышли проблемы нейтрализации вероятных выступлений населения своих стран в условиях роста социальных проблем. В этом отношении коронавирус пришелся как нельзя кстати, и теперь вхождение в новую волну кризиса можно объяснить последствиями пандемии. Теперь кризисные явления будут восприниматься населением не как итог деятельности нынешних элит, не как неотъемлемое следствие капитализма как социального строя, а как неизбежные следствия охватившего мир стихийного бедствия. Кризис, вызванный капитализмом и правящими элитами, неизбежно приведет к нарастанию протестных настроений у населения и росту влияния «Красной идеи». Если же те же самые явления воспринимаются как следствие пандемии, то они могут способствовать консолидации населения вокруг правящих элит для совместной борьбы с ней и устранения ее последствий.

Попутно создаются благоприятные социально-политические условия для нейтрализации возможных массовых протестных действий, а также дезорганизации несистемной оппозиции. Работа в этом отношении, судя по информации СМИ, идет по следующим основным направлениям.

Первое – нормативно-правовое. В рамках этого создается законодательно-правовая основа для подавления возможных протестных движений вплоть до изоляции целых регионов, принимаются различные правовые акты, дающие органам исполнительной власти разных уровней право введения ограничивающих режимов на определенных территориях, вплоть до чрезвычайного положения, минуя парламенты стран, – наиболее четко это видно на примере Венгрии. Даются особые полномочия силовым структурам по ограничению свобод граждан, мониторингу их местоположения и характера деятельности, состояния здоровья. Все это объясняется эпидемиологической обстановкой и воспринимается населением как необходимость. Однако с завершением эпидемии все эти особые права в условиях кризисных явлений останутся для противодействия «безответственным» гражданам, не желающим терпеть решение кризисных проблем за счет населения.

Второе направление – морально-психологическое. Существовавшая до кризиса психология демократии и верховенства прав человека абсолютно неприемлема для мировых и национальных элит в условиях кризиса. Воспитанные в этой парадигме силовики не готовы применять все возможные инструменты подавления, включая боевое оружие, против мирного населения, которое в свою очередь не готово мириться с резким падением уровня жизни и установлением тотального контроля за частной жизнью. Меры по преодолению пандемии как нельзя лучше позволяют переформатировать психологию как населения, так и силовых структур. Это же объективно ведет к психологической консолидации населения вокруг элит, формируя так называемое мобилизационное сознание, в котором «государство превыше всего». В ряде случаев лидеры стран поднимаются в своих выступлениях до философского уровня, объявляя, что индивидуализм, предполагающий доминанту частного, личного, единичного над общим, общественным, не позволяет вести успешную борьбу против пандемии в частности и любых катастроф в общем.

Альтернативой выдвигается принцип доминанты общественного над частным, индивидуальным. А это уже фундаментальный вопрос – вся либеральная идея «свободного» Запада второй половины ХХ и начала ХХI века была построена на абсолютном доминировании индивидуализма, от чего теперь элиты отказываются в пользу приоритета общего над частным, который был отличительной чертой социализма и главным объектом критики со стороны того же Запада. Об этом заговорили и в России. Так, господин Киселев в своей итоговой недельной новостной передаче 5 апреля 2020 года этой теме посвятил несколько минут, очень подробно объяснив, что именно индивидуализм стран Запада стал причиной катастрофного масштаба коронавирусной эпидемии у них, противопоставив этому восточный принцип общинности, позволивший быстро предотвратить эпидемию в Китае. А это один из немногих журналистов и телеведущих, наиболее точно отражающих официальную позицию российских властей. Подобного на российском телевидении я не слышал, наверное, с средины 80-х годов прошлого века. Ну и, естественно, весь комплекс действий по преодолению пандемии, включая ограничения на собрания людей, парализовал в решающей мере деятельность практически всей внесистемной оппозиции.

Таким образом получается, что на данном историческом этапе частные цели и задачи «транснационалов» и национальных элит совпадают, поэтому они действуют согласованно. Можно предположить, что эта деятельность была согласована в рамках ряда международных форумов предшествующего периода, в частности давосского. И пока все идет по плану. Однако, как показывает опыт глобализации, на первом ее этапе все также выглядело очень успешно. А вот далее сработали факторы, которые не были учтены глобализаторами, и этот проект провалился с катастрофичными итогами для его организаторов. В частности, экономический взлет Китая и ряда других стран Юго-Восточной Азии, как и деиндустриализация стран Запада, стал следствием именно этой глобализации.

Факторы провала элитарных усилий.

В числе факторов, которые могут серьезно помешать достижению целей современных мировых элит, одними из важнейших являются духовные. Прежде всего речь идет об упомянутом выше повороте от индивидуализма к общинности. Проявление этого поворота многообразно, однако преимущественно акцент делается на патриотизме и необходимости пожертвовать текущими личными интересами ради преодоления катастрофических явлений (пандемия – частный вид катастрофы) и их последствий. Поэтому в последние годы особенно активно нагнетается атмосфера близости различных катастроф, формируется катастрофное сознание. И, надо сказать, результаты этой работы налицо. В качестве примера можно привести Россию, где реально патриотическое воспитание народа сделало свое дело. Однако этот безусловный успех имеет и оборотную сторону, которая заключается в том, что элиты отнюдь не собираются жертвовать своими интересами ради общего дела. Жалкие подачки даже в размере нескольких миллионов долларов не в счет, они даже раздражают, ведь народ знает, что доходы элитарных семей измеряются миллиардами.

В условиях падения экономики элиты продолжают обогащаться на фоне падения доходов простых граждан. В итоге возникает противоречие, понятное всему населению (или по крайней мере его активной части), между официальной патриотической идеологией и реальным поведением элит. Это становится мощным детонатором социальных конфликтов и нестабильности, поскольку носит духовный характер – мы выше всего ставим Родину, а они – свой карман. Мы работаем для возрождения страны, а они – созданное нами вывозят в виде капиталов за рубеж. Такое духовное противоречие порождает конфликты, по степени ожесточенности близкие религиозным. В свое время именно такое противоречие стало одним из важнейших детонаторов революции в России в 1917 году, стало одной из причин особой ожесточенности гражданской войны в последующем. Вместо консолидации народа вокруг элит это приведет к жесткой оценке их народом как враждебных.

Другим важным фактором будет экономический – падение уровня жизни основной массы населения на фоне неизбежного дальнейшего усиления имущественного расслоения. Умноженное в сознании народа упомянутым духовным противоречием, это станет еще одним источником социальной напряженности.

На фоне осознания этих противоречий действия судебной и иных ветвей власти (пусть даже в строгом соответствии с действующими законами) станут восприниматься народом, как преднамеренно враждебные. И отчасти это будет правильно – ведь западная система власти объективно стоит на страже интересов правящих элит, соответственно сформирована и законодательная система. При этом сотрудники правоохранительных органов и спецслужб, военнослужащие вооруженных сил и иных силовых структур существуют не в вакууме, а являются частью народа. У них родные и близкие, на которых ляжет вся тяжесть кризиса, как и на все остальное население. И даже если этим категориям граждан станут хорошо платить, они вынуждены будут помогать своим близким и их личный доход окажется уже не столь значимым. Да, в условиях пандемии они действуют и будут действовать жестко, понимая, что этим они спасают народ от болезни, а многих и гибели. Но вот когда в условиях кризиса, усиленного последствиями пандемии, им придется разгонять массовые протесты народа, выступающего за право выжить, как они станут действовать – вопрос. Во всяком случае в куда более спокойной обстановке фактов поддержки полицией протестующих в западных странах можно привести множество, хотя бы вспомнить Грецию периода прихода к власти партии Сириза.

Подводя итог, можно констатировать, что западный мир находится на пороге серьезнейших потрясений, в результате которых он может качественно измениться – с падением нынешних элит и приходом качественно новой генерации политиков и капитанов производства. Первыми протестный удар последствий кризиса примут на себя национальные элиты. «Транснационалы» ситуацию осознают и готовятся воспользоваться последствиями этого. Однако и у них есть серьезные проблемы, которые заявят о себе несколько позже.