Ноосферный консерватизм

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2336286/2336286_300.jpg«Ноосфера – это новое состояние биосферы, в котором умственная разумная деятельность человека станет определяющим фактором ее развития».

«Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого.
Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть ноосфера».

В.И. Вернадский

«…смысл консерватизма не в том, что он препятствует движению вперёд и вверх, а в том, что он препятствует движению назад и вниз».

«Консервативное начало само по себе не противоположно развитию, оно только требует, чтобы развитие было органическим, чтобы будущее не истребляло прошедшего, а продолжало его развивать».

Н. А. Бердяев

«Идея наследия обеспечивает неоспоримый принцип сохранения, как и неоспоримый принцип передачи, совсем не исключая принципа совершенствования… совершенствуясь, мы никогда полностью не обновляемся; а в том, что оставляем, мы никогда полностью не сохраняем устаревшее».

«История — это союз между умершими, живыми и ещё не родившимися».

Эдмунд Бёрк

Разве может быть консерватизм ноосферным? Разве может быть совместима научная революция и следование традициям и ценностям прошлых эпох? Разве может быть связь между устремленностью в будущее и укоренностью в прошлом? Ведь космос и пещера так далеки друг от друга.

Может. К этому утверждению подвело все развитие человечества в XX веке, позволяющее определить консерватизм как меру прошлого в созидании будущего.

Может. Потому что прошлая русская эпоха – это эпоха социальной справедливости, коллективного труда, мощного научного и технологического развития, эпоха зарождения и развития учения о Биосфере. И это уже стало традицией и ценностью.

Пришло время нового консерватизма, который строит свои основы не только на традициях и ценностях общества, но и на традициях научной мысли, ее достижениях, перерабатывает свой идейный каркас таким образом, чтобы соответствовать человеческому обществу, ставшему геологической силой, и готовому осознано выполнять свою геохимическую биосферную функцию.

Пришло время ноосферного консерватизма, нооконсерватизма, как возможной и желательной идеологии XXI века, который устремлен не только внутрь человека, к основам его ценностей, но и в космические дали, т.е. такого консерватизма, который дает человеку прочное основание для творчества и созидания, соединяет микрокосм и макрокосм.

Консерватизм и его особенности

Реальный консерватор не против изменений и преобразований. Он не реакционер, зовущий назад, в прошлое, к возвращению отживших порядков и идеалов. Он не охранитель, стремящийся к максимальному сохранению существующего состояния общества, противник любых реформ и перемен.

Консерватор не исключает возможности изменения того, что созрело для изменений, но максимально осторожно с упором на традиции и ценности общества и с пониманием того, что человек несовершенен.

Консерватор следует принципу: «одной рукой изменять то, что должно, другой сохранять то, что можно». Можно сказать, что идея консерватизма – это идея изменчивости живого. Трудно предположить, чтобы выжил бы организм, в котором одномоментно поменялись бы все принципы его организации.

Консерватизм, как идеология, возник в конце 18 века, как реакция на Французскую революцию. Его основоположником считают Эдмунда Бёрка. В своей работе 1790 г. «Размышления о революции во Франции» он подверг критике революционные изменения в общественной жизни, которые, по его мнению, бездумно уничтожают духовные ресурсы общества и накопившееся столетиями культурно-идеологическое наследие.

Он был убежден, что свобода может быть только в рамках закона и порядка и что реформы должны осуществляться эволюционным путём с учетом традиций и ценностей, унаследованными от предков. Причем традиция им понималась как преемственная связь не только с прошлыми, но и с будущими поколениями. По его мнению, отказ от традиций или пренебрежение ими и историческими ценностями противоречит основам жизни общества и есть основной корень зла.

Взгляд на неизменность традиций, сужение понимания традиции до существующих культурных феноменов и социальных институтов, т.е. вне традиции изменчивости, в XVIII веке был вполне обоснованным, поскольку до обнародования Ч. Дарвином принятой научным сообществом гипотезы эволюции живого и его изменчивости было почти 50 лет.

Консерватизм же рассматривал общество как живой организм, который подобно организму человека должен быть структурирован и иерархически организован. Хотя, надо отметить, в XVIII веке уже были натуралисты, которые размышляли об эволюционном изменении организмов (Пьер Мопертюи, Жорж-Луи Бюффон, Эразм Дарвин, Жан-Батист Ламарк).

Если Французская революция своими корнями уходит в атомистическое мировоззрение, рационализм и механистическое естествознание XVIII века, то консерватизм имел основу в органистической картине мира, целостной, в которой общество рассматривалось как единый живой организм.

Механистическое восприятие представляло человека в виде атома, а общество – совокупностью разрозненных атомов-индивидов, стремящихся к удовлетворению своих интересов в отсутствие первичных органических связей как между собой, так и с природой. Для такого восприятия государство было следствием «общественного договора» между людьми, которым только государство наделялось правом выражать их коллективную волю, а история – как бесконечный процесс, не имеющий внутреннего смысла.

Человек и общество при этом уподоблялись машинам, которые можно рационально настроить на определенные правила работы, при этом части этих машин объединялись не внутренними связями, а внешним образом — посредством отвлеченной, общей идеи. В рациональной картине мира человек превращался в субъект познания, а окружающий мир в объект, противостоящим ему как нечто обособленное, чуждое и подлежащее объяснению и рациональному преобразованию на основании умственных конструкций.

В основе такого восприятия человека лежали достижения естествознания XVII-XVIII веков, воззрения таких ученых как атомисты Томас Гоббс (1588-1679), Пьер Гассенди (1592-1655), Роберт Бойль (1627-1691), Христиан Гюйгенс (1629-1695), механицисты Галилео Галилей (1564 – 1642), Рене Декарт (1596-1650), Робер Гук (1635-1703), Исаак Ньютон (1642-1727).

Как следствие, к механическому движению сводились все процессы, в том числе биологическая жизнь и мышление – редукционизм властвовал над умами многих философов и ученых XVIII в.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что у истоков понимания государства, как «общественного договора», стояли атомист Томас Гоббс (1588-1679), последователь декартовского рационализма Джон Локк (1632-1704) и противник науки Жан-Жак Руссо, предложивший теорию обоснования неограниченной власти государства над личностью, поскольку оно действует от имени всех граждан и является гарантом их свободы.

Эта теория романтика Жан-Жак Руссо нашла практическое воплощение в якобинской диктатуре, предвидя которую и эпидемию толерантности Европы начала XXI века Эдмунд Бёрк написал: «Я не желаю за счет насильственного насаждения терпимости оказаться замешанным в величайшей из всех возможных нетерпимостей».

Консерватизм имел основами, с одной стороны, аристотелевскую философию, которая повсеместно господствовала в Европе до конца XVII века. На основе принципов, сформулированных Аристотелем, строились богословские (прп. Иоанн Дамаскин, Фома Аквинский), космологические (Птолемей) и физические системы (Роджер Бэкон, Николай Орем и т.д.).

С другой стороны, – христианский неоплатонизм (Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник, Григорий Палама) с его стремлением синтезировать платонизм и аристотелизм, обращением к натурофилософии Платона, согласно которой мир представляет собой органическое единство и обладает, в некоторой мере, самодвижением, хотя и был создан Творцом по образцам совершенных идей.

Однако подлинным началом органицизма является философский натурализм Аристотеля – понимание всякой вещи и всякой живой субстанции как организма, природа которого основывается на внутренних функциональных связях отдельных частей между собой и в итоге каждой из них — со всем целым.

При этом случайные отклонения, возникающие в «теле» органического целого, не могут нарушить цельность организма, поскольку они всегда сопровождают осуществление цели.

Подводя итог изучению мировоззрения Аристотеля, его представлениям о целостности А.Ф. Лосев и А.А. Тахо-Годи сделали вывод: «Организм есть такая целостность вещи, когда имеется одна или несколько таких частей, в которых целостность присутствует субстанциально. Такою целостностью как раз и является для Аристотеля и всякая отдельная вещь, и всякое отдельное живое существо, и всякая отдельная историческая эпоха, и, наконец, весь мир в целом».[1]

Основатели консерватизма противопоставили идеям индивидуализма, прогресса, рационализма, выдвинутыми европейским Просвещением и провозглашёнными Великой французской революцией, взгляд на общество как на органическую и целостную систему, сравнивая его с человеческим организмом.

Особенно ярко органистические идеи проявились в русском консерватизме, для которого общество было живым сложным организмом, со своими особыми принципами функционирования. Так, например, К.Н. Леонтьев утверждал о едином характере процессов, происходящих в живой природе и в общественной жизни, определенной аналогии между природными и социальными организмами.

Такой подход закономерно приводил к признанию в качестве особых субъектов права социальные общности, как коллективные тотальности, являющиеся проявлением органического единства мира. Такими метасубъектами, обладающими коллективным сознанием и волей и стоящими над индивидуальными субъектами права, признавались нация, народ, государство. Сейчас именно такой логикой продиктовано желание сформулировать Гею, Биосферу, в качестве политического понятия.[2]

Главным недостатком рационализма для консерваторов было абстрактное теоретизирование, т.е. конструирование теоретических моделей переустройства общества без опоры на реалии жизни и накопленные исторический опыт. Они считали, что следование этим моделям на практике приводит к тому, что теория будет либо отвергнута жизнью, либо так повлияет на действительность, что это приведет к катастрофическим последствиям: хаосу, разрушению, дезорганизации, беспорядкам.

Следуя логики органицизма консерваторы считали, что законы органического развития являются законами бытия не только общества, но и всего существующего во Вселенной в его природных и социальных формах. И это – не удивительно, поскольку органицизм — это рекурсивное и синтезирующее мышление, которое, с одной стороны, ищет переходы от одной рекурсивной формы в природе к другой, с другой стороны, – не только включает в себя, но и ищет новое знание, создающее новый цикл.

В России этот методологический потенциал органицизма дал рождение русскому космизму, который поставил вопрос о космической функции человека, о том, что человек из следствия саморазвития Космоса превращается в причину его дальнейшего развития.

Для консерватизма характерны следующие черты:

1. Историзм, который выражается в органицизме, преемственности, требовании развития за счет внутренних факторов, недопустимости заимствования чужого политико-правового опыта.

Если преемственность, следование традициям, по мнению консерваторов, с одной стороны, отражает накопленную мудрость прошлого, а также институты и практики, которые были «испытаны временем», а с другой, – формирует чувство социальной и исторической принадлежности, то органицизм, рассматривая общество как органическое целое, видит в его различных институтах – «ткани общества» (семья, община, нация и т.д.) – структурирование по естественной необходимости.

2. Взгляд на владение имуществом, как совокупность обязанностей и прав, а на нас, как, в некотором смысле, просто хранителей собственности, которая либо была унаследована нами от прошлых поколений, либо может представлять ценность для будущих.

3. Понимание человеческого несовершенства, как следствие ограниченности и зависимости людей, стремящихся к безопасности и нуждающихся в жизни в стабильных и упорядоченных сообществах.

4. Понимании ограниченности человеческой рациональности, возникающей из бесконечной сложности мира, в котором мы живем, поэтому действия должны определяться практическими обстоятельствами и практическими целями, то есть быть прагматичными.

5. Признание иерархии в обществе, которая, по мнению консерваторов, не приводит к конфликту, поскольку общество связано взаимными обязательствами и взаимными обязанностями.

6. Признание того, что власть, в некоторой степени, всегда осуществляется «сверху» при условии поддержки для тех, кому не хватает знаний, опыта или образования, чтобы действовать разумно в своих собственных интересах. При этом добродетель власти, по мнению консерваторов, заключается в том, что она является источником социальной сплоченности, давая людям четкое представление о том, кто они и что от них ожидают.

Особенностью традиционного консерватизма является отсутствие идеологии. Это связано с тем, что консерватизм устремлен к традициям и ценностям конкретного общества, имеющего свою историю, географические, этнические и религиозные особенности.

В силу же многообразия этих культурно-исторических и национальных традиций консервативная идеология и политика проявляется в различных типах и вариантах и дать универсальное определение понятия «консерватизм» очень трудно, поэтому бывает, что объектом сохранения оказываются даже противоположные идеи, ценности и идеалы.

Отсутствие идеологии связано и с тем, что консерватизм – историчен, поскольку в каждый период истории, каждый народ привносит в понимание «консервативного» что-то новое, связанное со спецификой жизни именно этого народа, что, в свою очередь, ведет к несовпадению этих особенностей с общими характеристиками.

Многообразие религиозных, культурно-исторических, национальных традиций позволяет исследователям достаточно произвольно группировать идейные и политические течения консерватизма, внося все большее и большее разнообразие или хаос в его научное осмысление.

Именно поэтому существует консерватизм патерналистский, либеральный (реформистский), традиционалистский, экстремистский, культурный, авторитарный, рабочего класса, национал-консерватизм, экоконсерватизм и т.д. Или неоконсерватизм католический, технократический, политико-экологический, просвещенный и т.д.

Поскольку в силу своей историчности и национальной конкретности консерватизм не имеет своей идеологии, то он до сих пор не имеет идеала совершенного общественного строя. Именно поэтому С. Хантингтон определил его как «институциональную идеологию», т. е. выступающую в защиту существующих социальных институтов, когда они оказываются под угрозой уничтожения.

Но консерватизм обладает еще одной особенностью, которая отличает его от остальных течений идеологии и политики. Консерватизм существует в любом течении человеческой мысли и деятельности. Поэтому он присущ не только различным направлениям в идеологии и политике, но и разным направлениям в науке и, тем более, основаниям науки.

Это связано с тем, что любой ученый, социальный теоретик или политик, разрабатывающий новые подходы и/или реализующий их на практике, на определенном этапе будет заинтересован в том, чтобы их зафиксировать, превратив в нечто постоянное и неизменное. Это связано с алгоритмами выживания человека, которые требуют существования в стабильном, спокойном и определенном мире, а не в мире постоянных перемен или хаоса.

Поэтому даже самый пламенный революционер становится консерватором, потому что необходимо, хотя бы исторически временное, закрепление тех изменений и преобразований, которые уже были проведены. Именно поэтому в любом новом создаются традиции и формируются новые ценности.

Консервативные основы ноосферы

Человек, как вид, появился в уже организованной биосфере и, как живой организм, он — лишь часть живого вещества биосферы, которая развивается по своим законам.

Деятельность человека – его геохимическая функция – является лишь частью этого глобального биогеохимического процесса, а история человечества – это история того, как оно превратилось в мощную геологическую силу планетарного масштаба, но до сих пор неорганизованную в соответствии с требованиями этого масштаба.

Человечество, охватив своей деятельностью всю поверхность Земли, проникнув во все биосферные оболочки и реализуя везде свою геохимическую функцию, переводит биосферу в ее новое состояние.

По поводу этого процесса В.И. Вернадский писал: «Биосфера не раз переходила в новое эволюционное состояние… Это переживаем мы и сейчас, за последние 10—20 тысяч лет, когда человек, выработав в социальной среде научную мысль, создаёт в биосфере новую геологическую силу, в ней не бывалую. Биосфера перешла или, вернее, переходит в новое эволюционное состояние — в ноосферу — перерабатывается научной мыслью социального человека» [3]

В понимании В.И. Вернадского ноосфера – это биосфера, преобразованная человеческим разумом. Человек же, как и всякий организм «…фактически, реально неотделим от биосферы …Мы непрерывно несем ее с собой, ибо мы являемся неразрывной и неотделимой частью биосферы» [4, с.17] и «...закономерной функцией биосферы...» [4, с.59], которая «.. является единым целым, большим биокосным телом, в среде которого идут все биогеохимические явления.» [5, с.123]

Но ноосфера – это не просто Биосфера, преобразованная человеческим разумом случайным образом. Возникновение ноосферы это — естественный процесс, в котором человечество, как целое, выполняет определенную геохимическую функцию.

Преобразуя Биосферу, которая подобно живому организму структурирована на клетки – биогеоценозы, человечество меняет и ее структуру, и характер организации в них процессов.

Превратившись в мощную геологическую силу, человечество продолжает так выполнять свою геохимическую функцию, что разрушает природные связи, сформировавшиеся много миллион лет назад.

Оно разрушает клетки биосферы – биогеоценозы, тем самым так изменяя условия своего существования и устойчивость Биосферы, что, в конечном итоге, либо в Биосфере возникнут процессы, уменьшающие возможности человека по воздействию на нее, либо условия существования станут невыносимым для такой формы разумного существа.

Человек, живя, являясь частью живого вещества, следуя своим инстинктам и потребностям, не может не выполнять свою геохимическую функцию. Но без Биосферы, в которой действует человечество, не было бы и ноосферы. Поэтому все, что служит сохранению биосферы и ее преобразованию по ее же законам, является ноосферным.

На протяжении миллионов лет нет ничего более консервативного, чем условия существования Биосферы. Это выражается и в приспособленности к особенностям среды различных видов, и в поддержании циклов круговорота биогенов, и в таком взаимодействие разнообразных организмов, благодаря которому поддерживается постоянство газового состава атмосферы, состав почв, состава и концентрации солей мирового океана и т.д.

Любая жизнь консервативна, в том числе и по механизмам приспособления и изменчивости.

Поэтому нет ничего более консервативного, чем алгоритмы действия человека. Это связано, с одной стороны, с тем, что окружающая среда в месте проживания этноса практически неизменна в своих основных качествах – колебания температуры, давления, состава воздуха, агрегатных состояний, способов воспроизводства, а с другой, – сам человек гомеостатичен, т.е. существует как организм с определенным набором малоизменчивых параметров.

Более того, на протяжении всего существования человечества неизменна его геохимическая функция в биосфере.

Человечество превратилось в мощную геологическую силу благодаря науке, которая есть закономерное проявление геохимической функции человека и планетное явление.

Именно благодаря науке биосфера завершит переход в свое новое состояние – ноосферу. Но научная мысль также консервативна, потому что она – это обобщение и анализ алгоритмов действий человека и условий. Например, мы до сих пор пользуемся математическими моделями движения, основанными на геометрии, созданной еще в V веке до н.э. Чтобы преодолеть такую научную неизменность, иногда требуется несколько поколений ученых.

Человечество реализует всюдность и мощность своей геохимической функции через орудия труда и технические приспособления, которые использует человек в своей жизнедеятельности, превращаясь, тем самым, в техноклетку [6], действующую и эволюционирующую по законам биоорганизмов. Без развития технических систем и технологий человечество не превратилось бы в геологическую силу, не охватила бы своей деятельностью всю поверхность планеты, все биосферные оболочки земли, не подготовило бы условия для окончания перехода биосферы в ноосферу.

Поэтому само соединение человека и орудия труда есть, с одной стороны, консервативное основание ноосферы, а с другой, – ноосферное основание нового консерватизма.

Но если без науки и техники невозможен переход биосферы в ноосферу, а человечество лишь реализует геохимическую функцию биосферы, то почему оно реализует ее так, что разрушает основы своего существования?

Как у всякого явления у геохимической функции человечества есть свои допустимые разбросы в рамках гомеостаза целого.

Когда результат процесса преобразования человеком биосферы доходит до своего критического параметра, тогда мощно включаются механизмы обратной связи, действующие на разных уровнях живого вещества, формирующие новые поведенческие стереотипы в разных социальных группах, смещающие или замещающие существующие научные концепции, в результате чего возникают новые направления в науке, социальные запросы, происходит сдвиг в политических установках или формирование новых.

Мы, т.е. доминирующая в науке парадигма, на это смотрим, как бы, со стороны и воспринимает как обыкновенный бесконечный процесс, не имеющий внутреннего смысла, как простую реакцию человека на возникшие угрозы. Мы не воспринимаем биосферу как целое, частью которого является человек во всех своих проявлениях, вплоть до форм мышления, а потому для науки явления гомеостаза биосферы либо нет, либо он касается только биогеохимии.

Биосфера для подобной формы мышления – это либо как ньютоновское абсолютное пространство, в которое помещено тело, либо простое механическое соединение различных элементов, в том числе и человека в систему с физико-химическими обратными связями. Такая модель биосферы – это абстракция рационалистического, редукционистского мышления, которое сейчас доминирует в научной мысли.

В период становления человечества как геологической силы такая научная парадигма была оправдана, поскольку снимала ограничения на научные и технические преобразования, что значительно ускорило процесс охвата деятельностью человека биосферных оболочек и поверхности планеты.

В тот момент, когда по мощности своей геологической силы человечество сравнялось с природными биосферными явлениями, рационалистическое, редукционистское мышление, а, следовательно, любые теории, в основе которых они лежат, стали опасны для жизни.

Стал опасен глобализм и не только потому, что он осуществляется в интересах финансового капитала, а потому, что в основе его находится рационалистическое мышление.
Стала опасна наука, поскольку, действуя на результат, она не воспринимает этот результат, как изменение целого, как внесение в это целое-биосферу таких новых связей, которые могут так его изменить, что в нем не будет место человеку.
Стали опасны политические партии, которые организуют социальные процессы так, будто не существует биосферы и ее гомеостаза.
Стала опасна биосфера, поскольку ее реакция на изжившую парадигму деятельности несет угрозу жизни человечества в виде вирусов, необычных мутаций, психических аномалий, природных катаклизмов и т.д.

Человечество, с одной стороны, заигралось в науку, в ее рационалистическую форму, с другой, – только через науку можно понять закономерности эволюции биосферы, которая протекает миллиарды лет, ее переход в ноосферу, который начинается с возникновения техноклетки и охватывает многие тысячи поколений.

Только наука в своем анализе может перешагнуть границы одного поколения, синтезируя, объединяя исторические факты и воззрения прошлых эпох. Только наука, изменив свою форму мышления, свою центральную парадигму, может завершить переход биосферы в ноосферу.

Поскольку человечество проникло во все биосферные оболочки, то на наших глазах, на временном отрезке нескольких поколений, завершается переход всей биосферы в ноосферу, когда будет решена задача научного регулирования обмена веществ между человеком и биосферой, включение человеческой деятельности в биотический круговорот планеты.

Это будет осуществлено в результате осознанного управления биосферой с помощью еще более совершенной техники, учитывающей особенности и возможности биотического круговорота, биогеохимическую, энергетическую, электромагнитную и иную структуру биосферы, ее клеток – биогеоценозов. В результате возникнет сложная социо-био-энерго-кибернетическая система, которая есть этап в развитии государств, как многоклеточных техноорганизмов [6].

Это процесс будет сопровождать наука, но только такая, которая будет исходить из понимания целостности реальных природных систем, их иерархичности и историчности всех физических, биологических и социальных процессов, протекающих в них.

Эта наука будет рассматривать любую природную систему, в том числе биосферу, биогеоценоз, человека, клетку как целостность, как незамкнутую, иерархичную пространственно неоднородную и неизотропную систему, обладающую свойствами, не сводимыми к сумме свойств частей ее составляющих, и существующую в реальном физическом пространстве, имеющем сложную структуру, а не в математической абстракции XVIII века.

Пришло время науки о целостности, науки, которую всеми возможными способами вычищали из научного оборота в угоду рационалистическому, редукционистскому мировоззрению. Пришло время науки о мере разрешения противоречий, о мере, как свойстве движения частей целого, задающимся этим целым. И фундаментом этой науки будет коррелятивная связь частей целого между собой, несущая в себе качества всей иерархии целых, которые можно ассоциировать со смыслами.

Эта наука будет опираться на самые консервативные основы жизни биосферы, давая меру научным исследованиям. Этой науке, как и консерватизму, будет свойственен: историзм, органицизм, понимание изменчивости, преемственности, структурности и иерархичности. Именно такая наука и завершит переход биосферы в ноосферу.

Но что такое переход биосферы в ноосферу? Это не только изменение, у которого есть свои закономерности, связанные с функцией человечества в биосфере, но и определенное состояние биосферы, которое возникло в результате эволюции в миллиарды лет. Иначе говоря, без такого консервативного свойства биосферы, техносферы, социосферы, как эволюция, не было бы и ноосферы.

Тогда, когда развитие понимается механистически, ход которого можно менять, исходя из внешних идей, консерватизм очень осторожно относится к предложениям об изменениях – он как реакция взрослого организма на детскую шалость и фантазии.

Но когда развитие понимается как изменение в живом организме, как неизменное на протяжении всего существования биосферы свойство живого вещества, консерватизм приветствует такое развитие, делает его частью своей концепции.