Заратуштра и иудаизм.

1-я Книга Еноха, Книга Юбилеев, Устав Кумранской общины, синоптические Евангелия, Апокалипсис – очень разные сочинения, но во всех из них очевидна озабоченность эсхатологией, причём с каждым новым поколением взгляд на мир становится всё более дуалистическим. В разной степени авторы всех этих сочинений осознавали, что разрушительная сверхъестественная сила в течение веков стремилась помешать божественному замыслу и продолжает это делать. Они были также убеждены, что в ближайшем будущем эта сила и её человеческие агенты будут разгромлены посланниками Бога и обращены в ничто. Состоится Всеобщий суд, судьёй на котором, по некоторым версиям, будет трансцендентный Мессия. Время и история придут к своему концу, за чем последует вечное царство Бога, установленное на этой земле. Верные слуги Бога, наделённые бессмертными и нестареющими телами, будут вечно обитать в этом царстве, все же прочие будут ввергнуты в огненную бездну. Таким же участям подвергнутся и мёртвые, которые будут для этой цели воскрешены.
 

Подобные представления имели наибольшее хождение в относительно небольших сектах, и их отличие от древней израильской религии поразительно. Еврейская Библия знает о внешних силах, которые угрожают народу Израиля и в этом смысле являются врагами бога Израиля, но она ничего не знает о сверхъестественной силе, стремящейся помешать божественному замыслу. Книга Бытия даже не намекает на то, что соблазнивший Еву змей был демоном или вообще чем-то большим, чем «самым хитрым из всех зверей полевых, которых создал бог Яхве», а единственный появляющийся «сатана» оказывается одним из придворных Яхве. Пророки пленной и послепленной эпохи ожидают времён, когда враги избранного народа будут низвержены, а сам избранный народ будет процветать в чудесно плодородной и мирной земле. Но нет никакого намёка, что отдельные евреи будут при этом жить вечно: как и все предыдущие поколения, каждое будущее поколение будет сходить в Шеол и существовать там в виде бледных развоплощённых теней. За исключением Даниила еврейская Библия не обещает воскресения мёртвых, и уж тем более их общего воскресения для всемирного Страшного суда. Она не говорит ничего и о трансцендентном Мессии, который должен совершить этот суд и привести время и историю к их концу. Само представление о новом, вечном мире, лежащем за пределами времени и истории, чуждо еврейской Библии.
 

Эти представления были на самом деле такой новизной, что, хотя полностью они были приняты лишь относительно немногими евреями, споры, которые они вызвали в еврейском народе, продолжались несколько поколений. Они также определённо были иностранного происхождения, потому что если бы какой-то еврейский мыслитель был ответственен за такое решительное переосмысление, мы бы обязательно что-нибудь о нём знали, хотя бы лишь имя. Так что же можно сказать о возможном зороастрийском влиянии?
Зороастрийцы всегда верили в будущее славное завершение, когда мир будет преображён, а все праведники, включая покойных, будут наделены бессмертными и нестареющими телами. Они также всегда верили в разрушительную сверхъестественную силу, которая действует в мире. Чтобы понять, чем обязан еврейский и христианский Велиал/Сатана зороастризму, достаточно вспомнить то, что Авеста говорит об Ангхро Майнью. Ведь Ангхро Майнью тоже принёс смерть в мир и является причиной телесных уродств и болезней, его тоже называют отцом лжи, он тоже возглавляет полчища бесов. И он тоже будет в конечном счёте полностью побеждён верховным богом.
<…>
 

Сходство между верованиями зороастрийцев и верованиями, которые процветали в апокалиптически настроенных группах евреев, распространялось и на второстепенные вопросы. Ангелы-покровители, которые помогают Богу в управлении миром, напоминают Бессмертных Святых: в Книге Юбилеев им даже поручается, как и помощникам Ахура Мазды, наблюдение за отдельными областями космоса. Когда в 1-й Книге Еноха архангелы Рафаил и Михаил побеждают, соответственно, архидемонов Азазеля и Семиязу, они связывают их и помещают под огромные скалы, где они должны дожидаться дня суда: в зороастрийской легенде точно такая же судьба постигает архидемона Ажи Дахаку. Деление времени на ряд мировых эпох, характерное для зурванизма, присутствует в нескольких апокалипсисах. Параллелизм особенно заметен в случае с Книгой Даниила: символизм четырёх металлов, представляющих четыре мировые эпохи, имеет соответствие в зороастрийском апокалипсисе, известном как «Вахман-яшт», который датируется временем македонского завоевания. Даже любопытная подробность о том, что четвёртый и последний век символизируется «железом, смешанным с глиной», присутствует лишь в персидском сочинении и нигде больше: греческий источник всей этой традиции – «Труды и дни» Гесиода – ничего о ней не знает.
<…>
 

Некоторые зороастрийские представления нашли широкое принятие среди евреев. Так, фарисеи, хотя они и представляли стандартный иудаизм, не испытывали никаких трудностей при «истолковании» писаний в свете новых доктрин, которые они считали подлинно еврейскими, но которые на самом деле имели зороастрийское происхождение. И эти доктрины, в свою очередь, принимали некоторые ранние раввины. Примерно во времена Иисуса важная раввинистическая школа, возглавляемая Гиллелем, утверждала, что после смерти все души награждаются или наказываются в раю или в аду до конца времён, когда они воссоединятся со своими телами для последнего суда. Это представление неизвестно еврейской Библии, но является центральным в учении Заратуштры. И это фарисейское наследие не умерло – оно сохраняется в нормативном иудаизме до настоящее время, хотя на практике имеет гораздо меньше важности для евреев, чем для христиан.
 

С другой стороны, фарисеи так никогда и не приняли представление о великой сверхъестественной силе, враждебной Богу, – они нуждались даже в ограниченном дуализме не более, чем современные иудеи. Вера в дьявола, в его власть и конечное поражение оставалась достоянием определённых групп, которые в большей степени отклонялись от основной традиции иудаизма. Две из этих групп известны истории – это Кумранская секта и секта Иисуса.
 

Как только о свитках стало известно (между 1947 и 1956 г.), учёных поразило сходство между Уставом общины с его учением о двух противоборствующих духах и зороастрийским учением, особенно в его зурванитской форме. И хотя Кумранская секта была уничтожена ещё до падения Иерусалима, секта Иисуса, превратившаяся в христианскую церковь, а позднее в христианские церкви, сохранила очень похожую смесь дуализма и эсхатологии на столетия.
 

Ещё один вопрос касается посланника Бога в последние дни. Мессия Апокалипсиса имеет гораздо меньше общего с любой из мессианских фигур в еврейской Библии, чем с любым из божественных воинов в различных версиях мифа о противоборстве, и среди последних ни Индра, ни Мардук, ни Ваал, ни ранний Яхве не представляют для него такой близкой параллели, как зороастрийский Саошьянт. Потому что Заратуштра должен вернуться, воскресший и прославленный, в лице Саошьянта, чудесно рождённого от его семени, чтобы сразиться с полчищами демонов, победить их и осуществить эсхатологический суд, а Апокалипсис призывает нас ожидать точно таких же деяний от воскресшего и прославленного Христа, когда он вернётся. Кроме того, в обоих случаях возвращение спасителя знаменует собой конец времени и начало мира вне времени, царства Божьего на земле.
В целом представляется, что из маргинальных групп в иудаизме секта Иисуса больше всего была подвержена зороастрийскому влиянию.
<…>
 

Примерно до 1500 г. до н.э. такие разные народы, как египтяне, шумеры, вавилоняне, индоиранцы и их индийские и иранские потомки, ханаанеи, допленные израильтяне сходились во мнении, что в начале мир был устроен и приведён в порядок богом или несколькими богами и что в своей сути он неизменен. Для каждого из этих народов безопасность – в смысле плодородия земли, победы в войне, устойчивости утверждённых обычаем и законом общественных отношений – была внешним и видимым знаком того, что божественно предопределённый порядок действительно существует.
 

Однако этот порядок всегда находился под угрозой со стороны злых, разрушительных сил, иногда отождествляемых с наводнением или засухой, голодом или мором, слабостью или самой смертью, а иногда с враждебными народами или угнетением со стороны завоевателей.
 

Конфликт между мировым порядком и силами, которые угрожали ему, вторгались в него и разрушали его, т.е. между космосом и хаосом, получил своё символическое выражение в мифе о противоборстве в его разных вариантах. Юный героический бог или божественный воин получал от богов задание отразить силы хаоса, в награду за что ему даровалась царская власть над миром.
 

В определённый момент между 1500 и 1200 г. до н.э. Заратуштра вырвался из этого устойчивого, но тревожного мировоззрения. Ему удалось сделать это за счёт решительного переосмысления иранской версии мифа о противоборстве. Согласно взгляду Заратуштры, мир не является устойчивым, но и смуты будут ему грозить не всегда. В этот самый момент мир движется, через непрерывную вражду, к состоянию без вражды. Придёт день, когда в чудесной последней битве верховный бог и его сверхъестественные союзники сокрушат силы хаоса и их земных союзников и раз и навсегда их уничтожат. Вслед за этим божественно установленный порядок воцарится навсегда: телесные недуги и недостатки исчезнут, угрозы врагов прекратятся, в сообществе спасённых будет царить полное согласие; другими словами, мир будет находиться в полном покое и безопасности.
 

Это упование, которое не было известно до Заратуштры, оказало глубокое воздействие на определённые еврейские общины, о чём свидетельствуют некоторые апокалипсисы и некоторые из сочинений, обнаруженных в Кумране. Больше всего оно повлияло на секту Иисуса, что имело неисчислимые последствия.