Малоизученный пакт

Научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков рассказал о том, как события, произошедшие 15 марта 1939 года в Праге, привели СССР к заключению с Германией договора о ненападении.

Приближается 80-летняя годовщина со времени утверждения Договора о ненападении между Германией и СССР. Как известно, его подписали в Москве 23 августа 1939 года министр иностранных дел Третьего рейха Иоахим Риббентроп и нарком иностранных дел Советского Союза Вячеслав Молотов. К договору был приложен секретный протокол о разделе сфер интересов между странами, по которому к СССР отходили Западная Украина, Западная Белоруссия, Эстония, Латвия, Финляндия и Бессарабия, то есть территории, которые когда-то входили в состав Российской империи.

Круглая дата привлекает к себе внимание не только историков, но и политиков. Причем количество комментариев наших «партнеров» на Западе о якобы виновности Москвы в сделке с Гитлером, а значит, и развязывании Второй мировой войны, возрастает со скоростью падающей снежной лавины.

Современные западные «интерпретаторы» истории в пылу обвинений против России напрочь забывают о том, что привело к подписанию советско-германского договора 1939 года. Они намеренно игнорируют сделку в Мюнхене в сентябре 1938 года, во время которой их идейные предки из Лондона и Парижа отдали Гитлеру на растерзание Судетскую область Чехословакии. А уже в середине марта 1939 года нацистская Германия захватила всю территорию Чехии, создав из Словакии свое марионеточное государство. 15 марта 1939-го — день, когда немецкие войска вступили в Прагу — является одной из ключевых дат в обратном отсчете взрывного механизма начала Второй мировой войны, запущенном в Мюнхене.

Москва в тот период рассуждала логично и трезво — дальнейшую агрессию Гитлера Чемберлен и компания толкают именно на восток. Следующей жертвой станет Польша, а затем и Прибалтика. А это означает выход германских войск к советским границам, причем в непосредственной близости от Ленинграда, Минска, Киева и Одессы — важнейших политических, индустриальных и культурных центров СССР. Историкам, которые сегодня непредвзято занимаются оценкой предвоенного кризиса 1938–1939 годов, совершенно ясно, что Москва сделала тогда максимум усилий, чтобы создать коалицию против агрессоров, а советско-германский договор 1939 года и приложенный к нему секретный протокол стали ответом на мюнхенский сговор. При этом мы должны принимать во внимание несколько важнейших обстоятельств.

Секретные договоренности были тогда практикой между различными державами. Кстати, такой договор о взаимопомощи с секретным протоколом (затрагивающим интересы третьих стран) был у Англии с Польшей (август 1939 года); сегодня такие договоры есть у Японии и США.

Летом 1939 года недалеко от восточных рубежей СССР разгорался конфликт на реке Халхин-Гол. Крупные японские силы пытались проверить наши и монгольские войска на прочность. И мы не имели права своими руками организовать себе войну на два фронта, поскольку Япония состояла во враждебном нам блоке (с Германией и Италией). Завершение же (в нашу пользу) боев на Халхин-Голе и одновременное подписание советско-германского договора 1939 года вызывало буквально шок в Токио, заставило японское правительство подать в отставку. Вектор японской агрессии впоследствии был перенаправлен на юг. Это стало, безусловно, заслугой и нашей армии, и нашей дипломатии.

Договор с Германией дал возможность перенести наши границы на сотни километров на запад. Если бы они оставались прежними, немцы после нападения на СССР всего за несколько танковых бросков могли лишить нас важнейших центров промышленности. Как бы тогда происходила эвакуация и общее развитие ситуации на советско-германском фронте (да и в целом в мире) — остается большим вопросом. То время, которое потребовалось вермахту, чтобы преодолеть расстояние от новой до старой границы Советского Союза было во многом решающим для мобилизации сил Красной Армии в деле отпора агрессору.

Советско-германский договор оттянул время начала германского нападения на СССР, дал возможность внедрить в наше производство новые образцы техники. И хотя многого сделать не удалось, лучший танк Второй мировой (Т-34), реактивные системы залпового огня («Катюши»), новые самолеты (Як-1, МиГГ-3, Ил-2) были приняты на вооружение именно в это время.

Занятие Красной Армией в сентябре 1939 года Западной Украины и Западной Белоруссии, присоединение в 1940 году Прибалтики спасло миллионы жизней евреев, украинцев, белорусов, поляков, людей других национальностей, которые нацисты обрекли на геноцид и уничтожение.

И последнее. Подчеркнем ещё раз — спусковым крючком, который привел ко Второй мировой войне в Европе — стали Мюнхенские соглашения Германии и Италии, с одной стороны, и Англии и Франции, с другой. Будь всё по-другому — возможно, и Второй мировой войны в Европе удалось бы избежать.

Что касается современных оценок советско-германского договора от 23 августа 1939 года и секретного дополнительного протокола к нему, то представляется, что нам пора перестать посыпать голову пеплом. Возможно России (и прежде всего депутатам Госдумы) стоит заняться пересмотром тех обвинительных заключений, которые были приняты ещё на Съезде народных депутатов СССР в декабре 1989 года.

Признание действий Советского Союза в тот период правомерными, отвечающими национальной безопасности страны и оказавшими огромное влияние на срыв германского блицкрига в 1941 году означает сегодня укрепление международного влияния России, а значит, безопасности всего мирового сообщества.

По материалам «Известий»

Теперь мои статьи можно прочитать и на Яндекс.Дзен-канале.