Нацизм в Вейсбарии в годы ВОВ
https://prometej.info/media/thumbnail/nacizm-v-latvii-v-gody-velikoj-otechestvennoj-vojne_large.jpg
Рабочий Университет имени Хлебникова продолжает радовать количеством и качеством публикуемой исторической годноты.
НАЦИЗМ В ЛАТВИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Латвийский нацизм явление, безусловно, классовое – события второй мировой войны в Латвии являются ничем иным как продолжением классовой борьбы, вылившимся в «гражданскую войну» между националистически настроенной мелкой сельской буржуазией (составляющих значительную часть аграрной латвийской республики) и малочисленной городской буржуазией с одной стороны, и сельским и городским пролетариатом с другой. Чтобы более полно представлять картину латвийского нацизма в годы войны, целесообразно осветить предшествующие ей события. В ночь с 15 на 16 мая 1934 года в результате переворота к власти пришел К. Ульманис. Некоторые авторы не склонны считать режим Ульманиса фашистским. Они объясняют свою позицию тем, что данный режим имел некоторые отличия от режимов А. Гитлера в Германии и Б. Муссолини в Италии. Существо различий кроется в том, что Латвия в социально-экономическом отношении представляла собой сельскохозяйственную страну с большим процентом мелкой буржуазии, тогда как Германия достигла высокого уровня в капиталистическом развитии. [1]
В Латвии (в период правления Ульманиса), в отличие от гитлеровской Германии, не преследовали евреев. Но этот факт не может являться основным показателем, что данный режим не является фашистским, поскольку евреев не преследовали и в некоторых других государствах с фашистской диктатурой: в Италии (до 1938 года), Венгрии (до 1942 года), Румынии (до 1941 г.), Болгарии, Португалии. В Латвии 1934-1940 годов в отличие от Германии и Италии, даже в отличие от Литвы и Эстонии не было руководящей фашистской партии как политической базы режима. Организация айзсаргов в действительности выполняла только часть функций такой партии. Однако, все главные и определяющие признаки фашистской диктатуры – террор и притеснения, ликвидация буржуазно-парламентского режима, авторитарная власть, социальная демагогия и безудержная проповедь национапизма – были представлены в полном объеме.[2] Был у К. Ульманиса и «свой» концентрационный лагерь в Лиепае и Калциемская каторга, были попытки применить смертную казнь для политических противников, но под влиянием ряда внутренних (широкие протесты со стороны интеллигенции) и внешних причин (главным образом, боязнь потерять благосклонность руководящих кругов Англии, на которую К. Ульманис ориентировался) его режим несколько отстал в этом отношении от А. Гитлера и Д. Франко. [3]
Такие авторы как Я. Дзинтарс и X. Сорочинская-Дупате утверждают, что в ночь с 15 на 16 мая 1934 года в Латвии произошел именно фашистский переворот, и был установлен режим фашистской диктатуры. Их авторитетное мнение аргументировано следующими фактами: с момента переворота было закрыто более 30 газет и журналов прогрессивного толка, ликвидированы все партии и прогрессивные организации, упразднена Конституция, разогнан Сейм и избранные местные органы самоуправления. Началась «охота на ведьм»: с 1934 по 1940 годы было арестовано 5360 революционно настроенных трудящихся. Из публичных библиотек изымались десятки тысяч томов прогрессивных авторов. В Латвию был запрещен ввоз целого ряда иностранных газет, однако все фашистские издания из гитлеровской Германии пропускалась. Исходя из выше указанного можно констатировать, что годы диктатуры «вождя народа» ознаменовались укреплением фашистской идеологии в Латвии, особенно среди офицеров и инструкторов армии, среди членов военно-профашистской организации айзсаргов, среди корпорантов, госчиновников, а также среди врачей, адвокатов и латышских торговцев, которым в условиях демократии было трудно конкурировать с еврейскими специалистами и торговцами.[4] Да и сам Ульманис в своем признании от 20 августа 1941 года говорил, что осуществленный 15 мая 1934 года переворот «был буржуазно-фашистским, в результате которого в Латвии была создана буржуазная диктатура».[5] Неизбежность становление фашистской диктатуры в Латвии обуславливается как внешними (приход гитлеровцев к власти в Германии в январе 1933 года), так и внутренними обстоятельствами. Уже в 1933 году республиканская буржуазия взяла неизменный курс на установление фашистской диктатуры. Экономический кризис и связанная с ним революционная активность пролетариата Латвии очень пугали высшие слои латвийской буржуазии.
Готовясь сбросить с себя буржуазно-демократические лозунги, буржуазия решила нанести свой первый удар по революционному движению, коммунистам Латвии. В первую очередь была ликвидирована рабоче-крестьянская фракция в сейме. Это случилось 21 ноября 1933 года. Депутаты сейма были арестованы у дверей парламента. Только этот факт уже вносит ясность в понятие «истинная демократия» в буржуазной Латвии. Но и такая «демократия» не удовлетворяла больше буржуазию.[6]
В 30-е годы в Латвии появились фашистские организации, лидеры которых заявляли о необходимости «национальной диктатуры», ликвидации партийной системы и т.д. Наиболее сильной из них была организация «Огненный крест» («Угункрустс»), позднее – «Перконкрустс» («Громовой крест»).[7] Пошел процесс «фашизации» и среди латвийских немцев – началось создание гитлеровской «пятой колонны».
Правительство К. Ульманиса начало свою деятельность с массовых арестов коммунистов в Лиепае, Вентспилсе, Тукумсе, Айзпуте, Приекуле. Коммунисты Латвии неоднократно указывали на угрозу фашистского переворота. В выпущенном Компартией в апреле 1934 года нелегальном воззвании, посвященном празднованию 1 Мая, говорилось: «В Латвии создано правительство К. Ульманиса. Это правительство фашизма, войны и предательство народа. Буржуазия бросила этого деятеля на чашу весов, чтобы он спасал фабрикантов и крупных землевладельцев, сгибая в бараний рог рабочих, трудовых крестьян и безработных Латвии».[8]
К сожалению, борьба Коммунистической партии Латвии за то, чтобы создать единый фронт с социал-демократами и преградить путь фашизму в Латвии, закончилась безуспешно.
Еще во время фашистской диктатуры многие офицеры и чиновники «вождя» Ульманиса стали агентами спецслужб гитлеровской Германии. Это такие деятели как: генералы X. Р. Позенщтейн и О. Данкерс, подполковники Я. Фрейманис, В. Вейсс, Э. Грапманис и А. Гейне, бывший начальник политохранки Латвии К. Алпс, начальник агентурного отдела политохранки Р. Штиглиц и другие.[9]
С начала Второй мировой войны, ряд деятелей режима Ульманиса – министры А. Берзиньш, К. Вейдниекс, начальник Генерального штаба генерал Х. Розенштейн и другие стали ориентироваться на то, чтобы добровольно включить Латвию в состав третьего рейха. О том же мечтала и гитлеровская верхушка с целью использовать территорию прибалтийских республик как плацдарм для нападения на СССР.
В столь сложной международной обстановке правительству Советского Союза удалось в октябре 1939 года заключить договор о взаимопомощи с правительствами Литвы, Латвии и Эстонии и в соответствии с этими договорами разместить ограниченный контингент советских войск на территории данных республик.
Сразу после этого Гитлер приказал немцам, проживающим в Латвии, переехать в Германию и до конца 1939 года из республики уехало около 40 тыс. человек. Среди уехавших были тысячи подготовленных боевиков гитлеровской «пятой колонны». Но эта потеря была быстро компенсирована гитлеровскими спецслужбами посредством усиления вербовки агентов и создания «повстанческих» отрядов и организаций. Деятельность спецслужб Германии особенно активизировалась после свержения фашистской диктатуры, установления советской власти в Латвии и ее вступлению в состав СССР. Перконкрустовцы по приказу своего фюрера Ф. Цельминьша, находившегося в Берлине, почти в полном составе включились в борьбу против советской власти, создавая боевые повстанческие организации и группы, или шпионские резидентуры, которыми руководил «духовный наставник» латышского народа А. Шилде.[11]
Осенью 1940 года стали возникать многие другие подпольные группы и организации национал-экстремистов: «Тевияс сарги», «Стражи отечества», «Боевая организация освобождения Латвии», «Младолатыши», «Латышское национальное объединение», «Латышский национальный легион» и прочие. В них вступили многие офицеры латышской армии, полицейские, айзсарги и корпоранты, а их организаторами были, в основном, агенты гитлеровских спецслужб. Например, резидентура, которой руководили подполковник А. Грапманис, полковники А. Силгайлис и А. Галиндамс, И. Руинтерс и Н. Комсарс к началу Великой Отечественной войны успела создать в Риге до 20 блоков «пятой колонны», каждый из которых охватывал от 20 до 30 человек.[12]
С первых дней войны латышские фашисты начали выполнять приказ нацистских спецслужб «об уничтожении большевиков и евреев», который был передан Кенигсбергской радиостанцией. Это задание выполнялось латышскими националистами под руководством бывших офицеров и инструкторов армии буржуазной Латвии, которым активно помогали члены фашистской партии «Перконкрустс» и члены военно-профашистской организации айзсаргов. Максим Звонов – автор книги «По евреям огонь» делает вывод, что «ни одна армия мира не дала такого количества палачей – выходцев из офицерского корпуса».[13] Это подтверждается многими фактами. Вот один из них: уже в первый день войны с передовыми частями вермахта в качестве «зондерфюреров» на советскую территорию вторглась большая часть тех 300 бывших офицеров латвийской армии, которым удалось в 1940 году бежать в гитлеровскую Германию или уехать туда в качестве репатриантов, выдавшим себя за немцев. Среди них были такие одиозные фигуры, как полковник А. Пленснер и полковник-лейтенант В. Деглавс, привлекавшие по заданию Абвера в ряды «пятой колонны» многих офицеров латвийской армии, которые остались в Советской Латвии. В качестве «зондерфюрера» в Латвию прибыл также фюрер фашистской партии «Перконкрустс» Г. Целминьш, тоже бывший офицер латвийской армии, с группой перконкрустовцев. Почти везде арестами, истязаниями и расстрелами командовали бывшие офицеры, которые на местах возглавляли вооруженные отряды и группы «самообороны». Среди них особенно отличился полковник Э. Якобсон, который в фашистской газете «Курземе Вардс», выходившей в Лиепае, с гордостью заявлял, что по его приказу за самоотверженную помощь раненым защитникам Лиепаи расстрелян широко известный в Лиепае врач Янис Коса. В Кулдиге бандиты «самообороны» по приказу «зондерфюрера» Г. Целминьша 4 июля 1941 года за оказание медицинской помощи раненым защитникам Лиепаи был расстрелян главный врач Кулдигской больницы Александр Швангерадзе.[14] На подобные зверства своих подчиненных вдохновлял и командир «самообороны Лиепайского – Айзепутского уезда полковник-лейтенант Я. Леейс. Так, главарь банды «самообороны» Никрацкой волости Лиепайского уезда Эдгар Блумбергс с двумя айзеаргами сразу после ареста расстрелял не только советского активиста Отто Мамса, но и его жену Эльзу и дочь – школьницу Велгу. После этого фашист Блумбергс в пьяном виде говорил, что именно так должен поступать каждый истинный латышский националист, в корне уничтожая «коммунистическую заразу».[15]
Одновременно с массовыми расстрелами лиепайских рабочих – участников обороны города, партийного и советского актива и просто антифашистов участники «самообороны» во главе со своими командирами – бывшими латышскими офицерами, по всей Латвии развернули кровавый геноцид против граждан еврейской, а затем и цыганской национальности. В Даугавпилсе 9 ноября 1941 г. было уничтожено 11034 гражданина еврейской национальности, в Риге в декабре 1941 года – 27800, в Лиепае в середине декабря 1941 года – 2350 человек.[16] Массовое уничтожение лиц цыганской национальности началось по приказу от 14 января 1942 года, в котором было указано, что представителей цыган без постоянного места проживания или нахождения, следует приравнять к евреям. Всего в Латвии было уничтожено более 2000 гражданских лиц цыганской национальности, что составляло половину от всех проживающих в стране цыган.[17] Убийство остальных было назначено на 11 мая 1945 года. Однако, благодаря капитуляции Курляндского котла, массовому убийству цыган не суждено было состояться.[18]
На работу в Германию было выслано 16000 жителей Латвии, в другие страны 4000 человек.[19]
В августе-сентябре 1944 года во всех уездах Латвии отряды «самообороны» были преобразованы в полицию, а в Риге, Даугавпилсе и Лиепае из них были созданы префектуры. Так, например, в Лиепайской префектуре, в трех полицейских участках и трех полицейских ротах (эти роты в начале 1942 года были почти полностью включены в состав 21-го латышского полицейского батальона численностью 491 человек).[20] Полицейские этих рот участвовали в массовых расстрелах мирных граждан в период с сентября 1941 года по февраль 1942 года на Лиепайском взморье в районе Шкеде. Всего было проведено 6 расстрелов, в ходе которых были уничтожены лица еврейской национальности (в основном женщины и дети) и участники героической обороны Лиепаи.[21]
Не отставали от лиепайских палачей и их коллеги из города Айзпуте. В этом городе людей перед казнями собирали в синагоге. Однажды в конце июля – начале августа 1941 года из группы ожидающих смерти евреев убийцы отобрали шесть самых красивых девочек-подростков, отвели в тюрьму которая находилась рядом со зданием штаба «самообороны», где всю ночь их насиловали. Утром протрезвевшие после ночной оргии убийцы увели на расстрел их отцов и матерей, а к вечеру возвратившись забрали девочек из тюрьмы, увезли в лес и расстреляли прямо на краю ямы, в которой уже лежали их родители.[22]
Везде среди палачей были бывшие офицеры периода диктатуры К. Ульманиса. Довольно интересная картина сложилась в Рижской префектуре, где префектом был многолетний агент нацистской Германии, бывший начальник агентурного отдела политохранки Латвии Р. Штиглиц, в подчиненных ему полицейских учреждениях в г. Рига на 10 августа 1941 года командные должности занимали 176, а среди 2799 рядовых полицейских было 129 бывших офицеров латвийской армии, которые были готовы унижаться, чтобы получить возможность быть зачисленным в карательный аппарат гитлеровских оккупантов.[23]
Так, один из руководителей социал-демократии Латвии Ф. Циелене, в своей книге «Смена эпох», изданной в 1964 году в Швеции, пишет, что в латышских карательных полицейских батальонах в годы гитлеровской оккупации служило около 25 тысяч бывших офицеров и лиц рядового состава армии диктатора Ульманиса.[24]
Среди карателей было много и кадровых офицеров: капитаны А. Лаукерс, К. Озолс, обер-лейтенанты Н. Дибиетс, Р. Дикманис, А. Свикерис, К. Кати, В. Калниньш, А. Богданове, Н. Лейманис, А Элминыы и впоследствии возведенный в ранг национального героя Г. Цукурс. Это члены команды В. Арайса, состоящей из двух полицейских батальонов, занимавшиеся расстрелами и зверствами по всей Латвии. Всего в команде было 49 офицеров армии К. Ульманиса. Особенно зверскую жестокость демонстрировал, уже упоминавшийся, Р. Детлавс. Он, будучи пьяным, любил хвастаться следами крови и человеческих мозгов на верхней одежде, оставшимися после расстрелов. На его плащ-палатке химическим карандашом было написано: «Detlavs Briesmigais» («Детлавс ужасный»).[25]
Команда В. Арайса действовала зверски везде. Не отставали от них и другие изуверы – «самоохранники», а также созданные на их базе латышские карательные полицейские батальоны. Т.е. все те, кого нынешние латвийские власти считают героями и борцами за освобождение Латвии.
О подвигах В. Арайса 27 февраля 1942 года с восторгом писала латышская газета «Тевия», подводя итоги их деятельности: «…убили 48, ранили 78 латышских и русских большевиков, которые пытались скрыться…». Также было добавлено, что половина из раненых скончалась на месте, оставленные убийцами истекать кроью.[26]
Один из «героев-полицейских» Б. Янкаус в конце 1944 года в Курляндском котле дослужился до должности начальника штаба диверсионно-террористического отряда «СС Ягдфсрбанд Летланд», где его непосредственным начальником был обердиверсант А. Гитлера О. Скорценни. Под руководством Б. Янкауса в Курляндском котле до капитуляции Германии было завербовано и вооружено несколько тысяч латышских фашистов. В последствие из них была создана 71 группа агентов-террористов, которые действовали в сельских районах Латвии в первые послевоенные годы. Они стали называть себя «латышскими национальными партизанами», которые «якобы» не имели ничего общего ни с гитлеровскими спецслужбами, ни с немецкими оккупантами.[27] Сегодня латвийские власти пытаются одурманить этой ложью простых людей, выдавая за героев в печати и на ТВ латышских гитлеровских военных преступников против человечества, фашистских и экстремистских палачей и грабителей. Их представляют как «лучших представителей латышского народа», которые «только самыми гуманными и демократическими методами боролись за независимую Латвию». «Лучшие традиции» пропаганды латышских фашистов времен Великой Отечественной войны живы и сегодня и активно используются их приемниками – современными неонацистами, которые находятся у власти в Латвии.
Потомки латышских фашистов и буржуазных националистов, которые сегодня ведут политику выдавливания русскоязычного населения, составляющего 1/3 страны, являются продолжателями преступной деятельности своих дедов и прадедов, которые в форме «Ваффен СС» маршируют по улицам Риги. Именно поэтому преступления латышских нацистов должным образом не осуждены по сей день. То, что в современной Латвии культивируется нацизм подтверждают факты навязывания примеров «подвигов» карателей времен Великой Отечественной войны власть предержащими в качестве примера для подражания современной латышской молодежи, что не лучшим образом воспринимается мировым сообществом.
Симанис Ю.Н.
Сборник РУСО
ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА (1941-1945 годы)
https://prometej.info/blog/istoriya/naci
Рабочий Университет имени Хлебникова продолжает радовать количеством и качеством публикуемой исторической годноты.
НАЦИЗМ В ЛАТВИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Латвийский нацизм явление, безусловно, классовое – события второй мировой войны в Латвии являются ничем иным как продолжением классовой борьбы, вылившимся в «гражданскую войну» между националистически настроенной мелкой сельской буржуазией (составляющих значительную часть аграрной латвийской республики) и малочисленной городской буржуазией с одной стороны, и сельским и городским пролетариатом с другой. Чтобы более полно представлять картину латвийского нацизма в годы войны, целесообразно осветить предшествующие ей события. В ночь с 15 на 16 мая 1934 года в результате переворота к власти пришел К. Ульманис. Некоторые авторы не склонны считать режим Ульманиса фашистским. Они объясняют свою позицию тем, что данный режим имел некоторые отличия от режимов А. Гитлера в Германии и Б. Муссолини в Италии. Существо различий кроется в том, что Латвия в социально-экономическом отношении представляла собой сельскохозяйственную страну с большим процентом мелкой буржуазии, тогда как Германия достигла высокого уровня в капиталистическом развитии. [1]
В Латвии (в период правления Ульманиса), в отличие от гитлеровской Германии, не преследовали евреев. Но этот факт не может являться основным показателем, что данный режим не является фашистским, поскольку евреев не преследовали и в некоторых других государствах с фашистской диктатурой: в Италии (до 1938 года), Венгрии (до 1942 года), Румынии (до 1941 г.), Болгарии, Португалии. В Латвии 1934-1940 годов в отличие от Германии и Италии, даже в отличие от Литвы и Эстонии не было руководящей фашистской партии как политической базы режима. Организация айзсаргов в действительности выполняла только часть функций такой партии. Однако, все главные и определяющие признаки фашистской диктатуры – террор и притеснения, ликвидация буржуазно-парламентского режима, авторитарная власть, социальная демагогия и безудержная проповедь национапизма – были представлены в полном объеме.[2] Был у К. Ульманиса и «свой» концентрационный лагерь в Лиепае и Калциемская каторга, были попытки применить смертную казнь для политических противников, но под влиянием ряда внутренних (широкие протесты со стороны интеллигенции) и внешних причин (главным образом, боязнь потерять благосклонность руководящих кругов Англии, на которую К. Ульманис ориентировался) его режим несколько отстал в этом отношении от А. Гитлера и Д. Франко. [3]
Такие авторы как Я. Дзинтарс и X. Сорочинская-Дупате утверждают, что в ночь с 15 на 16 мая 1934 года в Латвии произошел именно фашистский переворот, и был установлен режим фашистской диктатуры. Их авторитетное мнение аргументировано следующими фактами: с момента переворота было закрыто более 30 газет и журналов прогрессивного толка, ликвидированы все партии и прогрессивные организации, упразднена Конституция, разогнан Сейм и избранные местные органы самоуправления. Началась «охота на ведьм»: с 1934 по 1940 годы было арестовано 5360 революционно настроенных трудящихся. Из публичных библиотек изымались десятки тысяч томов прогрессивных авторов. В Латвию был запрещен ввоз целого ряда иностранных газет, однако все фашистские издания из гитлеровской Германии пропускалась. Исходя из выше указанного можно констатировать, что годы диктатуры «вождя народа» ознаменовались укреплением фашистской идеологии в Латвии, особенно среди офицеров и инструкторов армии, среди членов военно-профашистской организации айзсаргов, среди корпорантов, госчиновников, а также среди врачей, адвокатов и латышских торговцев, которым в условиях демократии было трудно конкурировать с еврейскими специалистами и торговцами.[4] Да и сам Ульманис в своем признании от 20 августа 1941 года говорил, что осуществленный 15 мая 1934 года переворот «был буржуазно-фашистским, в результате которого в Латвии была создана буржуазная диктатура».[5] Неизбежность становление фашистской диктатуры в Латвии обуславливается как внешними (приход гитлеровцев к власти в Германии в январе 1933 года), так и внутренними обстоятельствами. Уже в 1933 году республиканская буржуазия взяла неизменный курс на установление фашистской диктатуры. Экономический кризис и связанная с ним революционная активность пролетариата Латвии очень пугали высшие слои латвийской буржуазии.
Готовясь сбросить с себя буржуазно-демократические лозунги, буржуазия решила нанести свой первый удар по революционному движению, коммунистам Латвии. В первую очередь была ликвидирована рабоче-крестьянская фракция в сейме. Это случилось 21 ноября 1933 года. Депутаты сейма были арестованы у дверей парламента. Только этот факт уже вносит ясность в понятие «истинная демократия» в буржуазной Латвии. Но и такая «демократия» не удовлетворяла больше буржуазию.[6]
В 30-е годы в Латвии появились фашистские организации, лидеры которых заявляли о необходимости «национальной диктатуры», ликвидации партийной системы и т.д. Наиболее сильной из них была организация «Огненный крест» («Угункрустс»), позднее – «Перконкрустс» («Громовой крест»).[7] Пошел процесс «фашизации» и среди латвийских немцев – началось создание гитлеровской «пятой колонны».
Правительство К. Ульманиса начало свою деятельность с массовых арестов коммунистов в Лиепае, Вентспилсе, Тукумсе, Айзпуте, Приекуле. Коммунисты Латвии неоднократно указывали на угрозу фашистского переворота. В выпущенном Компартией в апреле 1934 года нелегальном воззвании, посвященном празднованию 1 Мая, говорилось: «В Латвии создано правительство К. Ульманиса. Это правительство фашизма, войны и предательство народа. Буржуазия бросила этого деятеля на чашу весов, чтобы он спасал фабрикантов и крупных землевладельцев, сгибая в бараний рог рабочих, трудовых крестьян и безработных Латвии».[8]
К сожалению, борьба Коммунистической партии Латвии за то, чтобы создать единый фронт с социал-демократами и преградить путь фашизму в Латвии, закончилась безуспешно.
Еще во время фашистской диктатуры многие офицеры и чиновники «вождя» Ульманиса стали агентами спецслужб гитлеровской Германии. Это такие деятели как: генералы X. Р. Позенщтейн и О. Данкерс, подполковники Я. Фрейманис, В. Вейсс, Э. Грапманис и А. Гейне, бывший начальник политохранки Латвии К. Алпс, начальник агентурного отдела политохранки Р. Штиглиц и другие.[9]
С начала Второй мировой войны, ряд деятелей режима Ульманиса – министры А. Берзиньш, К. Вейдниекс, начальник Генерального штаба генерал Х. Розенштейн и другие стали ориентироваться на то, чтобы добровольно включить Латвию в состав третьего рейха. О том же мечтала и гитлеровская верхушка с целью использовать территорию прибалтийских республик как плацдарм для нападения на СССР.
В столь сложной международной обстановке правительству Советского Союза удалось в октябре 1939 года заключить договор о взаимопомощи с правительствами Литвы, Латвии и Эстонии и в соответствии с этими договорами разместить ограниченный контингент советских войск на территории данных республик.
Сразу после этого Гитлер приказал немцам, проживающим в Латвии, переехать в Германию и до конца 1939 года из республики уехало около 40 тыс. человек. Среди уехавших были тысячи подготовленных боевиков гитлеровской «пятой колонны». Но эта потеря была быстро компенсирована гитлеровскими спецслужбами посредством усиления вербовки агентов и создания «повстанческих» отрядов и организаций. Деятельность спецслужб Германии особенно активизировалась после свержения фашистской диктатуры, установления советской власти в Латвии и ее вступлению в состав СССР. Перконкрустовцы по приказу своего фюрера Ф. Цельминьша, находившегося в Берлине, почти в полном составе включились в борьбу против советской власти, создавая боевые повстанческие организации и группы, или шпионские резидентуры, которыми руководил «духовный наставник» латышского народа А. Шилде.[11]
Осенью 1940 года стали возникать многие другие подпольные группы и организации национал-экстремистов: «Тевияс сарги», «Стражи отечества», «Боевая организация освобождения Латвии», «Младолатыши», «Латышское национальное объединение», «Латышский национальный легион» и прочие. В них вступили многие офицеры латышской армии, полицейские, айзсарги и корпоранты, а их организаторами были, в основном, агенты гитлеровских спецслужб. Например, резидентура, которой руководили подполковник А. Грапманис, полковники А. Силгайлис и А. Галиндамс, И. Руинтерс и Н. Комсарс к началу Великой Отечественной войны успела создать в Риге до 20 блоков «пятой колонны», каждый из которых охватывал от 20 до 30 человек.[12]
С первых дней войны латышские фашисты начали выполнять приказ нацистских спецслужб «об уничтожении большевиков и евреев», который был передан Кенигсбергской радиостанцией. Это задание выполнялось латышскими националистами под руководством бывших офицеров и инструкторов армии буржуазной Латвии, которым активно помогали члены фашистской партии «Перконкрустс» и члены военно-профашистской организации айзсаргов. Максим Звонов – автор книги «По евреям огонь» делает вывод, что «ни одна армия мира не дала такого количества палачей – выходцев из офицерского корпуса».[13] Это подтверждается многими фактами. Вот один из них: уже в первый день войны с передовыми частями вермахта в качестве «зондерфюреров» на советскую территорию вторглась большая часть тех 300 бывших офицеров латвийской армии, которым удалось в 1940 году бежать в гитлеровскую Германию или уехать туда в качестве репатриантов, выдавшим себя за немцев. Среди них были такие одиозные фигуры, как полковник А. Пленснер и полковник-лейтенант В. Деглавс, привлекавшие по заданию Абвера в ряды «пятой колонны» многих офицеров латвийской армии, которые остались в Советской Латвии. В качестве «зондерфюрера» в Латвию прибыл также фюрер фашистской партии «Перконкрустс» Г. Целминьш, тоже бывший офицер латвийской армии, с группой перконкрустовцев. Почти везде арестами, истязаниями и расстрелами командовали бывшие офицеры, которые на местах возглавляли вооруженные отряды и группы «самообороны». Среди них особенно отличился полковник Э. Якобсон, который в фашистской газете «Курземе Вардс», выходившей в Лиепае, с гордостью заявлял, что по его приказу за самоотверженную помощь раненым защитникам Лиепаи расстрелян широко известный в Лиепае врач Янис Коса. В Кулдиге бандиты «самообороны» по приказу «зондерфюрера» Г. Целминьша 4 июля 1941 года за оказание медицинской помощи раненым защитникам Лиепаи был расстрелян главный врач Кулдигской больницы Александр Швангерадзе.[14] На подобные зверства своих подчиненных вдохновлял и командир «самообороны Лиепайского – Айзепутского уезда полковник-лейтенант Я. Леейс. Так, главарь банды «самообороны» Никрацкой волости Лиепайского уезда Эдгар Блумбергс с двумя айзеаргами сразу после ареста расстрелял не только советского активиста Отто Мамса, но и его жену Эльзу и дочь – школьницу Велгу. После этого фашист Блумбергс в пьяном виде говорил, что именно так должен поступать каждый истинный латышский националист, в корне уничтожая «коммунистическую заразу».[15]
Одновременно с массовыми расстрелами лиепайских рабочих – участников обороны города, партийного и советского актива и просто антифашистов участники «самообороны» во главе со своими командирами – бывшими латышскими офицерами, по всей Латвии развернули кровавый геноцид против граждан еврейской, а затем и цыганской национальности. В Даугавпилсе 9 ноября 1941 г. было уничтожено 11034 гражданина еврейской национальности, в Риге в декабре 1941 года – 27800, в Лиепае в середине декабря 1941 года – 2350 человек.[16] Массовое уничтожение лиц цыганской национальности началось по приказу от 14 января 1942 года, в котором было указано, что представителей цыган без постоянного места проживания или нахождения, следует приравнять к евреям. Всего в Латвии было уничтожено более 2000 гражданских лиц цыганской национальности, что составляло половину от всех проживающих в стране цыган.[17] Убийство остальных было назначено на 11 мая 1945 года. Однако, благодаря капитуляции Курляндского котла, массовому убийству цыган не суждено было состояться.[18]
На работу в Германию было выслано 16000 жителей Латвии, в другие страны 4000 человек.[19]
В августе-сентябре 1944 года во всех уездах Латвии отряды «самообороны» были преобразованы в полицию, а в Риге, Даугавпилсе и Лиепае из них были созданы префектуры. Так, например, в Лиепайской префектуре, в трех полицейских участках и трех полицейских ротах (эти роты в начале 1942 года были почти полностью включены в состав 21-го латышского полицейского батальона численностью 491 человек).[20] Полицейские этих рот участвовали в массовых расстрелах мирных граждан в период с сентября 1941 года по февраль 1942 года на Лиепайском взморье в районе Шкеде. Всего было проведено 6 расстрелов, в ходе которых были уничтожены лица еврейской национальности (в основном женщины и дети) и участники героической обороны Лиепаи.[21]
Не отставали от лиепайских палачей и их коллеги из города Айзпуте. В этом городе людей перед казнями собирали в синагоге. Однажды в конце июля – начале августа 1941 года из группы ожидающих смерти евреев убийцы отобрали шесть самых красивых девочек-подростков, отвели в тюрьму которая находилась рядом со зданием штаба «самообороны», где всю ночь их насиловали. Утром протрезвевшие после ночной оргии убийцы увели на расстрел их отцов и матерей, а к вечеру возвратившись забрали девочек из тюрьмы, увезли в лес и расстреляли прямо на краю ямы, в которой уже лежали их родители.[22]
Везде среди палачей были бывшие офицеры периода диктатуры К. Ульманиса. Довольно интересная картина сложилась в Рижской префектуре, где префектом был многолетний агент нацистской Германии, бывший начальник агентурного отдела политохранки Латвии Р. Штиглиц, в подчиненных ему полицейских учреждениях в г. Рига на 10 августа 1941 года командные должности занимали 176, а среди 2799 рядовых полицейских было 129 бывших офицеров латвийской армии, которые были готовы унижаться, чтобы получить возможность быть зачисленным в карательный аппарат гитлеровских оккупантов.[23]
Так, один из руководителей социал-демократии Латвии Ф. Циелене, в своей книге «Смена эпох», изданной в 1964 году в Швеции, пишет, что в латышских карательных полицейских батальонах в годы гитлеровской оккупации служило около 25 тысяч бывших офицеров и лиц рядового состава армии диктатора Ульманиса.[24]
Среди карателей было много и кадровых офицеров: капитаны А. Лаукерс, К. Озолс, обер-лейтенанты Н. Дибиетс, Р. Дикманис, А. Свикерис, К. Кати, В. Калниньш, А. Богданове, Н. Лейманис, А Элминыы и впоследствии возведенный в ранг национального героя Г. Цукурс. Это члены команды В. Арайса, состоящей из двух полицейских батальонов, занимавшиеся расстрелами и зверствами по всей Латвии. Всего в команде было 49 офицеров армии К. Ульманиса. Особенно зверскую жестокость демонстрировал, уже упоминавшийся, Р. Детлавс. Он, будучи пьяным, любил хвастаться следами крови и человеческих мозгов на верхней одежде, оставшимися после расстрелов. На его плащ-палатке химическим карандашом было написано: «Detlavs Briesmigais» («Детлавс ужасный»).[25]
Команда В. Арайса действовала зверски везде. Не отставали от них и другие изуверы – «самоохранники», а также созданные на их базе латышские карательные полицейские батальоны. Т.е. все те, кого нынешние латвийские власти считают героями и борцами за освобождение Латвии.
О подвигах В. Арайса 27 февраля 1942 года с восторгом писала латышская газета «Тевия», подводя итоги их деятельности: «…убили 48, ранили 78 латышских и русских большевиков, которые пытались скрыться…». Также было добавлено, что половина из раненых скончалась на месте, оставленные убийцами истекать кроью.[26]
Один из «героев-полицейских» Б. Янкаус в конце 1944 года в Курляндском котле дослужился до должности начальника штаба диверсионно-террористического отряда «СС Ягдфсрбанд Летланд», где его непосредственным начальником был обердиверсант А. Гитлера О. Скорценни. Под руководством Б. Янкауса в Курляндском котле до капитуляции Германии было завербовано и вооружено несколько тысяч латышских фашистов. В последствие из них была создана 71 группа агентов-террористов, которые действовали в сельских районах Латвии в первые послевоенные годы. Они стали называть себя «латышскими национальными партизанами», которые «якобы» не имели ничего общего ни с гитлеровскими спецслужбами, ни с немецкими оккупантами.[27] Сегодня латвийские власти пытаются одурманить этой ложью простых людей, выдавая за героев в печати и на ТВ латышских гитлеровских военных преступников против человечества, фашистских и экстремистских палачей и грабителей. Их представляют как «лучших представителей латышского народа», которые «только самыми гуманными и демократическими методами боролись за независимую Латвию». «Лучшие традиции» пропаганды латышских фашистов времен Великой Отечественной войны живы и сегодня и активно используются их приемниками – современными неонацистами, которые находятся у власти в Латвии.
Потомки латышских фашистов и буржуазных националистов, которые сегодня ведут политику выдавливания русскоязычного населения, составляющего 1/3 страны, являются продолжателями преступной деятельности своих дедов и прадедов, которые в форме «Ваффен СС» маршируют по улицам Риги. Именно поэтому преступления латышских нацистов должным образом не осуждены по сей день. То, что в современной Латвии культивируется нацизм подтверждают факты навязывания примеров «подвигов» карателей времен Великой Отечественной войны власть предержащими в качестве примера для подражания современной латышской молодежи, что не лучшим образом воспринимается мировым сообществом.
Симанис Ю.Н.
Сборник РУСО
ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА (1941-1945 годы)
https://prometej.info/blog/istoriya/naci
Поделиться:
Спасибо за материал.