О связи психиатрии и нашей экономики

ВООБЩЕ-ТО всякое бывает. И дураки со временем могут поумнеть. Тот же Медведев у власти уже десять лет и вполне мог стать видным государственным деятелем. Путин даёт ему все возможности рулить экономикой, сам полностью погрузившись в оборонную и внешнюю политику.

Увы! Нынешний премьер звёзд с неба не хватает. Главным «делателем новостей» о грядущих экономических реформах чаще других выступает палач реальной экономики Кудрин. Как заводной он повторяет, что пора слезть с «иглы», наладить судебную систему и сократить чиновников. Всё это он говорил много раз, как в этом году, так и много лет назад.

Понятно, что «кудрины» существуют не в безвоздушном пространстве. Их обслуживают известные экономисты. С одним из них давно хотелось сделать интервью. К тому же он входит в группу учёных, которые помогают правительству готовить программу экономического развития. Это декан экономического факультета МГУ, академик РАН Александр Аузан.

Но вышло так, что сначала довелось прочитать его обширное интервью газете «Ведомости». Открылась удивительная картина хаоса и очень странного восприятия современной российской экономики людьми, которые учат студентов и консультируют министров. Кстати, за студентами экономического факультета МГУ – будущее страны. Так каким оно будет?

Как говорится, «сами мы академиев не кончали» и попробуем взглянуть на слова декана глазами простого обывателя. Министры Медведева своё будущее давно устроили. Речь о нас, грешных.

Что же больше всего мучает «группу Кудрина»? Её участники как стояли, так и стоят перед дилеммой: «если проводить серьёзные структурные реформы, то темпы поначалу не вырастут, а упадут, а если пытаться подкачать темпы, то это может препятствовать структурным реформам». То есть – поди туда, не знаю куда! При этом сам декан считает, что «темпы не являются главным вопросом. Главным вопросом является то, что страна, которая и так не очень хорошо развивалась, с исчерпанием сырьевой модели вообще выпала из развития». И движется словно самосвал по грязной колее – ни вправо, ни влево.

Вообще образ колеи, в которую угодила страна, преобладает в голове г-на Аузана: «Мне кажется, надо ставить задачу не про темпы, а про способ выйти из колеи… И когда говорят, что не очень верят в то, что у нас что-то получится, – да, потому что задачка сложная. И решать её нужно было намного раньше, болезнь очень сильно запущена». Подскажем учёному – любой шофёр сразу либо лебёдкой грузовик вытащит, либо камней с досками в колею набросает. А то и просто по колее поедет – грязь всё равно кончится. Главное – не ныть.

Но у Александра Александровича другой взгляд. Ему нужно осознать, «где та точка, от которой начинается движение к другой траектории». Лежит ли эта точка в политике? Нет, считает он: «Мы это прошли в 1990-е гг., Украина это проходит сейчас... Точка отсчёта в другом – в сдвиге ценностном, когда начинаются – не важно, сверху или снизу, сбоку или изнутри, – какие-то преобразования, когда возникает то, что называют «долгий взгляд».

И снова – стоп! Какие такие преобразования? Как в Китае? Дэн Сяопин «предложил смотреть далеко – на 30–40 лет вперёд, во-вторых, ставить цели не такие амбициозные, а реалистичные и убедил элиты и нацию следовать этому горизонту… Но все эти пути сходятся к тому, что сначала нужен долгий взгляд – и только потом речь пойдёт об инклюзивных институтах. А долгий взгляд возникает из определённых интересов».

Но есть и ещё один «сдвиг, без которого двигаться вперёд очень сложно, – это то, что называется высоким избеганием неопределённости. Инновационные экономики существуют только у тех стран – по 60 странам проводилось исследование, – у которых низкое избегание неопределённости, которые не боятся будущего. А мы боимся… Есть несколько точек, с которых начинается поворот».

И здесь учёный демонстрирует полное уныние для 25–30-летних граждан страны, которые хотят жить и работать, получать хорошую зарплату или прибыль от бизнеса уже сегодня. Г-н Аузан предлагает людям «смотреть не на 2–3 года вперёд, а на 
20–30 лет». То есть всё наладится, когда сегодняшним 30-летним станет 60! И какого хрена им делать сегодня в нашей стране?

Но проблему он видит в том, что «у доминирующих в России групп есть свои проблемы экзистенциальные, которые им не дают спать спокойно».

Пример – бюрократия. «Она же одновременно бизнесом владеет, и, думаю, главная для них проблема – что будет со мной, бизнесом и семьёй, если я вдруг потеряю власть». А знает ли г-н Аузан, что эта чёртова бюрократия с её «экзистенциальными проблемами» позакрывала в стране тысячи газетных киосков, увеличила в разы плату за аренду площадей и много где ещё гадит.

И НЕ СТОИТ ждать 30 лет, чтобы какого-нибудь негодяя из бюрократии просто посадить по закону, чтобы другим неповадно было. Через 30 лет ничего не изменится. Г-н декан тем временем совсем входит в образ бюрократа, размышляя, как он может разделить бизнес и власть и при этом не пострадать за то, что происходило при их соединении? Такая задача «не имеет общего решения, но требует создания переходных институтов». Вот так – не посадить жулика и не конфисковать всё его имущество, как в США, Германии или Сингапуре (в Китае таких вообще расстреливают), а создать для них «переходные институты». Примерно так же он переживает за интересы крупных олигархов. Хотя есть прекрасный пример с Ходорковским: капитал, полученный даром, всегда будет работать против государства, которое как дало, так и отберёт. А таких ходорковских в стране немало. Им тоже «переходные институты»? 

И вновь о доверии. Нашему народу только его и предлагают. Особенно вместе с перспективой зажить хорошо лет через 30.  Мысль экономиста проста, как правда: «Если люди будут считать, что ничего не получится, то точно ничего не получится».

Но что должно получиться, если сегодня «все не доверяют всем? Поэтому я-то всё время настаиваю: давайте посмотрим на то, что происходит с институтами неформальными, с социокультурными установками, ценностями, поведенческими установками, которые можно мерить и на которые можно воздействовать».

Но есть понятия не только «социокультурных установок», но и совсем простые и понятные, такие как «снижение реальных доходов населения больше чем на 10% – это много». Г-н Аузан не развивает это понятие и не даёт ответов, как включить обратный процесс. Например, как избавить торговые сети от посредников, которые взвинчивают цены в десятки раз? Как стимулировать развитие среднего и малого бизнеса налоговыми инструментами, что доступно пониманию рядового студента-экономиста? Как прекратить вывоз капитала из страны, введя жёсткий контроль над валютной биржей и банковскими операциями? Как выдавать связанные кредиты под низкий процент для реального сектора экономики. Но это слишком просто. Важнее выглядеть суперинтеллектуалом.

Г-н Аузан продолжает: «Я не вижу, что может быть предложено в коротком горизонте, в том-то и дело. Если говорить о долгосрочном, то… есть, мне кажется, несколько точек согласия между очень разными группами о том, как хорошо бы выглядела страна лет через 20… Нужно выйти из тупиков, в которых у нас сейчас находятся образование, здравоохранение и пенсионная система. Потому что это и есть оболочка, в которой живёт человек, и он видит, что там реформы ведут куда-то не туда… Как только вы не можете сформулировать реальную цель, у вас появляется огромное количество отчётности. А поскольку всё равно не получается – давайте мы ещё добавим какие-то показатели. Мы впали в ухудшающий отбор. Нужно менять модель.

То, что я говорю, разумеется, очень неопределённо, это размышления, а никакие не планы. Но я по-прежнему настаиваю на том, что нам нужно перейти в координаты длинной, долгосрочной программы – не шестилетней программы реформ, а трансформационной программы лет на 20–25… Чтобы выйти из колеи, – это длина одного поколения, 25 лет. Если мы на протяжении этих 25 лет можем двигаться по определённой траектории, я думаю, что есть некоторый шанс на то, что мы решим вечную проблему России: понимаем, куда двигаться надо, но двигаемся не в ту сторону».

И ещё одна цитата декана экономического факультета МГУ г-на Аузана: «Мы – малая открытая экономика второго ряда, при которой великодержавные мечты не могут быть реализованы, про исторические амбиции тяжело вспоминать и т. д. На этом самом месте у нас в стране сверху донизу начинается когнитивный диссонанс. Этот тяжёлый когнитивный диссонанс…»

Разбор «полётов» научных мужей не входит в практику «Аргументов недели». Но в данном случае очень важно понимать, что происходит сейчас вокруг экономической политики правительства и будущего президентства В. Путина. Хаос и неопределённость. Путин почему-то боится поменять музыкантов в своём оркестре. А жаль – обычно тех, кто не справляется с обязанностями, выгоняют и дают попробовать другим, которые не допустят возникновения того самого когнитивного диссонанса.

Для справки, когнитивный диссонанс – состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций. Одним словом – это признак тяжёлого психиатрического расстройства экономического блока правительства, что прекрасно показал известный и авторитетный российский учёный-экономист Александр Аузан.

http://argumenti.ru/society/2017/07/542500?typelink=openlink