Экономика кармана vs Экономика нации

Сначала отдельные «приглаженные», как полагаю, данные Росстата март 2017 г. к марту 2016 г., показывающие, что до выхода экономики из кризиса нам еще далеко. ВВП – минус 0,2%, оборот розничной торговли – минус 0,4%, объем платных услуг населению – минус 1,3%, инвестиции в основной капитал – минус 0,9%, реальные располагаемые денежные доходы – минус 2,5%, индекс потребительских цен – 4,3% и тут же индекс цен промышленности – 11,3% (последнее говорит о подавлении потребительской инфляции).

Всех этих данных в выступлении не было. Зато присутствовало легкое отчаяние от нахождения в ситуации перманентного идеологического тупика: «Дайте универсальный рецепт, если “порулить” готовы. Что делать дальше? Деньги найдите дополнительные». Помимо прочего, это плевок в сторону «правительственных» экономистов. Вообще-то негоже премьеру признаваться в том, что программы действий у правительства нет. В цивилизованных странах после таких «откровений» ставится вопрос об отставке, но Россия – страна особенная, потому этот крик души пропустили мимо ушей.

В России все последние четверть века насаждается модель экономики кармана, неважно, личного или корпоративного, предполагающая активную помощь предпринимателям и компаниям получить дополнительные доходы, то есть, набивать те самые карманы. Не зря же Медведев всю дорогу приводил данные, имеющие отношение исключительно к предпринимательству, оставляя за скобками «балласт» (нацию). Мол, прогностические рейтинги у нас изменены с негативных на стабильные и даже положительные, в чарте Doing Business мы последовательно карабкаемся вверх, а среди ближайших мер анонсирована инвестиционная льгота по налогу на прибыль в размере 5%. Все, как завещал товарищ Маркс с его формулой «Товар-Деньги-Товар». Отличие же экономики кармана от экономики нации в том, что формула «Товар – Деньги – Товар» видоизменяется на «Товар – Деньги – Общественное благо», где на конце вместо корпоративной и частной прибыли появляются блага или все, что удовлетворяет наши общественные потребности. В переводе с птичьего это означает следующее: рост экономики и, как следствие, собранных налогов, трансформируется в повышение качества образования, развитие медицины или инфраструктурные проекты, к примеру, в сфере ЖКХ.

Были ли представлены какие-либо цели, свидетельствующие, что правительство поворачивается лицом к нации? Что кабинет намерен разрешить конфликт между предпринимателями и потребителями, когда первые хотят роста цен, а вторые – их снижения? Нет. Потому и злость у людей, слышащих, что экономика выходит из кризиса, но на деле ничего подобного не наблюдающих. О социальной справедливости даже не упоминаю: ясно же сказано – «не наш путь». Не будет ни прогрессивного подоходного налога, ни восстановления налога на наследование, ни более активного участия государства во взаимоотношениях между работодателями и работниками. Не будет, до того самого «жареного петуха», что уже подбирается к правительственной пятой точке.

Спрашивается, зачем нужно было утверждать ежегодную индексацию услуг «Газпрома» на 8%, а затем отменять повышение тарифов ЖКХ, пока в отдельно взятой Новосибирской области? Или давить инфляцию монетарными способами, зная, что инфляция в России не монетарная, а корпоративно-коррупционная?

Напоследок о пузыре, надутом правительством на российском финансовом рынке для поддержания «приятного взору» платежного баланса. За 2016 г. иностранцы ввалили в российские финансовые инструменты многие десятки миллиардов долларов (доля иностранцев в ОФЗ – 28%, в акциях – до 45%, в прямой спекуляции валютой – до 50%). Один окрик из-за океана или ЕС – и иностранные спекулянты дружно встанут на выход из российских государственных и корпоративных активов. Не зря же посвященные так сильно волновались перед приездом Госсекретаря США в Москву.

Не правительство у нас дурное, а советчики. Их бы на дыбу, да других в президентском окружении нет. А значит, в ближайшее время мы будем наблюдать, как последовательно рушится не только экономика, но и былая путинская стабильность. С неизвестным исходом.