Он родился 21 июня 1845 года в семье потомственного морского офицера. Основоположник династии Автоном Дубасов участвовал в одном из первых сражений молодого русского флота со шведами. Следуя фамильным традициям, Федя Дубасов с блеском оканчивает Морской кадетский корпус и вскоре совершает свое первое кругосветное плавание. Понимая, что этого для успешной карьеры флотского офицера мало, поступает в Морскую академию, учебу в которой успешно завершает в 1870 году. Через семь лет началась Балканская война, в которой Дубасов, уже лейтенант, не просто принял участие, а прославился на всю Россию.

“ Заняв Порт-Артур, мы вступаем на такой путь, с которого нет поворота. Не хочу быть пророком, но это неизбежно вовлечет нас в большие затруднения ”
В мае 1877-го он, командуя миноносцем «Цесаревич», вместе с тремя командирами катеров внезапно атакует в месте переправы наших войск османскую флотилию на Дунае и отправляет на дно вражеский броненосец. Под ураганным огнем турок дерзко высаживается с товарищами на борт тонущего судна, чтобы снять его флаг. Ни один из наших катеров при этом не пострадал, все благополучно вернулись на базу, что было воспринято как чудо. А за молодым лейтенантом скоро утвердилась слава отчаянного храбреца. В его честь был сочинен марш, на улицах с успехом продавали фотокарточки героя. К концу войны капитан-лейтенант Дубасов награжден орденами Святого Георгия и Святого Владимира, золотым оружием. Он на пике популярности и фортуна благоволит ему – его назначают командиром крейсера «Африка», производят в капитаны 1-го ранга.

В 1889–1891 годах он уже командиром фрегата «Владимир Мономах» участвует в трехгодичном кругосветном плавании, сопровождая цесаревича Николая в его путешествии на Дальний Восток. Поход дает не только бесценный опыт. Находят своего читателя путевые заметки, вышедшие из-под пера Дубасова. Ему принадлежат и труды в области военно-морского дела, миноносной войны, которые переводятся на английский и французский языки. Вскоре после дальневосточной миссии он получает под команду лучший броненосец императорского флота «Петр Великий», а затем становится начальником Тихоокеанской эскадры, получив чин вице-адмирала. И на этом его карьерный рост заканчивается…

Строптивый адмирал Ду

Федор Васильевич, как когда-то в молодости на Дунае, по-прежнему проявляет себя принципиальным офицером, он наотрез отказывается принимать правила игры в поддавки, которые получали распространение на флоте. Он не лезет за словом в карман, спорит с начальством, не боится авторитетов, проявляет самостоятельность, что категорически не нравится командованию. Известен спор Дубасова с легендарным адмиралом Макаровым о преимуществе больших кораблей перед маломерными. В итоге Степан Осипович признал правоту оппонента. Однако командование пыталось убрать непокорного вице-адмирала с флота, понизить в должности, списать на берег. Непросто складывались и отношения с сослуживцами. На вверенных Дубасову кораблях всегда царила жесткая дисциплина, он не терпел разгильдяев, подхалимов и карьеристов. За это его считали высокомерным и заносчивым.

В 1898-м по предписанию из адмиралтейства русский флот под его командованием занял Квантунский полуостров. У Дубасова и здесь имелось свое мнение, поэтому он на свой страх и риск высадился на остров Каргодо и в порт Мозампо, имеющие стратегическое значение, по которым предварительно провел успешные переговоры с местными властями. По его мнению, эти объекты надежно прикрывали русские военно-морские базы на Тихом океане, угрожая в свою очередь японцам. Адмирал Ду, как его называли местные жители, был решителен, и в Петербург одна за другой неслись телеграммы о самоуправстве командующего эскадрой. В итоге ему с тяжелым сердцем пришлось оставить остров и порт (который не замедлили занять японцы) и высадиться на Квантун. «Заняв Порт-Артур, – писал он в рапорте, – мы вступаем уже на такой путь, с которого нет поворота. Я не хочу быть пророком, но думаю, что это неизбежно вовлечет нас в большие затруднения». Он старается обратить внимание Петербурга на военные приготовления Японии, но остается по большей части не услышан.

В 1901 году вице-адмирала отзывают в столицу, где ставят во главе военно-морского комитета, подальше от заваривающейся на Дальнем Востоке каши, где Дубасов мог быть так полезен. Впрочем, косвенное участие в войне с Японией он все-таки принял, возглавив русскую делегацию в переговорах по урегулированию «гулльского инцидента», произошедшего у берегов Британии на пути следования эскадры адмирала Рождественского. Здесь пригодились дипломатические способности Дубасова, и Россия вышла из положения, сохранив лицо, за что вице-адмирал был пожалован в генерал-адъютанты. Оставаясь вдали от грозных событий, разворачивавшихся на близком ему Дальнем Востоке, он продолжал бомбардировать военное ведомство рапортами и аналитическими записками. Так, при обсуждении вопроса о заключении мира с Японией адмирал выступал за продолжение войны, справедливо считая, что противник уже выдохся. И опять не был услышан.

Оставаясь вдали от событий, разворачивавшихся на близком ему Дальнем Востоке, Дубасов бомбардировал военное ведомство рапортами и аналитическими записками. При обсуждении вопроса о заключении мира с Японией адмирал выступал за продолжение войны, справедливо считая, что противник уже выдохся. И опять не был услышан.

Пожар был потушен огнем

Вспомнили о нем, когда запахло жареным уже в пределах империи: запылали помещичьи усадьбы, начались бесчинства. Верного присяге и царю слугу Отечества направляют для подавления бунта в Черниговскую, Курскую и Полтавскую губернии, где действуя решительно и порой жестко, он приводит смутьянов в повиновение. К концу года наиболее тяжелая обстановка сложилась в Москве. В городе творился революционный беспредел: на полицейских, жандармов, сторожей, солдат велась настоящая охота, не проходило дня без убитых или раненых. По улицам слонялись группы вооруженных пьяных громил, наводивших ужас. Участились грабежи, лавки и магазины не работали, люди боялись выходить из дома. В сентябре в городе началась всеобщая стачка. Бастовать многих принуждали силой.

Едва Дубасов был назначен московским генерал-губернатором, как вспыхнуло открытое вооруженное восстание. Но флотский офицер не сплоховал. Вводится чрезвычайное положение, объявляется комендантский час. Из столицы вызваны верные воинские части, организуется добровольная народная милиция, активизируются патриотические граждане, готовые дать отпор боевикам. Дубасов обращается к москвичам с обещанием навести порядок, мобилизуя их на борьбу. Придя на помощь измотанным полицейским, горожане под защитой войск принимаются разбирать баррикады, задерживать грабителей и мародеров.

«На компромиссы идти не могу»

Однако время было упущено, в некоторых районах города уже кипели уличные бои. Революционеры действовали подло. Нанеся удар в спину, скрывались в подворотнях, растворившись среди мирных горожан. Только в районе печально известной Красной Пресни были убиты и ранены 45 полицейских.

В советской прессе подавившего московское восстание адмирала Дубасова называли кровавым палачом, душителем революции. А как было на самом деле? Порой за четкими приказами и категорическими требованиями крылось христианское чувство истинного миротворца, не желавшего напрасной крови. Так, генерал-губернатор приказал прибывшим из Петербурга войскам вопреки полученным ими инструкциям не открывать напрасно огонь, не подвергать жилые дома артиллерийскому обстрелу. Дубасов настаивал, чтобы сдающих оружие боевиков не расстреливали на месте, а передавали в руки правосудия. Сразу после подавления мятежа был создан Фонд безвозмездных пожертвований в пользу пострадавших. Из своего кармана Дубасов выделил семь тысяч рублей для поощрения полицейских чинов, принявших активное участие в усмирении смуты.

Да, действия адмирала были жесткими, но сколько бы еще погибло людей, действуй он менее решительно. Для сравнения стоить вспомнить жертвы кровавого мятежа 1917 года и его ужасающие последствия.

От любви до ненависти

После подавления мятежа Дубасов попал в черный список революционеров-террористов. На него было совершено несколько покушений, но Бог хранил. Во время одного из них в Таврическом саду террористы бросили ему под ноги бомбу, начиненную гвоздями. Рядом было много гуляющих людей, детей, но это не остановило «борцов за народное счастье». К чести адмирала, он не только не растерялся, но выхватив револьвер, открыл стрельбу по нападавшим, обратив их в бегство.

Любовь к Дубасову народа была не менее искренна, чем ненависть бомбистов. После одного из покушений в его адрес поступило более 200 телеграмм со словами поддержки от всех слоев населения: от царя до простых горожан. Среди них была и такая: «Двое маленьких детей благодарят Бога за избавление Вас от опасности и молятся о скорейшем Вашем выздоровлении. Юра и Катя».

Спаситель Отечества был произведен в полные адмиралы и назначен членом Госсовета. Ему пожаловали один из высших орденов империи – Святого Александра Невского, а Дубасов продолжал трудиться на благо России, забыв нанесенные ему обиды и снося укоры, занимаясь восстановлением любимого флота. Последним его делом стало активное участие в строительстве храма Спаса-на-Водах в память погибших в Порт-Артуре и при Цусиме моряков.

Скончался Дубасов за два дня до 67-летия. Похоронен на кладбище Александро-Невской лавры. На следующий день после погребения в лейб-гвардейском Семеновском полку была отслужена панихида по новопреставленному воину Феодору.