Патентный рэкет
За последние 20 лет ущерб от действий компаний, которые называют «патентными троллями», составил колоссальную сумму – около $500 млрд, почти два годовых бюджета России. В последние годы аппетиты троллей растут, и с 2006 года мировая экономика ежегодно теряет около $83 млрд.
Давайте представим, что мы смотрим передачу «В мире животных». Привычным добрым голосом Николая Дроздова нам рассказывают: «Патентные тролли – очень хитрые и прожорливые животные. Ареал их распространения чрезвычайно широк, но самая крупная популяция обитает на североамериканском континенте, в районе Силиконовой долины, что в Калифорнии. Это неудивительно – они держатся поближе к источникам пищи. Питаются патентные тролли изобретениями. Если тролль чует изобретение (а нюх у патентного тролля замечательный) – иногда уже крупное, а чаще еще небольшое, но многообещающее, – он набрасывается на него, хватает и утаскивает в свое логово. Нередко тролли загоняют целые стада изобретений. В последнее время их популяция необычайно выросла. Благодаря обилию пищи они активно плодятся, становятся большими, еще более прожорливыми и опасными. Патентные тролли охраняются законом и не боятся человека. Все чаще они совершают набеги на фермы, где выращивают изобретения, и наносят таким образом большой ущерб хозяйству».
Насколько большой – попытались подсчитать несколько сотрудников Бостонского университета. Получилось, что за последние 20 лет ущерб от действий компаний, которые называют «патентными троллями», составил колоссальную сумму – около $500 млрд, почти два годовых бюджета России. В последние годы аппетиты троллей растут, и с 2006 года мировая экономика ежегодно теряет около $83 млрд. В 2010 году тролли подали 2600 исков только против американских компаний – это в 5 раз больше, чем в 2004 году.
О роли патентных троллей в экосистеме инноваций спорят давно, но все же почти повсеместным является мнение об их чрезвычайной вредности. Они сами, как правило, ничего не производят и зарабатывают деньги на том, что некоторые назовут вымогательством. Скупая права на патенты у маленьких фирм или на аукционах по результатам банкротств, они позже подают в суд на компании, которые, по их мнению, используют технологию, патент на которую принадлежит им. Иногда и сами «изобретают велосипед», патентуют и идут в суд. Часто подают иски сразу к множеству организаций. Один жирный тролль по имени Gooseberry Natural Resources недавно заявил, что он обладает патентом на новостной интернет-сайт. И подал иски к множеству наиболее раскрученных информационных порталов. Среди жертв этого хищника – Techcrunch и Yahoo. Не менее жирный тролль GeoTag, заручившись вот этим патентом, подал в суд, кажется, на всех – от компании Yellow Pages, давшей название одноименным справочникам, до Starbucks и Pizza Hut.
Кормить патентных троллей приходится практически всем нам. Если вы не видели их даже в «Мире животных» и вовсе не подозревали об их существовании, это не освобождает от дани. Ведь компаниям-производителям приходится выплачивать роялти и компенсации троллям – и впоследствии, конечно, все это входит в конечную стоимость продукта, который мы покупаем. Допустим, Apple в конце прошлого года окончательно проиграла в суде еще одному троллю – Mirror Worlds – больше $600 млн. Спор касался технологий, применяемых в iPhone, iPod, компьютерах Mac. Соответственно, каждому владельцу гаджета от Apple пришлось внести свою лепту в кормление наглого животного. Похожая история с троллем i4i, который засудил Microsoft за ее офисный пакет программ. На каждого всемирно известного производителя найдется свой тролль – и не один. Понятно, что производители тоже не лыком шиты и порой ведут себя хищнически, устраивая настоящие патентные войны. Корпорация Apple, к примеру, тоже решила запатентовать все на свете, а ее основатель лично развил огромную активность в этом направлении. Но они хотя бы используют патенты по назначению, и вообще, во многом такая активность – следствие троллинга со стороны паразитов.
Далеко не все иски компаний-паразитов оказываются успешными для них. Скорее наоборот, чаще они дела проигрывают. Но здесь как в венчурном бизнесе – одно удачное вложение может окупить 100 неудачных. Патент, приобретенный за несколько тысяч долларов, позволит выбить из крупных производителей сотни миллионов. Отличный бизнес! За последние годы он принес троллям десятки миллиардов долларов. Десятки но не сотни? Откуда же исследователи из Бостона взяли $500 млрд? Они решили, что рассчитывать потери только по сумме роялти и штрафов неправильно (тем более, что эта информация далеко не всегда доступна). Ведь помимо явных финансовых проблем тролли провоцируют проблемы организационные, затрудняют внедрение новых технологий… Допустим, Microsoft не договорилась с троллями по-хорошему и вынуждена была «резать» функционал своих приложений под угрозой запрета их распространения. Как посчитать такое влияние?
Авторы исследования решили полагаться в этом на рынок. То есть на его реакцию после того, как стало известно о результатах суда. Инвесторы, получив информацию, закладывают в цену акций новые риски и новые проблемы, связанные с поражением компании в суде, закладывают цену нереализованных продуктов. Исследовав несколько тысяч случаев, вычленив из колебаний курса акций обычный фон и взяв только реакцию на новость, исследователи по изменению капитализации компаний-жертв и подсчитали ущерб от троллей. Не самый точный метод, скажем прямо, но другого пока не придумали.
Огромная разница между теми деньгами, которые тролли выбили из производителей, и той суммой, в которую оценивается общий ущерб, по мнению авторов исследования, – это урон инновациям в целом. Сотни миллиардов долларов – это нереализованные идеи, несозданные продукты, недоработанные гаджеты. Собственно, это тоже наши с вами потери. И это при том, что в судах использовалась пока только ничтожная часть патентов, принадлежащих организациям-паразитам. К примеру, самый жирный из известных троллей – Intellectual Ventures – обладает ориентировочно 15 000 патентов (сравнимо с базой корпорации Motorola), о которых все остальные предпочитают даже не думать, зная, сколько тролль запросит за право их использовать. И никто никогда не посчитает потери от того, что множество интересных идей просто лежат мертвым грузом в логове наглых троллей.
http://www.kramola.info/sites/default/files/any_images/parentnye-vojny2.png
Патнентный рэкет в России. Воровство товарных знаков и брендов
Патентный рэкет в России стал обычной практикой, сегодня можно украсть и зарегистрировать на себя все, что угодно – чужой известный всему миру брэнд, чужое имя, чужой дизайн – с тем, чтобы потом продать их истинным, но нерасторопным владельцам. Причем все это можно проделывать, не нарушая закона.
На законных основаниях
Примеров недобросовестного использовании чужой торговой марки, фирменного названия, логотипа во всем мире хоть отбавляй, бренды воровали во все времена, но нигде и никогда подобная деятельность не приобретала такого размаха, какой наблюдается в России сейчас.
В нашем УК есть статья № 147 (“Нарушение изобретательских и патентных прав”), предусматривающая небольшие штрафы или лишение свободы сроком до пяти лет, но она практически не используется. Худшее, что может приключиться с недобросовестным пользователем чужой марки, – у него после долгих (в течение года-двух) судебных разбирательств и экспертиз эту марку отберут. Государство, по сути, самоустранилось от участия в защите патентных прав, в то время как в Западной Европе и США этим занимаются специальные государственные органы.
Показательна история, приключившаяся в России с американской компанией Interbrand. Она была создана в 1974 году и как раз занимается брэнд-консалтингом – в частности, определяет стоимость брэндов. Суть метода: из стоимости компании в акциях вычитают ее балансовую стоимость (т. е. материальные активы), остаток – это цена нематериальных активов, то есть цена брэнда.
Но Interbrand и сам по себе известный брэнд, годовой оборот компании составляет около $100 млн, она имеет офисы в 20 странах мира. И вот в 2000 году в Москве появилась фирма “Интербрэнд Русконсалт”, назвавшаяся “дочкой” Interbrand. В числе своих клиентов фирма упоминала Nestle, PricewaterhouseCoopers, British Airways, BMW и т. п. Кстати, присутствовавший на презентации “Интербрэнд Русконсалт” тогдашний гендиректор Роспатента Александр Корчагин высказался в том смысле, что новая компания может сыграть важную роль в развитии цивилизованных отношений в области использования товарных знаков.
Между тем нью-йоркская штаб-квартира Interbrand Group заявила, что знать ничего не знает о своей московской “дочке”. Тем не менее “Интербрэнд Русконсалт”, зарегистрированная в офшоре, получила заокеанский товарный знак на вполне законных основаниях. На тех же законных основаниях в Роспатенте в свое время были зарегистрированы сотни известных марок без ведома их истинных владельцев – тут можно упомянуть Akai, Funai, Focus Wickes, Forbes, IKEA (владельцам двух последних брэндов удалось в итоге от пиратов отбиться, апеллируя к “общеизвестности”, – подробнее об этом ниже).
Средства защиты
Российское законодательство постоянно реформируется. Тем не менее дыры в законодательстве, позволяющие успешно заниматься патентным рэкетом, остаются. Как не попасть в серию затяжных судебных процессов, можно ли исключить саму возможность выкупа собственного товарного знака?
Марина Богданова, директор московского офиса юридической компании “Усков и партнеры”: “Я полагаю, что крупным фирмам или брэндам следует отбиваться через свою “общеизвестность” – такая норма предусмотрена в статье 19 закона “О товарных знаках”. Согласно ей, общеизвестные знаки не могут быть использованы ни в одной из существующих товарных групп, даже если владелец этого знака не озаботился регистрацией. То есть если знак Coca-Cola будет признан Роспатентом общеизвестным, то какой-нибудь ПБОЮЛ шить трусы или торговать семечками под этой маркой не сможет ни в коем случае – общеизвестность распространяется на все классы товаров. Тем не менее, процедура обычной экспертизы при регистрации товарного знака не идеальна. Эксперт может и не знать о существовании крупной компании. Или делать вид, что ничего о ней не знает”.
Вот вам и почва для патентного рэкета и коррупции – вывод очевиден, и это объективная реальность. Однако специалисты Роспатента прокомментировать это умозаключение корреспонденту “Денег” не смогли (или не захотели), сыграв с ним в обычный бюрократический футбол. А жаль.
Марина Богданова: “Если сравнивать патент с автомобильной сигнализацией, то можно вспомнить, что на “Мерседес” ставится дорогая сигнализация, а на “Запорожец” – дешевая. Если у вас небольшая фирма, выпускающая локальный продукт, то вам, конечно, достаточно зарегистрировать товарную марку на этот продукт лишь в той стране, где вы проживаете, и в одном товарном классе. Если же вы – транснациональная компания, то, разумеется, стоимость защиты от пиратов резко возрастает – по-хорошему, нужно регистрировать товарную марку во всех значимых для вас странах мира и по всем товарным классам. Чтобы упростить всю эту процедуру, существует так называемое Мадридское соглашение, подписанное странами Европы, Россией и США, – участие в нем позволяет платить за всемирные права централизованно, без лишней волокиты”.
Любопытно, что защитить себя патентами пытаются не только компании, но и видные фигуры гламурного истеблишмента. К примеру, певицы Алла Пугачева и Лариса Долина зарегистрировали на себя торговые марки “Алла Пугачева”, “Алла Борисовна” и “Лариса Долина” в 11 из 42 товарных классов. Понятно, что они могут петь без опаски и в отсутствие патента, но зато такая регистрация поможет им защитить свои права в сфере, скажем, производства туалетной бумаги. Проблема здесь в том, что в этом случае Алла Пугачева должна будет сама наладить выпуск этой самой бумаги – иначе через три года брэнд “Алла Борисовна” можно будет у нее отобрать как неиспользуемый.
Здесь можно упомянуть также писателя Игоря Волгина, который уже нажил себе двойника, поскольку не запатентовал вовремя свои имя и фамилию.
Эксперты и участники патентных войн единодушны в том, что российское патентное законодательство далеко от совершенства. Однако перспективы его развития оценивают по-разному.
Марина Богданова: “Самой главной проблемой в существующем патентном законодательстве я считаю противоречие между понятиями “товарный знак” и “фирменное наименование”. К примеру, Sony – это фирменное наименование, а название Play Station, под которым эта фирма выпускает игровую приставку, – товарный знак. Так вот, закона о фирменных наименованиях не существует вовсе. Еще одна дыра в нынешнем законе – любая фирма может претендовать на любой общеизвестный знак, если он таковым формально не признан. Тем не менее я думаю, что патентные войны постепенно сходят на нет, поскольку наше законодательство приближается к общемировому. Эксперты в Роспатенте стали более квалифицированными, они понимают, с кем имеют дело”.
Валерий Медведев: “В США какой-нибудь местный ПБОЮЛ не может зарегистрировать на себя, к примеру, марку “Форд” – пиратские регистрации там исключены. Если наша патентная система в корне не изменится, то по-прежнему будет торжествовать принцип “кто первый, тот и прав”. И, значит, патентный рэкет никуда не исчезнет”.
В последнем уверен Сергей Зуйков, который ведет переговоры о продаже очередной известной марки ее зарубежному владельцу – Starbucks: “Starbucks собиралась открыть бизнес в России, но мы их опередили. В сентябре планируется появление первой кофейни Starbucks – но к оригинальному Starbucks она не будет иметь никакого отношения. Раньше меня спрашивали, участвую ли я в этом проекте? Хочу заявить: да, участвую, это я зарегистрировал и продаю этот товарный знак!”
Источник: журнал “Коммерсантъ-Деньги”
Видео на тему:
Патентные троли – это одна из разработок ЦРУ, которая уходит корнями глубоко во времена Николы Теслы.
На эту чухню с патентом, даже Рыбников попался и ещё куча хороших учёных. Не устану повторять, что тот, кто отдаст свои знания и умения во благо людям просто так, останется в легендах, как остались писания о белых людях пришедших и давших знания планете.
Если сейчас всем кустарно сделать постоянно возобновляемый источник энергии, то нам даже воевать не надо будет, все нефтяники, газовщики, ростовщики просто отпадут сами собой.