НЕОЖИДАННЫЙ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОГНОЗ

Если верить истории философии, то был некогда синкретический период существования человечества. Простой царь Диомед в запальчивости ранит Афродиту, Иаков вручную борется с Б-гом, безымянные смертные совокупляются с нимфами – в общем, фавны, феи и прочие лешаки. Пошел человек за грибами, а приносит домой чудо-шкатулку. Где взял? Дед Мороз подарил. И ведь не врет, человек-то. Такие чудеса вовсе не отрицали правила обычной жизни, которые тогда тоже были прописаны четко: регламентировали поступки, использование разных вербальных формул и даже мысли. Сегодня при описании мира правильной – или научной – признается «рациональная» логика европейской традиции, которая предполагает апелляцию к сложившимся-установленным-навязанным алгоритмам причинно-следственных связей. Но алгоритмы эти предельно упрощены, поскольку из них напрочь изъят психосемантический аспект. Это многое упрощает, хоть и, разумеется, искажает. Впрочем, для диагностики удобно.

 

В медицине, например, первыми и главными параметрами анамнеза будет температура тела и показатели анализа крови. Хотя температура у вполне здорового спортсмена перед стартом может подниматься до 38, а уровень сахара в крови того же спортсмена понижается/повышается, в зависимости от мотивации – с желанием или без спортсмен выполняет нагрузку. То есть, для организма мотивация – не фигура речи, а параметр вполне конкретный. Слова «мотивация», «психосемантика» используются широко, но, хотя государство – тот же организм, к геополитике не применяются, как антинаучные. А зря.

 

До сих пор народная мудрость гласит: сколько «халва» ни повторяй, во рту слаще не станет. Еще не так давно, да, слаще не становилось. Во времена же навязчивых СМИ, воинствующей рекламы и снижения аналитических способностей граждан, все радикально поменялось, и люди с чувством глубокого удовлетворения приобретают в маркетах ненужную хрень, толерантными глазами смотрят на педерастов и чувствуют колоссальную энергетику перед квадратом Малевича.

 

Просто, есть в психологии такая замечательная вещь – суггестия, внушение на словах. Когда телевизор в нужных количествах повторит, что модным в этом сезоне будет фиолетовый цвет с зелеными крапинками и стоячим воротничком, никто уже не усомнится, что будет модно в этом сезоне. То есть, реальное будущее формируется посредством простейшей вербальной программы. А программа, сиречь, жизненная установка, – дело серьезное. Смертельно раненный летчик сажает самолет и только после этого умирает. Потому что поставил себе задачу.

 

Как экстраполируется опыт физического лица, как субъекта суггестивного воздействия, на характер действий субъекта геополитики? Да очень просто экстраполируется.

 

Например.

 

…Восставшая с колен Украина по нескольку раз на дню отчаянным голосом поет гимн, а стало быть, декларирует программу целого народа. И с первых же слов под минорные звуки становится понятно: Украина еще не вымерла. Начало, мягко говоря, двусмысленное. А дальше, прижимая ладонь к сердцу, украинцы честно обещают небесам положить душу и тело на алтарь борьбы. За свободу. А на свободу-то посягает враг. И все, разумеется, знают (догадываются), кто этот враг.

 

Что-то похожее пела Добровольческая армия в 1918 году и, в соответствии с обещаниями, проливала кровь молодую за Русь святую. Рабоче-крестьянская армия на тот же мотив обещала умереть как один – и, как один, умирала. Новое советское государство постоянно грозилось все разрушить до основания, ну и разрушало, пока не поменялась парадигма, и знамя советское, знамя народное повело от победы к победе.

 

Морально слабый субъект (человек или государство) исповедует принцип гордого несогласия и мелкого вредительства, которое на всякий случай называет борьбой. Без этой борьбы субъект остается один на один со своими проблемами и хошь-ни-хошь должен признавать собственную несостоятельность. Поэтому такому субъекту просто необходимы огромные внешние обстоятельства, не позволяющие реализовать свою идентичность. А без самоидентичности субъект не существует, sic.

 

В этом смысле Украина сделала все по таблице: двадцать лет боролась с русским языком, воровала газ, тем самым плодя многочисленных фирташей, канонизировала Стёпу-нациста, скакала летку-еньку и мужественно переворачивала иномарки у российского консульства. Чтобы завершить картину полного отсутствия созидательной идеологии и государственной самостоятельности, начальником службы безопасности страны сделали гражданина США, в министерстве образования прописали целых трех американцев, а министром экономики назначили вообще литовца.

 

Поскольку гимн исполняется по официальным поводам, то его адаптированной, «молодежной версией» стала другая песенка. И вот, в состоянии высокой экзальтации нормальные с виду люди исполняют патриотический шлягер, где пронзительно звучит «никогда мы не будем братьями». И относится это как раз к братьям – к тем самым, что создали Украину как государство, как большое государство и как экономически развитое государство.

 

Ментальной квинтэссенцией, самым ясным метафизическим знаком-символом страны является герб. Герб – образное выражение государственной доктрины, ее визуальный эквивалент. А на гербе Украины – хазарская тамга. Да, она похожа на пикирующего сокола – это символ княжеской власти, – но на гербе хазарская тамга. Еще князь Олег, основатель Киевской Руси, собирался отомстить неразумным хазарам. Умер он от загадочного укуса загадочной змеи, которая, судя по всему, смогла прокусить сапог. Да и хазары, похоже, оказались вполне разумными и сами отомстили Олегу. Тысячу лет спустя некто глубоко остроумный поместил хазарскую денюжку на государственный штандарт и, опуская глаза, покашливает в кулачок, когда 45-миллионный народ, поигрывая желваками, вытягивается перед флагштоком.

Субъект-человек, не имеющий или утративший самоидентичность, начинает инвариантно деградировать и вскоре бесследно исчезает: такой единицы – социальной или физической – больше нет. Иначе говоря, судьба Украины как государства, увы, предрешена.

 

Но не все так печально.

 

Микола, надравшись горилки, истово бузит, бьет посуду, оскорбляет недоумевающих родственников. Назавтра он придет, вяло почесываясь, и его простят. Отругают и простят. Если блудный сын возвращается – его принимают. Так завещано.

 

А вот с Европой сложнее. Европа – це не Украина. У нее своя специфика и свои пути вымирания.

 

Еще в советскую эпоху много говорилось об уровне социального благополучия в Швеции. При этом Швеция лидировала по уровню психических заболеваний. Сегодня эту нишу заняла Норвегия. Она и в социальном плане на высшей высоте и по уровню психических расстройств вышла в лидеры. Видимо, корреляция-то жесткая. Отчаянную прививку обществу устроил, было, холеный Брейвик, но на суде слова ему не дали. А он ведь намеревался – а, возможно, и был призван, – что-то пафосное сообщить соотечественникам. Человека с ружьем обязали сидеть с комфортом, но молча, заодно подтасовав количество убиенных (их было на 15 штук больше официальной цифры).

 

Впрочем, гибель цивилизации через фазу социального благополучия описали еще б.б.Стругацкие в «Хищных вещах века».

 

И тут самое время от мутной метафизики перейти к чистой науке. То есть, пора вспомнить о братьях наших меньших, о мышах.

 

Так, американский ученый-этолог Джон Кэлхун провел в 1972 году эксперимент, который, вообще-то, должен был заставить крепко задуматься. А именно: Кэлхун построил рай для мышей в отдельно взятой лаборатории. Температурный режим, еда-вода, гнезда для самок – просто Артек какой-то. Чистота и безопасность: ни тебе хищников, ни тебе же инфекций – наконец-то и мыши получили право жить с достоинством. И, конечно же, мыши активно взялись за эксперимент. Сначала число их, как положено, удваивалось. Но, через шесть поколений темп роста популяции замедлился втрое. А численность, вместо предполагаемых 9500 особей так и не превысила 2200. И хотя там у них был полный комфорт и никаких социальных противоречий, возникла агрессия, которая была направлена почему-то на новые поколения. Самцы нападали периодически и друг на друга, на представителей «отвергнутых», но не защищали своих беременных самок и не исполняли социальные функции.

 

Без защиты самцов беременные самки становились нервными и драчливыми. Причем – и по отношению к своим же мышаткам, которых зачастую попросту убивали. Ну и отказывались от размножения. Рождаемость значительно упала, а смертность молодняка начала расти. Потом началась последняя стадия существования мышиного рая – фаза смерти, как ее назвал уважаемый Кэлхун. Появилась новая категория мышей со странным поведением: самцы перестали бороться за самок и территорию, не проявляли желания спариваться и демонстрировали склонность к пассивному стилю жизни. Они ели-пили-спали и следили за собой, избегая конфликтов. Число беременностей вскоре составило 0, а смертность молодняка составила 100%. На фоне изобилия пищи возник устойчивый каннибализм и – о европейские ценности! – гомосексуализм. Ну, или как там у мышей это называется.

 

Естественно, мыши стремительно стали вымирать, пока стремительно не вымерли.

 

Эта поучительная история весьма напоминает ситуацию с нынешней Европой, которая толерантно венчает педиков, но категорически отказалась от воспитания детей (чтобы ребенок мыл посуду – ни боже упаси). Европейским гражданам внушили бесплатное право на достойную жизнь, возложив к цивилизованным ногам потребительскую корзину, а в ней – прожиточный оптимум. Прослышав о бесплатных радостях, в Европу потянулись персонажи из далеких регионов Земли. Сначала они на пальцах объясняли, что всегда хотели стать гражданами Англии-Германии-Франции, им, естественно, шли навстречу (поскольку цивилизованные нации ввиду изложенного плодиться перестали), и уже через год, глядишь, у каждого гостя по восемнадцать детей народилось.

 

Трагический, но в чем-то характерный инцидент произошел на Западе пару лет назад: в квартале для небогатых сгорел дом. Дотла. А в нем сгорели: семья чернокожих, семья желтокожих, семья краснокожих и семья еще каких-то. Только белая семья ни капли не сгорела. Следователь сурово спрашивает белую семью: а где вы были во время пожара? На работе, – виновато отвечает белая семья.

 

А ведь все они, сгоревшие, быстро научились требовать положенное, в то время как коренные европейцы утратили иммунитет и прочие навыки культурного сопротивления. Причем – утратили давно, причем – не только навыки сопротивления культурного. Гитлер, проходя по Европе, тратил на страну от одного дня до двух недель. На страну с самой сильной армией мира он потратил 38 дней. И сегодня любая пассионарная орда сметет Европу с таким же успехом. Или Европа действительно забыла, благодаря кому она существует в нынешнем виде?

 

Это только в России гости из дальних регионов, чуть заря затеплится – метлой машут, в Европе, если что не по-ихнему, табор выходит на улицы и бьет витрины магазинов. Полиция, поеживаясь за углом, старается не раздражать своими фуражками стихию. А это значит, Европа очень скоро пожрет плоды идеологии, которую с кроткой улыбкой исповедовала сама и металлическим голосом требовала от стран «демократической ориентации». Получив избирательное право, пассионарная голытьба не сегодня-завтра все в Европе расставит по местам. Только на Европу она не будет похожа. А такое в истории уже было – и сегодня в архитектуре кое-каких мечетей прочитываются античные и христианские храмы. Нет, ислам – здоровая религия, разумная. Педиков камнями забивают, на месте. Притом, что ислам – религия мирная. Жаль, только, что об этом многочисленные исламские товарищи уже не знают.

 

Это, так сказать, культурно-этнический аспект европейской гибели. А есть и обычная экономика.

 

Весь мир трубит о 17 триллионах американского внешнего долга и почему-то молчит о 18 триллионах долга ЕС. А еще есть 10 японских триллионов и 10 английских триллионов. Все страны Евросоюза давно перевалили черту дефолта, но учат остальных правилам хорошего тона. От США никто, понятно, ничего не потребует, а если потребует, США после дебатов в Конгрессе проголосуют – и сколько надо напечатают. От Великобритании тоже никто не потребует. Потому что англичане такие же англосаксы. А вот от остальной Европы потребовать могут. Потому что не Россия главный торговый конкурент США, а как раз Евросоюз. И что делает Евросоюз по просьбе своего главного конкурента? Вводит надуманные санкции в отношении главного торгового партнера. И кто, кстати, больше всех пострадал от санкций? Евросоюз.

 

Ну, ладно, Германия. Она страна не самостоятельная. В смысле, откровенно не самостоятельная.

 

21 мая 1949 года США подписали с временным правительством ФРГ секретный государственный договор, в котором на период до 2099 года прописаны условия государственного «суверенитета». Немцам предписаны три обязательных условия.

 

Продажа немецких фирм за границу, передача государственных коммунальных предприятий иностранным «инвесторам», продажа линий снабжения, возвращение, типа, украденных немецкими оккупантами художественных произведений, отказ от немецких золотых запасов, военная поддержка американских проектов – все это Германия делает, не особо прислушиваясь к собственным желаниям. Вили Брандт пытался, было, не подписывать этот канцлеракт, но подписал, как миленький. Все победившие на выборах канцлеры, включая Шредера, подписывали и должны были до (а не после) своего назначения лететь в Вашингтон на смотрины – при этом немецкую общественность даже не ставили в известность о причинах такой поспешности и результаты этих визитов не обнародовались.

 

Так что заявление Меркель в духе «ЕС не допустит права сильного» выглядит героически, но очень уж лукаво. Справедливости ради надо отметить, что сегодня все, кому не лень, обижают Ангелу Меркель, а между тем она – первый канцлер, кто этот документ не подписал. Вот так, взяла и не подписала. Частично даже масс-медиа вернулись в германское лоно. Но на Меркель у Обамы сразу нашелся некий компромат, который, судя по всему, показался Ангеле убедительным. Короче, Германия – страна не самостоятельная. Хоть и ведущая экономика Европы с реальным производством. Вот и находятся на территории Германии 105.000 американских солдат, а кроме них проживает 5 миллионов своих, узаконенных педерастов.

 

Все понимающая Франция отказывается вернуть Мистрали с перспективой серьезных убытков – а у самой внешний долг $5,5 трлн., то есть 236% от ВВП. И что в таком случае спросить с замечательной Норвегии, смирно сидящей на нефтяной игле? Ее счастье полностью зависит от сырьевого экспорта, который составляет свыше половины всего товарного потока. Потому и проводит Норвегия ежегодные гей-парады для детишек, отнимает детей у несогласных родителей, выполняет любые потешные условия, спущенные сверху, ибо – сырьевой придаток, банана-репаблик, только северная, с фьордами, с прекрасной, но суровой природой.

 

Нет у Европы будущего. Весь комплекс факторов говорит о том, что будущего нет. Вопрос времени, ближайшего. Первый же социальный стресс приведет к стремительному краху, а старший брат стресс готовит явно и нетерпеливо – без этого европейского стресса США не выбраться из системного кризиса. В Германии – где помнят, чьими руками были развязаны Первая и Вторая мировые войны, и чем все для Германии закончилось, – раздаются рассудительные голоса. Но отдельные голоса, даже многочисленные, это не политический курс страны.

 

США, между прочим, не смотря на свои глубинные проблемы, от магистрального – хоть и порочного, – принципа самоидентификации не отказались. В ХХ веке США 121 раз вводили войска на территорию суверенных государств и в XXI веке продолжают цинично бомбить всех, кого сочтут нужным. Это нехорошо, это безнравственно, но это – последовательно. В этом смысле перспектива США (по отношению к Европе) чуть более радужна. Ведь это их путь. Это их последний путь. Ибо другого они не знают.

 

Прагматичные мыслители любят ехидничать по поводу «своего пути» России, а ведь свой путь должен быть у каждого субъекта. Шотландия принципиально отличается от Англии, не говоря о разнице между Испанией и Германией. Для эволюции (если обратиться к палеонтологии и антропологии) важны не локальные преимущества на данном историческом этапе, а вариабельность. И, вероятно, уникальность. Люди, например, спасают уникального тигра, а толпы одинаковых кроликов расстреливают почем зря. Люди (следуя некой подсказке природы) легко жертвуют клишированными вариантами биологической жизни в угоду уникальным. Сколько матерых цивилизаций (шумеры, хетты) рассосалось бесследно, массово исчезали государства (всякие Трансильвании, Голштинии, Пруссии и чертова уйма подобных), а эскимосы Аляски все лепят и лепят из снега свои берлоги – и хоть ты им что.

 

А есть ли в точке эволюционной бифуркации будущее у России? Ведь – понижение цен на нефть, скачки рубля и грядущие ужасы-ужасы-ужасы. Однажды понижение цен на нефть уже погубило Советский Союз…

 

Но для эволюции решения ОПЕК малозначимы. И то, что СССР погиб из-за какого-то там курса – миф. Для страны, пережившей мировую торговую изоляцию, дефицит во всем, ударный труд по колено в грязи, блокаду Ленинграда и длинные-длинные очереди за чем угодно, скачки цен – как слону дробина. Потому что Россия никогда не жила материальными ориентирами. Влюбленный купец Парфён Рогожин, на купеческий манер обольщая Настасью Филипповну и получив вежливый отказ, бросает сто тысяч в огонь. Умно ли это, глупо ли, но вот она, квинтэссенция. Он поступил так, как надлежит поступать в этом месте в этой ситуации. И жизнеспособен тот, кто чувствует квинтэссенцию. Ненависть к России обусловлена именно непониманием ее ментальной природы. Ненависть к Сталину обусловлена тем же: хозяин шестой части суши, оставивший по себе воспоминания в 9 тысяч заводов, в личном шкафу он имел два френча – повседневный, да парадный – а в кармане повседневного 2 рубля 73 копейки.

 

Так что СССР погубила не подешевевшая нефть, а застой. Это когда все можно не спеша и без подвигов. Когда трамвай за 3 копейки, городской батон за 7, а высшее образование совсем бесплатно. СССР уклонился от исторического курса, грезы о всеобщей социальной справедливости строители коммунизма поменяли на мечты о джинсах и колбасном разнообразии. В период перестройки все вдруг стали совками (что можно квалифицировать как переходную антропологическую фазу), фильмы наглядно убеждали в продажности ментов и человеконенавистничестве партийных органов, а интеллигенция вдруг осознала, что честных писателей в СССР не печатают. И махровым цветом расцвел Солженицын. Произошло ровно то, что пообещал Даллес в своей знаменитой доктрине.

 

Мы, вот, всё вздыхаем: Россию постоянно лихорадит. Но то-то и оно, что лихорадит. Ведь температура – это первый признак, что иммунная система работает.

 

Но позвольте, позвольте – возразит кто-то, владеющий статистикой, – с начала этого года 20 богатейших россиян потеряли $73,4 млрд. и только за «неделю скачков» $10 млрд.

 

О, на этот счет не переживайте: туда им и дорога. Эти, распухшие на взятках и банковских играх, не создали ничегошеньки. Любой организм от паразитов рано-поздно избавляется (или рано-поздно гибнет). Так что производители останутся производить, а эти пускай едут в свои благодатные страны – тамошние налоговые органы их ждут.

 

В общем, если смотреть на мир глазами комплексными, картина получается любопытная.

 

Резюме. Украины, как государства, можно считать, что нет. Россию поколбасит, но она – как, впрочем, всегда, – выживет. США выживут, но переформатируются. Европе – кранты. Когда? Скоро. Совсем скоро.

 

С Новым Годом, дорогие товарищи.