Сводки от Ополчения Новороссии на 21 декабря 2014
21.12.14 Сообщение от военкора Геннадия Дубового
«Боец Шустрый оказался в беде.
Много вопросов вызывает дело по задержанию Юрия Мороза (Шустрого), а также по ведению дела следствием, и по линии защиты. Просим прокуратуру Донецкой народной республики обратить внимание на это дело и тщательно в нем разобраться.
В чем вина Шустрого, гражданина Новороссии?
Громкое дело Юрия Мороза (позывной Шустрый) вскрывает сразу несколько серьезных проблем. Даже самому предубежденному человеку ясно, что обвинение Шустрого в похищении человека — явная нелепость.
Все делал по приказу командира.
Якобы «похищенного» куда доставили – в секретный подвал для пыток и вымогательства отступных? Нет, в комендатуру! Вот что нам рассказала жена Шустрого Татьяна со слов своего мужа: «После того как Юрий ушел из подразделения Моторолы, он перешел в комендантскую роту. В начале декабря они со своими товарищами и командиром с позывным Египет патрулировали посёлок Ханжонково под Макеевкой.
И там, по словам Юрия, после наступления комендантского часа по приказу Египта был задержан некий Артем Ермолаев, который находился в состоянии алкогольного опьянения. «Они его отвезли в комендатуру Харцызска. Там Ермолаев стал сопротивляться и они были вынуждены применить к нему силу. Через некоторое время стало известно, что Ермолаев распространяет наркотики и сам их употребляет. Поэтому было решено продлить ему срок задержания до 7 дней. А когда Ермолаев вышел на свободу, пожаловался в полицию Советского района, и полицейские задержали моего мужа, ополченца Мэла и Египта. Произошло это в начале декабря и до сих пор мой муж под стражей, находится в донецком СИЗО», — рассказывает Татьяна Мороз.
Что же получается, — каждый правоохранитель республики, который по приказу командира доставляет в полицейский участок или комендатуру подозреваемого, автоматически навлекает на себя обвинение в похищении? Интересно, что по данным мамы Юрия Мороза, Надежды Сергеевны, когда Артём Ермолаев в Ханжонково распространял наркотики, то мог делать это, как минимум, при бездействии местной полиции.
Единственное, что можно инкриминировать Шустрому и арестованным вместе с ним товарищам – превышение полномочий, а это совсем другая история. Не случайно адвокат Сергей Рубин отметил, что на суде обвинения против Юрия Мороза в похищении человека могут рассыпаться как карточный домик. «Меня до сих пор не пускают к Юрию Юрьевичу. Все время появляются какие-то обстоятельства, которые мешают нам встретиться», — отмечает Рубин.
В пресс-службе МВД Донецкой народной республики нам рассказали, что уголовное дело в отношении Юрия Мороза действительно возбуждено. «Как мы выяснили, ранее судимый Юрий Мороз подозревается не только в похищении человека. Он в составе группы и до этого совершал ряд тяжких преступлений: в частности, избиение человека, разбойные нападения и многие другие», — заявили в пресс-службе. Мама Юрия Надежда Сергеевна говорит, что Юра несколько лет назад был судим (участвовал в драке по малолетству). » Он тогда получил 3 года, но вышел, отсидев 1,5 года. И теперь на него, как на судимого, еще и другие преступления хотят повесить», — отмечает Надежда Сергеевна.
И, кстати, будь Шустрый таким как его рисуют – реактивным психотиком криминальной направленности… все, кто его арестовывал, уже числились бы «200»-ми. У меня в этом нет ни малейшего сомнения. При этом в реальности всё иначе: полицейские целы и живы, подозреваемый в торговле наркотиками субъект на свободе, а Шустрому грозит от 5 до 12 лет… За что? Надо решать проблему в корне.
Помимо юридического, в этом деле чрезвычайно важен морально-психологический и идеологический аспект. Игнорирование которого чревато печальными следствиями. Несправедливые действия полиции и, не исключено, несправедливый суд, активные граждане Донецкой и Луганской народной республик – ядро Новороссии – воспримут как суд над собой. Как осуждение всех ополченцев, с оружием в руках, сражающихся с тем, что так ненавистно Шустрому – коррупцией и наркоторговлей, безответственностью власть имущих и бесправием простых граждан, неправедным богатством одних и непролазной нищетой других; сражающихся за справедливое государство, в котором все действительно равны перед Законом и каждому гарантирована возможность развития, а не прозябания.
Вот что написал мне знакомый ополченец из Луганска: » У нас позавчера присяга была. Я вот стоял и думал про Шустрого и остальных. Я примерно знаю, какое благо принес своей республике и сколько убил укропо-фашистких нелюдей. И вот что я подумал — а вдруг и я стану не у дел? Вдруг и меня обвинят в «наезде» на какого-нибудь барыгу? Могут, барыг я ненавижу…».
Именно потому прокуратура ДНР должна как можно тщательнее разобраться в этом деле.
Кроме того, необходимо решить проблему в самом корне – проблему с будущим ополчения Новороссии. Ополченцы должны не только проходить нормальную реабилитацию после серьезных боев (кстати, Шустрый был несколько раз ранен и получил контузию вовремя боя за аэропорт, после чего толком не оправился), но и занять достойное место в создаваемой системе нового государства.
И в этом направлении делаются важные, здравые шаги: в ДНР уже разработан и оказался в нашем распоряжении проект закона «О статусе участника вооруженных конфликтов и боевых действий, гарантии их социальной защиты». По словам народного депутата ДНР Мирослава Руденко, он будет вносить этот законопроект на рассмотрение в Верховный совет ДНР.
Самое главное в законопроекте – понятие «ополченец» впервые закрепляется законодательно, прописываются все права, льготы и гарантии для таких военнослужащих.
В частности, в документе для ополченцев предусмотрено бесплатное обеспечение лекарствами, инвалидов – протезами и протезно-ортопедическими изделиями, бесплатная установка телефона и льготы при его оплате, 75% скидка на оплату за квартиру и коммунальные услуги, бесплатный проезд в городском транспорте, получение ссуды на строительство и ремонт жилых домов и т.д.
Заключительный штрих. Иловайск, бой у железнодорожной насыпи. Все помнят кадры, когда Шустрый лез по трубе на крышу брошенного дома корректировать работу нашей артиллерии. А чуть позже, во время перестрелки велась и словесная перепалка с украми. Услышав: «Запроданцы путинские, Украину предали!», — Шустрый заметался негодующе между гаражами, потом вскарабкался на дерево и, стоя в облаке листвы, сложив ладошки рупором, во всю мощь заорал: «Идите с вашей Украиной! Мы – граждане Новороссии!!!»
За право быть гражданином государства без коррупционеров и наркоторговцев, он заплатил своей кровью. А чем заплатил тот, кто стал поводом для ареста Шустрого – героическим прозябанием в тылу и умением договориться с любой властью? А те, кто впрессовал в тюрьму защитника Новоросии и не допускает к нему адвоката — граждане какого государства?..
P.S. Отказ Моторолы вмешаться в ситуацию с Шустрым объясним: нацеленность Моторолы исключительно на карьеру исключает участие в решении проблем бойцов, тем более бывших. Однако как быть с нравственной ответственностью за тех, кого мы приручили? В своё время Шустрый просился воевать именно у «легендарного Моторолы», которому безоговорочно верил. Напомним, два месяца назад боец и военный корреспондент Геннадий Дубовой, который сейчас лечится после травмы в аэропорту, подал рапорт о переводе из подразделения Моторолы.
Геннадий Дубовой, Маша Росс, специально для set-info».
21.12.14 КАК УКРОПЫ ПЫТАЮТ НАШИХ. Интервью корр. Александра Чаленко с Александром Бедновым.
Интервью со знаменитым командиром ГБР Александром Бедновым (позывной «Бэтмен»), в котором он рассказал о первом ночном бое своего подразделения, о пытках и казнях, которым подвергли его бойцов айдаровцы.
Как оказалось, с Бедновым я познакомился еще в Москве в апреле 2014 года. Этот скромный и улыбчивый парень, одетый в черные брюки и черную футболку, узнал меня. «Вы же Александр Чаленко? Я очень любил читать ваши блоги на «Украинской правде». Вы очень хорошо и по делу пишете», — обрадовался он нашей встрече.
Мы сидели в номере одной из гостиниц на южной окраине Москвы, пили коньяк. «Русская весна» тогда только-только переходила из мирной в военную фазу. Он и его товарищ рассказывали мне, почему решили соорганизоваться в военное подразделение.
По их разговорам я понял, что его коллега командир над ним. Мне показалось тогда это очень странным, так как командир был чересчур простоват, что ли, Беднов же выглядел солидней. Мне тогда показалось, что он далеко пойдет.
Потом его фотографии и интервью я увидел летом на патриотических ресурсах. Его представляли командиром бригады «Бэтмен».
Это же интервью мы записали уже в конце года недалеко от Красной площади в присутствии его жены-врача, которая служит вместе с ним. Сама она гинеколог, но пришлось переквалифицироваться и ухаживать за ранеными.
— Давай вспомним, как начиналось твое участие в вооруженном сопротивлении хунте? Почему ты, житель Луганской области, во время «русской весны» примкнул к Мозговому, а не к Болотову, которого избрали «народным губернатором» Луганска?
— Потому что Мозговой тогда занял более активную позицию в отношении фашизма, который тогда надвигался на Донбасс, а Болотов более пассивную. По своему темпераменту я человек активный, сидеть на месте не могу (в этот момент смотрит на жену)… жена тогда очень волновалась…
— Не отпускала тебя на войну?
— Очень сильно переживала, волновалась… А затем, когда я уже находился в составе подразделения Мозгового, я вышел на уровень командира взвода. Это произошло уже к концу марта месяца. Мы тогда переместились в Свердловский район Луганской области. Там была бывшая турбаза, где мы организовали тренировочный центр.
Потом когда я увидел, что хунта после референдума начинает продвигаться потихоньку на нашу республику, мы, переговорив с Алексеем (он тогда не был не то что в Алчевске, не был даже в Лисичанске, мы стояли в Станице Луганской), двинули в родные края, в Луганск.
— Сколько вас тогда было человек?
— Это уже легенда. Двенадцать человек и я. И на эти 12 человек было шесть автоматов Калашникова, два карабина «Сайга», причем один из них мой личный. На войну я шел со своим оружием. Был еще один пулемет Калашникова.
— А что за ребята были с тобой?
— Мои родные луганчане.
— Они военные?
— Нет, и я не военный. Я милиционер, хоть и была спецназовская подготовка. У ребят были абсолютно мирные профессии. Один был бизнесменом. У него было несколько торговых точек. Другой был совладельцем фирмы такси. Еще у одного — небольшое кафе. Четвертый был охранником в ночном клубе. Пятый — обычным таксистом. Абсолютно мирные профессии. Мы все луганчане и были частично знакомы еще до войны, частично познакомились, когда формировалось ополчение Мозгового.
— А почему ты выбрал себе позывной «Бэтмен»?
— Летучая мышь. Я просто позиционировал свое подразделение, как подразделение специального назначения, выполняющее, в том числе, и функции разведки. А летучая мышь — это эмблема разведуправления. Но это так, отголосок. А по большому счету, это тотем, знак подразделения, который олицетворял саму сущность подразделения — действовать незаметно. У летучей мышки есть свои локаторы. Они с помощью локаторов вычисляют врага и вредителя. Точный молниеносный удар, без шума, а для окружающих это практически незаметно. Посторонние люди от этого не страдают. Мы никогда не афишировали свою деятельность.
— Можешь вспомнить свой первый бой?
— Это произошло где-то ближе к концу апреля. Мы вышли на пограничную заставу в одном из сел Луганской области. По нашим данным туда зашли порядка 30 спецназовцев, в том числе и иностранные наемники. Поляки. Там даже находился украинский генерал.
Мы им предложили покинуть территорию нашей области. Просто мы не хотели, чтобы в случае войны эти спецназовцы ударили нам в спину. Они отказались. Мы выдвинули ультиматум — опять отказ.
Тогда мы решили зайти на территорию заставы, выдавив ворота. Когда наш трактор начал приближаться к воротам, с заставы по нам был открыт интенсивный огонь. Мы заняли позиции вокруг.
Ночной бой продолжался шесть часов. С применением тяжелого стрелкового вооружения. Работали подствольники и «Мухи». Минометов тогда еще не было. Причем 2 наши «Сайги» остались на охране нашего лагеря. У нас просто была информация, что к нашему лагерь могли подойти диверсанты. И вот шесть человек с автоматами и седьмой — с пулеметом — выдвинулись к погранзаставе. И еще 2 человека из моего отряда пошли просто с голыми руками. У одного был легкий бронежилет.
Я обнаружил, что они пошли вместе с нами, когда мы уже заняли позиции. Я им: «Что делается, а ну бегом отсюда. А они: может, оружие попадется нам». Оружия катастрофически не хватало. Мы в этом бою были с минимальным запасом. Каждый патрон был на счету.
Еще 2 человека примкнули к нам, у них были винтовки с оптически-снайперским прицелом. Вот один из них застрелил полячку-снайпершу. Она засела на чердаке в доме на заставе. Там было небольшое окошко.
Снайпер говорил, что видел в свою оптику накрашенные ногти. Сначала думал, что показалось. Просто стреляли трассирующими патронами, тут и там вспышки. Снайперша серьезно работала по нам. И тут очередная вспышка, и он выстрелил в нее. Потом через несколько дней мы узнали, что в морге больницы станицы Луганская находится неместная женщина с пулевым ранением. Позже мы выяснили, что она полячка.
Заставу мы не взяли, она была очень серьезно укреплена, а у нас не хватало ни сил, ни средств. Но при штурме с нашей стороны никто не погиб. На заставе было порядка 100 человек. К нам присоединились тогда еще порядка 10 человек из станицы Луганской. Предпринимались еще неоднократные штурмы. Тогда двое погибло.
— А потом как воевали?
— Когда стала просачиваться Нацгвардия, ходили в рейды. Тогда мы кошмарили злополучный Макаровский блокпост. Он у укров к концу активных боевых действий считался местом смертников. Когда они там начинали окапываться, мы тогда правдами-неправдами вымутили один миномет. Пришла информация, что укры устанавливают блокпост. Выехали туда. Нас было человек 40. Часть с оружием, часть без. У них было 2 БТРа, четырехствольная установка «Шилка» и техника для строительства и рытья. Они расположились, начали зарываться. У них там был минометный расчет. И вот одна часть наша залегла, заблокировав дорогу, часть залегла в лесополосе в километрах в 1,5-2 от укров. А они ходят посреди поля. Стоит «Шилка», смотрит совершенно в другую сторону. Мы в посадке, приволокли туда миномет, установили в поле за посадкой. И началось. И вот тогда произошло наше боевое дневное крещение.
Тогда я впервые увидел, как в мою сторону стреляют 4 ствола калибром 23 миллиметра и рубят посадку. Это, конечно, жуткое зрелище. Когда он стреляет 1200 выстрелов минуту, тогда падаешь в землю и пытаешься в нее вжаться. Ощущение не из приятных. У нас позиция была хорошая, мы были чуть за пригорком.
Укры сначала не поняли, что к чему. Первые наши мины легли с большим перелетом. Потом с недолетом в метров в 500. Их экскаватор после этого развернулся и тикать с поля. Первый блин всегда комом: из 42 мин только последние 5 легли куда надо. У них 30 двухсотых и порядка 40 тяжелых трехсотых.
— Курьезных случаев не было у тебя в подразделении?
— Был. Вот этот владелец кафе с позывным «Борода». В одном из перерывов боя слышу храп. Поворачиваюсь, а это Борода, каску натянул на лицо и храпит. Это была реакция организма на стрессовую ситуацию. Я его толкаю: «Ты чего? Укров на нас наведешь».
— А бои в основном вы вели ночные?
— Да. У них с самого начала был перевес по технике. У меня ребята из моего отряда поубивали свои личные машины. Мы действовали партизанскими методами.
— Персонажи у тебя какие-то интересные в бригаде были?
— У меня был уникальный человек, который служил в норвежской армии. Он сам родом из Санкт-Петербурга. В Норвегии разорвал контракт пулеметчика. У меня есть группа «Русичи». В ней воюют россияне. Был у меня в отряде и русский из Германии. Один из моих бойцов был байкером из Хабаровска. Он приехал к нам на собственном мотоцикле. Преодолел 10 тысяч километров. Мотоцикл оставил в клубе «Ночные волки», филиал Хирурга в Луганске. Воюют девушки-снайперы. Казахи воюют. И они понимают, что сейчас идет война не за ДНР или ЛНР, идет война между Западным миром и Славянским. Если фашизм укрепится тут, в подбрюшье России, то он проползет и туда, в саму Россию. Тут идет война цивилизаций. Это попытка геноцида и уничтожения русского этноса как такового. И в чем отвратительность всего этого: славяне воюют со славянами.
— С пленными разговаривал часто?
— Первым пленным был земляк, луганчанин. Служил в Нацгвардии. Он пошел полудобровольцем. Он был техником по монтажу антенн сотовой связи. И в один прекрасный день, когда они возвращались с монтирования мачты, его остановили на блокпосту и спросили, почему ты еще не в армии. Вот так его забрили в «Айдар». Но он был слесарь-механик по ремонту техники.
— А кто вообще в «Айдаре» воевал?
— Мое подразделение принимало самое непосредственное участие в уничтожении первого и третьего состава «Айдара». Основная масса в этом батальоне была идейными западенцами. Из Волынской и Львовской областей.
— А что поразило и обратило на себя твое внимание, когда ты разговаривал с украинскими военными, которые попадали к вам в плен?
— В Новосветловке, которую они заняли 15 августа, практиковались пытки мирного населения, убийства. Пьяные айдаровцы расстреливали дома из танков, там творили жуткие вещи. Когда они выходили небольшими рейдовыми группами — БМП и танк — на дорогу, которая ведет от Луганска до Краснодона, то расстреливали гражданские машины просто потехи ради. Видят, едет машина, и начинают пристреливать минометами.
Установлен факт, когда они согнали жителей Новосветловки в церковь, а сами устроили неподалеку свой штаб. Это было сделано с простой целью, чтобы люди были живым щитом. Это делалось, чтобы мы не открывали артиллерийской огонь, потому что мы же не будем открывать огонь по своим. Вот такой живой щит.
В Новосветловке один из моих бойцов попал в плен, где провел полторы недели. Били каждый день. Он 4 дня держался за жизнь. После 4-го дня сказал палачу: «Всё, лучше убей меня». В этом ему отказал рыжий такой айдаровец: «Не, ты тогда легко отделаешься». В общем, ему там поотбивали все.
Устраивали пытки телефоном. Привязывали руки ополченцев к выхлопным отверстиям выхлопной трубы танка или БТРа и газовали. Через несколько минут от рук ничего не оставалось. По зверствам они далеко переплюнули фашистов.
Моего парня спасло то, что он не признался, что был активным участником боевых действий. Он сказал, что занимался просто подвозом продовольствия. А тех, кто под пытками признавался, что участвовал в боях, тех сразу же расстреливали. Сначала отрезали указательные пальцы на руках, а потом расстреливали.
— Зачем они это делали?
— Это в случае, если кому-то из пленных удастся сбежать, он уже не сможет стрелять. Парню-снайперу укропы прилюдно отрубили руки. Один из айдаровцев уперся ногой, оттянул руку, а второй сначала одну руку отрубил, потом достал пистолет, выстрелил в лицо, попало в челюсть, а потом в грудь. Агонизирующее тело упало, а айдаровец прикрикнул на рубильщика: «Чего стоишь, оттягивай руку». И отрубили вторую руку.
— А этих палачей не поймали?
— Большая часть этого состава «Айдара» полегли, когда мы выбили их оттуда. Вонь от их трупов такая стояла…
— Как вы, ополченцы, живете с гражданским населением? Не жалуются они на вас: пенсии и зарплаты не платите, например?
— Были единичные случаи. К этому приводила изуверская тактика украинских войск, когда они копировали американцев. Нечего заходить в город. Город просто блокируется, начинаются массированные обстрелы гражданского населения. Уничтожение населения. А не было бы войны, говорят они, — не было бы ничего.
Но основная масса наших земляков понимает, что война не бывает бескровной. Тем более такая несправедливая. Когда ко мне подходили такие и говорили, что уж лучше под украми, но спокойней, я им отвечал, что если бы под украми, то ваш труп сейчас дотлевал бы или на том столбе, или на той вишне, или абрикосе.
http://www.pravda-tv.ru/wp-content/uploads/2014/12/2HXwbZqcGtk1.jpg
21.12.14 Миссия ОБСЕ в Алчевске: как прекратить геноцид
Независимые гости из Шотландии, Эстонии и России вместе с представителями бригады посетили Кировск, увидев своими глазами масштабы разрушений и пообщавшись с местным населением.
Этим людям удается увидеть страшное документальное кино войны вживую не в одной стране…
Миссия ОБСЕ – неотъемлемый участник всех вооруженных конфликтов, которыми, к сожалению, все богаче наша планета.
Но в Алчевске представители ОБСЕ увидели то, чего не видели во всей области, охваченной гражданской войной.
В эти страшные дни военное подразделение, расположившееся в городе, взяло на себя не только защиту населения, но и заботу о его питании. Своеобразное ноу-хау Алексея Мозгового — гуманитарный батальон — объединил неравнодушных людей стремлением накормить стариков, которые были лишены пенсий, ради чего в Алчевске было организовано 4 бесплатных столовых, а в близлежащих населенных пунктах еще несколько.
Помимо взрослого населения, с началом учебного года гуманитарный батальон бригады «Призрак» организовал систему сбора и подвоза продуктов в школьные столовые и в детские садики Алчевска. Благодаря этому, в общей сложности сегодня в Алчевске бесплатно питаются 4,5 тысячи детей. Это не может не вызывать положительные отзывы у представителей гуманитарной миссии, осознающих, что смерти от пуль и снарядов – далеко не самое страшное, что может ждать охваченную войной и финансово блокадой территорию Донбасса.
Конечно, находясь при исполнении, представители не могут озвучивать свое мнение и давать личностную оценку, но сравнивая ситуации, гости делились тем, что в их городе на сто тысяч населения на улицах только 2-3 человека, просящих милостыню… И способность людей в такой критической обстановке, в какую сегодня попал народ Юго-востока – самоорганизоваться, не дожидаясь милости от государственных органов – не может не трогать сердце, которому по должностной инструкции положено оставаться бесстрастным… Потому что будущее целой планеты, народы которой связаны между собой, зависит прежде всего от нашей способности оставаться людьми…
21.12.14 Казак гвардии Козицына о перемирии и отношениях казаков с Народной милицией ЛНР:
Казак рассказал, что перемирие, фактически, есть только на бумаге. Постоянно происходят перестрелки. Цель «перемирия» для украинской стороны: подтянуть резервы и продолжить карательную операцию.
Отношения между национальной гвардией Николая Козицына и Народной милицией ЛНР вполне рабочие. Бывают затруднения, однако ребята сражаются на одной стороне и у них есть общий враг, который должен быть окончательно разбит, так как останавливаться украинские нацисты не собираются.
21.12.14 Донецкий аэропорт — горячая точка перемирия
LifeNews подготовил специальный репортаж о горячей точке, где ополченцы и силовики договорились не стрелять друг в друга.
Старый терминал донецкого аэропорта взят под контроль армией Донецкой Народной Республики. Украинские силовики блокированы в новом терминале. 12 декабря ополченцы под командованием Моторолы разрешили командиру ВСУ Куполу произвести ротацию бойцов, вывезти раненых и доставить в аэропорт провизию. А полгода назад между ополченцами и силовиками произошел первый бой за воздушную гавань. LifeNews подготовил репортаж, в котором собрана история противостояния в аэропорту Донецка.
26 мая 2014 года из аэропорта имени Сергея Прокофьева вылетел последний самолет, следовавший из Донецка в Киев. Рано утром в этот же день батальон ополчения «Восток» под командованием Александра Ходаковского намеревался занять здание без единого выстрела. Однако позднее спецоперацию назовут провальной, так как в аэропорту находился кировоградский спецназ, оказавший яростное сопротивление ополченцам. Кроме того, украинская армия при помощи авиации оказала поддержку бойцам, нанеся удар по силам ДНР.
На помощь украинскому спецназу также перебросили 3 подразделения, состоявшие из нацгвардейцев и боевиков «Правого сектора» в количестве двух тысяч человек. Помимо того что украинские силовики перестреливались с ополченцами, они грабили магазины «Дьюти-фри» в аэропорту, забирая алкоголь, продукты и деньги.
В течение июня обе стороны проводили мелкие операции в районе аэропорта. Возникали локальные бои и перестрелки. Ситуация изменилась после того, как в Донецк прибыл Игорь Стрелков. Украинские бойцы стали наносить удары по жилым районам Донецка, из-за обстрелов артиллерии многие жители пострадали и погибли. Потери также несли и ополченцы с силовиками, бои шли и днем, и ночью.
В сентябре руководство ДНР приняло решение перебросить к линии фронта три наиболее зарекомендовавших себя подразделения: «Сомали», «Спарту» и «Пятнашку» под руководством Гиви, Моторолы и Абхаза. С первых же дней передислокации бойцы начали отбрасывать силы Украины все дальше и дальше. Так, ополченцы отбили отделение милиции и гостиницу аэропорта, а затем окружили украинских силовиков.
В конце сентября ополченцы начали зачистку территории аэропорта. Первого октября армия ДНР вплотную подошла к зданию нового терминала. Третьего числа ополченцы установили флаг ДНР над старым терминалом, однако и после этого бои продолжались. Еще в течение двух месяцев стороны боролись за локальное преимущество. К началу декабря ополченцы окончательно взяли под свой контроль территорию аэропорта и здание старого терминала воздушной гавани.
Съемочная группа LifeNews первой побывала в здании старого терминала после очередного штурма, в ходе которого здание оказалось под контролем подразделения ополченцев «Спарта» под командованием Моторолы. Сейчас несколько десятков украинских бойцов блокированы в здании нового терминала. Помимо этого, военнослужащие ВСУ расположились в Авдеевке и Песках, периодически обстреливая столицу ДНР и Горловку из артиллерии.
21.12.14 Письмо жителя Донецка
«Я архитектор — проектировал, строил один из ангаров Донецкого Аэропорта (ныне руины), участвовал при стройке «Донбасс-Арены», а еще реставрировал «Торгово-промышленную палату » и прочее. Очень горько осознавать, что, в мои 28 лет, уже некоторые мои «Творения» перестали существовать. Ну, не буду о плохом. Я родился на Ленинском проспекте, живу в Буденновском р-не уже лет 5. Как архитектор, очень люблю свой город. На данный момент подрабатываю в Крыму, по известным причинам. Здесь был на момент референдума, интересовался и многое видел своими глазами. В Донецке родные, и, конечно, регулярно бываю дома. Я коренной (в 4 поколении) Дончанин, очень интересуюсь историей нашего города. К примеру, мало кто знает, что когда-то в военные годы, при отступлении Наша армия (Советская армия) взорвали основной мост тогдашнего Донецка через р. Кальмиус, останки его до сих пор покоятся на дне между мостами б. Шевченко и пр. Ильича. Кстати, при чистке Кальмиуса когда понижали его уровень на 1 м, часть конструкции виднелась над водой (лично видел). Тогда многие Дончане не придали этому значение, а ведь это наша история.
Существует тысячи мнений и слухов о ситуации на Юго-востоке, но я хочу рассказать об одном типичном дне Дончанина.
Если бы я не видел происходящее своими глазами, я бы никогда не поверил в то, что подобное может быть на моей родной земле. Волей случая, я 22.08.14 ехал по Мариупольской трассе и, проезжая мимо Еленовки, попал в первые часы боя в «Еленовском котле» (около 10 км под Донецком), немедленно свернул с трассы в сторону от траектории огня и, проехав минут 5 по проселочной дороге, передо мной с вершины холма открылась душераздирающая картина — картина войны. Сердце разрывалось от увиденного – я видел укрепление Украинской армии. На тот момент сложно различимая военная масса, которая вела огонь почти во все стороны и получала неописуемой силы ответный огонь. В относительно небольшом расстоянии от эпицентра, по дорогам и тропинкам шныряли в дыму легковушки с женщинами и детьми, пытаясь не схватить снаряд. С десяток таких уцелевших машин я встретил чуть раньше на подъезде к Еленовке, они, собственно, перегородив дорогу, и не пустили меня дальше с дрожащими от страха голосами, рассказывая о пережитом ужасе войны.
Самый большой шок настал когда я смотрел, как войска вели огонь по Донецку из «Градов» (это действительно происходило на моих глазах где-то в 4 км от моей машины) — горели поля, стекла в моей машине выдавливало от танковых залпов, гектары горящих полей пшеницы, и еще утром безоблачное голубое небо выглядело как искрящееся облако. Мимо проезжала военная техника со стороны Старобешево, было понятно, что в сторону укр. частей армии. Была мысль, что это наступление ополченцев с тыла на замаскированной или отобранной укр. технике, но в какой-то момент на встречу мне проехал военный «бобик». Из него доносился истерический, уже охрипший мат на исконно украинском языке. Военный материл по рации колонну военной техники, которую я пару минут назад встретил на встречной полосе.
Я долго не мог понять, почему, находясь под непрерывным ответным огнем с окраин Донецка, военные уперто направляли часть свои орудий в сторону центра города, но позже знакомый военный пояснил, что приказ есть приказ, и исполняется даже в подобных ситуациях. Я видел, как черные следы в небе от ракет были направлены в сторону моего дома. Ночевать мне пришлось на даче у родственников в поселке Ларино, это между Еленовкой и Старобешево. Засыпая под залпы орудий, я не мог поверить в происходящее. Я не мог поверить, что в 5 км от меня канонада залпов «Градов», танковых или минометных орудий, и совсем уж, на общем фоне, казались незначительными автоматные очереди, которые могут звучать НЕПРЕРЫВНО. Чуть менее суток я находился там, свисты и грохотание в посадке буквально недалеко от меня прекратились едва ли минут на 20. Пытался уснуть, и сердце судорожно сжималось от мысли, что каждый свист «Града», каждый выстрел или взрыв неминуемо нес смерти и разрушение, и в этот момент наступило ощущение, которое дано понять лишь пережившим подобное, — с болью в душе я осознавал, что миллионы людей не желают докопаться до правды.»
21.12.14 Комментарий военного эксперта Александра Жилина
«Украину ждет три волны мобилизации.
В следующем году на Украине пройдет три этапа мобилизации, заявил секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов после заседания СНБО.
Первая волна мобилизации начнется 20 января и продлится 90 дней, вторая, длительностью 60 дней, начнется в апреле и третья — на 60 дней — стартует в июле.
Ранее президент Украины Петр Порошенко заявил, что в 2015 году на Украине будет проведена поэтапная мобилизация в связи с событиями на востоке страны. «Эти мобилизации должны пройти с учетом ранее допущенных ошибок», — приводит ТАСС слова украинского президента.
Порошенко отметил, что необходимо запретить отправку в зону боевых действий подразделений, не прошедших обучение и подготовку.
В сущности, это не столько план мобилизации, сколько план умерщвления украинцев и русских на этой территории…»
