Плач по пармезану

6—7 августа украинская армия рутинно обстреливала и бомбила Донецк и Луганск. Один из снарядов попал в родильное отделение больницы, убив двух женщин. В Луганске не было электричества, прекратилась подача водопроводной воды, не было хлеба. К югу от города ополчение добивало остатки окруженной группировки правительственных войск, пополняя свои силы не только трофейным оружием, но и солдатами, переходящими на сторону восставших. Командир ополчения Игорь Стрелков обратился к сторонникам Новороссии с обращением, сообщая об отчаянном финансовом положении борющихся республик — у его бойцов не было не только касок и бронежилетов, но и жалования, обмундирования, обуви, людей нечем было кормить.

Но отнюдь не эти события взволновали столичную интеллигенцию, поднявшую самую настоящую волну истерии и паники в социальных сетях. Ведь в те самые дни, когда украинские пушки долбили снарядами многоэтажные жилые дома в городах Новороссии, президент Путин подписал указ об ответных санкциях против Европейского Союза, перекрыв поставки в Россию некоторых видов продовольствия. Основной удар пришелся на Польшу и Литву, однако не продукты из этих стран стали предметом обсуждения. Интеллигенцию потрясло предстоящее исчезновение с полок московских продуктовых магазинов настоящего нормандского комамбера и подлинного пармезана из Италии.

Подробные рассказы о страданиях, которые неминуемо наступят из-за отсутствия любимых деликатесов, заняли, кажется, целые километры френд-лент в “Фейсбуке”. Осуждение преступного режима, который посягает на свободу граждан выбирать предпочтительный для них сорт сыра, было гневным и единодушным. Даже осуждая политические репрессии путинской администрации против активистов 6 мая, авторы не находили таких искренних и сильных слов. Шок был настолько велик, что один из сетевых комментаторов сравнил происходящее с Голодомором.

Разумеется, интеллигентная публика и так знает, что во всем плохом, что случилось на планете за последние триста лет, виноват исключительно Путин, и только он один. Однако раньше антипутинские высказывания были какими-то абстрактными, обобщенными и обезличенными. Лишь теперь, осознав угрозу исчезновения любимого сыра, люди по-настоящему почувствовали свою вовлеченность в события и весь масштаб нависшей над ними катастрофы, заговорив от собственного имени, проникновенно и гневно.

Интеллигенты, озабоченные цивилизационным противоборством между воплощающем всемирное зло российским Путиным и впитавшим в себя все ценности демократии итальянским пармезаном, даже не заметили, что в эти самые часы на Украине президент Петр Порошенко начал на улицах Киева войну против Майдана. В глазах интеллигенции Порошенко и его власть суть воплощение великих европейских ценностей. Майдан — тоже воплощение этих ценностей, причем, несомненно, самое высшее. Но как-то так получилось, что сегодня одно воплощение зачищает и уничтожает другое…

Менее года назад уже первой попытки Януковича согнать протестующих с площади было достаточно, чтобы его объявили “злодеем”. На сей раз Майдан даже не успел толком ничего потребовать — призывы свергнуть власть там прозвучали уже после начавшейся “зачистки”. Но силу применили сразу, без колебаний, двинули на толпу не милицию, а подразделения Национальной гвардии, такие же, какие используют против ополченцев на Юго-Востоке.

Пармезан, к счастью, спас московскую интеллигенцию от немедленного приступа когнитивного диссонанса. Проблема французских сыров столь громадна и глобальна, что не только заслоняет систематические бомбардировки Донецка и гуманитарную катастрофу в Луганске, но и политическую катастрофу, произошедшую в Киеве.

Проблема Майдана либеральными обитателями социальных сетей была решена на следующий день с помощью нехитрого интеллектуального приема — оказалось, что теперь это уже “совсем не тот Майдан”, а его обитатели — все сплошь люмпены, бездельники, преступники и агенты Кремля. То, что ровно те же самые люди в глазах интеллектуалов ещё несколько часов назад были героями, ничуть никакого не смутило, поскольку авторы комментариев сообщили сами себе и друг другу, что это не их мнения и оценки поменялись, а наоборот, сами обитатели Майдана каким-то чудесным образом одномоментно все и сразу заместились другими людьми. Хорошие парни ушли, а на их место пришли плохие парни. И даже если теперь демократический президент Порошенко решит превратить улицы своей столицы в кровавое месиво, никто не усомнится в правильности, а главное — исключительном демократизме и гуманизме принятых мер.

Тем, кто вырос в советские 1960-е или 1970-е годы, очень странным казались трансформации, происходившие в сознании людей сталинской эпохи, искренне веривших, что вчерашние революционные герои вдруг оказывались все, как один, предателями, злодеями и врагами народа. Однако теперь мы видим великолепный психологический эксперимент, добровольно поставленный над самими собой несколькими тысячами столичных интеллектуалов.

Конформизм вкупе с блокировкой собственных аналитических способностей дает блистательный, а главное поразительно быстрый результат. И результат тем более потрясающий, что для его достижения не понадобилось ни речей Вышинского, ни судебных приговоров, ни угроз со стороны власти. Как раз по отношению к российской власти они чувствуют себя совершенно свободными и смело говорят про “торжествующий тоталитаризм” — именно потому, что точно уверены: им не грозит ничего страшнее отсутствия пармезана.

А между тем, санкции, объявленные российским правительством, и в самом деле оказались событием переломным. Правящие круги делали всё возможное, чтобы их избежать. Российская элита не хочет конфликтовать с Западом, она хочет с ним дружить. Несколько месяцев подряд, в ответ на агрессивное давление Евросоюза она ограничивалась словесными перепалками, не решаясь вводить ответные меры. Теперь, когда санкции всё-таки введены, правительственные чиновники продолжают повторять, что не собираются выходить из Всемирной торговой организации, хотя оставаться в ней, не отказываясь от защиты собственного рынка и от принятого, наконец, решения об ответных мерах, невозможно. Надо думать, что правительство любит пармезан ничуть не меньше либеральных блогеров, а потому трудно даже представить себе весь тот беспредельный ужас, который переживали наши чиновники составляя список запрещенных ко ввозу продуктов.

Последствия предсказать нетрудно. Российская экономика вынужденно пойдет по пути замещения импорта, причем значительную часть инвестиций сделают западные фирмы, стремящиеся сохранить свою долю продовольственного рынка, являющегося по факту одним из крупнейших в мире. Внешняя торговля будет так же вынуждена диверсифицироваться и в большей степени окажется переориентирована на страны Латинской Америки и Азии (иными словами — на относительно более динамичные регионы мирового хозяйства). К тому же прекращение массовых поставок из стран Евросоюза подрывает монополю импортеров, полностью блокировавшую доступ мелких отечественных производителей к покупателю. Короче говоря, произойдет всё то, к чему давно призывали критики экономической политики правительства. Только сделано это будет не добровольно и сознательно, а вынужденно и бездарно. Но иного и ожидать невозможно было, учитывая нынешнее состояние нашего правящего класса и нашего общества.

Разумеется, нет причин ожидать бурного расцвета отечественного сельскохозяйственного и перерабатывающего производства, особенно после того жестокого урона, который ему нанесло то же самое правительство в процессе и после вступления в ВТО. Появятся лишь точки роста, причем это будет сопровождаться усилением инфляции. Но самое главное — начинает меняться соотношение сил и структура интересов в обществе и экономике. Санкции создают новые перспективы и порождают новые группы интересов — заинтересованные в развитии за счет внутренних ресурсов и поддержания внутреннего спроса.

Ответные санкции — не результат сознательного выбора российских элит. И не решение некого хитроумного (или хитрозлобного) Путина, который существует лишь в интеллигентском воображении — на самом деле под этим коллективным псевдонимом скрывается лишь группа безыдейных управленцев, старательно пытающихся приспособиться к меняющейся конъюнктуре.

Абсурд нынешней политической ситуации состоит в том, что так называемый “Путин”, как раз и есть самый прозападный и пролиберальный лидер, который при сложившихся обстоятельствах вообще возможен в России, учитывая настроения общества и логику межгосударственного противостояния, спровоцированного экспансией Евросоюза. Любая смена режима, если она вообще произойдет, закончится не поворотом нашей страны лицом к любезному либеральной интеллигенции Западу, а наоборот, переломом в пользу последовательного и жесткого антизападного курса вместо нынешних колебаний и компромиссов.

Конфронтация России с Западом имеет объективные причины. Нынешняя правящая группировка вяло, против собственной воли и желания втягивающаяся в борьбу, будет на определенном этапе борьбы отстранена от власти и замещена новой коалицией, способной вести политику более решительно и последовательно (выйти из ВТО, национализировать собственность олигархов, проводить протекционистскую политику и т. д.).

В конечном счете, даже не местные политические интриги и аппаратные расклады, а глобальные экономические процессы диктуют правила игры и вынуждают людей принимать решения, о которых ещё вчера те даже не думали. Мировой кризис стихийно разрушает сложившиеся в неолиберальной системе правила игры. И захваченные этим потоком перемен отечественные начальники, как бы они ни упирались и ни трусили, оказываются инструментом истории (совсем в духе диалектики Маркса и Гегеля), когда государственная власть, против собственной воли, совершает действия, объективно продиктованные логикой истории. Инструмент из них, впрочем, никуда не годный. Дрянной инструмент. А потому несложно предугадать, что та же историческая логика рано или поздно сметет и их.

Вопрос в том, произойдет это рано или поздно? Скорее всего — поздно, когда из-за двусмысленности, колебаний, лицемерия и трусости нынешней власти будут упущены многие простые и “дешевые” (в смысле необходимых жертв) возможности. Но история не пишется на заказ, увы.

Значит, не так уж не права была наша интеллигенция, запаниковавшая по поводу предстоящей утраты “оригинального пармезана”? Ведь может статься, что одним лишь пармезаном дело не ограничится. За ним следом отправятся в прошлое наши элиты, включая и функционеров нынешнего режима и либеральную оппозицию, делающую вид, будто она пытается этот режим сменить.