СЛОВО О РОДИНЕ СЛАВЯН

Истоки былой старины скифских славян затеряны в глубине непроходимой чащи минувших столетий, и не добраться до них тропою устного предания, не увидеть с высоты письменных свидетельств. Ничто не проливает достаточно света на ключи, бьющее исстари, давая начало потоку истории славян Скифской земли, и разве только редкие зарубки, которые можно принять за верные указания, смогут поспособствовать поиску.

С 1894 года в переводе на русский язык издавался труд «Всемирная история», немецкого историка Оскара Егера (годы жизни 1830-1910). Швабский исследователь сделал в своей книге меткое и справедливое замечание о восточноевропейских (скифских) славянах. По сути, до тех пор, пока эти славяне сами не начали писать о старине родной земли, толком о них не было известно, в отличие от других родичей.

"Когда Средняя Европа была занята борьбой пер-вых Каролингов и все ее страны более или ме¬нее принимали в ней участие. В то время, когда папство, быстро возрастая в могуществе, начинало оказывать весьма сильное влияние не только на духовную, но и на политическую жизнь европейского Запада, у Восточной Римской империи появился новый и весьма опасный враг, с которым ей пришлось серьезно счи-таться. Этим врагом были руссы или русь - народ славянского племени, родственный чехам, полякам, сербам, моравам и балтийским славянам, с которыми германское племя находилось отчасти в мирных отношениях, отчасти в непрерывной борьбе. Целью борьбы, с одной стороны, были желание отнять у славян как можно больше земли, столь необходимой для быстро раз¬раставшегося германского племени; с другой - желание как можно далее раздвинуть пределы христианства путем сильно развитой миссионерской деятельности. Едва ли даже германцы знали во времена Каролингов, что за землями поляков, чехов, сербов и моравов, за пограничными областями аваров и венгров, неутомимых в борьбе и набегах, живут еще какие-то славянские народы. Большинство думало, что за ближайшей к Германии славянской окраиной начинается пустая степь, заселенная бродячими и безликими племенами кочевников. Не более верны были в то время и понятия византийцев о странах, лежавших к северу от берегов Тавриды и Понта Эвксинского" (Всемирная история / 1904 г / Оскар Егер)

Славянская «окраина» времен первых Каролингов (середина VIII века) представляла собой большую часть Европы. Весь Балканский полуостров был занят славянами, от берегов Дуная до полуострова Пелопоннес включительно. Апеннины и Анатолия слышали их наречие, Альпы вплоть до Тироля носят следы пребывания здесь славянских обществ. Также и к северу от Дуная - у балтийских берегов они возводили свои города и веси, на западе переправившись через Эльбу, на севере заняв юг Ютландии, а на востоке…

А с востока они пришли! Отсюда, с просторов Восточноевропейской равнины или Скифской земли, что ныне носит имя равнины Русской. Славяне – это «печать» индоевропейцев! У семьи индоевропейских языков больше нет народов, которые, вторгнувшись в Европу, оставили бы здесь своих потомков. Возможно, что авары еще говорили каким-то наречием индоевропейцев, но они утонули в славянском море, при этом очень рано восточные римляне перестали их отличать от славян. На Кавказе от авар хотя бы имя осталось, но и здесь они перешли в итоге на местное наречие андийцев. Одним словом, после нашествия славян, Европа больше не знала крупномасштабных индоевропейских вторжений, неоднократно корректировавших карту разговорных наречий Европейской земли. Такие изменения связаны с так называемыми пессимумами и оптимумами, климатическими мерами. В науке пока нет ясного понимания этого явления.

Мне не надо защищать диссертацию и доказывать что-либо, то есть я полностью свободен в собственных суждениях, а потому, что вижу, то и говорю. Климатические пессимумы, суть то же самое явление, которое величают малым ледниковым периодом, пик которого был в XVII веке, а начало приходится на XIV столетие. В полярных и горных областях начался тогда рост ледников, продолжавшийся на протяжении трехсот лет. Бывшие ранее зеленными берега Гренландии и Антарктиды вновь покрылись льдом, что привело к гибели гренландских колоний викингов. По достижению пика ледникового периода наступили такие холода, что птицы замерзали во время полета. Ярость долгих зим и сухость кратковременного лета приводили к голоду, вызывая эпидемии и болезни. Численность населения на тот период значительно сократилась, абсолютно везде. На планете не было места, не затронутого глобальным климатическим изменением.

Такие вот малые ледниковые периоды наступают каждые шестьсот-семьсот лет, почему все современные рассуждения на тему «резкого» потепления, якобы катастрофического, суть, пустозвонство и служат лишь на пользу наиболее могущественным барыгам. Миновал XX век, то есть шестисотлетний период пессимума прошел (до XVII века холод увеличивался, но после возвращался до своего прежнего уровня XIV века). Мы живем в переходное время, естественно, что теперь будет потепление, ибо наступает климатический оптимум, время, которое можно назвать шестисотлетней противоположностью. До XXIII века среднегодовая температура будет повышаться, а наши потомки вновь увидят Гренландию и Антарктиду, частично освободившимися из ледникового плена. Зерновые культуры станут выращивать у самого полярного круга, виноделие на берегах северных морей возобновится, как это было во времена средневекового климатического оптимума (период VIII – XIV веков, с вершиной потепления в XI веке). После XXIII столетия температура начнет обратное понижение до современного нам состояния, а затем человечество ждет очередной пессимум, еще один малый ледниковый период. Так дышит наша матушка-земля, и мы здесь не в силах изменить что-либо, ведь она готовится себя к наступлению настоящего ледникового периода, что будет длиться не один десяток или даже сотню тысяч лет. Вместе с уходом будущего Ледника, земля прежней уже не будет, как и человечество. Когда он придет, бог весть, но у людей современной породы еще есть, минимум шесть столетий на размышления, ведь может по окончанию этого последнего оптимума, людей ждет отнюдь не малый пессимум.

"Если хозяин дома знает, что приходит вор, он будет бодрствовать до тех пор, пока он не придет, и он не позволит ему проникнуть в его дом царствия его, чтобы унести его вещи. Вы же бодрствуйте перед миром, препояшьте ваши чресла с большей силой, чтобы разбойники не нашли пути пройти к вам. Ибо нужное, что вы ожидаете, будет найдено".
(Евангелие от Фомы Неверующего)

Наша планета всего лишь небесное тело, но, как и тело человека, она имеет живое сознание, без учета чего, никакой речи об истории быть не может. Сложно будет понять те сведения, что дошли до наших дней. Скажем, так называемая в науке античность, удивительным образом совпадает с очередным климатическим оптимумом по временной шкале соответствую-щим периоду IV век до нашей эры – II век, с пиком в I веке до нашей эры. Пессимумы – всегда «темные» века, с проблемами, катаклизмами, катастрофами. Резкое сокращение численности человеческого населения неизменно сопровождает малые ледниковые периоды, почему античные авторы, сообщавшие о многочисленных армиях, ничего не выдумывали. Поздние исследователи, видимо по себе судя, обвиняли и обвиняют древних историков, что те прибавлением числа войску, старались приукрасить значимость события. Да нет, просто они жили во времена оптимума, когда на земле, действительно, рождаемость превосходила смертность. Со II века по VIII век, напротив, смертность превосходила рождаемость, голод и эпидемии выкашивали народ. В V веке был пик средневекового пессимума, и ледники в Альпах закрыли проходы, накрыв существовавшие там дороги. Римское население сократилось, засвидетельствован упадок земледелия, люди узнали о существовании «ленивой» смерти или финикийской болезни, то есть проказе. С 503 года (начало VI столетия) известны письменные «правила» поведения прокаженного и его родственников. В целом, наблюдается разрыв в традициях культур, и именно в это время, эпоху переселения народов, римляне впервые пишут о славянской угрозе. Почему наука представляет славян мирными колонизаторами, мне не понятно, но подобное представление явно противоречит письменным источникам. Литовская исследовательницы Мария Гим-бутене (годы жизни 1921-1994), в своей книге «Славяне», как бы итог дает тому неверному пониманию славянской истории, что господствовало до нее и господствует по сию пору.

"Возникнув как незначительная индоевропейская группа, жившая к северу от Карпатских гор в Среднем Поднепровье, славянские земледельцы смогли выжить только благодаря проявленному им упорству. В конце концов, им удалось заселить обширную территорию в Центральной и Восточной Европе и на Балканском полуострове. Их вторжение не было частным эпизодом, таким, как нерегулярные набеги гуннов и аваров, а планомерной последовательной колонизацией. Ученые смогли блестяще восстановить существование единого праславянского языка на основании лингвистических источников".

Вот такой планомерной и последовательной колонизацией отличались все вторжения индоевропейцев в пределы Европейской земли. Незначительная группа не смогла бы установить господство своего наречия на таких просторах, тем более мирным земледельческим путем. Все разговоры о том, где и как возникли славянские общества, без внимания к тому, где, когда и еще в каком количестве они становятся известными, не стоят гроша ломаного. Если даже во времена первых Каролингов ничего не знали о славянах в Скифской земле, то, как в XX веке исследовательница может с уверенностью судить о среднем течении Днепра? Сразу ясно, что у нее перед глазами образ скифов-пахарей, нарисованный античным греком Геродотом. Весьма мешает формулировка  праславянский язык и праславянская родина. Такого языка и такой родины никогда не существовало, разве лишь в обществе славян и балтийцев, как единого народа. Но этот же язык с полным основанием можно именовать прабалтийским. Чем тогда будет отличаться поиск предков балтийцев от поиска славянских предков? Да ничем! Эти предки не проявят себя, пока не будут найдены сами балтийцы и сами славяне. Беда в том, что этих вторых не ищут, ведь все заняты поиском «пра», а кого, непонятно, в итоге начинают: пражские культуры sclaueni и antai, причем может быть венеты они, или быть не может. Одним словом, как написал однажды Николай Михайлович Карамзин (годы жизни 1766-1826), так по сию пору и продолжается. А именно, вопрос, откуда пришли славяне, быстренько замазывается, берут лупу в руки и начинают описывать, как жили, причем никто не интересуется особенно, почему, спустя пару столетий, на месте землянок вырастают вдруг города и веси. Сказать, что от близости культурных римлян, так нет. Дикая Германия обрастает городами, по Скифской земле они настолько разрастаются, что кроме как Страна Городов будущую Русь не звали. Карамзин о славянах…

…оставляя без утвердительного решения вопрос: "Откуда и когда славяне пришли в Россию?", опишем, как они жили в ней задолго до того времени…

Известно, что Карамзин прославлял идею монархического правления, а так как подобной идеологии в ходе описания славянского жития бытия не оказалось, ее надо было притянуть откуда-нибудь, посеяв в истории славян, мол, уже давно народ наш монархов знает, а потому к ним привычный. Между тем, не считаю этого историка, переписывавшим русскую историю. Видно, что он глубоко порядочный человек, по сути, идейность его только доказывает силу характера. Это был честный историк, не выдумывавший ничего, просто толковал источники на свой лад. Хотя помимо рассуждений, занимался еще поиском, на суд общества, выставляя обнаруженные свидетельства былой нашей старины.

Бедный немец, Готлиб Зигфрид Байер (годы жизни 1694-1725), кроме древнегреческой истории знать ничего не хотел, прибыв для работы в основанную в Петербурге Академию наук лишь увидев возможности и условия для своей работы. Русская история для него была тяглом, обязательством, ведь он по-русски не говорил. Кто и как ему переводил тексты непонятно, но в итоге он сделал вывод, что варяги сплошь германские викинги. Да, немцы были, что намеренно раздували гипотезу о норманнах, они же разнесли ее по Европе, где эту тему стали накачивать еще сильней. Политика, а как иначе, наряда нет и все такое. Что касается местных историков, то здесь чистая идеология. Держится норманнской теории, сто в гору монархист, спорит, значит, имеет другие взгляды на власть. Только отец русской истории Василий Никитич сын Татищев (годы жизни 1686-1750) без пристрастия судил о варягах. Могу, конечно, заблуждаться, но он ближе всех был близок к разрешению варяжского вопроса, просто у него не имелось археологических свидетельств. Впрочем, о варягах не будем, хотя одна приверженность русичей к культу Перуна, не в пользу этой норманнской версии.

Почему единообразие пражских культур не может послужить основанием суждения, будто именно в нем причина появления одного наречия славян? Дело в том, что самое малое VII век до нашей эры, время существования самобытной славянской группы, уже отличной даже от ближайших соотчичей индоевропейцев, коими языковеды признают балтийцев. Не могло быть нарождения славянского наречия, отличительного от других индоевропейских наречий, в период V-VII веков, когда существовали культуры пражского типа. Не может быть сомнений, что пражские культуры принадлежат славянам, ведь на их месте с VIII столетия возникают славянские государства, а кроме них здесь больше никого нет. Однако языковеды указывают именно на VII век до нашей эры, как черту выделения славян из славяно-балтийской общности. Заметим, что на VII столетие до нашей эры приходится вершина пессимумам периода X-IV веков до нашей эры.

Возникает вопрос, где почти тысячелетие носители славянского наречия рыскали по белому свету, пока не решили осесть в пражских землянках? Время от VII века до нашей эры по VII век уже нашей эры – это период становления не праславянского, а собственно славянского наречия. Начиная же от VII  века по XVII век – время становления отдельных славянских наречий, какими мы их и знаем теперь. Тот факт, что среди потомков скифских славян лучше всего сохраняется взаимная понятность их наречий, это косвенное доказательство, что именно с территории их нынешнего расселения шел исход, то есть с просторов Восточноевропейской, Русской равнины – Скифской земли. Как ни странно, но именно труд Карамзина стал для меня озарением, и все на свои места стало. Вот же оно, на ладони, все вокруг да около, ходят, а глазам своим верить не хотят. Мол, не может быть! Письменных указаний нет на это место. Но следует лишь поверить! Тациту, Иордану, всем, кто открывал источники письменности римлян. Природное общество славян, не признававшее частной собственности, заставило Карамзина задать самому себе вопрос, а ответом своим, он вдруг открыл мне глаза. Воистину, когда человек занимается поиском, какие бы идеи в его мыслях не властвовали, порой он делает удивительно точные выводы.  

…представляется любопытный вопрос: неужели никогда не бывало в России крестьян-владельцев? По крайней мере, не знаем, когда они были. Видим, что князья, бояре, воины и купцы, то есть городские жители, искони владея землями, отдавали их внаем крестьянам свободным. Всякая область принадлежала городу; все ее земли считались как бы законною собственностью его жителей, древних господ России, купивших, вероятно, сие право мечом в такое время, до коего не восходят ни летописи, ни предания…

Не все меня поймут, действительно, что в замечании Карамзина такого удивительного, позволяющего ответить на вопрос, откуда и когда славяне вышли, став заметными с берегов Дуная. Но все дело в том крае, откуда я сам родом. Этот край, казачий! Вот эти городские жители, о которых говорит наш историк, много позже стали князьями, боярами и купцами, изначально, будучи воинами и никем более! При этом они не являлись владельцами, точно так же, как поздние крестьянские и казачьи миры, владея земельными угодьями по праву собственности общества. Уделы славян принадлежали городу, на тот момент больше напоминавшему городок. Это казачьи городки, какие они были на Дону, на Волге, на Тереке, на Урале и на Кубани. Одним словом, родина славян, это городская культура, которая должна быть представлена укрепленными поселениями городского типа и выселками, вроде казачьих хуторов. Города и веси характеризуют родину славян, а пражские землянки, это результат их исхода с родной земли, право владеть которой, действительно, должно было быть куплено мечом. Культура, представляющая собой славянскую родину, должна была возникнуть в ходе завоевания.

Ранее, не доверял всем этим археологическим изысканием, но получив критерии, вдруг увидел, откуда шло расселение сла-вян. Более того, оказывается, уже давно есть мнение, что эта археологическая культура принадлежала славянам. Доказывать нечем только, будто бриз легкий такой, и хочется, и колется, да мамка не велит. Традиция сильна очень, хотя на самом деле, суть, домик карточный. Создан своего рода стереотип, мол, славяне, это робкие и забитые земледельцы, жившие в землянках.
Простите, мне мою не толерантность, но одни свидетельства о балканских славянах чего стоят. Почитаешь о вторжениях на Балканы славян, так мурашки бегут по телу от такой «мирной» колонизации их будущей новой родины. На севере в Германии, вероятно, не лучшим образом дела обстояли, хотя немецкий ученый муж постарался, конечно, типа германские племена ушли отсюда к появлению славян. Вроде бы в римские пределы ушли, спровоцировав при этом увеличение численности скандинавского населения. Гнали германцев из этих мест, и очень жестоко гнали! Вот, кто в землянках пражских проживал какое-то время, те и гнали, те, у  которых, была керамика без орнамента. Орнамент потом появится, а те два столетия с V века по VII век, славянам не до орнаментации наспех изготовленной посуды было. Время лихое, не спокойное, в которое народы робкие и забитые выжить, способны не были. Культура, о которой речь, соответствует всем параметрам.

Она возникла, действительно, в результате завоевания местного населения, следы борьбы с которым археологи отмечают довольно четко. Никакой ассимиляции нет, бывшие обитатели были попросту изгнаны, как это произойдет позже в Германии и на Балканах. Время возникновения соответствует выводам о разделении славяно-балтийского наречия, то есть VII век до нашей эры. Постепенно здесь формируется монолитная культура, на основе укрепленных поселений (городков) и открытых сел (выселок). Социального расслоения нет, как и будут потом писать римляне, что одним человеком славяне не управляются. Живут патриархальными семьями или родами. Несколько подобных родов образуют мир - союз, который точнее называть не племенем, а обществом. Руководствуясь тем, что у балтийцев были организации жрецов, как и в обществах балтийских славян, можно предположить, что подобные религиозные партии присутствовали и тут.

Одним словом, уже смотрел на эту культуру, как родину славян, но не мог понять того, что мучает профессиональных исследователей истории. Почему славяне ушли отсюда? Нет следов завоевания, будто жители просто покинули этот край, бросив свои города и веси. Тут мне попался на глаза один текст. Нет, ну что вы, не древний манускрипт, ни глиняные таблички из черт и рез, и не загадочные ведийские рукописи. Все знают сию повесть, черным по белому, хоть в интернете, хоть в книге, обычными русскими буквами. Это было как удар среди ясного неба! Стал подробней читать о рассматриваемой культуре.

Действительно, в какой-то момент мертвых стали сжигать прямо в городах, хотя ранее всегда делали это на стороне. У славян устойчив обряд захоронения тогда был. Они сжигали мертвых, собирали пепел, но не возводили курганов и не закапывали урны. Все новшества возникнут потом, после их исхода. У славян после пражских культур не будет единообразного обряда захоронения, самих их, как единого народа уже не будет, почему время появления пражских культур, не начало, напротив, конец славянской истории. Но на протяжении тысячелетия все они держались одного и того же обряда. Полянин, сидя в Киеве, летопись писать в XII веке начнет, а вятич еще будет продолжать хоронить умерших родичей, как это делали его предки.

Славяне выставляли прах мертвых, на «столбах». Это куриные избушки русских народных сказок, где сидит баба-яга и всех отправляет прямиком на тот свет - в печь. Это жуткое место смерти, которое находится в дремучем лесу, далеко от городов и весей - это славянское кладбище! Такие кладбища не могли отыскать археологи, точнее не обращали внимания на них, пока не стали натыкаться на подобные места захоронений в самих славянских городах. Проблема историков в идеи автохтонов, мол, все народы живут ныне на тех же местах, где всегда жили их предки. Так и топонимика подводит. Если бы по топонимике судили об исходном рубеже славян, в ходе их заселения Балкан, то полуостров Пелопоннес не конечным пунктом был, а местом исхода славян. Греки усилено, потом переименовывали все, славяне же, вернувшись на свою былую родину, не занимались подобными вещами.  Потому-то, из-за топонимики, Дьяковскую культуру никак не хотят признавать славянской.

...И ТОГДА ВОЛХОВАНИЕ ПОВЕЛЕ ИМ БЫТИ НАСЕЛЬНИКОМ МЕСТА ОНОГО...