В воспитании дети… „могут выступить нашими учителями”

«ДЕТОЦЕНТРИЗМ» – НОВАЯ ТОТАЛИТАРНАЯ ИДЕОЛОГИЯ
http://www.e-reading.club/illustrations/1038/1038284-_76.jpgЕщё раз надо подчеркнуть, что за всеми указанными выше нашумевшими проектами стоит единая программа, которую Мэрилин Фергюсон, автор главной книги ньюэйджеров «Заговор Водолея» назвала «культурной мутацией», которая «шире, чем реформа, глубже, чем революция».

Что означает реализация этой программы для России, в которой сохраняются базовые ценности православия, объяснять не надо.

Достаточно сказать, что она может быть внедрена только в условияхполного раскола общества на «отцов» и «детей», которые будут находиться не просто в конфликте между собой, а превратятся в два враждующих лагеря.

Открыто в наших условиях это сделать невозможно, поэтому инноваторы идут другим путём. Прикрываясь модными терминами и понятиями, такими, как «толерантность», «вариативность», «свобода выбора», «личностная ориентация», «самоценность детства», «индивидуализация образования», «креативность», «медиация», они внедряют в систему обучения и воспитания детоцентристский подход, противопоставляющий детей и взрослых.

Детоцентризм не просто выделяет детей и подростков в отдельную социальную группу, а превращает их в особое, «иное» сообщество, со своими собственными правами.

В этом плане особый интерес представляют откровенные разъяснения А. Асмолова, данные им ещё в 2012 .в интервью журналу «Дети в информационном обществе»[144], в котором современные дети названы «информационным» или «сетевым» поколением»:

«Дети сегодня действительно очень часто «иные». И когда вокруг иные дети, то нужны не то чтобы иные учителя – сама школа должна измениться – стать школой понимания, школой неопределённости. Умение учителя вести себя в неопределённой ситуации сегодня нужно ему не меньше, чем представителям подрастающего поколения».

«Сегодня как никогда нужен родительский всеобуч…

Это очень важно, чтобы родители понимали: детей не надо воспитывать, с ними надо дружить».

«Мы все не готовы работать с “цифровым поколением” детей, в том числе и наши педагоги. Вопрос стоит по-другому: готово ли поколение “цифровых детей” общаться нами. Очень важно понять это и увидеть, как они нас воспринимают. В определённой мере они могут выступить нашими учителями в разработке совместных программ действий».

В этом интервью А. Асмолов делает важное признание, во многом объясняющее, почему они так стремятся выделить детей в «иное» поколение: «Я вижу уникальную роль интернета в пробуждении не просто детского, а гражданского сознания, свободного сознания.

При всех критических моментах интернета – это среда для развития гражданского общества. До некоторой степени те, кто выходил на Болотную площадь и площадь Сахарова (я оцениваю эти события не политически, а психологически), – это люди, прошедшие школу вариативного образования. Они уже привыкли делать свой собственный выбор.

То, что было начато нами в 1991-1992 годах, когда мы делали школьную реформу, сработало в 2011-2012. Образование – это не просто педагогика, это идеология будущего»145.

Вот так просто нам объяснили, что такое на самом деле «вариативное» образование, к чему оно ведёт и почему образование является «идеологией будущего».

Этот детоцентристский подход пытаются представить сегодня в качестве нормы на различных общественных площадках. Особенно громко он прозвучал на Санкт-Петербургском образовательном форуме, прошедшем в марте 2015 г., на который было приглашено внушительное число участников – более 4 тысяч человек.

Здесь были все – и представители Минобрнауки РФ, и руководители систем образования регионов, и учёные, и учителя, и деятели культуры и искусства. Причём не только из регионов России, но и из-за рубежа (40 человек).

Ключевым мероприятием стало пленарное заседание с говорящей самой за себя темой: «Образование и мир детства: новый взгляд». Естественно, «новый», хотя о новизне говорят уже более 20 лет («перманентная образовательная революция»!).

http://www.e-reading.club/illustrations/1038/1038284-_77.jpgВ нём приняли участие такие фигуры, как губернатор анкт-Петербурга Г. Полтавченко, первый зам.министра образования и науки РФ Н. Третьяк, президент РАО и президент СПбГУ Л. Вербицкая, уполномоченный по правам ребёнка в Санкт-Петербурге, скандально известная С. Агапитова и др.

Если Г. Полтавченко ограничился общими словами о необходимости поиска «новых форм, новых стратегий и технологий», то Н. Третьяк откровенно заявила, что «самым важным взглядом на образование является взгляд самого ребёнка», и подчеркнула, что при разработке и принятии всех документов Минобрнауки руководствуется принципом «детоцентризма»[146].

Идея главенства личности ребёнка присутствует в ключевых документах, включая и ФГОС дошкольного образования, который вместо контроля на первый план ставит развитие ребёнка. Говоря об эпитете «новый», она заявила, что новых взглядов на детство ровно столько, сколько человек на свете, потому что все мы – разные и у каждого своё видение, но важней всего взгляд самого ребёнка.

http://www.e-reading.club/illustrations/1038/1038284-_78.jpgВсё это в русле ещё одного откровенного высказывания главногоинноватора А. Асмолова, заявившего в одном из своих интервью:
«Моя формула такова: пока наша страна, при всех её зигзагах и перепадах, не выдвинет на первый план политический детоцентризм - образованных родителей мы не получим…

Политический детоцентризм – это когда при принятии государственных решений позиция детства и интересы детей являются наиважнейшими и каждое решение должно быть проанализировано с точки зрения того, как оно скажется на подрастающем поколении»[147].

Понятно, что данный подход абсолютно исключает возможность воспитания наших детей на традиционных ценностях, обеспечивающих преемственность поколений.

Поэтому и разработанная инноваторами из ФИРО и НИУ ВШЭ «Стратегия развития воспитания в Российской Федерации до 2025 г.», которая исходит именно из детоцентристского принципа, содержит лишь общие положения и формулировки, позволяющие наполнять их любым нужным разработчикам содержанием и формировать «иное» поколение, чуждое нравственным установкам их отцов и дедов.

Даже испытав многочисленные и основательные переработки под влиянием жёсткой критики «нетолерантной» родительской и педагогической общественности, текст этой «Стратегии» и в его последнем, двадцать пятом (!) варианте исходит из необходимости подстроиться под «современных детей», которые «существенно отличаются от прежних поколений».

Данный «документ» стал попыткой ответить на задание разработать стратегию патриотического воспитания, основывающуюся на общенациональных гражданских ценностях.

Однако в условиях, когда интеллектуальные «элиты» переводят наше общество на систему ценностей глобального миропорядка, когда российские олигархи встраивают нашу экономику в глобальный рынок, когда государство превращает свои функции в электронные «услуги», которые передаются в руки частных структур и становятся частью глобального «электронного правительства», определить суверенную «гражданскую идентичность» становится невозможным.

Поэтому и текст «Стратегии»», даже в его 25 варианте, получился пустым и бессодержательным. С помощью общих фраз и выражений он должен скрыть тот факт, что нашей молодёжи навязываются такие «общечеловеческие ценности», которые изменяют её сознание в русле утверждения «глобального гражданства», несовместимого с национальным суверенитетом.

* * *

Информационно-психологическая война, которая ведётся сегодня против нашего народа, рассматривается противниками России как вид особых операций разведки и направлена в первую очередь на разрушение традиционных духовно-нравственных основ нашего общества.

Поэтому и в принятой в декабре 2014 г. новой редакции «Военной доктрины» РФ говорится не только об усилении глобальной конкуренции и напряжённости в различных областях межгсударственного и межрегионального взаимодействия, но и о соперничестве ценностных ориентиров и моделей развития.

«Наметилась тенденция смещения военных опасностей и военных угроз в информационное пространство и внутреннюю сферу РФ. При этом, несмотря на снижение вероятности развязывания против РФ крупномасштабной войны, на ряде направлений военные опасности для РФ усиливаются».

Среди них –«наращивание силового потенциала НАТО, наделение её глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм МП и приближение военной инфраструктуры к границам РФ.

Среди внутренних военных опасностей – деятельность по информационному воздействию на население, в первую очередь на молодых граждан страны, имеющая целью подрыв исторических, духовных и патриотических традиций в области защиты Отечества».116

С обострением международной напряжённости проблема обеспечения суверенного образования, установление государственного контроля над вузами, связанными с новейшими техническими разработками и имеющими стратегическое значение, выведение высшей школы из сферы управления со стороны международного менеджмента превращаются в один из ключевых вопросов национальной безопасности.

Сохранение нашего духовного суверенитета возможно только путём отказа от нравственного и мировоззренческого релятивизма и навязываемой нам «глобальной этики» и утверждения чёткой и ясной традиционной системы ценностей.

Только это позволит обеспечить высокий духовный и интеллектуальный потенциал нашего народа и укрепить безопасность и обороноспособность государства в условиях нарастающего геополитического противоборства.


___________

[144] http://detionline.com/assets/files/journal/10/gost_10.pdf

[145] Школа неопределённости // Дети в информационном обществе. № 10, январь-март 2012// http://detionline.com/assets/files/journal/10/gost_10.pdf

[146] Официальный сайт Администрации Санкт-Петербурга // http://gov.spb.ru/gov/otrasl/educ/news/62046/

[147] Научиться любить детей. Новые стандарты российского образования начнут работать уже в этом учебном году // Известия, 4 сентября 2014 // http://izvestia.ru/news/576220#ixzz3XgFvIXi6






Из книги О.Н. Четвериковой „РАЗРУШЕНИЕ БУДУЩЕГО. КТО И КАК УНИЧТОЖАЕТ СУВЕРЕННОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В РОССИИ”.