Украина, ты не права!
Конечно, беда пришла на мою малую родину, кто бы спорил. Но испытания эти тяжкие свалились на нее не с бухты-барахты. И уж тем более не пришли они по злой воле их северных соседей. А накликали, накамлали, накаркали столь трагические невзгоды мои земляки сами на себя…
Уже треть столетия украинцы усиленно задирают своих русских братьев. Вместо того, чтобы действительно строить «нэзалэжну» Украину, они тупо и злобно возводят Антироссию. И при этом вдохновляются лозунгами: «Москаляку на гыляку!», «Хто нэ скачэ, той москаль!», «Москалив на ножи!», «Бандэра прыйдэ, порядок навэдэ!», «Путин – х…ло!», «Банэра, Шухэвыч – герои Украины!», «Памятай чужынэць, тут господар украинэць».
Все это время так называемая правящая элита Украины огнем и мечом вытравливала всё русское, начиная с языка, а народ свой ломала через колено и принуждала ненавидеть братьев. И, увы, добилась немалых успехов в этом. Знаю, о чём говорю.
Вот уже более тридцати лет я неустанно воюю против злобного, пещерного, инфернального украинского национализма, выродившегося в откровенный нацизм. Свидетельство тому – мои дневники.
20.05.93, четверг. Вообще должен констатировать, что мои земляки (возможно, в некотором смысле и я сам) очень сильно ушиблены синдромом младшего брата. Хотя мне лично трудно представить ситуацию, при которой бы чувствовал свою ущербность от того, что хохол. Более того, не раз повторял Вите Родину, однополчанину по курсантскому строю: «Ещё не родился такой кацап, который бы в чём-то меня ущемил».
Однако многие украинцы страдают именно от того, что они – младшие братья россиян. А им хочется быть старшими. И хотя это невозможно в принципе – им жутко хочется. Отсюда и вся украинская буза, постоянное задирание «русского медведя».
Многим и в голову не приходит нелепость ситуации. Это всё равно, если бы канадцы вдруг возомнили бы, что они лучше и сильнее американцев. Увы, но очень многие мои земляки неспособны критически и непредвзято осмыслить исторически сложившуюся данность. Даже территориальную. Тот же мой дружок Славик Мыслинский. Постоянно демонстрирует из себя крутого националиста, однако регулярно ездит в Москву за любой мелочью для своей будущей оранжереи. И, как правило, добивается того, что хочет. Поэтому его национализм выглядит откровенным паскудством и жлобством. Говорю – отнекивается, даже обижается. А потом снова обивает пороги разных российских контор и учреждений. У меня с домашнего и моего служебного городского телефона наговорил на… семнадцать тысяч рублей. Помалкиваю, чтобы не прослыть жлобом в его глазах. Причём, подобные угрызения совести испытываю лишь я. Славику и в голову не придёт то обстоятельство, что нет большего бесстыдства, чем выдавать за правду утверждение, ложность которого заведомо известна. А ведь ежу понятно: хохлы были, есть и, видимо, пребудут в обозримом будущем нахлебниками у москалей.
24.08.94, среда. Вечером слушал концерт своих земляков, посвящённый годовщине «нэзалэжности». Динамичный, с хорошим творческим напором. Эти полтора часа, в основном украинской эстрады, сделали для временного взаимопонимания двух братских народов больше, чем всё хохлацкое посольство за весь истекший период. Тем более, что ничего в этом направлении оно и не сделало. Украина дрейфует от России, и вся «шароварная» элита, обливаясь потом, гребёт вёслами отнюдь не на сближение русских и украинцев.
Часто думаю о том, почему сейчас мои земляки влачат столь жалкое существование, и прихожу к одному и тому же неутешительному выводу. Всему виной хамский, ублюдочный, тупой национализм, взятый теми, кто именует себя элитой, в качестве национальной идеи.
А народ по этому поводу думает, как в одной песне прозвучало: «Я и друзив розумив, и ворогив умив прощаты. Бо Хрэщатык – батько мий, то Хрэщатык, то Хрэщатык».
Кстати, концерт украинский начался с песни «Весна, полковныку, весна» на слова Степана Галябарды и на музыку Павла Зиброва. Композитора я не знаю и музыка его простецкая. А Галябарда – мой давнишний приятель. Нас познакомил мой земляк Валик Войтенко, боготворящий Галябарду. Если говорить начистоту, поэт Стёпа стоящий и настоящий. Кто не знает украинского языка, тот пусть на слово мне поверит: песня с душой написана. Со слезами на глазах я всегда её слушаю. Но и националист Галябарда искренний, законченный. И от того ещё грустнее на душе становится, что такой талант «вид щырого серця» работает на разъединение двух братских народов. Написанное им – обыкновенная, хоть и талантливая агитка. Ну не дано мужику подняться до высот славянского единства. Это слишком крутая для него Джомолунгма. И в «козацких шароварах» её никогда не одолеть. Помню наши с ним нетрезвые разговоры: «Тебе, Мишаня, сам Бог велел перебираться на Украину. Она сейчас ох, как нуждается в людях твоего калибра и ума» – «Стёпа, а о такой вещи, как присяга, ты никогда не думал» – «Я тебя умоляю! Какая там присяга советской власти с автоматом через плечо. Надо быть выше этой дешёвой пропаганды!» И он ведь искренне полагает, что присяга – пустяк. Так столетиями рассуждали и действовали мои земляки.
Эту их «философию», как нельзя откровенно сформулировал киевский политолог Дмитрий Выдрин: «Из совокупности тысяч предательств родилась наша страна. Мы предавали всё! Мы давали одну присягу и целовали одно знамя. Потом предали эту присягу и знамя, стали целовать другое знамя…».
И далее: «Почти все наши вожди – бывшие коммунисты, которые клялись одним идеалам, а потом проклинали те идеалы, которым они клялись. Из всего этого совокупного действия, где были тысячи мелких, крупных и средних предательств, собственно, и родилась эта страна. Так сформировались украинская политика, наше мировоззрение и мораль. Предательство – это тот фундамент, на котором мы стоим, на котором мы построили свои биографии, карьеры, судьбы и все остальное».
Вот именно поэтому у многих моих земляков главная забота – под кого бы выгоднее подлечь. Но с подобной философией счастье в государстве не построишь. Да и самого государства не построишь. Лишь рушить его можно с помощью пренебрежения к таким вещам, как та же воинская присяга.
Впрочем, это очень сложные понятия, чтобы о них вот так, скороговоркой…
6.12.94, вторник. Поехал в посольство Украины в России. Там сегодня приём. Встретился с Косаревым и Никаноровым. Первый Володя только отметился рюмкой и ретировался по неотложным делам своим – генерал, одно слово. Со вторым мы продолжили. К нам присоединился чешский военный атташе Карел. Оказывается, мы в разное время учились во Львовском политучилище. Чешский полковник явно тоскует по Советскому Союзу. А того не знает, что тоска – самое бесплодное из всех человеческих переживаний.
Отправляясь домой, я прихватил несколько украинских посольских газет. Сплошное лицемерие, ложь и провокация! В одной статье увидел цифру погибших от голодомора 1933 года в 17 (семнадцать!) миллионов человек! Писавший псих ненормальный, не иначе. Он же половину тогдашнего населения Украины в могилу уложил! Гадёныш! Не хочу даже фамилию его убогую здесь писать.
Все беды моих земляков (я это не первый раз повторяю) проистекают из дурного, идиотского предположения о том, что они, поднапрягшись, смогут задвинуть россиян на второе место. Украинец, повторюсь, хочет быть старшим братом. А поляк желает стать ещё старше над обоими. С этой придурью хохлы и пшеки носятся уже не одно столетие.
8.06.95, четверг. Украина уже безвозвратно отошла от России. За годы «нэзалэжности» произошли необратимые изменения даже в ментальности народной. В эту поездку на родину практически не встречались мне ностальгические воспоминания о прошлой жизни. Все надеются, что трудности их – явление временное. Пройдёт ещё пару-тройку лет, и заживут украинцы припеваючи. Варианты этой установки на все лады перепевают все СМИ.
Поношение всего русского, особенно советского, продолжается нарастающими темпами. Как это ни грустно, и даже ни прискорбно, но среди моих земляков не переводятся люди (и что особенно досадно – люди молодые), зацикленные на параноидальном устремлении, во что бы то ни стало задирать русского медведя.
А ещё они с мазохистским остервенением по любому, даже самому ничтожному поводу раздирать давно зажившие исторические раны двух братских народов. Братских, братских! Рано или поздно это должны понять все украинцы.
И я непоколебимо верю, что поймут! (Жаль мне не дожить до этих светлых времён). Потому как россияне в подавляющей массе своей (и я это наблюдаю повсеместно) спокойно относятся к постоянно фонтанирующей придури младших братьев. Невозможно себе даже представить, чтобы с российской стороны в сторону Украины с таким злобным постоянством выливалось столько помоев. Невозможно! А мои земляки всё скулят и скулят. Неужели не надоело? Неужели так сложно понять простую, как оглобля истину: нельзя что-то светлое строить с вечно повёрнутой в тёмное прошлое головой. Нельзя на злобе и ненависти возводить собственное счастливое будущее…
Намереваюсь написать о своих наблюдениях: «отрезанный ломоть украинского сала», или просто «Отрезанный шмат».
1.11.95, вторник. Из отчёта о 50 днях, проведённых на родине.
Добыл для родителей два мешка сахару по 4 миллиона купонов. Помог Володя Шведа, инженер Гоноровского сахарного завода, чьего сына я перевёл-таки по его просьбе из Российской армии в Украинскую. На рынке мешок сахара уже стоил 8-9 миллионов «кравчучков», как земляки прозвали собственную валюту. (Примечательно, что привокзальные полы туалетов устелены этими купонами. Сам же президент на голубом глазу утверждает, что этот «Бог сподобыв нас на власну (собственную) валюту». Вообще Кравчук – выдающийся хитрован и ренегат на всём постсоветском пространстве. Но о нём как-нибудь в другой раз). Ещё купил для родителей муки обыкновенной два мешка и пеклёванной мешок. Приобрёл так же пять центнеров пшеницы и тонну угля. Помог выкопать картошку и поднять её к нам на гору. Кукурузу тоже помогал рубить. Очень много поработал я на собственном гараже. Решил пригласить всех земляков-друзей в ресторан. Они мне потом устроили шашлык на нашем традиционном месте у ДОТа, выстроенного генералом Карбышевым. Стоял я на горе и обозревал, как говорят лётчики, миллион на миллион молдавскую землю на противоположном берегу Днестра.
По миру поездил я мало, но по бывшему Советскому Союзу – дай Бог каждому. Но нигде не встречал таких красот, как кусок моей родины между Мурафой и Днестром. Или мне это только так кажется, как сдаётся всякому кулику, что его болото – лучшее в мире?
Какие общие впечатления от 50-дневной поездки на родину? В ней произошли очень многие изменения – и невидимые глазу, и кардинальные. Главное случилось то, о чём я знал наверняка, но боялся сам себе признаться.
Мне всегда казалось, что у трёх братских славянских народов хватит ума, мудрости и простого чувства самосохранения, которые подвигнут их в лихую годину на объединение. Не хватило. И это уже непоправимо. Украина стала «нэзалэжным», самостоятельным государством отнюдь не формально, о чём сейчас надрывно верещат все её СМИ, а на уровне ментальности.
Нам это понять трудно, им тоже нелегко, но отделение свершилось окончательно и бесповоротно на ближайшие десятилетия, как минимум. Всё время своего пребывания на родине я чувствовал какую-то ревнивую настороженность к себе буквально всех: начиная от сестры и кончая случайными людьми, с которыми приходилось общаться. Ведь в среднем мы здесь, в России, живём в 3-4 раза лучше, чем наши братья и соседи. Им это удивительно. Они ожидали другого: изобилия, хорошей и комфортной жизни, лучшей, чем «при советах». А случилось обнищание и временами бедность просто-таки вопиющая. Исчезло нытьё и привередливое недовольство тем, что «Украина кормит москалей». Оказалось, что как раз москали всё время кормили хохлов чуть ли не с руки. Экономика Украины трещит по всем швам и на глазах хиреет. И никто пока не может её наладить. На пенсию матери нынче можно купить две пары… комнатных тапочек. Люди повсеместно донашивают одежду и обувь, купленные ещё «при тех же советах». Если бы сейчас объявить референдум об объединении Украины и России – 75% моих земляков сказали бы ему твёрдое «да». Потому что нынешняя жизнь людей – оскорбление для них. И больше всех, как и в России, страдают старики, такие, как мои отец с матерью. Однако удивительно то, что батя не раз закидывал удочку о моём возвращении на Украину, в её армию.
Уж, казалось бы, сколько говорено-переговорено на эту болезненную тему, а ему неймётся. Несколько раз дело доходило до откровенных перепалок. Спохватившись, я быстро менял тему. Отец не в ладу с аргументацией, но национальная бацилла уже выела все его внутренности.
Историк с высшим образованием, он дискутирует со мной на дремучем уровне сестры Гали: «Бо такы Крым був, е и будэ украиньськым». Ну чем ты будешь парировать эту ересь?
Ездил в гости к Михаилу Каменюку, который редактирует областную газету «Подолия». Предлагал рюмку, но я отказался. За рулём принципиально не беру в рот ни грамма. В «Подолии» царствует ренегат Леонид Пастушенко. Бывший комсомольский вожак, затем супер правоверный коммунист, он теперь круче «папы римского» во всём, что касается поношения всего советского и российского. Именно такие, как он, теперь на Украине правят бал. И оказывается, что идеология в ловких руках может запросто задвинуть на второй план экономику. По крайней мере – на время.
Провожало меня в Москву всё «товарыство»: Гнидюк, Проданец, Пинтус, Потапов. Не первые в моей жизни подобные проводы. Даст Бог век и здоровье – и не последними они будут. До тех пор пока Михаил Гнидюк, его боевые побратимы и мои, кстати, тоже находятся в силе и во власти, они от меня не отвернутся. Слишком много нас объединяет, если не роднит. И всё-таки какое-то еле заметное отчуждение между нами пролегло. Или мне только так показалось?
И всё же страшное нагнетание антисоветской и антироссийской истерии не прошло бесследно даже для таких, в общем-то, закалённых личностей, как мои боевые друзья.
Они, конечно же, не станут вослед сумасшедшим бредням «западенцев» повторять их идиотские лозунги против великого северного соседа. Но если с волками живёшь, против собственной воли по-волчьи рано или поздно завоешь…
2.04.96, вторник. Не помню кто, но сказал точно: «У того, кто не жалеет об СССР, нет сердца, а у того, кто думает, что его можно восстановить, – нет ума». И на этом удручающем фоне хуже всего выглядят мои земляки украинцы. Такое впечатление, что многие из них словно соревнуются в патологической ненависти ко всему русскому с прибалтами и поляками. Особенно на украинском телевидении, где переводится, естественно, с русского, всё зарубежное мыло.
Меня, чистокровного хохла, всякий раз смех разбирает, когда слушаю вместо телефонной трубки – «слухавку». Теперь на украинском телевидении, в бумажных СМИ никто не произносит и не пишет слова «процент», только устаревшее «видсоток». И пусть постоянно приходится спотыкаться о тавтологию, говоря «сотых видсотка», зато не звучит, как «у москалей», а это для телевизионных хохлов-будетлян сегодня главное. Резко сменив промосковскую языковую ориентацию на прозападническую, они теперь «больницу» называют «шпиталем», «газетную страницу» – «шпальтой»(?), а поезд, на всякий случай, – «потягом». На очереди, надо полагать, – «вода», «небо», «хлеб», «молоко», которые (о, горе!) орфоэпически звучат как по-русски. Сегодня весьма незначительное число телевизионщиков на УТВ говорят украинским и русским литературными языками, почти никто – «языком под останкинцев», некоторые – «под западно-украинский», и «под польский», многие – «под канадскую диаспору», большинство – «под американский» – напористо, самоуверенно и нагло. Но быть просто нормальным украинцем на УТВ никто не может. Не дано.
Ну, что тут комментировать? Клиника.
6.12.96, пятница. Прочитал у литератора Петра Спивака: «Действительно, нужно сознаться, что наша общественная жизнь – грустная вещь. Что это отсутствие общественного мнения, это равнодушие ко всякому долгу, справедливости и истине, это циничное презрение к человеческой мысли и достоинству – поистине могут привести в отчаяние… Кому-то хочется себя успокоить. Мне – нет. Боюсь, заблуждения такого масштаба излечиваются единственным образом – национальной катастрофой. Другая возможность, по-моему, только одна: изживать нашу дурь и набираться разума. Но для этого нужен большой запас спокойного времени. Даже и не надеясь на отклик, об этом надо говорить во весь голос».
Редкой степени и достоинства предупреждение. Вот бы на Украине хоть один человек заговорил в таком ключе. Увы.
Землякам моим при их повальном стремлении быстрее и выгоднее лечь под кого-нибудь ещё и досталась «нэзалэжнисть» не просто малой – никакой кровью – от храмов до государства.
(Забегая вперед, скажу, – и реки крови к величайшему несчастью и прискорбию всё-таки хлынут на украинские тучные просторы. Всё самое злое и никчемное, угнездившееся в бандеровской части Украины перекинулось в 2014 году на всю страну. И она обильно умылась кровью. Пишу эти строки и не представляю, как будет остановлено братоубийство на моей несчастной родине. Одно ясно: Украина потеряна.)
8.13.97, суббота. Вчера вечером ходил к Гнидюку. Приехали Славик Проданец и Ярослав Пинтус. Выпивали, играли в бильярд, периодически зажигая свечи: за вечер раз пять выключалось электричество. Мне по примеру Герберта Уэлса следовало бы написать материал «Украина во тьме». Что не далеко от истины. Конечно, пройдёт время, и народ, хочется верить, обустроит свою жизнь как надо. Но пока что грустно. Родина моя во тьме…
Сегодня одовщина майдана. Четыре года, как мои земляки «майданутые». На всю голову. До кишок и печёнок. Были люди – стало стадо. И многие этим гордятся. Что-то говорить по этому поводу, что-то оценивать невозможно. И – бесполезно.
Нельзя уразуметь, по-человечески нельзя понять людей, которые боролись за то, чтобы страна скатилась в пропасть, чтобы повысились цены не только на газ, на свет, на воду, на еду, на саму жизнь. Несказанно, космически повысились! А «великие укры», оказывается, за всё за это боролись на майдане!
Раньше я им сочувствовал – земляки всё-таки, родня. Теперь они мне безразличны. Празднуйте, братья и сестры, годовщину своего майдана. Радуйтесь своему президенту, своему премьеру, своему спикеру Верховной Рады, своим депутатам, своему безвизу, своей «нэзалэжности». Тем более, что один из ваших «майданутых» вожаков пастор Турчинов дал вам исчерпывающую характеристику: «Украинцы являются трусливой, неблагодарной, ноющей нацией, получившей неожиданную свободу и воздыхающей за беззаботными и в меру сытыми деньками рабства… Их, конечно, трудно назвать великой нацией».
24.5. 2018, четверг. Звонила сестра. Разговаривала с моей старшей дочерью. Почти хвасталась тем, что её приемный внук воюет в нац. гвардии против «сепаратистов и российских наймытив». «А вы вси там зомбировани тым Путином!» Это говорит уже пожилая женщина, добровольно приговорившая себя к многолетнему заграничному заточению, во время которого она продолжает выгребать дерьмо из-под итальянских престарелых матрон.
Судьба моей сестры – это и есть судьба всей Украины. Мы с ней потеряли мать, чего бы никогда не случилось, останься Галя в Хмельницком. Сестра потеряла семью, разрушила наше родное гнездо в Дорошовке, отдала банку великолепную 3-х комнатную квартиру «ни з понюшку табаку», поссорилась с братом, «зомбированным Путиным».
А того не понимает, что «дурные хохлы» нужны хиреющей, разлагающейся Европе, только для того, чтобы убирать её нечистоты. Подумать о том, что страну ввергли в хаос и бойню сестре и тысячам таким как она недосуг. Вот она беда истинного зомбирования!
21.8.2018, вторник. То, что происходит сейчас на моей Украине, ещё каких-то 25-30 лет назад могло бы показаться бредом сумасшедшего, как русскому, так и украинцу. Нынче – это кричащая, кровоточащая реальность. Слишком убаюкали нас разговоры о «нерушимом братстве украинского и российского народов». Меж тем в самой сущности украинства за последние десятилетия произошла радикальная и, боюсь, необратимая трансформация. На смену настоящему, «щырому» украинцу, которого знают и помнят по временам Советского Союза, пришёл лютый и коварный бандеровец. Конечно, он ещё расселился не по всей Украине. Но это вопрос времени. С него уже давно снята инфернальная оболочка. Сегодня на Украине сплошь и рядом можно видеть плакаты с красивой хохлушкой, упакованной в ленты, вышиванку, венок с гордой надписью: «Ось яки воны, бандеривкы!» Звериного оскала бандеровца-майдановца или служащего в карательном батальоне на плакатах вы не увидите. Но молодёжь украинская в массе своей стремится быть похожей именно на него, а не на малоросса времён Николая Гоголя. А то, что бандеровщина, как и проказа неизлечима, так об этом говорим только мы, «зомбированные Путиным» русские люди. На Украине никто так не полагает.
…В юности меня обучал азам журналистики винницкий поэт Анатолий Бортняк – добрый, сердечный малый, которому я по гроб жизни буду обязан тем, что стал-таки журналистом. Писал он хорошие советские стихи, а в так называемую перестройку вдруг стал выдавать почти что скабрезности в адрес России: желал, чтобы «та Москва сгорила»; горевал от того, что на Украине исчезли «бендровськи схроны»; русский язык напоминал ему «собачу мову». Что случилось с моим учителем, недоумевал я? А потом узнал, что его стали привечать в Канаде, в Австралии, особенно в США. Поэт получал гранды из Филадельфии, из Детройта. Вот и отрабатывал до самой смерти сребреники.
Метнувшись от старшего брата, земляки мои тут же, не мешкая ни минуты, переметнулись к заокеанскому хозяину. То, что дядюшка Сэм их поматросит и бросит, никому и в голову не приходит. А ведь ещё никогда и никому «товарищи пиндосы» не приносили счастья.
Чем больше размышляю о событиях на своей родине, тем яснее понимаю: её беды в решающей степени происходят от катастрофического тотального вырождения украинской элиты. При одном взгляде на нынешних руководителей «нэзалэжной», на так называемых «выбранцив народу» – реветь хочется от досады. Ни одной светлой личности!
Во время майдана появилась такая «речёвка»: «Прыйшлы хлопци из Карпат – обисраты стольный град». Далеко не случайно я здесь привожу образцы современного устного народного творчества. Десятилетиями им занимаясь, я железно убедился в том, что тем для анекдотов никогда не бывает случайных. В них почти не встречается не точных оценок. В этом смысле деяния посланцев из Галиции оценены предельно исчерпывающе. Рогулизм, рогульство – дурость, примитивность, нечто абсурдное. И вот всё это абсурдное хлынуло тогда на майдан. Да, примитивных западэнских рогулей в общей массе восставших было, возможно, немного – четвёртая, пятая часть. Но тут зависимость чётка: если в двухсотлитровую бочку с мёдом бухнуть даже кило дерьма – всё содержимое бочки автоматически станет дерьмом. Оно и залило майдан. Пройдёт время и Порошенко заявит: «Я, наоборот, считаю, что галичане являются основой государственности Украины». Ну что ж, какая основа – рогульская – такое и государство.
26.8.2019, четверг. Россия отправила юбилейный, 80-й гуманитарный караван на Донбасс. До чего же великое и благородное государство Россия! Его действия абсолютно логичны, а, главное, человечны. Власти же Украины в очередной раз явили миру свою параноидальную подозрительность, начав уничижать помощь соседей.
Вдруг подумалось о том, что за последние четверть века земляки мои не продемонстрировали ни единого (!) гуманного, христианского поступка по отношению к русскому народу. И наоборот, в самом страшном сне невозможно даже представить себе, чтобы кто-то из русских людей в толпе скандировал: «Хохляку – на гиляку!», «Хохлов – на ножи!», «Смерть хохлам!».
Россию же по обе стороны Днепра поносят, на чём свет стоит, а она отправляет жителям Луганска и Донецка 300 большегрузных камазов с продуктами питания и медикаменты. Великий, может быть, самый великий народ, живущий нынче на Земле!
Пройдёт время – лучший, справедливейший судья, и нынешнюю военную операцию на Украине тоже оценят как гуманитарную акцию. Быть по-иному не может!
Михаил Александрович Захарчук – полковник в отставке.
