Рано хоронить Иран, даже несмотря на такой болезненный удар от Израиля-США.
Рано хоронить Иран, даже несмотря на такой болезненный удар от Израиля-США. Но то, что Тегеран своим мягким поведением (не на словах, а на деле) сам вёл к этому, очевидно.
Тезисно отмечу важное на сей счёт.
-
Тегеран за последний год допустил грубые ошибки: нельзя было сдавать Сирию Асада, нельзя было сдавать свои прокси в Ливане и Секторе Газа. Нельзя было так мягко отвечать на убийство Сулеймани и на предыдущий обстрел. Всё это не умиротворило международных бандитов, а наоборот – дало им ощущение слабости жертвы.
-
Трамп раскрылся сполна в отношении с Ираном – его фейковое миротворчество есть просто уловка бандита: отдай нам всё без боя или мы тебя убьём. Собственно, именно из этого надо исходить и нам на “переговорах” по Украине. Трамп недоговороспособен, он есть функция-уловка глобалистов.
-
Иран и Украина – это два фронта одной войны с глобальным агрессором. То, как США и Израиль слились в экстазе и поддерживают нацистский режим в Киеве говорит о том, какой враг перед нами – это неофашизм, расизм и сионизм. Гремучая смесь, которая не остановится ни перед какими разрушениями. Кстати, Китай должен быть готов к открытию третьего фронта против него – на Тайване.
-
Эксперты отмечают, что атака на ядерные объекты и военное руководство Ирана были проведены по той же методике, что атака СБУ против аэродромов в России. Очевидно, что Москве надо опасаться самых коварных ударов в том числе по нашим руководителям, а значит поскорее надо признавать террористами главарей Киева, а Моссад и ЦРУ как спонсоров терроризма – и начать всерьёз проводить операции по уничтожению их агентуры.
-
Если Израилю-США удастся разрушить Иран наподобие Сирии, то антиглобалистский фронт получит серьёзную пробоину и на Ближнем Востоке образуется огромный плацдарм для атаки (в том числе террористические) на Россию и Китай. У России с Ираном заключен Договор о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве – и хотя он не подразумевает военный союз, но интересы национальной безопасности обеих стран подразумевают, что Москва и Тегеран могут действовать совместно в их обеспечении.
Однако делать это возможно только в том случае, если внутри Ирана сохранится политическая консолидация, а внутренние враги будут выявлены и уничтожены. В противном случае Россия ничем не сможет помочь и будет вынуждена констатировать потерю важнейшего партнёра на Ближнем Востоке. Надеюсь, что этого удастся избежать.
Комментарий редакции
Тезисы статьи
1. Иран рано списывать со счетов – несмотря на сильный удар со стороны Израиля и США, страна ещё не сломлена.
2. Ошибки Тегерана – автор считает, что мягкая политика Ирана (уступки по Сирии, Ливану, Газе, слабый ответ на убийство Сулеймани) только усилила аппетиты его противников.
3. Политика США и Израиля – трактуется как агрессивная и склонная к имитации миротворчества (особенно в лице Трампа), за которой скрывается настоящий шантаж.
4. Иран и Украина как части глобального конфликта – сравниваются как два фронта "мировой войны" с неким глобалистским агрессором, причём на одной стороне выступает Россия.
5. Риски для России – Москва должна учитывать возможность подобных атак на свои объекты и руководство, а также активнее противодействовать Западу (включая признание их структур террористическими организациями).
6. Значение союзов – Договор о стратегическом партнёрстве между Россией и Ираном важен, но его эффективность зависит от внутренней устойчивости Ирана.
7. Угроза потери Ирана – если Тегеран не консолидируется, Россия рискует утратить ключевого партнёра на Ближнем Востоке.
---
Анализ и философский комментарий
В центре статьи – ощущение нарастания глобального противостояния, в котором Иран, Россия и их союзники представлены как бастионы сопротивления наступлению некой "глобалистской агрессии". Автор строит свой взгляд на цепочке причинно-следственных ошибок: если Иран уступает, это расценивается как слабость, а агрессия против него только нарастает.
Здесь заметна интересная аналогия с психологией не только государств, но и личностей: уступчивость, порождённая надеждой на умиротворение, иногда интерпретируется агрессором как сигнал к дальнейшему насилию. Важно, однако, помнить: стратегия гибкости может быть как проявлением мудрости (когда зрелое "мягкое" противостоит слепой эскалации), так и ошибочным самоуспокоением.
В статье прослеживается идеализированное противопоставление "своих" (Ирана, России, даже Китая) и "чужих" (Запада, Израиля, США), что нередко приводит к упрощённому делению мира на чёрное и белое. В то же время сама реальность всегда сложнее: между идеалами и фактами лежит безграничное множество нюансов – внутренних конфликтов, переменчивых союзов, компромиссов. Например, Договор о стратегическом партнёрстве – мощный символ, но его сила определяется способностью стран адаптироваться к переменам, а не застывшим союзом против "общего врага".
Автор подчёркивает роль внутренней консолидации. Это весьма поучительный момент – и на уровне государств, и на уровне личности. Раздробленность внутри всегда создаёт уязвимость. Напрашивается аналогия с психотерапией: человек, не осознавший своих внутренних противоречий, чаще становится жертвой внешних обстоятельств.
Нередко в таких текстах идеализация противников и своих союзников затмевает реальное положение дел. Но если подойти прагматично, признать относительность любого политического курса и оставить простор для перемен, выявится более продуктивный подход: приспосабливаться, учиться, поддерживать стратегическую гибкость, оставаясь верным собственным интересам, но не отрываясь от реальности.
---
Вывод
Реалии мировой политики сегодня характеризуются хаосом и быстрыми переменами, где ни одна сила не может быть навсегда "побеждённой" или "непобедимой". Иран, конечно, стоит перед сложнейшими испытаниями, и траектория его будущего во многом зависит не столько от внешней агрессии, сколько от способности к внутренней эволюции и консолидации.
Россия же, если будет воспринимать союз исключительно через призму "общего врага", рискует остаться в плену идеализаций. Гораздо важнее строить союзы, основанные на реальных интересах и взаимной поддержке в условиях постоянных изменений мирового порядка.
Отсюда возникает вопрос:
Может ли международная политика быть построена на честном принятии многообразия интересов и взаимной уязвимости, или же история всегда будет подталкивать страны к созданию новых образов "врага" для укрепления собственного "мы"? Как найти равновесие между гибкостью и принципиальностью, не превратившись ни в догматичного идеалиста, ни в беспринципного прагматика?
Вопрос глупый. Из мифологии войны богов – давний ответ.
А чо аффтар про реакцию Кетая ничо не молвил ?