Блеск и нищета метафизических технологий

Полемическая статья писателя-фантаста Всеволода Глуховцева об изменениях морали и этики в условиях слома мироустройства.

Блеск и нищета метафизических технологий

То, что происходит в наши дни, пожалуй, стоит считать чем-то, приближающимся к историческому перевороту. Не самому, вероятно, большому. Бывали в прошлом революции и помасштабнее. А кроме того, легко говорить: вот, грандиозный перелом в мировоззрении!.. Например, превращение языческого Рима в христианский. Ведь этот процесс занял порядка четырех столетий! Чтобы миру измениться, понадобилось родиться, пройти по Земле и исчезнуть не одному десятку поколений, и большинству из них было и невдомек, что они живут в эпоху исчезновения одного мира и появления другого…

Да, разумеется, с тех пор скорость и плотность событий неизмеримо возросли, отчего глобальные перевороты происходят куда скорее. Сегодня – думаю, читатели согласятся с этим – мы можем фиксировать несколько таковых за последние лет двести пятьдесят. Их можно считать уже сознательными, «научными» применениями философских технологий с целью трансформации массового сознания, формирования личности в интересах тех или иных политических сил. О том и пойдет речь.

Считаю должным предупредить: я постараюсь говорить, максимально дистанцируясь от моральных оценок. Эти точки над i, почтенные читатели, предоставляю расставить вам самим. А я вижу перед собой задачу сугубо ремесленную: попробовать проанализировать технологии работы с массовым сознанием.

Начну с Великой Французской революции (далее – ВФР). Вряд ли здравомыслящий человек станет отрицать, что ее лидеры абсолютно осознанно ставили целью разрушение христианского мировоззрения и создание некоего радикально нового. На мой взгляд, эта попытка была скорее неудачной, но какую-то часть умов захватила и без последствий не осталась. Весь так называемый «Большой XIX век», от ВФР до Первой Мировой войны интеллектуальные элиты умеренно-тревожно бурлили, это бурление предвещало мало хорошего… ну, а потом мир взорвался.

Первая мировая стала всеобщим шоком. И после нее человечество, несомненно, переживало нечто вроде социальной шизофрении, что и понятно: прежний мир, «старая добрая Европа» рухнул, исчез навсегда – и из ее руин полезли философские химеры. Иные из них, впрочем, содержали в себе здравое и даже перспективное начало; иные были абсолютно инфернальным безумием – это в пояснениях не нуждается.

Я готов утверждать, что большевистская Россия, внезапно родившаяся из недр Российской империи, стала ярчайшим примером попытки сотворения «людей красных зорь», кардинально отличных в лучшую сторону от человеческого материала прежних лет. «Мы создаем нового, невиданного прежде человека!» – этот лозунг совершенно явно звучал среди прочих девизов революции, и более всего он сопрягался с личностью Л.Д. Троцкого.

Вообще, если считать дуэт Ленин-Троцкий самым ведущим звеном новорожденной власти, то я вижу его так: первый в тандеме был условный «реалист», второй – условный «фантазер». Владимир Ильич, насколько я понимаю, вообще был запредельно рациональным человеком; а кроме того, во главе правительства он был дико перегружен тоннами срочных, неотложных, не терпящих никакой оттяжки дел. По складу личности он, кстати, куда более Троцкого был способен к теоретическим исследованиям, но исторический момент требовал от него беспрестанно, изо дня в день ломать голову над тяжелейшими, почти неразрешимыми задачами. «Почти» – потому, что никто, кроме Ленина с его феноменальными аналитическими способностями, не мог эти задачи решить. А он мог. Поэтому на него лег лютый груз ответственности за судьбу народа и страны. А проекты по сотворению будущего общества из системно переделанных личностей – можно сказать, что и сверхлюдей – достались Троцкому.

Не сомневаюсь, что ему, человеку легковесному, но любознательному, это было интересно. Во всяком случае причудливое раннесоветское фэнтези все находилось в орбите Троцкого: эксперименты профессора Иванова по инбридингу человека и шимпанзе; опыты матерого марксиста Богданова-Малиновского по омоложению организма; психоаналитическая лаборатория Сабины Шпильрейн; мистические практики Глеба Бокия… Все это било в одну точку: перенастройка базовых структур личности и в дальнейшем перерождение всего человечества. Нечего и говорить, что это сопровождалось антихристианскими инвективами не менее яростными, чем у якобинцев и «бешеных». Работало?.. Относительно. Не стало Троцкого, и не стало этой паранормальщины.
Товарищ Сталин, в отличие от Льва Давидовича, был реалист, подобно Ленину, только более жесткий, суровый. Полагаю, он оценивал личностные конструкты, сформированные христианством (шире – авраамическим монотеизмом) как в основном нормальные, калечить их незачем. Видоизменить, модернизировать – да. Поменять онтологию. Но базовые этические константы оставить, так как они рабочие. Я думаю так.

Но и это все дела давно минувших дней. А если говорить о днях недавних, то здесь ключевое событие – бесспорно, крах СССР. После чего в победившем западном блоке фактическую власть взяли силы, о которых можно говорить много, долго, и все будет мало. Это все еще живет и смердит. Сугубо мое мнение: парадом, медийной витриной этих сил стал почти покойный Джордж Сорос (почему он – особая тема), который еще остаточно поганит собой мир, а в первые постсоветские годы это был еще вполне бодрый пожилой упырь. Потому, сознавая сложность темы, давайте упростим ее: будем называть совокупность данных сил просто «соросня».

Так вот: «соросня», липкой паучьей тканью опутавшая власть западных стран, в очередной раз затеяла тотальную перестройку личностных основ. Иные времена, иные нравы, иные душевные технологии! «Соросня» действовала, да и действует, куда тоньше, чем монтаньяры и троцкисты. Она не делает свирепых, агрессивных заявлений. Не провозглашает никакой дехристианизации. При столь развитых информационных технологиях как сейчас, это и ни к чему. Куда эффективнее мягко, приветливо, лукаво растлевать сознание обывателя, внушая ему, что смысл жизни в удовольствии, понимаемом как попустительство греховным слабостям; что моральные стержни и щиты, когда-то выкованные классической этикой, были в свое время хороши, но сейчас устарели; и сегодня можно комфортно жить в парадигме греха. Собственно, и греха-то никакого нет! Это архаичное, неактуальное понятие. Живи как хочешь, только не мешай другим – один-единственный запрет.

И следует признать, что это тонкая, умелая игра на человеческой природе. Катиться вниз нам куда легче, чем пробиваться ввысь. И мы очень охотно принимаем оправдания нашему душевному бессилию, особенно если это оправдания со стороны образованных, авторитетных, влиятельных лиц. Вот основной посыл «соросни», грубо говоря, таков и есть: да ладно, не напрягайся! Ты можешь быть гнилым, можешь позволить себе лень, обжорство, разврат, срам. Это нормально. Не слушай тех, кто говорит, что это грех. Живи в кайф!

Ну и кто возразит, что многим из нас – да каждому, наверное – такое как нектар с бальзамом в душу. Иное дело, что кто-то сознает коварство данного посыла и ищет противоядие, а кто-то охотно принимает это и растворяется в теплом, затхлом болоте гедонизма. Но зачем «соросне» общество из сытых и развинченных декадентов?.. Да это очевидно: его куда проще держать в узде, при том, что узда у человека своя, внутренняя, то есть ее как бы и нет. В таком социуме сводится к минимуму вероятность всяких эксцессов типа бунтов, революций и тому подобного… Но эта философия, разумеется, для плебса, где личность должна быть размыта, ее психика амебообразна, лишена четкой структуры. А патриции, «соросня», те, конечно, другие, у них иное воспитание, образование, соответственно, они предназначены править миром, содержа плебс на уровне «элоев» Герберта Уэллса, разве что не отдавая их на заклание. Все это, разумеется, в пределах «золотого миллиарда» (ЗМ). За его пределами должны жить «морлоки», чья задача проводить жизнь в тяжелых трудах и малом достатке, либо совсем в нищете, обеспечивая миллиард. В общем-то, модель, очень похожая на «Машину времени», хотя и с нюансами: вне ЗМ – морлоки, внутри – безопасная ризома из рептильных элоев, а над ними «соросня», элита, поставившая себя над человеческим миром.

Согласитесь, логика и знание людской натуры в этом схематозе есть. Но есть и промахи, делающие весь конструкт критически дырявым. Их можно перечислять, но я скажу максимально кратко.
Моральные сущности присутствуют в нашем мире совершенно так же, как физические. Их бытие сложнее, но оно безусловно. Существуют вещество, гравитация, электромагнетизм – и существуют добро, счастье, взаимовыручка, самопожертвование, творчество. И эти стихии проявляются в мироздании через людей. Мораль, этика живут в нас так же, как фрейдистское «оно», усердно раскармливаемое «соросней». И рано или поздно нормальное человеческое «Я», наша априорно моральная природа начинает протестовать. Не у всех, наверное. И даже не у многих. Но у кого-то, без сомнений, да. Иначе быть не может.

Глядя на сегодняшний мир, я вижу, что в нем очищение от морока пробуждается. Станет ли оно устойчивым? – не знаю. Но дальше думаю: можно ли утверждать, что в нашем русском (шире – российском) сознании заложены структуры, создающие повышенную сопротивляемость психики к вирусам «соросятины»?.. Думаю, да, и аргументы есть, но их надо приводить в систему, а это задача особая. Отсюда у меня вопрос к аудитории в стиле любимого мною жанра «опыт коллективного разума»: насколько вы согласны с таким тезисом? Можете привести доводы «за» и «против»?.. Полагаю, это интересно. Прошу желающих присоединяться.

(с) Всеволод Глуховцев

Комментарий редакции

Тезисы статьи Всеволода Глуховцева "Блеск и нищета метафизических технологий":

1. Исторические перевороты и скорость изменений 
   – Современные события можно рассматривать как исторический переворот, хотя и не самый масштабный в истории. 
   – Скорость изменений в мире возросла, что позволяет фиксировать несколько глобальных трансформаций за последние 250 лет, связанных с сознательным применением философских технологий для управления массовым сознанием.

2. Великая Французская революция (ВФР) 
   – Лидеры ВФР осознанно стремились разрушить христианское мировоззрение и создать новое, что частично удалось, повлияв на умы XIX века. 
   – Последствия революции привели к интеллектуальному бурлению, предвещавшему кризисы, такие как Первая мировая война.

3. Первая мировая война и социальная шизофрения 
   – Война разрушила "старую Европу", породив философские "химеры" — от перспективных идей до инфернального безумия.

4. Большевистская Россия и "новый человек" 
   – Большевики, особенно Троцкий, стремились создать "нового человека" через радикальные эксперименты (например, опыты Иванова, Богданова, Шпильрейн, Бокия). 
   – Ленин был рациональным реалистом, перегруженным практическими задачами, тогда как Троцкий занимался фантазийными проектами перестройки личности. 
   – Сталин, напротив, сохранял базовые этические константы, модернизируя их, но не уничтожая.

5. Крах СССР и "соросня" 
   – После распада СССР западные силы ("соросня") взяли власть, используя тонкие технологии растления сознания вместо агрессивной дехристианизации. 
   – Их цель — внедрить идею, что мораль устарела, а смысл жизни в гедонизме, что удобно для управления обществом декадентов. 
   – Модель: внутри "золотого миллиарда" — размытые личности ("элои"), за его пределами — трудящиеся "морлоки", над всем — правящая элита ("соросня").

6. Мораль как объективная реальность 
   – Моральные сущности (добро, самопожертвование) реальны, как физические законы, и сопротивляются попыткам их уничтожить. 
   – Человеческая природа рано или поздно протестует против аморального растления, что дает надежду на очищение.

7. Русское сознание и сопротивление "соросне" 
   – Автор предполагает, что в русском (российском) сознании есть структуры, обеспечивающие устойчивость к "соросне", и приглашает читателей обсудить это.

Вывод:

Всеволод Глуховцев анализирует эволюцию технологий управления массовым сознанием от Великой Французской революции до современности, выделяя ключевые этапы: попытки разрушения христианских основ (ВФР), создания "нового человека" (большевики), и тонкого растления морали в постсоветский период ("соросня"). Он видит в этих процессах как достижения, так и провалы, подчеркивая, что мораль — неотъемлемая часть человеческой природы, способная сопротивляться деградации. Автор оставляет открытым вопрос о будущем и предлагает читателям оценить, насколько российское сознание устойчиво к современным манипуляциям, что отражает его надежду на пробуждение и очищение общества.