ВРД. Гениальный русский изобретатель Владимир Николаевич Ипатьев
Даже рождение дочери он “отпраздновал” у пробирок и реторт:
"Несмотря на такую ночь, я решил, что для успокоения нервов лучше всего отправиться в лабораторию. Зашедший ко мне коллега был поражен, когда узнал о моей работе после такой ночи. Но у меня было две радости: рождение дочери и получение интересного гликоля"
Влади́мир Никола́евич Ипа́тьев, ученик Алексея Евграфовича Фаворского, Тот самый, которому в Мюнхене профессор Байер разрешил опубликовать работу под его собственной фамилией?
Исследования, которые стажеры выполняют под руководством Байера, мэтр обычно публиковал только под своим именем, а для Ипатьева сделал исключение… Потом была стажировка в Париже у Вьеля по пороху и взрывчатым веществам, после чего защитил сразу две диссертации, одна из которых – совсем неудобоваримая для неспециалистов: "Взрывчатые свойства тринитрокрезола и тринитронафталина”…
Владимир Николаевич принадлежал к тем немногим ученым, которые сочетали в себе качества теоретика самого высокого класса и инженера, способного уже завтра строить новый завод по открытой им сегодня технологии.
Среди химиков таких исследователей история может назвать не более десяти. Он изобрел новый способ катализации при высоких температурах и давлениях и сразу же сконструировал "бомбу Ипатьева" – прибор, ставший прообразом всех реакторов и автоклавов нового типа.
Во время Первой мировой войны возглавил Химический комитет при Главном артиллерийском управлении, запустил первый бензольный завод – всего их построили около двух десятков, потом первый в России завод по синтезу азотной кислоты.
Это были принципиально новые технологии – производство толуола из нефти, получение азотной кислоты из аммиака, выделяющегося попутно с бензолом при коксовании угля; были организованы производства фосгена и хлора.
В результате его кипучей деятельности, общее производство взрывчатых веществ отечественной промышленностью возросло в девять раз – с 330 тысяч до 2,7 млн пудов в год. Практически Ипатьев в годы войны основал отечественную химическую промышленность, находящуюся до этого в полузачаточном состоянии.
После революции этот удивительный человек остался в СССР, поднимал из руин порушенные гражданской войной производства, не забывая исследования и постановку опытов, в частности – для получения синтетического каучука из спирта и нефти. Он же был инициатором создания Радиевого института, без которого не получилось бы отечественного атомного щита.
Сталину докладывали по линии Коминтерна, как во время одной из командировок в Германию в 1927 году Ипатьева пригласили в гости к нобелевскому лауреату В. Нернсту. Там во время обеда один из немецких профессоров спросил, почему он не хочет покинуть СССР и не переселиться за границу для продолжения своих научных работ, где несомненно, будет гораздо больше удобств?
Владимир Николаевич не замедлил ответить, что, как патриот своей Родины, он должен остаться в ней до конца своей жизни и посвятить ей все свои силы. Профессор Эйнштейн, услышав ответ, громко заявил: "Вот эти слова и я вполне разделяю, так и надо поступать".
Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему про свои планы…Уже через пять лет и Эйнштейн, и Ипатьев стали эмигрантами, спасаясь от репрессий, а он – Сталин, тогда не придал этому происшествию должного значения – настолько был увлечен внутрипартийными интригами, перерастающими на глазах в новую гражданскую войну.
Ипатьев, выехав на Международный энергетический конгресс в Германию в 1930 году, уже там узнал об аресте своего друга – профессора Шпитальского и решил не возвращаться в СССР, впоследствии уехав в США.
Его крупнейшим открытием стал в 1936 году каталитический крекинг, позволивший намного увеличить выход бензина при переработке нефти. Это изобретение немедленно было использовано промышленностью, и в 1935 году фирма Shell выпускала продукты с использованием промышленного каталитического крекинга в количестве 3000 кубометров в час. Это изобретение позволило синтезировать и полимеризовать этилен, полипропилен и другие популярные изомеры.
Вторым прославившим его изобретением стал высокооктановый бензин, позволивший американским самолётам добиться решающего перевеса в скорости во время Второй мировой войны. Особенность такого бензина – стойкость к детонации, возможность форсировать режим работы двигателя, что особенно было важно в авиации.
Именно благодаря ипатьевскому бензину британская армия в 1940 году смогла победить немецкую Люфтваффе в "Битве за Британию". На это мало кто обращает внимание, но главными поставками в СССР по ленд-лизу были не тушёнка и не оружие, а именно высокооктановый бензин – топливо русского инженера Ипатьева.
Исследования Ипатьева позволили наладить производство всевозможных пластмасс, без которых американцы вскоре не представляли себе жизни. Русский гений в США получил более 200 патентов…
И при этом до самой смерти Владимир Николаевич мечтал вернуться на родину. Андрей Громыко, служивший в первой половине 40-х послом СССР в Вашингтоне, докладывал Молотову и Сталину, как престарелый учёный плакал у него в приёмной, бессильно повторяя: «Поймите, мне нет жизни без России».
Будучи обеспеченным и признанным в США, Ипатьев брал к себе в лабораторию только русских, или американцев, владеющих русским языком. И этот “каприз” работодатели ему прощали – дивиденды от результатов работы гениального ученого стократ перевешивали эти мелкие неудобства.
Из интервью одного из учеников Ипатьева – американского профессора Г. Сайнса:
"Вы, русские, не представляете себе, кого вы потеряли в лице Ипатьева, не понимаете даже, кем был этот человек. Каждый час своей жизни здесь, в США, всю свою научную деятельность он отдал России.
Беспредельная любовь к родине, какой я никогда и ни у кого из эмигрантов не видел, была той почвой, на которой произрастали все выдающиеся результаты исследовательских трудов Ипатьева".
***
Источник.
.