Шнур, который лежит в шкафу

Молодёжь Индии: на пути глобализации или почитания традиций?

После двух лет изучения языков и истории Индии я оказалась в Мумбае (по— старому – Бомбее),  где провела месяц в рамках волонтёрской программы. Самое интересное в любой стране – люди,  особенно такие,  которые похожи на тебя,  твои ровесники. «Какие они,  индийские студенты? » – думала я во время долгого пути в Мумбай через Оман.

Первое впечатление: на всех общественных работах вроде волонтёрства преобладают парни. У нас – лидерство девчонок. В МГУ, например, их намного больше и они как-то заметнее. В Индии – наоборот. Местные волонтёры почти поголовно принадлежат к upper middle class, говоря на американский лад, а по-нашему – средняя буржуазия. Так что наблюдения мои относятся к узкой прослойке тех, кто учится в хороших университетах, говорит по-английски без акцента, ездит по миру и практикует то, что именуется «open mind» – широту взглядов.

По индийской классификации, сверстники, о которых пойдёт речь, принадлежат обычно к двум высшим сословиям-варнам – брахманам и кшатриям. В принципе, варны давно отменены, как и касты,  – но все знают, кто есть кто, хорошо понимают и блюдут старинные обычаи, которые причудливо переплетаются с современными веяниями. Этот микс, по-моему, очень интересен.

На первый взгляд никакого особого отличия между нами нет. Даже одежда и внешний рисунок поведения похожи. Причина, как мне кажется, в том, что и мы, и они нередко взращены на американских сериалах «Нетфликса» – бесконечных историях из жизни подростков, которые строят отношения с друзьями, родителями, влюбляются, ссорятся, мирятся и т.д. Дурному эти сериалы, в принципе, не учат, а учат безграничной толерантности по-американски и бодро-позитивному отношению к жизни. Их смотрят повсюду: что девочка из Турции, что парень из Австрии, что ребята из Мумбая. Фильмы ненавязчиво подсказывают, как одеваться, ходить, стоять, сидеть, говорить, к чему стремиться и чего избегать.

Но, приглядевшись пристальнее, видишь, что различия – очень даже есть.

Вот мой индийский друг Самартх. Благодаря семье он вполне устроен: учится в Мумбайском технологическом университете на инженера химической промышленности, живёт в респектабельном районе Андхери Вест. Закончил английскую школу, но при этом любит и отлично знает хинди и маратхи – это его родной язык. Махараштра – самый богатый и индустриально развитый штат, работу с достойной зарплатой вообще-то найти можно – при хорошей профессии. Он из касты сонаров – золотых дел мастеров («сона» – это и значит «золото»). Все его родственники держат золотые лавки. Казалось бы, чего лучше? Но есть у парня мечта: поехать в Америку, поучиться, а там видно будет. У нас в России тоже многие хотят в Америку, надеясь на хорошую зарплату, престиж и какие-то неведомые, но завлекательные возможности. Я думала, что и у Самартха те же мечты. Оказалось, не совсем так. Сначала он мне рассказывал, что поехать поучиться за границу – это такая индийская традиция. Мол, и Махатма Ганди в юности учился в Британии. Многие едут и в Россию, не только в Москву, но и, например, в Рязань: дешевле, чем Англия, а образование хорошее. Вспомнил, между прочим, и о слышанных от старших рассказах о дружбе Индии и Советского Союза. Сегодня, к сожалению, уже не совсем так, но ребята говорят о России с подлинной симпатией и очень хвалят Путина: у нас такое реже услышишь.

Но потом Самартх признался, что у него есть и иные соображения. Уехать парни мечтают не столько за хорошими зарплатами и престижем, сколько… за девушками. Бытует мнение, что там, за океаном, девушек не только вдоволь, но и общаться с ними проще – можно говорить на самые разные темы, можно даже любовью заниматься без оглядки на старших родичей. При внешнем сходстве отношений молодых людей у нас и в Индии, там до сих пор женят и выдают замуж родители: брак – слишком важное дело, чтобы отдавать на откуп зелёной молодёжи. Добрачный секс считается недопустимым. Девушки, которые учатся и развлекаются рядом с парнями, ничего такого до свадьбы себе не позволяют.

А вот американские сериалы учат, что такое поведение «не круто»…

Индийские парни, кстати, любят прихвастнуть успехом у девушек. Один товарищ поведал мне, как, учась в колледже, имел романтические отношения с пятью девушками – целый год мучился, пальцы стёр, отвечая на романтические сообщения во всех мессенджерах сразу, учёбу забросил от недосыпа и нервов. При этом отношения со всеми пассиями оставались… чисто платоническими. В итоге он решил, что надо заняться учёбой и карьерой.

Две подружки из местных волонтёров появились как-то на общей встрече со своими молодыми людьми. Никого это не удивило – друзья знают об их отношениях. А вот родители – нет, и никогда не узнают при удачном стечении обстоятельств. Иначе жди скандала – старшее поколение совсем не так толерантно и прогрессивно, особенно в небольших городах вроде Насика, не говоря уже о деревенских жителях. Когда потребуется – родители сами найдут девушкам каких надо мужей.

Впрочем, некоторые родители проявляют большую широту взглядов. Например, мать Сахиля из высокой касты брахма-кшатриев не была против, чтобы наша разношёрстная и разноязыкая компания однажды даже заночевала у него дома. Возможно, потому, что его мама не просто работает, а занимает ответственный пост в местной администрации. Лишь на курение в комнате старшие смотрели косо – бабушка была вообще не рада. Курение при родителях не практикуется. А втайне некоторые, увы, покуривают даже травку. Алкоголь же категорически не употребляется.

https://nstarikov.ru/wp-content/uploads/2020/03/sajt2-2.jpg

Что очень понравилось в индийских парнях – с ними можно просто дружить. К девушке относятся уважительно, даже почтительно. Если девушка хочет романтических отношений – сигнал должен исходить от неё. А если его нет – всё остаётся на уровне доброй дружбы. Российские парни обычно вскоре после знакомства начинают выспрашивать, есть ли у тебя друг (бойфренд), и приступают к той суетливой деятельности, которая обозначается словом «клеиться». У нас слабо развита культура дружеского общения между парнем и девушкой: если дружат – значит, должен быть секс. Таков общественный стереотип, которому не все готовы противостоять. В Индии некоторые парни говорили, что я для них – «сестра», а с сестрой какие шашни?..

Любопытно, что, когда я летела из Москвы через Оман, в аэропорту познакомилась с молодым индийским программистом, который работает в Омане. Был почти целый день до пересадки, он провёл замечательную экскурсию по городу, показал офис, где работает, и всё это очень дружески-почтительно.

Отчасти это, видимо, своего рода реакция на нехватку девушек. В Индии на десять парней неполные восемь девушек. Объясняется это тем, что девочек воспитывать… невыгодно. Надо готовить приданое, а потом она уйдёт в семью мужа. Оттого от девочек подчас просто избавляются посредством абортов. Возникает гендерный перекос. На школе видела плакат на хинди: «Сохрани девочку, дай ей шанс! »

Какую роль играет в жизни молодёжи религия? Не так-то просто ответить! Иногда кто-то мне прямо заявлял: ни в каких богов не верю. Но попадаешь с таким «атеистом» в индуистский храм – и видишь, как он искренне молится. Одного друга-брахмана спросила: «А где твой брахманский шнур? » Он меня даже зауважал за то, что я знаю, что любой член варны брахманов имеет шнур, который ему даётся в процессе обряда инициации (своего рода посвящения во взрослые) и который он должен постоянно носить. Друг признался: шнур дома, в шкафу. Но при этом, начав наблюдать за поведением приятеля, скоро заметила, что он неуклонно следует брахманскому кодексу чести: никогда не лгать, служить не только себе, но и обществу…

Сейчас многие учёные говорят о так называемой индигенизации – возвращении к традиции, к истокам. Об этом писал, в частности, С. Хантингтон в знаменитом эссе «Столкновение цивилизаций». Сейчас Индия активно развивается. Будет ли развитие опираться на вековые традиции индийского общества или они будут сглаживаться, покажет будущее. Мне лично кажется, что традиции – лучшая опора развития и мой приятель скоро вытащит свой брахманский шнур из шкафа и станет постоянно носить при себе.

Арина Стасевич,  студентка Института стран Азии и Африки МГУ,

Мумбай – Москва