Маг физики

Владислав Лебедько (далее В.): Анатолий Павлович, начнем с двух вопросов. Магия физики и физик как маг – что вы об этом можете сказать?

Анатолий Смирнов (далее А.С.): Магия физики и физик как маг…

В.: Физик. Личность. Может ли он быть магом? Потому что далеко не всякий физик – маг. При каких условиях и в каком случае это может быть?

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2246861/2246861_300.jpgА.С.: Первое, что касается самой физики. По определению, это наука о природе. И поэтому, казалось бы, физика должна была изучать общие законы и на основании этих законов как бы содействовать развитию общества в соответствии с законами природы.

Чтобы жизнь общества была естественным дополнением к тем процессам, которые вокруг нее происходят.

Но, к сожалению, случилось так, что установки образования, установки принципов, будем говорить, в обществе, в социуме привели к тому, что направление исследований и собственно исследования, предмет исследований определялся разумом.

И этот разум мог позволить себе всякое. Потому что известно из Библии, что Бог наделил человека правдой и лукавством.

Это лукавство превозмогло человека и, к сожалению, случилось так, что за последние тысячелетия в полном смысле этого слова человечество было направлено по ложному пути логического мышления.

В.: А когда произошел сбой?

А.С.: Сбой произошел, согласно моим представлениям, постепенно. Это мое убеждение в этом. После прочтения большого количества литературы разных эпох и времен, я пришел к выводу, что в древности существовал закон, согласно которому знания должны были храниться некими посвященными, потому что, если все члены социума будут владеть этим знанием, в силу лукавства, присущего человеческой натуре, оно может быть использовано не по правилам, не по канонам науки.

Природа сама идет всегда по правде, по некоему закону порядка. И человек, воспринимая этот порядок природы, должен в соответствии с этим порядком действовать и сам. И по этому порядку должны быть и его действия, и социума в целом. И только тогда он будет гармоничен с природой, с эволюцией.

И поэтому фактически как бы знание законов, знание правды, правильных законов, принципов порядка должно быть в руках посвященных, которые не могут позволить себе поступать иначе как по праву.

Но, по-видимому, кто-то не допускал этого, знания просочились, и, по-видимому, те гигантские войны, которые остались в истории человечества, Атлантида и так далее – это был результат попадания неких истин, неких возможностей, неких законов в руки людей, нравственно недостойных этого.

Поэтому принцип сохранения, будем так говорить, в руках посвященных – это был традиционный принцип издревле, который нарушался в силу лукавства человеческой натуры. Вот, например, что мы имеем в современной физике: разделили ученых-исследователей, экспериментаторов с учеными-теоретиками, которые мыслят.

Хотя это довольно смешно, правда? Вы мыслите, не имея под собой формальных оснований к мышлению, то есть объективных факторов, самими полученных.

И с другой стороны, люди, которые не обладают техническим мышлением, общим пониманием порядка, поставляют некий материал для разумения. Что знаешь, то и получишь.

Что ты умеешь, то и получишь. Поэтому вот такое разграничение деятельности – теоретик и экспериментатор – привело к узости мышления. Одних оно избавило от эксперимента как такового, то есть от наглядного восприятия природы, других избавило от возможности логического мышления.

В.: Такое разделение произошло только в XX веке?

А.С.: Нет, по-видимому, это было немножко раньше. В XIX веке уже это чувствовалось. Фактически в средневековье мы еще не обнаруживаем момент разделения. Вы правы, оттуда началось. Ньютон был в каком-то смысле и теоретиком, и экспериментатором. Он сам проводил исследования. Но и Ньютон, и Галилей – эти люди были посвященные.

То есть, по-видимому, в истории есть материалы, которые передаются из поколения в поколение посвященным людям.

В.: Известны факты, что и Ньютон, и Галилей были герметистами.

А.С.: Да, есть много оснований к этому делу. К сожалению, изложение их биографий недостаточно корректно. То есть многие вещи осуждались и не рассматривались. Хотя на самом деле эти вещи, которыми и стоило бы заниматься, фактически.

В частности, биография Ньютона. Его осуждали в том, что он занимался алхимией девяносто процентов времени, хотя именно алхимия и есть основа наук на самом деле.

И тем не менее, и в средние века посвященные в знания герметизма и, может быть, более глубокие даже знания, – они понимали вот этот принцип необходимости сохранения знания, и посему они тоже это соблюдали: Я уже говорил, вы уже знаете, что процесс Галилея был специально создан для того, чтобы запретить определенные знания для масс. Галилей в своих "Диалогах" изложил фактически, как надо видеть мир.

И вот я рассказывал, что сила сама по себе не может сделать ничего, то есть сила не является самолично целостной причиной. Причиной является произведение силы на скорость. И вот этот момент, который был установлен Галилеем, не отразился в памяти научного сообщества, поскольку были запрещены чтения галилеевских "Диалогов".

Поэтому никто не имел права ссылаться на него, значит, и читать фактически. Если даже его читали, на него не имели права сослаться. Также сделал и Ньютон. Первый и второй закон Ньютона – это галилеевские принципы фактически. Но здесь на самом деле, Ньютон немножко покривил душой. То ли его неправильно перевели, то ли он покривил душой.

То есть он, с одной стороны, изложил нечто, изложил в форме, в которой его не поняли. Когда действие равно противодействию, приложенная сила есть действие. Хотя перед этим несколько строчек выше сказано, что приложенная сила это есть сила, приложенная с определенной скоростью.

Это упустили. Ни начало, ни конец никто не прочитал. Просто четко говорится, – у меня есть материал, копия с этих произведений, – что действие оценивается произведением силы действия на скорость действия. Это говорится применительно к машинам. Но почему-то люди понимают, что применительно к машинам это одно, а для физики это другое.

Я до сих пор не могу понять это возражение в мой адрес, когда я рассказываю об этом. И поэтому тут оказывается так: что с одной стороны магия физики понятна, потому что она есть установительница законов, и поэтому физика – наука определяющая развитие общества в соответствии с законами природы, поэтому она – магия естества, будем так говорить.

С другой стороны, сами люди стали магами, определяющими ход развития логики. Но магами не с большой буквы, а с маленькой, даже с микробуквы, потому что они нарушали ход логического рассуждения.

В.: Ведь маг – это человек, который определяет эволюцию большого количества людей.

А.С.: Но куда эволюцию? То есть в этом смысле они маги, но маги, так сказать, черные, которые завернули не туда, фактически. Вот в этом, конечно, трагедия столетий.

Поскольку определили причиной силу, – все уравнения, все понимания касались определения, как развивается сила. Но как бы вы ни писали то, что не определяет естество, все это бесполезно. Вот сейчас я с горечью, перелистывая разные энциклопедии, физические, химические, математические, вижу, что нет ни одного уравнения, которое бы описывало реальный процесс.

И вообще была изменена установка. Древние знали, что мир дан в движении, и поэтому его законы – законы движения, и фактически должен быть системно-процессуальный подход, который рассматривал бы систему процессов, которые формируют структуру, цели и все прочее. А стали заниматься анализом объектов.

Привлекли к этому математику, хотя сама математика, по определению, определяет операции с объектами. То есть она описывает формы движения, раз – два – три, это не сам предмет, а выборка того или иного предмета, то есть это не имеет отношения к предмету как к таковому, а имеет отношение к операции с этими объектами.

И поэтому исказили как бы роль математики, извратили, и здесь вот у меня будет через две недели очередная лекция в Географическом обществе, где я буду рассказывать "Невероятное в истории математики". То есть математика, была точной наукой: А из нее сделали вероятностную науку.

Допустив колоссальное количество ошибок – я буду перечислять все эти ошибки – вплоть до того, что сделали ошибку в понимании таблицы умножения. 5 умножить на 2 или 2 умножить на 5. Казалось бы, это одно и то же. С другой стороны, множимое и множитель несут разную нагрузку. Потому что по 5 рублей 2 килограмма или по 2 рубля – 5 килограмм – это качественно разные вещи.

И вот в этом и есть глубочайшее заблуждение и ошибка, когда не учли этого обстоятельства и заложили "A x B = B x A" в основание логики, на самом деле выкинув качественную формулу, которая лежала за самой математикой. И там, на этом семинаре, и я расскажу очень забавные очевидные вещи.

Но в силу установки вот такой традиционной люди не задумывались. Сейчас, когда я ставлю вопрос об этом, они начинают задумываться.

Кстати, вопрос о том, в какой степени физика отражает естество процессов, задавали очень многие. Сам Эйнштейн считал, что Бог не играет в кости, то есть случайностей нету, все как бы детерменировано. И в древности очень много писали, что детерменизм определяет все, – то есть, есть причины и есть следствия всегда, цепочка таких последовательностей, событий развивается.

А в основании физики стоят взаимоисключающие явления. И вот я говорю о том, что в основу физики заложен закон равенства сил, неверно понятый у Ньютона, – равенства импульсов, тоже выяснилось, что не то, и равенства энергий, и они друг другу противоречат. Потому что из равенства сил, следует, что масса обратно пропорциональна ускорению, из равенства импульсов – масса обратна скоростям, а здесь – масса обратна квадрату скоростей.

Значит, эти законы являются частными проявлениями каких-то конкретных случаев. И они не могут быть взяты за общее. Фактически, импульс описывает поведение силовой характеристики во времени, потому что есть сила на время, энергия – сила на путь, сила на пространство, то есть поведение силовой характеристики в пространстве, и вот только мощность, когда описывает произведение силы на скорость, описывает поведение силы и в пространстве, и во времени.

То есть, эта дифференциальная форма описания энергии, – она более информативна и описывает более общее поведение. То есть, это на самом деле закон домкрата, закон рычага. И вот я пытался как раз на этом совещании, на этом семинаре рассказать о том, что люди не задумывались, как вы своими усилиями можете поднять машину.

Просто так машину вы не можете поднять, а с помощью домкрата или даже рычага вы машину поднимаете. Что происходит? Происходит качественное изменение чего-то с помощью рычага.

То есть рычаг является трансформатором силы. А раз он является трансформатором силы за то время, когда вы действуете, с одной стороны, маленьким усилием, а с другой стороны, получается против большого усилия, за то же время, поэтому произведение силы на время со стороны действующего рычага – маленькое, потому что сила маленькая, а со стороны малого рычага, с другой стороны, у вас большая сила на то же время, и там большой импульс.

То есть масса является трансформацией и силы, и импульса, поскольку время действия одно и то же. И это – полностью выбивает сознание современного ученого. Потому что я беседовал с десятками людей, и когда я рассказывал это дело, они хватались за голову: как так? Есть же закон сохранения импульса!

В.: Нарушается закон сохранения импульса.

А.С.: Да. Но на самом деле это перевод некорректный. То есть непонимание самого элементарного закона, который существует. Мы это выяснили. Мне в этом отношении помогают очень многие люди.

Я специально веду много семинаров, веду конференции, конгрессы, потому что для меня сейчас важна апробация вот этой новой логики: Ну, в этом ничего удивительного нет, меня это не смущает фактически. Но настолько установка в образовании сильно действует на человека, что целый ворох заблуждений, хорошо усвоенных заблуждений, потому что каждое вызубрили.

То есть они не поняли это, вызубрили. Хотя вот меня это удивляет, потому что фактически этой проблемой я был заражен, грубо говоря, с одной стороны, на школьной скамье. Я вел в школе кружок физики. И меня удивляли соответствия эти. Но мне никто не мог объяснить. Затем более эффектно это было в университетах.

Я в двух университетах учился. И моя дипломная работа показала несостоятельность существующих пониманий фазовых процессов. У меня был эксперимент, посвященный анализу поведения металлов с ростом температуры. Как раз – фазовые переходы. И я первый же опыт провел с погрешностью в сто раз меньшей, чем обычно принято.

То есть, обычно погрешность в десять процентов обычно в этих случаях удовлетворяет. Я же провел с точностью одна десятая процента. Там, где люди ставят 2-3 точки, я поставил 300 точек. Я увидел, как на самом деле природа работает, и увидел явления, которые люди не видели. Ученые! Хотя обычный народ не просто видел, а пользовался этими вещами.

Вот я обращал внимание – и это есть самая настоящая алхимия, – что наглядно это качественное изменение энергии наблюдается в парилке, в обычной русской парилке.

Вы нагреваете воду, тратите несколько калорий, это все знают, 539 килокалорий, но никто не удосужился просто подумать, а что происходит с каждой молекулой. И когда вы разделите число 539 на число молекул, которое перешло в пар, выясняется, что молекула воды в паре в 13 раз энергичнее молекулы воды в воде. То есть произошло накопление энергии. Не просто произошло накопление энергии. Когда пар конденсируется, эта энергия выбрасывается в высокочастотном диапазоне.

На частотах в 10 раз больше, чем частота, при которой она при кипении бралась из окружающей среды. И вас жжет это. То есть это непрерывно в природе идет увеличение качественного состава энергии. Отсюда и качественные изменения структуры, и так далее. Вот это и есть, этот закон алхимии, по существу, и есть принципиальный закон творения мира.

Он дает новое качество. Причем меня удивляет, что люди не воспринимают это дело. Хотя в жизни, представьте себе, 10 человек шьют вручную. У каждого по тысяче рублей. Ну, он – портной – нитки покупает… 10 человек по тысяче сложились, купили машинку швейную.

Понятно, что вот концентрация капиталов даст возможность ускорить этот процесс, и новое качество получить во всем. То есть алхимия это есть фундаментальный закон экономики, социума. То есть фактически все работает по этому закону. Потому что силовая характеристика это максимально общая характеристика процессов вообще, ну, и пространства, времени.

Это для всего годится. Для любого процесса и в биологии, и в химии. То есть фактически переход вот на эту позицию открывает не только новый предмет исследования в физике. Раньше исследовали объекты. А свойства – на самом деле это не свойства объектов, а свойства процессов с этими объектами.

Это вам хорошо понятно как физику. Поэтому сейчас вопрос идет об изучении свойств реакций, свойств процессов, и нельзя говорить о том, что вода имеет жидкие свойства. Если вы просто медленно движетесь в воде, то она воспринимается, как жидкая. Стукнете по поверхности воды – вы можете отбить руку, – она ведет себя как твердое тело.

Поэтому нет неких абсолютных свойств, а есть свойства, проявляемые в реакции, и их свойства зависят от того, какова реакция. Что сделаешь, то и получишь. Тут вполне естественно.

В.: Можно еще подробнее эту тему развить – насчет твердого тела, жидкости, газа.

А.С.: Да. Здесь вот из такого примера, который я получил в дипломной работе, я сразу увидел вот эти вещи. И меня поразил факт, когда я исследовал железо, обычное железо. Оно испытывает некий фазовый переход при 920 градусах.

Соломенный цвет металла, стержня, образца моего. Он нагревается все ярче и ярче. Но теперь, когда я охлаждал образец, в высоком вакууме, это было на высшем уровне сделано с помощью систем, которых тогда еще в мире практически не было. Я работал в институте, где тогда были впервые осуществлены явления получения супервысокого вакуума.

И это было аккуратно сделано. Я сам сделал специальный генератор, который против науки был сделан – говорили, что не работает, а он работал. Но это отдельный вопрос. Что поразило меня – когда я охлаждал, и температура достигала 920 градусов, когда должен идти обратный фазовый переход, вдруг у меня внутри камеры вспышка возникала.

То есть вот эта энергии, та, что из пара выделяется в инфракрасном диапазоне, там она выделялась в белом свете, в низкоультрафиолетовом. То есть металл как бы вспыхивал температурой, отличной от той температуры, которую он имеет.

И мне один академик говорит: да это просто случайный эффект, чего там: Я стал искать в литературе и нашел что Амосов (это старый Амосов – который занимался металлургией) знал это дело, и на основании этого кузнецы с Урала ковали чугун. Обычно чугун не куется, он хрупкий очень.

А они нагревали болванку чугуна выше температуры фазового перехода, потом вытаскивали на наковальню и как только он вспыхивал, это был знак температуры, когда происходит переход структуры, она жидкая становится как бы, она неустойчивая, и в это время они ковали. Потом нагреют, потом опять вспыхнет, опять куют.

И поэтому они изумительные ковки делали. И на основании этого свойства удалось делать машину, которая супертвердый металл, с которым ничего не сделать, можно было ковать. А в обычных условиях из него ничего не сделаешь, не откуешь, потому что он хрупкий. А мы потом сделали систему, которая работает в точке фазового перехода.

В это время он сопливый такой, он мягкий. И поэтому все что угодно можно было сделать с материалом, с которым вообще нельзя было работать.

Причем мы провели исследования в чрезвычайно широкой области процессов. Лед плавится – образуется вода. Вода нагревается в пар. Пар нагревается – газ. Газ нагревается – плазма. Плазма: Мы это исследовали. И закон изменения вот этого фазового состава везде был одинаков, настолько, что, когда мы сняли эксперимент, и когда я просил лаборанта, чтобы он сделал одинаковые картинки по размерам, все эти картинки совпали друг с другом.

То есть все, что происходило с водой – плавление, кипение, переход в плазму описывается одним и тем же законом. Это было настолько поразительно сразу, что стало ясно, что, если у нас очень много самых разных явлений, у каждого явления вроде бы какой-то свой принцип, на самом деле процесс изменения имеет один закон и, стало быть, один принцип.

Ну, это, наверное, вполне естественно, потому что представьте себе, у природы была бы куча законов и куча принципов. И какой, когда, куда: Тут бы явно возникло противоречие.

То есть это меня смущало с самого начала учебы в физике. Хотя у меня была дилемма – куда, в историки идти или в физики, или в художественную школу. Ну, там всякие были моменты.

Я выбрал физику, потому что понял: через нее можно понять все. Она – ключик к пониманию природных процессов. И меня поразила в свое время книга "Физика двадцатого века". В ней автор обращал внимание, что, к сожалению, сегодня физика дошла до такого состояния, что физики-ядерщики, не понимают друг друга. Адронщик не понимает лептонщика.

То есть настолько сузилось понимание области исследований, что они не могут уже говорить на одном языке. Это меня тогда очень сильно поразило. Но так случилось, что я, учась в двух университетах и во многих группах – я параллельно занимался в разных: радиофизика, физика твердого тела, электрофизика, атомная физика: то есть я прошел разные области физики. Ну, любопытство – не порок, а источник знаний. Такой принцип был у меня. Мне было интересно.

Поскольку у меня хорошая память, мне не нужно было корпеть. Я просто воспринимал это дело. И уже с первого курса экзаменов я был несколько поставлен в другие условия. Я начал рассказывать, как я понимаю интегрирование – меньше меньшего, знаете определение. Я обратил внимание, что этот принцип не имеет силы во всей области суммирования, потому что, начиная с некоей области система становится другой.

До электрона вы можете говорить о поле, но, когда заходите до радиуса электрона, внутрь, уже другое будет. И поэтому проблема интегрирования ограничивается: Преподаватель, когда меня выслушал говорит: вы знаете, вам надо позаниматься. Я потом все это сдал, конечно. И с тех пор я сдавал то, чему меня учили.

Я им сдавал отражение их собственных знаний. А в себе я это непонимание сегодняшнего знания содержал. И я убежден, что прогресс физики будет тогда и только тогда, когда не на основании общепринятых знаний и попытки сшить некое лоскутное одеяло из общих знаний, а когда человек, самообразованием занявшись, проанализирует комплекс этих вещей критически. Просто так я воспринял эту книжку "Физика двадцатого века".

И только тогда появится новое знание, которое будет построено на основании аналитического, критического мышления. То есть я подошел к идее осознания знания… То есть знание это есть память, воспоминание о фактах. Но что стоит за этими фактами? Стоит ли некий общий принцип, общие законы?

И вся физика была феменологична. Для каждого явления строилась своя теория, и поскольку я веду семинары очень давно уже, 40 лет с лишним, наверное, то меня поражало, что один и тот же факт, – я большое время отработал в области физики низких температур, – и меня поражало, что одно и то же явление десятки людей пытались объяснить, не понимая друг друга.

Они не пытались выяснить, какие ошибки там есть, а просто сами сначала пользовались азбукой, преподнесенной им в университете. И поэтому мне очень помогло то, что в области физики твердого тела, физики низких температур ежегодно собирались совещания, на которых присутствовали все корифеи: Ландау, Зельдович, Гинзбург – вся вот эта рать научная собиралась, были дискуссии, и на моих глазах были эти перипетии, борьбы мнений.

Хотя меня удивляло, как они решают задачи фазового перехода, – просто разлагают в ряд по малым параметрам, хотя психологически я не мог понять смысла физического разложения по малому параметру.

Потому что это в точке ж происходит, а чуть отклонись. С одной стороны, я поражался, как просто получить Нобелевскую премию за это, а с другой стороны, у меня было недоумение внутри, что это действительно только в точке или в очень малой окрестности. И поскольку на моих глазах все эти корифеи работали, я с ними со всеми знаком, я ездил часто в Черноголовку, в другие города, институты и выступал сам: Я предлагал свою позицию давно уже, много десятилетий практически, чуть ли не пять десятилетий я предлагал, но люди не понимали, не воспринимали.

То есть вот это поражает, – история заблуждений. Это все время продолжалось. И меня огорчал тот момент, что когда человек вдруг понимал эти заблуждения, то для него это было трагедией. Ну, это естественно, потому что он стал понимать, что все принципы, которые лежали в основании его логики, некорректны.

И они изначально не могут дать результата. И это приводило у людей к инсультам и всяким тяжелым реакциям. Я тогда просто прекратил рассказы.

Потому что я понимал трагедию этих людей. Но с другой стороны, сколько же можно молчать? И вот сейчас, благо сейчас появилась некая поддержка, и я чувствую, что есть понимание, вот сегодня мои коллеги на семинаре пожелают высказать свое "фи" в адрес меня. Больше всего их возмущает – они мне это говорили – Анатолий Павлович, вы говорите абсурд, вы утверждаете, что есть закон несохранения импульса.

Ну, я говорю: это закон естественный. Это что означает – несохранение. Это энергия у вас была рассредоточена по большому пространству, у вас сила была маленькая, потому что сила есть градиент этой энергии, а теперь если энергию сконцентрировали, у вас градиент возрос, сила возросла, и возросли возможности.

Ведь один джоуль за час работу совершить, это не то что совершить работу этого джоуля за 10 минут, за 0,1 секунды. Да десять минут, за 0,1 секунды это разрушит ту мелочь, на которой это будет. Хотя энергия одна и та же, но консолидация действия – это вот важнейший фактор, который был упущен из логики.

И более того, то обстоятельство, что чем больше энергии мы вгоняем в систему, тем она более тонко структурируется: лед, куски, структура такая, потом вода, потом пар, все меньше и меньше, плазма.

И логически стало ясно, что плазму вы тоже можете энергетикой разрушить. Тогда, по-видимому, появляется то, что называется физический вакуум или эфир.

Эфир – это как бы мы уже видим предельную частоту, предельные частоты, которыми характеризуется это эфирное состояние. Тут тонкость в том, что мы часто говорим "состояние", хотя фиксируем только процессы, и состояние нам только мнится.

Мы только представляем, что это состояние. На самом деле есть процессы, и само состояние есть некое отражение гармонии динамики. Это понятно, правда ведь? И по-видимому, вся Вселенная это есть чрезвычайно широкий спектр колебательных процессов. И мы видим только маленький, узкий спектр, который нам до сих пор дан:

Сейчас мы расширили эту область. Сейчас вот я демонстрировал фотографии ауры, против которых возмущается традиционная наука. Непонятно – это есть физические вещи. Сейчас мы работаем непосредственно со свойствами эфира. Здесь существует жестокое непонимание страшной вещи.

Вот есть уравнения электродинамики Максвелла, которые вроде бы все знают. Но никто не знает, что это не уравнения Максвелла: Не Максвелла, у Максвелла уравнения совсем другие были. Там, во-первых, было учтено, что А х B не равно B x A. Но векторно это сразу очевидно. В обычном впечатлении мы тоже убедились, что 5х2 и 2х5 – это разные вещи.

Но самое страшное две вещи: Во-первых, там берется частная производная от силовых характеристик, индукции или напряженности, это силовые. Поэтому они не описывают качественного процесса изменения состояния. Потому что с каждым элементарным актом у вас происходит изменение свойств самой энергии. Это как бы в сознании этого нету. Для вас это понятно.

И ужасно, что сам Максвелл понимал, что колебания могу распространяться только в среде. Поэтому у него был эфир, как некая среда, в которой были колебания.

Вот здесь произошла самая страшная ситуация. Может быть, даже и хорошо, что произошла, потому что Максвелла, может быть, и не было бы. Потому что выбросив эфир, они выбросили ту основу мироздания, в которой сосредоточено все, все возможности, будем так говорить. И вот здесь стало понятно, что свойства эфира зависят от частоты, от воздействия.

В.: А что такое эфир, как вы определяете?..