«Легионеры, ко мне!» — как доцент-убийца Соколов натравил украинский легион на ОМОН при Бородино

Политолог и реконструктор Всеволод Радченко рассказал о странностях в поведении доцента СПбГУ Олега Соколова, подозреваемого в убийстве своей аспирантки и любовницы Анастасии Ещенко.

«За Олега Валерьевича, не чокаясь…Этот тост стал распространён среди оппозиционной Соколову группы московских реконструкторов-наполеонистов после скандальных событий на Бородинском поле в сентябре 2007 года, серьёзно подорвавших авторитет родоначальника отечественной военно-исторической реконструкции в глазах многих участников движения.

Это был далеко не единственный пример неадекватного поведения Сира, но он, безусловно, стал одним из наиболее скандальных. Мне же «посчастливилось» оказаться в гуще тех скандальных событий и пережить несколько волнующих мгновений, чуть не превративших имитационную военно-историческую реконструкцию в подлинное военно-историческое побоище с глубоким погружением.

Произошедшее стало следствием наложения целого комплекса различных, казалось бы, не связанных друг с другом факторов. Но все они бросали вызов интересам, тщеславию и амбициям одного конкретного человека — Олега Валерьевича Соколова.

Одним из таких факторов стал конфликт моего клуба (российской секции международного клуба «9-й лёгкий полк Великой Армии»/ 9e Regiment d’Infanterie Legere) и Сира из-за «нарушения субординации» и самовольного присвоения летом 2007-го офицерского звания одному из наших тогдашних коллег — Дмитрию Горшкову.

Дело в том, что в российской реконструкции наполеоновских войн Соколов являлся своеобразным командующим французских «войск» и любые назначения производились только по присвоению им соответствующего патента. В данном же случае «9-й лёгкий» оказался первым клубом, проигнорировавшим сложившуюся иерархию и самостоятельно определившим себе «офицера».

Дело в том, что для секции международного клуба первичны собственные правила и собственное руководство. Унтер-офицеров и младших офицеров назначает руководитель международного клуба. В нашем случае су-лейтенантом (младшим лейтенантом) Горшкова утвердил руководитель клуба Мартин Ланкастер. Соколов в этом назначении, без его на то согласования и благословения, резонно увидел опасный прецедент нарушения собственной властной монополии и в бескомпромиссной манере потребовал от российской секции отменить своё решение и согласовать кандидатуру Горшкова с ним.

На что клуб ответил принципиальным отказом. Несколько встреч Сира с руководителями клуба ничего не решили. Каждая сторона оставалась непреклонной. Клуб был категорически не согласен с необоснованной «монополией» власти Соколова, Соколов категорически не был готов терять монополию.

Закончилось всё ультиматумом — если 9-й лёгкий решится выйти на ежегодную Бородинскую баталию с Горшковым в качестве «офицера», то с офицера будут сорваны погоны, а клуб не будет допущен на поле.

Близилась ББ. «Общероссийское военно-историческое общественное движение» (ОВИОД) Соколова по ряду причин было отстранено от официальной организации военно-исторического фестиваля на Бородинском поле. Сир из организатора превратился в обычного участника, что подлило масла в огонь последовавших событий.

Ещё одним фактором дестабилизации военно-исторической обстановки на ББ стало приглашение «командующим» французскими войсками американского актёра и реконструктора, популярного в реконструкторской среде Марка Шнайдера, «командующего» французскими подразделениями на многих европейских мероприятиях (Аустерлиц, Лейпциг, Ватерлоо и пр.). Это стало ещё одним серьёзным ударом по тщеславию Мегашляпы (мегашляпами русские реконструктуры наполеоновской эпохи называют командующих «армиями»).

За несколько дней до мероприятия руководство клуба стало получать предупредительные СМС-сообщения с угрозами от окружения Сира.

В частности, от руководителя киевского клуба «Легион Вислы» Олексы Руденко. В них настойчиво рекомендовалось отказаться от выхода с Горшковым по-хорошему, если мы не хотим, чтобы проблема была решена по-плохому. По приезду на Бородино, все члены клуба были предупреждены руководством о возможных провокациях и готовности к конфликту, в том числе силовому.

На репетиции, накануне ББ, к «9-му лёгкому» подошёл командир «Вислы» и, обращаясь к руководителям в вежливой форме ещё, предупредил: «Это последнее предупреждение. Этот человек завтра не должен выходить на поле. Предупреждаем вас по-хорошему. Иначе будет по-плохому». Руководитель клуба Игорь Карпов в ответ спросил: «А как будет по-плохому?» «Узнаете», — ответил Олекса и удалился.

Следующий день стал самым запоминающимся из всех «бородинских» мероприятий, в которых мне доводилось принимать участие. Традиционный официоз с речами руководства музея, представителей местной администрации и прочих высоких гостей выбился из привычного сценария и пошёл не по плану. Сир выступил с зажигательной обличительной речью в адрес руководства музея, проигнорировавшего «реконструкторов» (в его и ОВИОДа лице) и отстранившего от организации мероприятия. Эта речь запомнилась большинству участников словами «Мы не клоуны и не петрушки…»

Далее шла сильная пафосная речь (следует отдать должное, Олег Валерьевич — мастер слова и прирождённый оратор), что без энтузиастов своего дела, занимающихся военно-исторической реконструкцией, данный праздник бы просто не состоялся, а потому они требуют уважения и их нельзя просто так использовать. В своей речи Соколов зачем-то апеллировал к присутствовавшему на гостевых трибунах председатель Центральной избирательной комиссии Чурову, видимо, как представителю высшей власти.

Речь была настолько незапланированной и подрывной, что в какой-то момент группа омоновцев, находившаяся рядом с трибунами, судя по всему, получила приказ удалить смутьяна. Сир, увидев выдвижение ОМОНа, призвал верные ему «войска» сплотиться вокруг его фигуры: «Они хотят закрыть нам рот при помощи ОМОНа. “Легион Вислы”, ко мне!» И Соколова обступили украинские реконструкторы.

Эскалация конфликта нарастала, и вряд ли кто-то понимал, во что это всё может вылиться и чем закончиться? Меня тогда и спустя много лет после этих событий больше всего занимало два вопроса:

1. Отдавал ли себе отчёт Сир в том, что своими действиями он фактически провоцирует силовое противостояние правоохранительным органам? И осознавал ли возможные последствия для себя тех, кто был им вовлечён в эту историю и для любимой им реконструкции, как явления в России в принципе?

2. Понимали ли дальнейшие перспективы развития своей судьбы граждане Украины (находившиеся в России на птичьих правах) в случае возможного силового противостояния с ОМОНом?

Ну и естественно, абсолютно ненормально то, что участники тех событий, и прежде всего Олег Валерьевич, избежали каких-либо серьёзных правовых последствий.

ОМОН тогда, видимо, отказался от силового разрешения вопроса посредине публичного праздника, на виду у десятков тысяч зрителей. И Олег Валерьевич великодушно смилостивился и тоже решил не портить людям праздник. Началась подготовка к «сражению» и расстановка «войск». Французские части рассредоточились на опушке леса. «9-й лёгкий» занял позицию на крайнем левом фланге, прикрытом от зрителей деревьями.

И вот тут началась вторая, невидимая широкой общественности, часть Марлезонского балета. К «девяткам» подъехал сир и несколько человек из его окружения. Не обращаясь напрямую к клубу, он повелел своим сподвижникам: «Выкиньте его! Сорвите с него эполеты!» Прозвучала команда «an mass» и клуб тут же ощетинился штыками вокруг «офицера».

Сир со свитой остановился и начал отдавать какие-то распоряжения. Через какое-то время к нам стали подступать ряды украинских клубов: киевский «Легион Вислы», а также севастопольские «8-й лёгкий полк» и «17-й линейный». К нашей защите присоединился московский «8-й лёгкий». Пришёл представитель московской 8-й линейной полубригады и заверил, что в случае серьёзного замеса они нас поддержат.

Сир истерил:«Взять его!». Но цепи украино-французской пехоты остановились в 3–4 метрах от нашего небольшого «каре». Никто из них не решался перейти к силовым действиям. Ко мне подошёл Костя Горнов из севастопольского «8-го лёгкого»: «Сев, ну что, мы серьёзно будем друг с другом воевать?». «Костя, не мы к вам пришли, а вы к нам». И Константин вернулся к своим бойцам.

Конфликт заходил в патовую ситуацию. Верные Олегу Валерьевичу части не могли ни проигнорировать своего генерала, ни выполнить его приказ. Но тут в дело вступили гусары питерского «9-го гусарского». Два кавалериста въехали в наш строй, кони задирая копыта, вставали на свечу, Сир кричал: «Дави их!». Я нехотя направил свой штык в лошадиную грудь. Соседний конь встал на дыбы и сбросил седока.

В этот момент из-за деревьев прибежали омоновцы и упавший с коня де Брак начал драться с крутившими его бойцами ОМОН. Схватка быстро закончилась. Кавалеристов повязали и увели. Верные войска отступили от «взбунтовавшегося» подразделения. Через несколько минут как ни в чём не бывало началось сражение.

«9-й лёгкий» одержал важную моральную победу, авторитет Сира среди реконструкторов дал сильную трещину. Даже часть лояльных изначально клубов начала пересматривать своё к нему отношение. Монополия власти закончилась. На ближайшие несколько лет Соколов стал персоной нон-грата на Бородино. В 2008 году группировка ОМОНа была увеличена с целью недопущения Сира и его окружения на мероприятие и предотвращение возможных провокаций. Обратно на поле он был допущен только в юбилейный 2012 год.

Удивительно, что данное происшествие осталось без серьёзных уголовных последствий для Сира и компании. «Гусары», насколько мне известно, отделались «условками» (пусть товарищи поправят, если я не прав). Видимо, в отличии от бумажных стаканчиков московских протестующих, гусарские кулаки не причинили боли сотрудникам ОМОН.

Это лишь один небольшой эпизод из «закидонов» Олега Валерьевича. До того было и пропускание кавалерийского отряда на полном скаку через расположившийся на отдых «9-й лёгкий», и оттеснение конём несчастных девушек-реконструкторов, случайно попавшихся под горячую руку грозному вождю реконструкции. И много всякого другого. За некоторые свои выходки был неоднократно бит простыми реконструкторами.

Вне исторического мундира Олег Валерьевич Соколов был милейшим интеллигентным, вежливым и предупредительным человеком. Но как только ОВС надевал генеральскую шляпу — он преображался в жёсткого, часто заносчивого командира.

Сир был убеждённым сторонником «реконструкции духа», лично воспроизводя суровые нравы ушедших негуманных эпох.

Он был ярким исключением из правил. Славу Богу, подавляющее большинство моих коллег по цеху вменяемые, адекватные люди, чувствующие тонкую грань между вымышленным миром и реальностью и понимающие, что дозволено правилами игры, а что нет.

И я никогда не понимал, как можно настолько не видеть берега, ведь реконструкторы — это те самые люди, к которым ты сам требовал уважения в той самой «исторической» речи — «Не клоуны и не петрушки».

Подчинённые тебе на поле офицеры и рядовые, в повседневной жизни в основной своей массе состоявшиеся люди, самых разных чинов и званий — люди свободные, не подчинённые. В реконструкции важно отделять игру от жизни. Но Сира образ захватывал и выводил из реальности. Можно сказать, что он был одержим и экзальтирован. Эта экзальтированность, с одной стороны, создала его харизму и превратила его в редкого увлечённого эпохой специалиста, с другой стороны, судя по ужасающему печальному финалу, трансформировала его как личность и деградировала в чудовище, подтвердив известное родство гениальности и помешательства.

P.S. Впервые прочитав новость об ужасном преступлении, я был обескуражен и удивлён.

При всей его неадекватности, подобного я точно не ожидал. А потом я задумался, а ведь те многочисленные симптомы, которые я лично наблюдал и о которых слышал, ведь они в свете произошедшего только подтверждают закономерность — от неадекватных людей следует ожидать неадекватных действий».

Читайте также: СК показал покупку пилы, квартиру Соколова и выбрасывание частей тела девушки в реку (ВИДЕО)