XVII век: России нужны моряки, нужна русская морская школа-2

567 1

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/1712704/1712704_600.jpg

О русских книгах

Решать приходилось и другие, более насущные проблемы обучения, например проблему учебников. «Введение во всякую историю» и «Краткое введение в арифметику» (1699), «Книгу, учащую морскому плаванию» (1701) на старославянском языке напечатал амстердамский «типографщик» Тессинг, который здраво рассудил: коли разворачивается в стране новое дело, то понадобятся и книги, и обратился с предложением к Петру I.

Государь дал голландцу привилегию печатать «карты всего света, как сухопутные, так и морские, изображения всех славных особ и все книги, до сухопутной и морской войны относящиеся, а равно до архитектуры и математики, строения крепостей и касающиеся изящных искусств и художеств».

Помогал Тессингу студент белорус Копиевский, который ранее обучался в Нидерландах. Позже он обзавёлся своей типографией, а на первых порах исполнял функции переводчика и принимал участие в печатании книг.

Нельзя не подивиться оперативности Копиевского, ведь прошение Тессинг подал в 1698 году, а спустя всего год, был издан учебник в русском переводе. Потому со снисхождением следует отнестись к его попытке перевести на русский язык и такие слова, как мореходные инструменты (посуды), экватор (верстатель), зодиак (животворный круг) и др.

Учебник «Арифметика» Л.Ф. Магницкого, 1703 год, На листе изображены: в центре — эмблема Российской империи, слева — купец, символизирующий «политику», справа — учёный, олицетворяющий «логистику». На виньетке надпись: «Арифметика, политика с ней другая логистика, именитейших издателей в разные времена писанные». На развевающихся по бокам лентах написано: Пифагор и Архимед.

В 1703 году появилась знаменитая «Арифметика» Л.Ф. Магницкого, славная уже тем, что позвала в науку 14-летнего М.В. Ломоносова.

Её первая часть, «Арифметика — Политика», вооружала учащихся знаниями в объёме, достаточном для «гражданина, купца и воина».

Вторая её часть, «Арифметика — Логистика», была под силу только тем, кто готовился стать мореплавателем. В ней толковались начала геометрии, тригонометрии, навигации и астрономии.

В книге приводились указания, кажется впервые введённые в учебник, о том, «как познаётся расстояние мест и путь корабля в простых и сферических линиях», т. е. были даны первое в России руководство по мореходной астрономии и первый русский астрономический календарь, в котором приводились вспомогательные таблицы для решения астрономических задач.

Можно было ожидать, что новый учебник будет включён в учебный процесс, что по нему будут изучать и арифметику и высшую математику, а также «навигацкие» науки. Однако книгу, выдержавшую множество изданий, в том числе и 1814 года, использовали в Навигацкой школе в «усечённом» виде.

Собственно навигацию преподавали по запискам А. Фарварсона, которые ученикам старших классов школы предлагалось переписывать «под именем навигации Фарварсона». Почему было так? Ответ очевиден. На первых порах из-за «отсутствия русских трудов», иностранные профессора использовали собственные трактаты.

Со временем, к 40-м годам XVIII века, в школе сформировался отряд талантливых русских педагогов (Кривов, Четвериков, Костюрин, Красильниковы Андрей и Василий, Шишков, Бильцов, Бухарин, Аничков, Боучаров, Сатаров и Николай Курганов).

Талантливый и трудолюбивый человек, Леонтий Филиппович Магницкий выгодно отличался от иностранцев. А.С. Кротков пишет, что Магницкий мог заменить любого преподавателя, так как все предметы он знал в совершенстве.

Отношения между ним и преподавателями Фарварсоном, Грисом и Гвыном переросли в конфликт, выплеснувшийся за пределы школы. Когда информация дошла до куратора школы Ф.А. Головина, последний призвал к порядку «заморскую» коалицию и заявил, что

«высоко ценит знания и личность Магницкого, который может быть приравнен только к Фарварсону, а Грыз и Гвын, хотя и навигаторами писаны, но до Леонтия наукою не дошли».

Тем не менее, когда зашла речь о переносе школы в Петербург, к переезду были намечены Фарварсон и Гвын. Магницкий же был оставлен в Москве и, таким образом, окончательно отрезан от собственно «навигацких» наук.

Малыгин в 1731 году написал книгу «Сокращенная навигация по карте и де Редюкцион» (построение, по которому счисление пути корабля определялось графически), одобренную, как первое на русском языке и «обстоятельное руководство» по штурманскому делу. Однако, автору было выдано лишь 10 экземпляров.

Остальная часть тиража в течение 10 лет пролежала в кладовых типографии, и только в 1743 году, по распоряжению Адмиралтейств-коллегии, 200 экземпляров книги Малыгина были отправлены в Навигацкую школу «для раздачи учителям, подмастерьям (помощникам учителей геодезии), ученикам и прочим».

Остальные экземпляры были направлены для продажи в Петербург и Кронштадт. Известен отзыв об этом учебнике, написанный самим Леонардом Эйлером: «В сей книге Малыгина все проблемы чисто и правильно решены, и полезна есть оная книжица, чтоб по ея предводительству обучение производить». И этот замечательный труд пробыл 10 лет в «заточении»!

В 1736 году Мордвинов, тогда ещё лейтенант, был уже автором «Книги полного собрания об эволюции или об экзерциции флота на море», а в 1744 году «Каталога, содержащего о Солнце, Луне, звездах, а также о полном и знатных местах, заливах и реках наводнений и прочая к мореплаванию принадлежащая».

В научном труде в четырёх частях «Полное собрание о навигации», он рассматривал геометрию общую и плоскую, тригонометрию сферическую, навигацию плоскую и меркаторскую, астрономию, описал все мореходные инструменты, составил расчётные таблицы и поместил богатый справочный материал. Написание этих книг автор предпринял, как он сам говорил, «ради молодых людей, которые желают быть добрыми навигаторами».

Рукопись была одобрена комиссией Адмиралтейств-коллегии и напечатана в 1744 году, однако тираж был погребён в сыром подвале типографии. Только в 1762 году, после смерти Петра III, книги были извлечены на свет и розданы ученикам академии.

Учебный процесс в иностранных руках

Выше уже упоминалось о том, что дисциплины в школе и академии изучались по очереди: по завершении одной начиналось чтение другой. Изобретателем и защитником такой «методы» преподавания был профессор Андрей Фарварсон.

В 1724 году Пётр I отдал устное распоряжение «для каждой дисциплины назначить особенный день». Но после его смерти приказание было признано «ошибочным», и в академию на годы была возвращена английская система обучения (классно-урочная система), вызывавшая отвращение у учеников и педагогов.

После смерти Фарварсона в декабре 1739 году появилась надежда отойти от чужеземной системы преподавания, но не было уже и Магницкого (умер в октябре 1739 году). Русскому посланнику в Лондоне Нарышкину была передана просьба приискать профессора для Морской академии:

«понеже оныя науки состоят на английском (!) языке».

Властительные чиновники не собирались отходить от «иностранной линии». За три года посланник Нарышкин приискал четырёх малоизвестных кандидатов, потребовавших такого содержания, которого коллегия, к счастью, им предложить не могла.

В конце концов было решено направить за моря на стажировку молодых русских преподавателей. В 1745 году в Англию выехали Кривов, Четвериков и Костюрин, которые, по возвращении на родину, представили множество переводов книг, ценных для академии. Но на их обучение ушло шесть лет.

В это время царствовала уже Елизавета Петровна (1709 — 1761/62), младшая дочь Петра I. Она вступила на престол в 1741 году. Морскую академию в это время возглавлял вице-адмирал швед Дэниэль Вильстер, который почти не говорил по-русски.

Любопытно, что первым директором Морской академии был французский барон Сент-Илер, приглашённый Петром I в Россию для того, чтобы содействовать открытию Морской академии. Барон, который «пожитки и чины принужден был оставить… за дело, касающееся чести» (бежал после дуэли, за что во Франции строго наказывали), оказался человеком несносным. Он сумел поссориться почти со всеми, с кем встречался.

Приступив к работе над проектом академии, Сент-Илер проявил себя скорым на руку. Проекты появлялись один за другим, но все они характеризовали лишь заинтересованность барона в финансах. Четвёртый, грандиозный по размаху, вариант проекта, предусматривал постройку в Фиуме нескольких кораблей под его руководством.

Затем корабли должны были совершить переход в Россию с заходами в Геную и Марсель (для закупки французских вин), Неаполь, Ливорно, Мессину, Барселону, Аликанте, Кадикс и Лиссабон. Для этого Сент-Илер просил кредит и обещал покрыть расходы за счёт продажи привезённых товаров. Пётр I, внимательно ознакомившись с проектом Сент-Илера, заключил подробный отзыв словами:

«Хочет ли он своё дело делать без прихотных вышеописанных запросов? И буде будет, чтоб делал; буде — нет, то чтоб отдал взятое жалованье и выехал из сей земли».

Затем от Петра I из Амстердама поступил приказ:

«Академиею ведать Матвееву, а барона С.-Гиллера (Сент-Илера) отпустите…».

Как следует из Общего морского списка, Сент-Илер в 1720 году оказался на английской эскадре, направлявшейся в Финский залив для нанесения удара по Кронштадту. Бывший «наставник» русской Морской академии теперь выступал в качестве консультанта боевых противников России.

Значительно дороже обошлось России, флоту и академии приглашение на службу Петерса (Петра Ивановича) Сиверса. Происходил он из датско-шведской семьи. Поступил на русскую службу в 1704 году по приглашению вице-адмирала К.И. Крюйса. Командовал кораблями, но активного участия в боевых операциях не принимал. В 1715 году командовал кораблём «Леферм».

Посадил судно на мель вблизи острова Нарген. В 1716 году готовил зимовавшую в Ревеле эскадру к переходу в Копенгаген. Пётр I был весьма недоволен темпами подготовки эскадры и хозяйственной нерасторопностью Сиверса. В письме генералу-адмиралу Апраксину он писал:

«Ежели бы я ведал, что так будет, лучше бы на себя взял сие дело; по-моему надлежит вычесть у Сиверса за это из жалования».

Петерс Сиверс представил в Сенат ещё в августе 1731 года предложение иметь в Москве в Навигацкой школе вместо 500 только 100 учащихся, в петербургской Морской академии — вместо 330, как было при Петре I, и даже вместо 200, как сложилось к тому времени, лишь 150 воспитанников.

Ещё раньше, в 1729 году, Сиверс отдал приказ «содержать гардемаринов по числу комплекта солдатской роты» — 144 человека. Таким образом, русский флот недосчитался более 700 морских офицеров.

В результате принятия предложения Сиверса, сделанного в 1728 году Верховному тайному совету, в целях соблюдения необходимой экономии и поддержания флота в должной исправности, корабли и фрегаты стали содержать в таком состоянии, «чтобы в случае нужды немедленно могли к походу вооружены быть».

Это следовало толковать как приказ кораблям прекратить походы, ибо далее говорилось:

«Провиант же и другие припасы, необходимые для похода, обождать заготовлять», «в море без указа не выходить».

Не удивительно, что Екатерина II (1729 — 1796), взошедшая на престол в 1762 году, заметила:

«У нас в излишестве кораблей и людей, но нет ни флота, ни моряков».

Последнее относилось к жалкой эскадре из пяти кораблей «для обыкновенного крейсерства и практики моряков».

И всё же, несмотря на те «мели», о которых шла выше речь, да и многие другие, флот, наконец, стал реалией жизни российского государства. На службу в него пошла молодёжь, готовая в усердном учении превзойти морские науки.

Отныне уже ни внутренние, ни внешние силы реакции не могли вернуть страну даже во временное сухопутное существование. Долгожданное «начало» состоялось.

Оценка информации
Голосование
загрузка...
Поделиться:
Один комментарий » Оставить комментарий
  • 286 226

    Все верно – наша Русская Держава шла верным курсом – на море, на океан, на просторы!
    “Кто любит Армию и Флот,
    Тот настоящий русский патриот!”

Оставить комментарий

Вы вошли как Гость. Вы можете авторизоваться

Будте вежливы. Не ругайтесь. Оффтоп тоже не приветствуем. Спам убивается моментально.
Оставляя комментарий Вы соглашаетесь с правилами сайта.

(Обязательно)

Информация о сайте

Ящик Пандоры — информационный сайт, на котором освещаются вопросы: науки, истории, религии, образования, культуры и политики.

Легенда гласит, что на сайте когда-то публиковались «тайные знания» – информация, которая долгое время была сокрыта, оставаясь лишь достоянием посвящённых. Ознакомившись с этой информацией, вы могли бы соприкоснуться с источником глубокой истины и взглянуть на мир другими глазами.
Однако в настоящее время, общеизвестно, что это только миф. Тем не менее ходят слухи, что «тайные знания» в той или иной форме публикуются на сайте, в потоке обычных новостей.
Вам предстоит открыть Ящик Пандоры и самостоятельно проверить, насколько легенда соответствует действительности.

Сайт может содержать контент, не предназначенный для лиц младше 18-ти лет. Прежде чем приступать к просмотру сайта, ознакомьтесь с разделами:

Со всеми вопросами и предложениями обращайтесь по почте info@pandoraopen.ru