Власть денег. Дефицит товаров или финансов – что страшней?
Знаменитые слёзы вечно голодной либеральной общественности о колбасе, которую было не купить, на самом деле относились не только к ней, а вообще ко всему. Например к австрийским сапогам, американским джинсам и сигаретам, книгам, французским духам, японской радиоаппаратуре и т.д.
На самом деле дефицит товаров в СССР имел место. Спорить с этим глупо – как и с тем, что сегодня этого дефицита нет. Правда, вместо австрийских сапог, колготок и прочей дребедени торговля забита китайским ширпотребом, зачастую такого качества, что во времена Союза министра внешней торговли посадили бы в тюрьму за эту продукцию. Но тем не менее товар есть!
Есть и настоящие, высококачественные европейские, американские или японские товары. И они стоят, скажем так, несколько больше. Далеко не все способны их купить.
И не только "сапоги". Многие продукты сегодня тоже доступны далеко не всем! И речь тут вовсе не о заморских деликатесах и экзотической гастрономии.
Никогда во времена СССР я не видел такого, чтобы знаменитую ленинградскую корюшку покупали по "три-пять штучек". Чтобы арбуз выбирали поменьше, а свежую черешню или вишню брали по 300-400 граммов. Сегодня я это вижу.
Как вижу и то, что магазины и лавчонки, забитые дешёвой китайской мишурой, переполнены покупателями. А универмаги, хоть и полны народа, но, главным образом – народа смотрящего и не покупающего.
Если говорить проще, товарный дефицит советских времён сменился дефицитом денег. На смену недостатку сапог и колготок пришёл недостаток финансов.
Сегодня вы разгуливаете по городу, наблюдаете шикарные витрины и прилавки, ломящиеся от самого разного хлама и лихорадочно соображаете, где взять проклятые деньги.
И вот тут надо задуматься серьёзно. Потому что мы подошли к одному очень важному моменту.
30 лет назад, я – обычный советский инженер, честно отдававший государству свой труд, получал за него столько денег, что вопрос, какой торт купить на день рождения друзей – повкуснее или подешевле – передо мною не стоял. Конечно, повкуснее. И какие ботинки – "скороход" за тридцатник, или "Саламандру" за шестьдесят целковых – тоже. "Беломор" за 22 копейки или Мальборо за рупь – без вопросов!
Вопрос был только один – где это Мальборо? И у меня, честного труженика с честной зарплатой, было из-за этого постоянное чувство раздражения.
Ну как же так, – думали такие же, как я, – мы работали, зaработали, теперь ходим с полными денег карманами и не можем их потратить, как хотим? Где справедливость? Что же это за государство такое? При этом у меня не возникало чувства, что мне мало платят за мой труд. Я зарабатывал на службе 300 рублей в месяц, ещё примерно 100 рублей – в виде "халтуры", коей было репетиторство и помощь балбесам-студентам в оформлении дипломных работ. И этих денег на жизнь хватало с избытком.
Препарируя сегодня свои воспоминания тех дней, я отчётливо понимаю, что раздражение у меня вызывало не то государство, которое платило мне зарплату, а то, которое торговало в магазинах.
Это были так сказать два разных государства. Одно – хорошее, другое – плохое. Я хорошо работал, хорошо зарабатывал и был собой вполне доволен. А магазинами был недоволен! Их я ненавидел, как и мы все тогда. Магазины были "плохим государством". Вот из этой "вилки" возникало то самое чувство раздражения. Но не злобы!
Прошло 30 лет. Мой двоюродный брат, инженер со стажем в оборонке в 40 лет, работает на Урале в закрытом КБ, руководит отделом.
Когда я приезжаю к нему в гости, мы крепко выпиваем под домашние пельмени, а на следующий день идём в магазин. И там он тщательно отбирает то, что подешевле. Как и все остальные. Как и я сам.
Он знает, куда пойти или поехать, чтобы купить мясо подешевле, где взять сыр и колбасу так, чтобы они не стали "золотыми". Он считает деньги. Потому что ему, как и всем нам, их не хватает.
А он первоклассный инженер-технолог. И то, о чём с помпой сообщает по телевизору Рогозин, сделано в том числе и его руками. И ему не хватает денег!
35 лет назад он приезжал ко мне в Питер, и мы весело отрывались в ресторанах, катались на катерах в Петродворец, угощали друг друга всем, что только могли купить и оба дружно раздражались по поводу отсутствия в магазине японской лески.
И когда я сразу же нашёл у входа в магазин спекулянта, который запросил за эту леску червонец вместо 2 рублей, которые она официально стоила, он только обрадовано засмеялся:
– Бери скорее! Две катушки. У нас её ни за какие деньги не найти!
Сегодня он не раздражается.
– Как у тебя с деньгами? Подкинуть? – иногда спрашиваю я.
– Нет, что ты! Всё нормально! – излишне бодро отвечает он и отрицательно машет головой, скрывая в глазах злобу.
Втихаря я уламываю взять что-то от меня его жену, которая со страхом отказывается, говоря:
– Ты что? Он же убьёт, если узнает!
Но в конце концов все-таки сдается:
– Только прошу – ничего ему не говори!
И вздыхает.
А ещё у них появилось чувство неловкости. Передо мной. Потому что я зарабатываю больше. И я отлично понимаю эту неловкость.
Потому что такие как он не должны считать деньги в продуктовом магазине. Но сделать с этим мы ничего не можем. Ни он, ни я.
Это чувство неловкости сегодня есть не только у него. Оно есть у очень многих. Потому что ситуация, когда честно работающий человек вынужден считать рубли в кошельке, ненормальна. Она вызывает у него комплекс неполноценности. Ущербности.
А этот комплекс неизбежно вырастает в злобу. В настоящую. В ту самую, которой кипит сегодня наше общество. Которой даже близко не было в советские времена. Когда мы "раздражались", ещё не понимая, что это – не самое страшное в жизни. Что дефицит колбасы – сущие пустяки по сравнению с дефицитом денег.
И не только денег! Это – просто ничто по сравнению с дефицитом самоуважения. С насильно привитой государством заниженной самооценкой. С комплексами собственной ненужности на фоне расфуфыренных лоботрясов-торгашей и ресторанных певичек, продажных журналистов и насквозь проворовавшихся чиновников. Всей этой накипи последних десятилетий, громко внушающей нам, что "жить стало лучше, жить стало веселей!" На фоне непрерывно возрастающей в обществе злости.
Где же ты, давно забытое советское раздражение?
Как же тебя не хватает сегодня!
